Когда я сошел с поезда, меня что-то кольнуло в боку. Вместе с этой физической болью я тут же ощутил внезапный страх. Он достиг секундного пика и тотчас притих, растекаясь по моим венам.
Я огляделся, пытаясь выяснить причину непонятного страха. Я был на станции, в маленьком городке Сан-Веронас. До Мадрида было еще далеко. Я внезапно решил сойти на этой станции. Не знаю почему. Полагаю, я поддался мгновенному порыву. Порыву, гнездящемуся в глубинах моего подсознания. Мне показалось, я ничего не теряю. Деньги у меня были – билет на следующий поезд до Мадрида всегда можно купить; а временем я располагал как никогда.
Этот город меня чем-то привлек, подумал я. Платформа была практически безлюдна. Мимо прошел господин в сером плаще и странно взглянул на меня. Я посмотрел ему вслед – он обернулся. Мне этот взгляд показался неодобрительным. Должен заметить, я не похож на туриста. Я осмотрел самого себя. Нет. Но, я явно не из этих мест. Но как он определил? Заносчивое местное население?
Я увидел вывеску кафе и медленно направился в ту сторону. Впереди целовалась какая-то пара – худой парень жадно впивался в губы девушки (она замерла). Я прошел мимо – они продолжали свое занятие, не обратив на меня ни малейшего внимания.
Меня вдруг снова сковал непонятный страх. Я не мог пошевелиться. Я замер. Я прислушался к своему организму – боли не было. Ко мне приблизился человек в белом комбинезоне, он что-то сказал негромко. Я пришел в себя и увидел, что в руках человека была небольшая щетка и оранжевый совок. Он смотрел мне прямо в глаза. Я не выдержал. Он присел и стал водить щеткой, собирая пыль в совок. Я пошел дальше.
И тут я увидел двух людей, катящих гроб. Они остановились, завидев меня. Я чуть не столкнулся с ними. Чья-то рука похлопала меня по плечу. Я резко обернулся. Господин в черном костюме и черном цилиндре и с черными бакенбардами бросил на меня укоряющий взор. Он сказал, чтобы я был осторожнее, потом спросил, все ли у меня нормально. Я с трудом изъяснялся на испанском, поэтому не знал, понял ли он мой ответ.
Господин ухмыльнулся. Меня тут же забила дрожь. Я с недоумением наблюдал за реакцией моего организма. Я не знал, что со мной. Я постарался спрятать руки, но мое лицо, вернее, мой нос странно задергался. Наверное, это был нервный тик. Господин подошел к гробу и указал мне на венок и надпись на нем. Я с трудом осознавал происходящее. Дрожь исчезла. Я посмотрел на господина с черными бакенбардами. Он спокойно ждал и словно приглашал подойти ближе. Я приблизился к гробу и взглянул на ленту, украшавшую венок. На ней было имя умершего. Я почувствовал боль в боку, и сильный холод пронзил мое тело. Я безвольно опустил голову и прочел надпись на ленте. Лента была изогнута, и первые три буквы ужаснули меня – я отпрянул словно ужаленный. Безусловно, эти первые три буквы говорили о моем имени. Я вдруг ясно это понял.
Я попятился. Но двое сзади подхватили меня, и господин в черном цилиндре засмеялся и расправил ленту. Имя оказалось другим. Эти латинские буквы говорили о том, что я помутился рассудком в этот день. Никак иначе. Наверное, все дело было в том, что я так долго ехал на поезде. Я устал, подумал я. Двое отпустили меня. Я с трудом улыбнулся и глубоко вздохнул. Господин в черном костюме махнул рукой, и гроб покатили дальше.
Я вдруг понял, что холод никуда не делся. Я до сих пор замерзал изнутри. Шум приближающегося поезда немного отвлек меня. Я посмотрел вслед удаляющимся фигурам. Они катили гроб мимо кафе и внезапно остановились. Господин в черном цилиндре зашел внутрь. Двое остались возле гроба. Потом один из них повернулся ко мне и расправил ленту на венке. Другой развернул гроб, так что я хорошо видел надпись. И я побелел. Горло сковал, будто чей-то кулак. Я пытался вздохнуть – мне не удавалось. Мой взгляд лишь изучал надпись. На ней было мое имя. Я щурился – не казалось ли мне. Но глаза отчетливо видели проклятые буквы.
Я зажмурил глаза и бросился бежать. Мне показалось, что я бежал на шум поезда. Спустя некоторое время я совладал с собой, присев на скамью. Поезд затормозил – раздался режущий уши звук. Я скривился и сдавил виски. Сдавленный стон донесся из глубин моего организма.
Не будь я чересчур чувствителен, скинул бы все произошедшее на усталость, но мой разум охватили безумные мысли. Мне казалось, что сама смерть заставила меня сойти в этом захолустье. Мне предначертано было сойти на этой станции, чтобы встретить собственную смерть в виде гроба с собственным мертвым двойником. Имя на ленте означает конечный пункт моих странствий!
Я ощупал лоб – он был ледяным. Вскоре капли пота застилали мне глаза. Я сидел без движения, наверное, около часа. Дыхание нормализовалось, и я осмотрелся, сменив позу. Может, это было какое-то ужасающее сновидение? – подумалось мне. Или это была кара свыше за все то, что я написал? При этой мысли я содрогнулся.
Размяв ноги, я поднялся и зашагал в кафе. Гроба не было, как и господина в цилиндре. Я старался спокойней пройти в середину помещения – внутри кафе было слабо освещено. Я уселся за круглый столик и выдохнул.
Когда я сошел с поезда, я наткнулся на громадный гроб длиной в два метра, который обступили карлики, – …
Моя рука потянулась за сигаретами. Подошел официант – он что-то говорит. Он что-то говорит. Он что-то говорит. Он что-то лихорадочно говорит. Он словно меня не замечает. Он смотрит мне за спину. Там некто, к кому он обращается.
Официант замахал руками и выбежал из кафе, за ним следом еще пара человек. Потом вбежал какой-то парень и расширенными глазами обратился к хозяину кафе. Тот что-то спросил, потом крикнул и ринулся к выходу. Лишь один старик продолжал спокойно сидеть за своим столиком, лишь бормоча что-то себе под нос и устремив свои глаза в белую чашечку с кофе.
Я встал и подошел к окну. Ничего не увидев, я вышел из кафе. Недалеко, на платформе, прямо возле одного из вагонов только что прибывшего поезда собралась небольшая толпа. Хозяин кафе с юнцом спешили как раз туда. Я заметил, что люди столпились около первого вагона.
Я поспешил к ним, но на полпути ощутил, как мне тяжело переставлять ноги. Свинцовыми шагами я добрался до толпы. Парень повернулся ко мне. Увидев мое растерянное лицо, он сказал, что какой-то тип бросился под поезд. Раздался крик женщины, стоящей в толпе. Я побледнел и почувствовал прежнюю боль в боку. Неумолимый интерес влек меня, и страх отталкивал в то же самое время. Я уже не чувствовал ног.
Люди стали расходиться. Я все никак не мог решиться подойти поближе. Остались официант, какой-то господин в сером пальто, старуха и уборщик в белом комбинезоне. Хозяин кафе, жарко ругаясь, удалялся. Старуха была как полотно, официант был задумчив.
Я подошел к краю платформы и ничего не увидел. Я лихорадочно шарил глазами, пытаясь на что-то наткнуться. И тут мой взгляд задержала человеческая рука, торчащая из-под колес поезда. Я присмотрелся. И время остановилось для меня. Рука уходила под поезд, но во мраке я вдруг различил лицо, и стеклянный, несколько удивленный взгляд.
Я смотрелся будто в зеркало. Через секунду я уже ясно видел лицо, до боли узнаваемое. Лишь предсмертная гримаса исказила это лицо. Но это было мое лицо. Я не смел пошевелиться. Я лишь пристально изучал это лицо, эти глаза, опущенные в вечность. Я похолодел и был словно заворожен. Я понял – либо это мой двойник, либо это я сам, бросившийся под колеса экспресса. Смерть смотрела прямо в меня. Глаза змеи.
Все поплыло. Я, наверное, упал, потому что небеса уставились на меня. Я тут же все осознал – гроб, господин в черном цилиндре, мой крик и звук приближающегося поезда. Смерть верным жестом очертила мой путь в ее объятия. Каков план, а! Черное предзнаменование свершилось, оставив меня самого в дураках. Помутнение рассудка и решительный бросок под поезд. Жалкий театр представился мне. Несколько лет назад я описал подобное происшествие. Каково совпадение!
Я закрыл глаза, но небеса все так же смотрели на меня.