Упертый
Разные бывают люди, разные увлечения. С разными людьми я была знакома. Мои друзья всегда были непохожи на меня. Так интересней. Их увлечения я уважала. Но иногда мне приходилось терпеть их вкусы, а некоторые старались мне навязать свои. Но если человек интересный, я терпела, шла на компромиссы. Странно, но с такими людьми я дружила очень долго. Со многими я общаюсь до сих пор.
Был у меня один друг. Валера. Учились мы вместе. Он был (да и сейчас остается) оппозиционером всему. В то время он любил ТВ-6 (бывшее НТВ) и Светлану Сорокину и терпеть не мог, когда не соглашались с его мнением. Все, что отличалось, было плохо. Я человек мирный, старалась не затрагивать больные темы. Но Валера всегда начинал первым.
- Вчера смотрела КВН…
- Что ты за гадость смотришь! КВН – фигня!
- Настюха, вчера по Европе-плюс Доренко упоминали…
- Как ты можешь слушать эту гадость!!!
Моя подруга говорила, что у Валеры «вежливости» хоть отбавляй. Он очень любил прерывать меня (да и не только меня). Зато очень обиделся однажды, когда я ему дала характеристику «нетерпимый к чужому мнению, в каком-то смысле оппозиционер». А я ведь не хотела его обидеть, просто сказала правду.
Однажды мы заспорили о том, где музыка лучше. А началось все с интервью с солистом группы «Руки вверх». Валера эту группу терпеть не мог, поэтому был согласен с журналисткой, которая старалась поддеть солиста. А обвиняла журналистка его в том, что у них песни примитивные. Солист отбивался: на Западе тоже песни примитивные. Я с ним полностью согласна, а вот Валера нет.
- Но у них же (заграницей) музыка стильная!
Ну, что можно сказать на это. Ничего. Спорить бесполезно. Я только попыталась:
- Чем же она стильная? У нас тоже музыка хорошая.
Но Валера непробиваем. Недаром родился под знаком овна (по нашему барана). «Упертый», - заключаю про себя, и мы больше не говорим на эту тему. Но находятся новые темы, где мы опять сталкиваемся лбами. Лоб у моего друга крепкий, и я ухожу в сторону. Думаю «упертый», и продолжаю общаться с ним.
Валера по-прежнему мой друг. А времени прошло много. Это нонсенс, а, может быть, и нет. Ведь говорят же, что противоположности притягиваются.
Взрослая
Судьба посмеялась над ней, посмеялась жестоко. Она дала ей все: красоту, обаяние, талант, но взяла родителей. Когда Маше было шесть лет, в автомобильной катастрофе погибла мать, отец вскоре женился на другой. Пожив вместе с отцом и мачехой, Маша ушла к бабушке. Отец изредка навещал ее, а мачеха и думать о ней забыла.
Годы шли. Маша пошла в школу. Отношения с одноклассниками складывались не очень хорошо. Взбалмошная Маша во всем пыталась походить на первых красавиц класса, но у бабушки не хватало денег на наряды, а у Маши вкуса. Живя вместе с бабушкой, Маша одевалась так же, как она. Она хотела казаться взрослой, даже разговоры вела исключительно на взрослые темы.
За то, что Маша отличалась от других, ее невзлюбили. Не особенно сильно, но и не слабо. Над ней подсмеивались одноклассники, а иногда и открыто смеялись. Но Маша не замечала этого. Она дружила со многими. Эти подруги и приятели не всегда были верными, частенько попадались предатели. Но Маша не переживала по этому поводу особенно сильно.
- Пошутили? Ну, и мы пошутим, - таков был принцип этой жизнерадостной девчонки, старавшейся казаться взрослой.
Закончив девять классов, Маша пошла в педагогическое училище. Друзья и подруги отговаривали ее от этого шага. Но Маша была непреклонна. Ей был даден талант самим богом, но она его упорно не замечала.
- Машка, ты с ума сошла! Какое педагогическое училище? Тебе с твоим талантом надо в театральное идти!
Друзей было много, но ни одного настоящего. Маша не верила и старалась отыскать в шумной толпе настоящих друзей, но не находила. Маша почувствовала, как одиночество подбирается к ней. Она была одинока среди этой толпы. Маша боялась одиночества и с удвоенной силой искала друзей.
А время шло своим чередом. Маша училась в училище, училась неплохо. Она проделывала опыты со своей внешностью, стараясь казаться старше своих лет. Маша перекрашивала волосы, выпрямляла свои чудесные кудри, а потом делала химическую завивку, накладывала слои макияжа. Жизнь в училище и новые друзья настолько захватили ее, что она уже забыла о старых школьных друзьях.
- Машуня! Как дела? Что не заходишь? Совсем нас забыла, - качали головами одноклассники, а Маша коротко отвечала:
- Дел много. Совсем закружилась.
И бежала дальше куда-то. Короткие фразы, брошенные на лету, стали обычной формой разговора Маши. А раньше она любила поговорить и посплетничать. Неужели так много дел, что приходилось обходиться несколькими словами? Не верится. Что-то здесь другое.
В последнее время Маша стала замечать, что ее не интересует происходящее вокруг, надоели шумные вечеринки и вся ее жизнь. Она перестала общаться с друзьями, ей просто стало скучно. За одиночеством неизбежно приходит скука. Маша попыталась как-нибудь отвлечься, заглушить в себе эту скуку. Но от веселья и смеха становилось еще противнее.
- Что со мной? – недоумевала Маша.
Маша начала читать книги. Не просто книги, а классику. Раньше она читала только детективы и любовные романы. Два месяца она ходила как лунатик. Все читала и читала, даже краситься перестала. Не то, что не хотела, а просто времени не хватало. Встанет утром пораньше, повторит лекцию и за книжку. Так до последнего момента читает, а там пора одеваться и бежать на занятия.
А потом все кончилось, сон как рукой сняло. И снова все закружилось как в танце: и подруги, и смех, и вечеринки. Эта жизнь подхватила Машу и понесла по течению. А Маша и не сопротивлялась. Кружилась, смеялась, кокетничала. И все было на своем месте. Маша в училище, Маша с подругами и поклонниками. А те два месяца, кажется февраль и март, вспоминались только во сне. И то изредка.
Айсберг
Я так и не поняла, что это за человек и почему мне так отчаянно хотелось стать его другом. Вот уже несколько лет, как мы не виделись. Хотя я его постоянно вижу на телеэкране. Он журналист. Лет семь назад мы закончили университет и наши дороги разошлись. Я работаю в газете, Костя – на телевидении. Я живу в одном городе, Костя – в другом. За эти семь лет Костя продвинулся по карьерной лестнице. Теперь у него собственная программа. Я по-прежнему работаю в газете (правда, в другой) и все так же пишу на социальные темы.
Недавно мы, бывшие однокурсники, решили собраться. Пришли только те, кто работает в журналисткой сфере. Остальные как-то растерялись. Мы вспоминали студенческие годы, однокурсников. Костя не смог приехать, но мы о нем не забыли. Мы его оставили на закуску.
Еще в университете мы любили посмеяться над ним. Костя был непонятным, загадкой курса. Его поведение, слова, походка, какая-то врожденная гордость – это все порой нас смешило. У него была своя особенная жизнь. Какая мы не знали.
Я познакомилась с Костей на вступительных экзаменах. Как обычно бывает, у нас сформировалась группа, но только я и Костя прошли. Мы попали в одну группу, хотя особенной разницы между двумя группами не было. Просто семинары были отдельно. В общем, мы не особо общались на все пять лет обучения. Костя был комиком. Только он мог рассмешить и поднять настроение, когда я находилась во «ВНЕ». «ВНЕ» - это «ВСЕХ НЕНАВИЖУ».
У Кости была одна особенная черта: глаза светлый, но какие-то холодные. Смотришь в них и словно на железную дверь натыкаешься. Непроницаемые. Непонятно, о чем думает этот человек. Костя работал в первого курса, в нескольких местах. Немного воображал. Не мог сделать что-то как все нормальные люди, ему всегда надо было сделать все шиворот-навыворот. За это его многие недолюбливали. Может, правильно. Друзей среди нас у него не было. «Мы все общались понемногу, о чем-нибудь и как-нибудь…»
Костя меня всегда интересовал, а сейчас – особенно. Телевизор много чего не расскажет, а еще больше умолчит. Интересно, какой он Костя-журналист со светлыми глазами так интересно рассуждающий об очередной проблеме с экрана телевизора?