Сервус Годо.
Диктор.
Женщина.
Шор.
Жена Шора.
Старуха.
Девочка.
ПЕРВЫЙ АКТ
ШОССЕ. ПОЛДЕНЬ. ЖАРА. СТРЕКОТ И ГУДЕНИЕ МЕЛКИХ ДНЕВНЫХ НАСЕКОМЫХ. ВРЕМЯ ОТ ВРЕМЕНИ СЛЫШЕН ШУМ ПРОЕЗЖАЮЩИХ АВТОМОБИЛЕЙ. СЕРВУС БОРМОЧЕТ НЕВНЯТНО.
Сервус: Это вопрос времени. В детстве меня ставили в угол. Лицом к стене. Я вырос идиотом, наверное потому, что много размышлял. Стоя в углу. О чем? Действительно, о чем? Не помню. А может и не размышлял... Так стоял, ковырял ногтем штукатурку... Он обязательно возвратится. Этот, как его... забыл, собака, забыл верное слово, впрочем неважно... Ерунда... Разве дело в словах? Это вопрос времени. Настоящего, прошлого и будущего. Настоящего прошлого. Которое, как ветер... Он, ведь не то, что бы пыль, не воздух, не молекулы кислорода, водорода, углерода, чего там еще, не трава, которая сплетается и гнется, не облака, которые перетекают, переползают там наверху, как будто им не все равно где быть, потому, что ветер направляет их, хотя они сами по себе совсем другое... Я оттого и знаю, что прошлое есть - все колышется, перемещается под его напором. Родители оставляли меня в темной комнате. Правильно. Потому и вырос дураком. Или нет. Вопреки этому? Никогда не поймешь... Пора.
ШУМ ПРОЕЗЖАЮЩЕГО МИМО АВТОМОБИЛЯ. МУЗЫКАЛЬНАЯ ЗАСТАВКА БЛОКА НОВОСТЕЙ. ГОЛОС ДИКТОРА.
Диктор:... взрыв произошел вследствие протекания одного из резервуаров заправочной станции. Непосредственной причиной стало замыкание электросети. Все пострадавшие направлены в больницу, где им оказана первая помощь. На месте взрыва работает специальная бригада по борьбе с пожарами Министерства по чрезвычайным ситуациям. Точное число погибших не сообщается. Мы продолжим наше сообщение после рекламы.
ШУМ ПРИЕМНИКА, КАК-БУДТО КТО-ТО КРУТИТ РУЧКУ НАСТРОЙКИ.
Женский голос: Сейчас же выключай радио и отправляйся спать. Ты знаешь, который теперь час?
Сервус: Нет.
Женский голос: Тебе давно пора быть в постели.
Сервус: Пора.
Женский голос: Сколько я могу повторять одно и то же?
Сервус: Сколько?
Женский голос: Прекрати, наконец! Это невыносимо.
Сервус: Что?
ЗУММЕР. ГОЛОС ДИКТОРА.
Диктор: Где он? Я ведь сказал. Никуда его не отпускать. Неужели трудно понять. Что значит сейчас? Готовы? Поехали. Эфир. Взрывной волной было опрокинуто несколько автомобилей, проезжавших по шоссе в непосредственной близости от места аварии. По крайней мере одна машина сгорела. Пока неизвестно, сколько человек находилось внутри, и удалось ли кому-нибудь из них спастись. О других новостях. Подземный толчок зафиксирован сотрудниками Амурской сейсмической станции. Землетрясение силой три балла наблюдался в шестнадцать часов тридцать минут по московскому времени. Жертв и разрушений нет. В Лиме освобождены шестнадцать заложников, удерживаемых группой вооруженных террористов. И о погоде...
МУЗЫКА. ФИНАЛЬНАЯ ЗАСТАВКА БЛОКА НОВОСТЕЙ.
Диктор: Как, вы сказали его зовут?
Женский Голос: Сервус Годо.
Диктор: Странное имя.
Женский голос: Венгерское...
Диктор: Прекрасная страна. Удивительные люди. Я был там пару лет назад. Местный колорит. Европейский сервис. Начали. Итак?
Сервус: Все время боюсь упустить что-то важное, не заметить, потратить день впустую, впустую ночь, своими ногами... а тем временем где-то... где я был, когда это происходило?
Диктор: Хочу напомнить вам, что мы находимся в прямом эфире.
Сервус: В одиночестве думается так хорошо. Но иногда необходим собеседник.
Диктор: Разумеется.
Сервус: Я имею в виду не вас, хотя конечно, и вас тоже, интервью-это совсем другое дело, извините, я сбиваюсь, сказать так, чтобы услышали многие, вот, например, о времени, у меня есть своя собственная теория, ну не то, чтобы собственная, а как я это понимаю... Любой вопрос - это в конечном итоге вопрос времени. Сделать что-то верное, или наоборот - отвратительное, сожалеть о чем-то, куда-то стремиться -я сожалею, я хочу...
Диктор: Вас часто беспокоят несбыточные желания?
Сервус: Никогда, то есть, беспокоят конечно, но сам вопрос возможен только если мы принимаем несомненной и неизбежной закономерность протекания времени, закономерность его постоянного присутствия...
Диктор: Это тонкие материи...
Сервус: Можно и так сказать...
Диктор: И все-таки...
Сервус: Если предположить, только предположить, что времени как-бы нет... умозрительная, условная категория... атрибут...
Диктор: Теория Канта...
Сервус: Канта-шманта...
Диктор: Религиозное сознание...
Сервус: Реальна безграничность бытия, и значит - все возможно, все реально, любая несообразность, если что и не произошло пока, то дело лишь в последовательности соединения элементов, в постепенности становления... Хотя "пока" - едва ли правильное слово.
Диктор: Что, например?
Сервус: Заключенные вручают цветы бойцам ОМОНа, эксгибиционисты на празднике высокой моды... Сейчас я махну рукой, и остановится машина...
ШУМ ПРОЕЗЖАЮЩЕГО МИМО АВТОМОБИЛЯ.
Диктор: Не остановилась.
Сервус: Не важно, остановится еще, сейчас, потом - неотличимо -на том же месте, на другом - вопрос времени...
ЗУММЕР.
Диктор: У нас в студии телефонный звонок, кто-то из слушателей хочет задать вам вопрос.
Женский голос: Добрый вечер.
Диктор: Добрый вечер.
Сервус: Добрый.
Женский голос: Мой вопрос о вашей семье. Кто ваши родители, вы помните себя ребенком? И что такое счастье?
Сервус: Я не знаю. В детстве мне многого не доставало - велосипеда, воздушных шаров, цветных карандашей, качелей, крыш, азарта, сладкого, холодного, липкого... Я потому и вырос клептоманом... Вещи... Они меняют человека, вам известно жгучее, нетерпеливое хотение какой-то глупой штуковины... Где кожаные перчатки? Перочинный нож, бамбуковое удилище...
Женский голос: Вы не ответили на мой вопрос.
Сервус: Извините, я увлекся.
Диктор: Вы отвлеклись.
Сервус: Да, я отвлекся. Но надеюсь, что все повториться.
Диктор: Если можно, поподробнее...
Сервус: Бывает, я закрываю глаза и размышляю о предметах, которые текут невидимые мимо. Так было и в детстве, если я , наказанный за пессимизм и страстность, стоял в углу лицом к стене. Куда они проходят? Где копятся? Не пойманные взглядом, прикосновением события? И если предположить, только предположить, что время - чушь, придумка праздного сознания, что душу ожидает бесконечность, родившая ее - в действительности безвременья нас ожидает всевозможность...
Женский голос: И нас?
Диктор: И нас!
Сервус: Произойдет опять и опять, как происходило уже. Не нужно торопиться...
Женский голос: Я не поняла...
Диктор: Мы прервемся на минуту. Рекламная пауза.
ЗВУЧИТ МУЗЫКА.
Женский голос: Харе Кришна Харе Кришна Харе Рама Харе Рама Кришна Кришна Харе Харе Рама Рама Харе Харе.
Диктор: Хотелось бы закончить на мажорной ноте.
Сервус: Что горит?
Диктор: Где?
Сервус: Вон, слева, за холмом.
Диктор: А, бензоколонка. Несчастный случай. Авария. Внимание. Все готово? Начинаем. Эфир. По мнению представителя оперативной бригады, покушение было заранее подготовленным и хорошо спланированным террористическим актом. Машина подверглась обстрелу из автоматического оружия, ведется следствие.
НЕВНЯТНЫЙ ШУМ ПРИЕМНИКА ОТ ВРАЩЕНИЯ РУЧКИ НАСТРОЙКИ.
Сервус: Я уже сплю.
Женский голос: Неправда.
Сервус: Мне страшно.
Женский голос: Не ври. Не ври. Я устала от твоего вранья.
Сервус: Кто-то ходит... Наверху.
Женский голос: Там никого нет.
Сервус: На чердаке.
Женский голос: Сейчас же прекрати!
Сервус: Кто-то ходит. Я слышу шаги.
МУЗЫКАЛЬНАЯ ЗАСТАВКА НОВОСТЕЙ.
Женский голос: Взрывное устройство было заложено под сиденьем троллейбуса, четверо пострадавших скончались позднее в больнице, еще трое в критическом состоянии находятся в реанимации. Взрывное устройство представляло собой самодельную радиоуправляемую мину, мощность которой эквивалентна двум килограммам тротила... Органическое соединение ароматического ряда, твердый кристаллический продукт белого цвета... Среди погибших -девочка четырнадцати лет, личность остальных устанавливается. И о событиях происходящих в мире... В Зимбабве продолжаются вооруженные столкновения между отрядами повстанцев и правительственными войсками... В ООН рассматривается вопрос о вводе в эту страну ограниченного контингента миротворческих сил. Повышенное внимание мировой общественности к событиям в этой стране связано в первую очередь с применением химического оружия...
Диктор: Стоп. Все свободны. Короткий перерыв. Вы слышали? Короткий. У нас очень мало времени.
ЗВУЧИТ МУЗЫКА.
Женский голос: Мне раздется?
Сервус: В моем воображении... Мыслеплоть... Я могу себе представить, поставить пред самим собою в мысленном обличьи самого себя другого, моложе, младше десятью годами, днями, секундами, и вместе с этим, иллюзорный фон, действительность которого утверждается преднамеренным образным светом сознания, всю свою жизнь, впечатанную в эфир, чужую жизнь, которую не прожил, а хотел бы, но это впереди, или было уже... Если я могу... Вы замечали наверное, несовершенное отягощенное телесным обличием, конкретностью лиц, воспоминание восстает, и возвращается снова и снова, в сновиденьях, это вселенная, это летящая в темноте птица, без неба и земли, проекция звука на водную гладь... Так утверждается жизнь не имеющая начала и конца, неразделенность, верный ум... Все плавает в прозрачной пустоте. Моя душа бесстрашна. Бесконечен первый поцелуй. Свободный образ? Тем лучше. Он реален, как реально чужое тело. Не судится намерение. Все возвращается и возвратится.
Диктор: Хотите кофе? Пока мы отдыхаем, скажите откровенно, не для эфира, как вам вообще все это, ну ситуация в целом...
Сервус: В смысле политики?
Диктор: Нет, не только... По человечески...
Сервус: Дерьмо.
Диктор: Мне ведь и самому так кажется... Иногда.
ШУМ ПРОЕЗЖАЮЩЕГО АВТОМОБИЛЯ.
Диктор: Может этот?
Сервус: Не знаю, не уверен.
СТУДИЙНЫЙ ШУМ. СКРИП ДВЕРИ. ГОЛОСА НА ВТОРОМ ПЛАНЕ. ЗВЯКАНЬЕ ЧАШЕК. ШЕЛЕСТ ЛИСТОВ.
Диктор: Вообще-то здесь не курят...
Сервус: Это джейн.
Диктор: Тем более. Не нужно.
Сервус: Помогает. Сосредоточится на главном. Которое рассеяно сознанием и рассеянным же сознанием оценивается, как рассеянное.
Диктор: Вас трудно понять.
Сервус: Мне тоже трудно. Понять себя. Слова копятся в голове, мешаются, как шарики лото, потом выкатываются одно за другим, в произвольном порядке. Может выпасть выигрыш, а может ничего... Случай. Комбинация. Диагноз.
Диктор: Вы сказали диагноз?
Сервус: Я числился в специальном классе. Нас проверяли врачи. Два раза в год. Нужно было говорить что-то, но я всегда говорил невпопад.
Диктор: Например?
Сервус: Мне нравится смотреть, как что-нибудь горит. Живое. Живые листья, если разжечь костер под деревом, а лучше под кустом, кусок газеты, мусор, щепки... Постепенно листья на нижних ветках начинают темнеть и сохнуть. И тут же сворачиваются от боли. Умирают. Если бросить спичку в муравейник... Кусок горящей бересты... Вот паника. Они не убегают совсем, а только мечутся быстрее и быстрее, и некоторые падают в огонь. Однажды я облил бензином морскую свинку....
Диктор: Достаточно.
Сервус: Вы сами попросили.
Диктор: Да, я помню.
Сервус: Никуда не деться от этого...
Диктор: От воспоминаний?
Сервус: От огня.
Диктор: И все таки...
Сервус: Затянетесь?
Диктор: Пожалуй.
НАЧИНАЕТ ЗВУЧАТЬ МУЗЫКА.
Сервус: Под него хорошо думается.
Диктор: О чем?
Сервус: Откуда мы знаем то, что знаем?
Диктор: Помним?
Сервус: Возможно.
Диктор: Так написано у Платона...
Сервус: Платона - батона.
Диктор: Ну да.
Сервус: Наплывает.
Женский голос: Сделай мне больно.
Сервус: Я делаю.
Женщина голос: Это другое.
Диктор: Радио сообщает историческую значимость любому сюжету, который...
Женский голос: Так ведь нет никакого сюжета.
Сервус: Что значит нет?
Диктор: Умноженный миллионами умов, факт приобретает эфирную плотность и достоинство случившегося наверное.
МУЗЫКАЛЬНАЯ ЗАСТАВКА ПРОГРАММЫ НОВОСТЕЙ. ЗУММЕР.
ВТОРОЙ АКТ.
ШЕЛЕСТ ЛИСТОВ. ГОЛОСА ЖЕНЩИНЫ И ДИКТОРА.
Диктор: Очень простая история. Понимаешь? Проще некуда. Один из тысячи. Обыкновенный парень. Лет двадцати пяти - двадцати шести.
Женщина: Я слушаю.
Диктор: Мне важно, чтобы ты следила.
Женщина: Я слежу.
Диктор: Представь себе, холмы, желтые и шершавые, как старая лимонная корка, жара, асфальт - липкий, плавится гудрон - во всем тягучая и неопределенная несправедливость.
Женщина: Несправедливость?
Диктор: Несчастье. Так верней... Он стоит на обочине, время от времени лениво поднимает руку, автомобили проносятся мимо с настырностью насекомых... И тут же насекомые гудят настырно. Степь звенит. А может и не степь? Прерия... Саванна... Лесотундра... Пыль на запястьях, на зубах песок, свербит под веками, и сердце, словно кулаком по ребрам, или не сердце... Как марево такое над землей, все качается впрозрачном занавесе ада.
Женщина: Куда он добирается?
Диктор: Неважно. И вот когда... Тут надо разобраться. Шикарная, нет правда, несмотря на пошлость эпитета, шикарная, нет, впрочем ерунда, обычная машина, не новая даже, но лучше, если белая, пренебрегает скучным жестом, храня прохладную нетронутость салона или боясь неловкого знакомства, уже минует его, он достает из сумки пистолет и стреляет ей в бок. Сначала в дверцу, потом - в крыло, в бедро, и в спину, разбивая стекло и габаритные огни...
Женщина: Почему?
Диктор: Не знаю.
Женщина: Не смешно.
ЗУММЕР. МУЗЫКА.
Диктор: Готовы?
Сервус: Здесь?
Диктор: Да. Внимание. Микрофон. Эфир.
Сервус: Я открываю отражение окна
и в отражении неба
вижу отражение снов
я отпускаю пальцы
на свободу
пусть их
сновать по отражениям,
как ножки водомера
ловлю глазами отражения нот.
Я не умру.
Секундной стрелки отражение
в моем зрачке.
Отражение числа,
свернулась капля
как обиженный младенец,
отражение капли.
Тень на картине мира -
это посторонний
на фоне отражения
МУЗЫКА ПРЕКРАЩАЕТСЯ. ПАУЗА. ГОЛОС СЕРВУСА.
Сервус: Как-то так.
ШУМ НАСТРОЙКИ ПРИЕМНИКА. ЖЕНСКИЙ ГОЛОС.
Женщина: Ты вымыл руки?
Сервус: Да.
Женщина: Покажи. Иди мой еще раз.
Сервус: Я мыл.
Женщина: Не ври. Не трогай чистую тарелку.
Сервус: Я правда...
Женщина: Встань в угол. Господи, ну что за наказанье...
Сервус: Я есть хочу.
Женщина: Потерпишь.
Сервус: Я хочу.
Женщина: Кому сказала? Ты ведешь себя как свинья.
МУЗЫКАЛЬНАЯ ЗАСТАВКА НОВОСТЕЙ.
Диктор: Чрезвычайное происшествие произошло в одной из частей Северо-западного военного округа. Рядовой, расстреляв из автомата шестерых военнослужащих, покинул расположение части. Военная прокуратура возбудила уголовное дело по факту убийства, ведется следствие. О причинах инцидента пока не сообщается. Одна из версий произошедшего предполагает наличие, так называемых неуставных взаимоотношений. Хотя командование части категорически отрицает факты "дедовщины", беспокоясь, по-видимому о чести мундира.
ШУМ, ПРОЕЗЖАЮЩЕГО МИМО АВТОМОБИЛЯ.
Сервус: По одной из версий, над миром, сквозь него летают не родившиеся души. Не то, чтобы летают, скорее парят, или присутствуют. В общем где-то здесь. Они на миг становятся телами. И снова возвращаются... В эфир.
Диктор: Мы в эфире. Криминальная хроника. Вчера в подъезде жилого дома произошло убийство. Жертвой стал мужчина приблизительно сорока лет. По словам очевидцев, пострадавшего ожидали во дворе двое молодых людей. Когда он зашел в подъезд, один из парней бросился за ним и четырежды выстрелил мужчине в голову. Пострадавший скончался на месте.
ЗВУЧИТ МУЗЫКА. ЗУММЕР. МУЗЫКА НЕ ПРЕРЫВАЕТСЯ.
Диктор: Снова телефонный звонок в студию. Алло. Здравствуйте.
Женщина: Чего им не хватает?
Сервус: Кому?
Женщина: Ну, душам. Вы извините, что я так прямо спрашиваю.
Сервус: Я могу только догадываться.
Диктор: Вы поняли вопрос?
Сервус: Конечно.
Диктор: Августин Блаженный...
Сервус: Наверное их влекут воспоминания. Идеальность душ однообразна, хотя и вечна, то есть потому, что вечна... Нечто происходит и повторяется и происходит снова. Но это полагает и другое. Заманчива реальность чувств. И вместе с тем трагична. Ну как бы искушение... Непрерывность содержит... разрыв, как антитезис. Судороги души. Разлом, икота, истеричный смех. Взрыв хохота, и слезы и гримаса. Воспоминания там где время. Они предметны, это их природа. Их существо. Ну, не такое явное, конечно, а что-то вроде света за углом. Может и некстати... Я маленьким боялся засыпать. Не самого сна, а вязкого, неустойчивого засыпания. Лежал часами в постели, на горячих и жестких простынях, сквозь вынужденный прищур, из темноты, из комнаты, смотрел на них - за белым перекрестьем рамы, напротив, они теснились за стеклом, не у земли, на третьем этаже. Абрис замыкающий полу прозрачность. Лица? Фигуры? Толпы? Человеку не добраться, я это понимал рассудком, и все-таки страшился.
Диктор: Не станем преувеличивать значения...
Женщина Чего?
Сервус: Вы правы.
Диктор: Вы не сказали главного.
Сервус: Увы.
Диктор: Прервемся на рекламу.
МУЗЫКА МЕНЯЕТСЯ.
Сервус: От лица к лицу протянуты серебряные нити.
ГОЛОС ДИКТОРА.
Диктор: Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова, Иаков родил Иуду и братьев его. Иуда родил Фареса и Зару, Фарес родил Исрома, Есром родил Авраама.
ФИНАЛЬНАЯ МУЗЫКАЛЬНАЯ ЗАСТАВКА БЛОКА НОВОСТЕЙ. ШУМ АВТОМОБИЛЬНОГО ДВИГАТЕЛЯ, ТАК, КАК ОН СЛЫШИМ В САЛОНЕ.
Жена Шора: Свинья.
Шор: Идиотка.
Жена Шора: Жирная, тупая свинья.
Шор: Недоразвитая истеричная идиотка.
Жена Шора: Вот именно, ты меня такой сделал. Смотри на дорогу.
Шор: Заткнись.
Жена Шора: Сам заткнись.
Шор: Ты думаешь, последнее слово останется за тобой? Черта с два.
Жена Шора: Я не хочу тебя слышать.
Шор: Не слушай.
Жена Шора: Останови машину.
Шор: Пошла на хер.
Жена Шора: Сам пошел на хер.
ВКЛЮЧАЕТСЯ АВТОМОБИЛЬНЫЙ МАГНИТОФОН. ЗВУЧИТ МУЗЫКА.
Жена Шора: Выключи музыку.
Шор: Какое совершенство.
Жена Щора: Какое?
Шор: Божественные звуки.
Жена Шора: Ты ничего не понимаешь в музыке.
Щор: Понимать не обязательно. Главное - чувствовать.
МУЗЫКА ВЫКЛЮЧАЕТСЯ.
Шор: Эгоистка.
Жена Шора: Подлец.
Шор: Чувствовать так глубоко и пронзительно, что быть не в силах побороть влечение.
Жена Шора: Еще бы...
Шор: Ну, продолжай.
Жена Шора: И продолжу.
Шор: Ну, давай.
Жена Шора: Специально меня заводишь.
Шор: Если б ты в постели так заводилась.
Жена Шора: Нет, вы послушайте...
Шор: К кому ты обращаешься?
Жена Шора: Вообще.
ЗУММЕР. ШУМ ДВИГАТЕЛЯ ПРОПАДАЕТ. ШЕЛЕСТ ЛИСТОВ БУМАГИ.
Сервус: Мне надо это знать?
Диктор: Ну не совсем... Может быть догадываться.
Сервус: Хорошо. Я догадался.
Диктор: Что вас смущает?
Сервус: Эротический подтекст.
Жена Шора: Вот видите, и его тоже.
Шор: Я так скажу. Мы можем с вами сидеть в мужской компании, с бутылкой водки и трепаться о бабах. Не отличая правду ото лжи. Но когда речь идет о слушателях... О тысячах и даже сотнях тысяч...
Жена Шора: Действительно, к чему навязывать им свои проблемы.
Сервус: Не в этом смысле.
Диктор: Здесь нет подтекста. Все что происходит в машине - просто происходит. Разговор. Достаточно случайный.
Сервус: Нет, вы не поняли...
Диктор: Время идет... как время. Минута за минутой. Мы только слышим слова.
Жена Шора: Мне не нравится.
ШЕЛЕСТ ЛИСТОВ БУМАГИ. ЗВЯКАНЬЕ КОФЕЙНЫХ ЧАШЕК. ЕДВА СЛЫШНЫЙ РАЗГОВОР, КАК ФОН.
Женщина: По моему, это несколько формальный подход.
Шор: Формальный театр.
Диктор: И все-таки продолжим.
Женщина: Мне нужно выйти.
ШУМ АВТОМОБИЛЯ. ИЗНУТРИ.
Шор: ... Не старалась доставить мне удовольствие. Ты волчица. Ты использовала меня. Эгоистка.
Жена Шора: Уже было.
Шор: Ничего потерпишь.
Жена Шора: Почему я должна терпеть?
Шор: Все терпят.
Жена Шора: Особеннно ты.
Шор: Представь себе.
Жена Шора: Представляю. Следи за дорогой. Не гони.
Шор: Ты застала меня врасплох. Заняла не свое место.
Жена Шора: О чем ты?
Шор: Все о том.
Жена Шора: Наверное, это я тебя соблазнила.
Шор: Можно и так сказать.
Жена Шора: Ты одурел.
Шор: Я моложе тебя. На два года.
Жена Шора: А выглядишь на пятнадцать старше.
Шор: Как я вообще не умер.
Жена Шора: Неплохая мысль.
Шор: Только этого и ждешь. Убила бы меня, если б могла. Ведьма.
Жена Шора: Паяц. Сам сдохнешь.
Шор: Дура фригидная.
Жена Шора: Гомик.
Шор: Неправда.
Жена Шора: Свинья. Похотливое животное.
ЗУММЕР. ШУМ АВТОМОБИЛЯ ПРЕКРАЩАЕТСЯ.
Шор: Вернулись туда, откуда начали.
Жена Шора: Как-то грубо, не интеллигентно.
Диктор: В любой, даже самой проникновенной мысли есть банальность сюжета и пошлость усилия, с которой эта мысль закрепляется в произнесенном слове.
Шор: Я бы сказал "анальность" сюжета.
Диктор: Ну вот, например.
Шор: Без "б".
Диктор: Точно.
Сервус: Можно молчать. Но едва ли получится не думать.
Диктор: Да, именно!
Жена Шора: Я не очень поняла.
Диктор: Здесь два подхода.
Шор: Как в прыжках с шестом.
Жена Шора: Там три. И не подхода, а попытки.
Диктор: Когда он говорит не то, что думает, то начинает думать то, что говорит.
Сервус: Каламбур.
МУЗЫКАЛЬНАЯ ЗАСТАВКА НОВОСТЕЙ.
Женский голос: Пора. Вернитесь в машину.
Диктор: Действительно, мы задержались. Вы готовы?
Сервус: Но я не знаю, что произойдет.
Доктор: Да это не существенно. Подчинитесь моменту. Жизни нет. Есть лишь воспоминания души, вы сами рассуждали.
Сервус: Да, конечно.
Доктор: Все возвратиться.
Сервус: Я вас убедил?
Доктор: Надеюсь. Все готовы? Начали. Эфир.
ШУМ НАСТРОЙКИ ПРИЕМНИКА.
Женский голос: Я подскажу. Вы главное не спорьте.
ШУМ ДВИГАТЕЛЯ. МУЗЫКА. ЖЕНСКИЙ ГОЛОС ЗВУЧИТ ПОДЧЕРКНУТО ЯСНО, ГРОМКО. ОТДАЕТСЯ ЭХОМ.
Жена Шора: Ты мне отвратителен.
Шор: Не сомневаюсь.
Жена Шора: Все испоганил.
Шор: Заткнись.
Жена Шора: Сам заткнись.
Шор: Замолчи.
Жена Шора: Дурак, что ты делаешь! Мы перевернемся! Ты сошел с ума!
Шор: Нормально.
Женский голос: Нагнись, достань из сумки пистолет. Так, передерни затвор, опусти предохранитель. Держи двумя руками, и смотри.
Шор: Испугалась? А было бы неплохо. Раз, и готово.
Жена Шора: Что?
Шор: До свидания.
Жена Шора: Прощай. Мы там не встретимся, надеюсь.
Шор: Где?
Жена Шора: В загробном мире.
Шор: Загробный мир не существует.
Жена Шора: Ты уверен?
Шор: Совершенно.
Жена Шора: Случайное мгновение... Смерть... И все? Навечно?
Шор: А как ты хотела?
Женский голос: Нажимай курок.
ВЫСТРЕЛ. СКРИП ТОРМОЗОВ. СКРЕЖЕТ МЕТАЛЛА. УДАРЫ ОБ АСФАЛЬТ ПЕРЕВОРАЧИВАЮЩЕЙСЯ МАШИНЫ.
ТРЕТИЙ АКТ.
ШОССЕ. ДУШНЫЙ ВЕЧЕР. ГУДЕНИЕ НАСЕКОМЫХ. ИЗДАЛЕКА - НЕРОВНЫЕ ШАГИ.
Девочка: Наркоша?
Старуха: Чево, девонька?
Девочка: Наркоман.
Старуха? Сынок, Ты жив ли?
Девочка: Не слышит. Накурился.
Старуха: Может болен?
Девочка: Да как же... Видала я таких.
Старуха: Где эт ты видала?
Девочка: Где... У нас в поселке. Клей тоже нюхают. Еще таблетки. Но их достать трудно.
Старуха: А этот чево?
Девочка: Я же говорю, накурился. Кайф словил.
Старуха: Нут-ка, тронь ево.
Девочка: Да ладно, бабка, пошли, связываться еще.
Старуха: Ты мне не перечь. Тоже, взяла моду.
Девочка: Сама и трогай.
Старуха: Слышь, сынок? Чо делать-то?
Девочка: Так и будем стоять.
Старуха: Очнется может?
Девочка: Жди. До ишачей пасхи. У нас вон тоже, один, нажрался до усрачки, потом два дня крокодилов ловил.
Старуха: Чево?
Девочка: Крокодилов красных. По всему двору гонялся. Да пена ртом шла. Думали помрет.
Старуха: Видишь чо. А никак и этот... Грех потом на нас.
Девочка: Оклемается. А хоть и помрет.
Старуха: Типун тебе.
Девочка: Сама заладила...
Старуха: В лицо б глянуть.
Девочка: Нечего глядеть. Пошли. Темнеет уже.
Старуха: Тебе не все одно?
Девочка: А ну как встанет, да нападет на нас. Они знаешь какие буйные бывают, эти наркоманы.
Старуха: Не, этот вроде спокойный. Да и чо с нас брать...
Девочка: Спокойный, пока спит. На тракторной станции, вон, сторож девочку изнасиловал, а тоже спокойный был.
Старуха: Ладно тебе страсти рассказывать.
Девочка: А чо? Сэ ля ви.
Старуха: Чево?
Девочка: Такова жизнь. По французски.
Старуха: А... Ну ты ученая, конешно...
Девочка: Шевелится.
Старуха: Не, померещелось.
Девочка: Ничего не померещилось. У него как рука была? А теперь Как?
Старуха: Ты послушай, дышит ли?
Девочка: Сама и слушай.
Старуха: Чево?
Девочка: Тетеря глухая.
Старуха: Глаза то ясные вроде...
Девочка: Да их не разберешь. Наркоша и наркоша....
Старуха: Погоди. Слыш-ка, сынок, а ты не приболел ли часом?
Сервус: М....
Девочка: Мычит чего-то. Псих. Ты как хочешь, а я пойду. Не хватало еще на психа нарваться.
Старуха: Постой-ка. Показывает чо-то. Ну-к, спроси.
Девочка: Что спросить-то?
Старуха: Ну как он... Мож помочь?
Девочка: Ага. Дрыном по башке.
СЕРВУС ГОВОРИТ ТЯЖЕЛО, НЕРАЗБОРЧИВО.
Сервус: Дерьмо... Всегда...
Старуха: Чево он говорит-то?
Девочка: Говорит, "всегда".
Старуха: А чо всегда-то, соколик?
Девочка: Ох бабка, скажешь тоже, ну какой он соколик. Он сыч.
Сервус: Я вырос идиотом.
Девочка: Во! Поняла? Идиот.
Старуха: Поняла. Юродивый значит. На эт-ко, водички попей.
Девочка: Гляди, пьет.
Старуха: Оживает. Да ты не спеши, аккуратно. Тебя как звать-то?
Сервус: Сервус.
Старуха: Чево?
Сервус: Сервус Годо.
Старуха: Иностранное, видать имя... Не простое.
Старуха: А по нашему-то? Сева, что-ли?
Сервус: Сева.
Старуха: Ну ладно, а куда идешь-то?
Сервус: Сюда.
Старуха: Прям сюда?
Сервус: Да.
Девочка: Заговаривается он. Слушай больше.
Старуха: Да тут и нет ничего, поле голое, да дорога...
Девочка: А ему не все равно, где кайф ловить?
Старуха: Тебе в поселок надо. Слыш, сынок, давай поднимайся, а я подмогну. С нами и пойдешь.
Девочка: Да ты что, бабка, на кой он нам нужен? Урод контуженный..
Старуха: А все живая душа.
Девочка: Скажешь тоже...
Старуха: Ну-к, подержи. Вот так. Вставай на ноги. И помаленьку. По шажку. Ах, ты ж, болезный...
НАЧИНАЕТ ЗВУЧАТЬ МУЗЫКА.
Сервус: Это конец. Не в смысле конца и начала, все повторится, останется полдень бездумный бессмысленный... я не избавлюсь от тени своей, горит... сколько еще... здесь разлом и разрыв, волочится сквозь смех, бесконечной дорогой попутчик... эфирное тело несет на плече ожидаемый гость.. нет ответа, живи наугад, чтобы встретить себя за песчаным холмом... телефонный звонок - это ты.. говорит отражение, вот еще, много женщин, машин, умирает так просто - пальца изгиб на изгибе металла, череда катастроф остается в уме, помнишь...помнишь... не терпит душа...остальное не важно, еще не случилось...
ШУМ МАШИН, ПРОНОСЯЩИХСЯ ПО ШОССЕ. МУЗЫКА МЕНЯЕТСЯ.
Женский голос: Сервус Годо идет по дороге, его обгоняют машины, проносятся мимо, у него в руках сумка, за спиной - крылья большие и прозрачные, как у стрекозы. Звучит музыка. Солнце садится.
КОНЕЦ.