… Теплый сентябрьский ветерок шевелил жесткую, хотя еще и полную лета, листву на тополях, что своим строем разделяли тротуар и проезжую часть. Редкая для начала осени, «июльская» – одно ей название, жара сменилась к вечеру щадящим припеканием светила.
Пары, четы и парочки захватили городские площади и взяли в осаду фонтаны – субботний вечер вытащил народ на прогулку.
– Пыльный город, здесь очень душно по вечерам – говорят владельцы личных авто и жмут на газ, унося себя, а заодно и друзей-родственников подальше от пропитанного их же выхлопными газами воздуха. «Грязный», «шумный» – эти, как и куда более грубые прилагательные описывают место жительства тех, кто забыл, что такое день, проведенный в степи, под летним солнцем.
– Пленэр удался, – лениво подумал я, выпадывая на тротуар из дверей служебного автобуса. Сотрудники пресс-службы силового ведомства, заботясь об информационной поддержке учений рядового и прочего состава своей организации, позвали нас, городских журналистов лично присутствовать на всех этапах сих испытаний. О проезде к месту позаботилось начальство, а что касается питания, то получилось как всегда – «На работе не пью. И не ем». Крупнозвездные собеседники с довольным видом смотрели в безоблачное небо и вслух радовались тому, что дождя, который может помешать учениям, не предвидится. К полудню под «сибирским» солнцем почти вскипала припасенная минералка, раскалилась – не дотронуться, стальная бленда на объективе фотокамеры, а выгоревшая степная трава слепила глаза не хуже снежной равнины. Обгоревшие, краснолицые репортеры забросили фото- и видеосъемку, сбились в кучу возле автопарка, и в простых, русских выражениях обсудили ситуацию. Подавляющим большинством голосов (все против пресс-службы) настояли на немедленной встрече с самыми большими начальниками для обязательных вопросов и заявлений. Но, как всегда в таких случаях, оказалось, что «Иван Иванович подъедет позже, Петр Семенович не в курсе, а Федор Филимонович вообще не собирается разговаривать». Ничего не оставалось, кроме как ждать, ждать…
Наконец, после трехчасовой тряски в салоне ведомственного «пазика», я возле дверей пустой – как-никак выходной день, редакции. Камера, диктофон и прочие репортерские причиндалы распиханы по своим уголкам шкафа.
Цивилизация встретила ленивыми улицами с тусклыми – пока, неоновыми вывесками. Мимо прошелестела стайка девушек. Всегда модные мини, белые брюки, туфли, что чудом держатся на ногах. Девчата о чем-то щебечут между собой, свежие и наивные, исследующие взрослый мир с осмотрительностью котенка над блюдцем со сливками.
Боковая улица – один из вечерних «культурных центров». На «пятачке» разместились современный кинотеатр, бар игровых автоматов и ночной диско-клуб. Место свиданий, развлечений, а порой и подмостки для написания репортажей под общей рубрикой «Происшествия».
Несколько парней лет 20-25 топчутся под ветвями старого вяза, укрывшего пешеходную дорожку живым козырьком. Наверное, еще в те времена, когда дерево едва укоренилось, тротуар был отгорожен от газона низеньким железным заборчиком. Вяз рос, пока ствол не уперся боком в стальной уголок. Мертвое железо не затормозило его развитие – постепенно кора наплывала на забор и со временем кусок холодной стали врос в живое дерево. И оно привыкло.
Писк телефона прервал беседу молодых людей. Один из них неторопливо поднес трубку к уху.
– Че? Где я? А тебе какая на… разница? – произнесено ясно и четко, так чтобы расслышали недавние собеседники, а заодно и все случайные прохожие.
– ….
– Да мне по…! Да у тебя уши в трубочку завернутся, если я скажу где, когда и с кем и сколько! – Теперь его речь должно быть слышно и на противоположной стороне улицы.
Молодой человек разговаривал с девушкой. Со СВОЕЙ ДЕВУШКОЙ, как принято говорить, словно живой человек может кому-то принадлежать. Впрочем, она, вероятно принадлежала, если покорно выслушивала все летевшие в ее адрес маты. Привыкла? Может быть.
В сказках, как правило, счастливый финал. Но молодой человек – не принц и даже не Иван-дурак, он просто…, девушка – не принцесса. Это – не сказка. А я – НеДобрый волшебник, хотя, впрочем, никто не поможет человеку, который считает, что у него «все путем и баба свое место знает». А вот чего она не узнает никогда, так это то, что существуют нормальные человеческие отношения. Любовь тем более останется сказкой. Они будут считать ЭТО естественным. Им так проще. И кто сказал, что неспособность полюбить – проклятие?