За квартиру мы старались платить вовремя и в свое ЖКУ. Мы считали, что так деньги попадут по назначению быстрее и надежнее. Касса находилась рядом с кабинетом бухгалтерии. Кассир, эдакая пышная женщина за сорок лет, вечно была в окружении кошек. Они лежали на столе между счетными машинками, терлись возле полных ее ног, на любом возвышении в небольшом помещении кассы. Зарешеченное окно всегда было открыто, и кошки то приходили, то убегали по своим делам, запросто прыгая с подоконника на первом этаже сначала на забытый под окном рабочими строительный козел, затем на замусоренный асфальт. Кассир была женщиной с претензиями. Даже небольшая помарочка в платежных документах вызывала у нее праведный гнев. Лицо из простодушного делалось властно недоступным. Она возвращала платежку и заставляла переписывать написанное заново. Легче было пройти несколько сотен метров до площади со сберкассой на углу, где смотрели только на проставленную сумму оплаты за коммунальные услуги. Но дело в том, что мы старались платить хоть и вовремя, да обязательно в предпоследний день от означенного в листочках срока, наивно полагая, что из сберкассы подтверждение об оплате будет идти дольше.
Оказалось, что из сберкассы-то, как раз, перечисления в ЖКУ идут быстрее, нежели из находящейся в одном помещении с бухгалтерией собственной кассы. Мало того, безо всяких неприятных последствий. Это подтвердилось буквально на следующий месяц после Нового года, когда в платежной ведомости высветился неизвестно откуда взявшийся долг. В бухгалтерии объяснили, что документы об оплате еще не пришли, поэтому и проставили сумму прежнюю. Но квартиросъемщик, мол, может не волноваться. Как только бухгалтерия получит подтверждение, исчезнет и запись о долге.
Запись эта не исчезала до конца года. Мало того, она увеличивалась в размерах. К декабрю сумма долга составляла уже двойную сумму месячной квартплаты. Причины были разные. То свет подорожал в цене, то газ, то вывоз мусора. А больше коммунальные услуги, которых никто из жильцов домов вокруг толком не видел. Мы продолжали платить исправно со всеми повышениями, конечно, в предпоследний день от означенного в платежках срока. Некоторые из нас полагали, что если внести деньги раньше, то нечистые на руку сотрудники домоуправления будут их прокручивать в сберкассах. Никто из жильцов подобного не желал по простой причине: как не делалось ничего в отношении ремонта и благоустройства жилых домов со времен советской власти, так и продолжало не делаться. А зарплату коммунальщики получали вовремя. Не меньшую, нежели на близлежащих заводах.
Когда в конце первого месяца следующего года подвели итоги прошедшего, многие вздохнули с облегчением. Долг теперь составлял не двойную сумму квартплаты, а одинарную. Но внести ее в кассу надлежало немедленно.