Я стояла под его окнами и думала. В его комнате горел свет, он наверняка был дома и занимался какой-нибудь ерундой. Я смотрела в его окна как на большой экран, на котором проносились моменты, крепко застрявшие в памяти. Вот мы знакомимся, вот он меня обнимает, вот мы прощаемся, и я подсознательно понимаю, что мы видимся в последний раз. Эти слайды проносятся с такой скоростью, что я не успеваю вспомнить все подробности, я не помню шумов, звуков, запахов, цветов. Все как в старом немом кино. Мое сердце сжалось от боли. Зачем я приехала за 1000 километров к человеку, которому я не нужна, который меня не ждет, которому без меня хорошо и, скорее всего, который меня даже не помнит? Я ведь даже не позвонила, не сказала, что приеду, и, чтобы узнать его точный адрес я потратила целый месяц и килограмм нервных клеток.
Мысль увидеть его зародилась в моей голове уже давно. Я много раз проигрывала различные ситуации, как он меня примет. Конечно, в душе я надеялась, что он обрадуется мне, скажет, что не мог себе простить, что потерял меня, обнимет, и мы начнем все сначала. И вот, я стою около его дома, практически ощущая его движения, и не могу пошевелиться. Не могу пошевелиться, потому что боюсь. Боюсь, что он не будет рад моему приезду. Я боюсь правды. Я уже не помню, когда была настолько близко возле него.
В глазах что-то больно защипало, и покатились слезы. Наверное, мне нужно было приехать в никуда, чтобы понять, что все кончено и ничего нельзя возвратить. Я тешила себя дурацкой мыслью, что он все еще меня любит, страдает и ждет. На что я надеялась?
В окне промелькнула тень. Он? У меня потемнело в глазах. Несмотря на все, я, наверное, не была готова его увидеть.
Он выключил свет. И в этот самый момент что-то внутри оборвалось. Сердце стала быстро заполнять пустота, пугающая, темная, плотная пустота. Как будто вместе со светом в моей душе потухло все живое. В теле появилась ужасная слабость, и я вынуждена была присесть. Мне хотелось кричать, чтобы боль, поселившаяся в моей душе с того момента, как я его потеряла, увеличивавшаяся все это время и раздиравшая меня сейчас изнутри, вырвалась с этим криком и дала мне, наконец, спокойно вздохнуть.
Пошел дождь. Он был такой сильный, что я промокла до нитки буквально за несколько секунд. Я все сидела и думала, а дождь все шел и шел. Только теперь между моим внутренним миром и внешним наступил баланс – и тут и там было холодно, и шел дождь. Мои слезы слились с дождем воедино, мне стало не хватать воздуха, я задыхалась и глотала воздух большими глотками.
Я уехала, так и не поднявшись к нему. Никто никогда не узнает, что я к нему ездила, а он никогда не догадается, что это я положила в его почтовый ящик листочек, на котором было написано всего одно слово: прощай…