Инна с досадой посмотрела на часы. Ну, конечно, Максим совершенно потерял совесть. Она ждет его в этом кафе уже почти 20 минут. И опять он что-нибудь придумает в оправдание, например, что готовился к необычайно ответственному семинару. Как будто она сама не студентка и не знает, что важнее: семинары или свидания. Но это уже точно в последний раз! Сейчас она допьет кофе и уйдет, а завтра выскажет этому обнаглевшему умнику все, что думает по этому поводу.
- Не помешаю?
Инна подняла глаза и на мгновение потеряла дар речи. Вот это да! Она думала, что такие парни бывают только в кино, да, может быть, еще на страницах зарубежных каталогов. Это уж точно никакой ни студент. Мало того, что редкий красавец, да еще и одет до невозможности элегантно.
Незнакомец, не дождавшись ответа, повторил:
- Можно присесть?
- Пожалуйста, - кивнула Инна и, злясь на себя, добавила: - Я все равно уже ухожу.
- Да не торопись, - незнакомец опустился на соседний стул и ослепительно улыбнулся. _ Потом пойдем вместе. Нам же по пути.
- Откуда ты знаешь? – удивилась Инна.
- Я все на свете знаю, - таинственно прошептал он. – Хочешь, угадаю, как тебя зовут?
- Хочу, - недоверчиво протянула девушка.
- …Ирина?
- А вот и нет! – торжествующе воскликнула она.
- А как же?- слегка растерялся собеседник.
- Инна.
- Ну… это же почти одно и то же. Меня, кстати, зовут Вадим.
«Оригинальный способ знакомиться, - подумала Инна, - Только если сейчас все-таки заявится Максим, это совсем ни к чему.»
Словно угадав её мысли, Вадим предложил: «А хочешь, пойдем в бар тут рядом, А я расскажу о тебе всё, на этот раз точно.»
- А пойдем! – решительно заявила Инна. Тем хуже для Макса. Имеет она право, в конце концов, на один шикарный вечер или нет?
- Её сомнения окончательно развеялись, когда Вадим усадил девушку в иномарку серого цвета. А час спустя она твердо решила вычеркнуть Максима из своей жизни.
«»»
Раздражающе яркий утренний свет бил через окно прямо в глаза. Максим, морщась от невыносимой головной боли, оторвался от подушки и осмотрелся. Комната студенческого общежития напоминала одновременно мусорную свалку и бутылочную фабрику после нашествия монголо-татар. На соседней койке Толян по кличке Наливайко, похоже, обучался во сне художественному свисту. У Макса было смутное ощущение, что он тоже должен был чему-то обучаться, но думать об этом было крайне тяжело. Только наглотавшись воды из чайника и вылив остатки себе на макушку, он вспомнил, что должен быть в институте. Позвольте! … Неужели 4 часа назад? Пожалуй, он уже опоздал, а посему можно немного отдохнуть, чтобы уже свеженьким встретиться с Инкой. Что?! С Инкой? Ох, твою дивизию! Совсем из головы вылетело, что назначил ей свидание на вчерашний вечер.
Забыв про головную боль, Макс заметался по комнате, как ужаленный, приводя себя в порядок и одновременно придумывая убедительно-уважительную причину. Может быть, заболела бабушка? Нет, не то. Важный семинар? Это уже было. О, есть идея!
К институту Макс подошел вовремя. В толпе студентов, спешащих на обеденный перерыв, он заметил Инну и бросился к ней.
- Инуль, привет, как дела? Извини, вчера Толяну было так плохо, мы отвезли его в больницу, а там, представляешь…
- Это меня меньше всего волнует, - надменно перебила его Инна и вдруг засуетилась, начала улыбаться, взбивать волосы и поправлять одежду. Изумленный Макс сообразил, что все её старания предназначаются какому-то хмырю, который вылез из «Ауди» цвета мокрого асфальта с огромным веником из роз. Веник он вручил Инке, которая помахала Максу ручкой и умчалась с хмырём в его тачке даже не сказав, куда…
Убитый горем Макс вернулся в общагу и ткнул Наливайко кулаком в бок.
- О-о-о-ё, - застонал тот. – Ты чё, Макс, фактор, выспался и давай других будить? Может, тогда пивка для рывка?
- Пивка ему! – проворчал Макс. Тут у человека, можно сказать, личная жизнь рушится, а ему всё пивка…
- Ну не хочешь – не надо, какой разговор. Давай водочки для заводочки, чтобы личная жизнь устояла. А что случилось–то?
«»»
- Да-а… дела… - задумчиво протянул Наливайко, выслушав все соображения Макса о коварстве женского пола. – Но ты, это… ты смотри на вещи шире. Вот ты думаешь, она поступила плохо, так?
- Не так! – мотнул головой Макс. – Она поступила отвратительно, мерзко и подло.
- Хорошо, - согласился оппонент. – Но вот её новый знакомый думает по-другому. Значит, её поступок нельзя оценивать однозначно со знаком минус или плюс. Это некорректно с точки зрения объективности.
- Сам–то ты понял, что сказал? – подозрительно осведомился Макс.
- Сейчас и ты всё поймешь, - успокоил его Толян. - Ты оцениваешь её поступок со знаком «минус». Она оценивает его со знаком «плюс», и существует вероятность аналогичной оценки её новым знакомым…
- Крайне отвратным типом, - вставил Макс.
- Это несущественно. Итак, мы получаем один «минус», два «плюса» и в итоге «плюс». То есть, объективно оценивая данный факт, мы приходим к положительному результату.
- Ты вообще, на чьей стороне? – начал закипать Макс.
- Я на стороне истины! – горделиво заявил Наливайко. – А теперь представь себе, что у них рождается ребенок, способный излечить всё человечество от…СПИДа. И ты хочешь противопоставить свои личные претензии счастью всего мира?
- Слушай, если ты такой умный, то почему не богатый? – свирепо спросил Макс. – И почему этот несчастный ребенок не может найти себе других родителей? И почему…
- Я привожу только примеры, - примирительно сказал Толян. – Я просто хочу сказать, что нельзя однозначно оценивать что-либо как черное или белое, хорошее или плохое.
- Про хорошо и плохо я с детства знаю! – не желал успокаиваться Макс. – Книжку такую читал. И уж как-нибудь решу сам.
- Не-ет, решать объективно может лишь высший разум, - с этими словами Макс полез под стол за новой бутылкой.
Когда он выпрямился, напротив сидел какой-то незнакомый субъект. Максу он сразу не понравился: костюмчик, галстук, взгляд слишком умный, наверняка, отличник. К тому же худой, как велосипед, в очках и лысый (чтоб мозги не перегрелись что ли?).
Макс был человеком вежливым (чем, надо сказать, очень гордился), поэтому он, не выказывая недовольства, первым делом налил гостю, даже стакан для него нашелся относительно чистый.
- Нет, вот этого не надо! – сразу начал отнекиваться доходяга. – Я по другому вопросу.
- А. Ну-ну, жалуйся, чего пришёл, - безо всякого интереса сказал Макс. В данный момент его больше занимало, как это Наливайко, не осилив и половины своей обычной дозы, уже вырубился и сопел на своей кровати с самым довольным видом.
- Я, - бодро начал гость, - по поводу вашей недавней дискуссии на тему…
- Вот что, - грохнул стаканом по столу Макс, - Во-первых, давай на ты: что я тебе, Совет Народных депутатов? А во-вторых, чего ты умничаешь? Ты проще будь, проще, тогда люди к тебе потянутся. Понял?
- Понял, - неуверенно ответил собеседник, - Значит, я насчет разговора про добро и зло. Высший разум, если можно так выразиться. У меня как раз тема…- тут парень на секунду замялся, -…диплома – как раз аналогичная, и я бы попросил…
- Дипломную написать? А может, тебя ещё и усыновить? - поинтересовался Макс.
Гость поморгал ошарашено, потом помотал головой.
- Если дипломную написать, то это не ко мне, - подобрел Макс. – В 317-й Лёха Николаев есть, он пишет. Если бабки есть, к нему иди.
- Бабки у меня нет, - запечалился несчастный. – Да написать я могу, я умею. Мне только подтвердить всё надо. Фактами.
- Факты ему… А я причём? – Макс заметил колебания гостя. – Ну ты говори, говори, раз пришел.
И тут Макса осенило.
- А ты как вошел-то? – севшим голосом спросил он. – Мы же дверь заперли от коменданта. Через окно что ли? – Взгляд его упёрся в закрытое окно. Голос перешел в еле слышный шепот: - Шестой этаж. Так, горячка белая…
- Да не волнуйтесь Вы так, - бросился успокаивать его посетитель. – Я правда существую, только в несколько иных субстанциях… Высших, так сказать.
- О, Господи! - непонимающе затряс головой Макс.
- Ну что Вы, - засмущался гость, - зовите меня проще: я пока ещё просто ангел.
- Ангел?! – завопил Макс, обретя голос. - Как, уже?! Ну, пожалуйста, пожалуйста, дайте мне пожить ещё немного. Я… Я…. Я пить не буду… каждый день! Я…
- Да успокойтесь Вы, - похоже, пришелец испугался ещё больше. – Я эти вопросы не решаю. Говорю же – по другому вопросу, только помочь прошу. А Вам еще жить да жить!
- Да? – недоверчиво переспросил Макс. – Ну ладно, говори, чем тебе помочь и чего дашь. А ты, правда, ангел? Что-то не больно ты похож.
Ангела это задело: - Ну, знаете… Вы сейчас тоже не очень-то похожи на гомо сапиенса.
- Конечно, не похож, - оскорбился Макс. – Никакой я не гомо.
- Я, - пояснил гость, - имею в виду человека разумного.
- Я, - заявил Макс, - не просто человек разумный. Я студент. Ты знаешь, кто такой студент?
- Конечно! - лысина даже засветилась. – Студент – социальный статус гражданина, обучающегося…
- Студент, - веско сказал Макс, - тот, кто в состоянии отличить Гоголя от Гегеля, Гегеля от Бебеля, Бебеля от Бабеля, Бабеля от кабеля и кабель от кобеля.
Гость пристыжено замолк.
- Ничего, - великодушно сказал Макс. – Научишься. Тебя как зовут-то?
- Ардалион Фалалей, - скромно представился ангел.
- Чего? – обалдел Макс, - так не пойдет. Будешь Аликом. А я – Максим Владимирович Ковалев, можно просто Макс. И теперь, Алик, перед решением глобальных проблем предлагаю выпить за самых лучших, необычайно добрых, удивительно красивых, невероятно умных и вообще за самых – самых… Короче, за нас, мужики!
***
Спустя немного времени Ардалион Фалалей освоился и расслабился, отчего показался максу вполне нормальным и свойским парнем. Немаловажную роль, конечно, сыграла вовремя найденная бутылка нужным содержимым.
- Самому мне с темой не справиться, стопудово, - болтал Алик, - они говорят, что тема неперспективная, не защитишь – на уровень не поднимешься. А если сейчас не подняться – капец, место Помощника Провидения раз в 100 лет освобождается, а претендентов – выше крыши. А я, может, всё моё текущее состояние мечтал доказать, что человек в состоянии самостоятельно отличить добро от зла…. А этот… говорит: - «Не может человек мыслить объективно.» А я им: «Раз существуют понятия добра и зла у людей, значит…» Да ты наливай, чего ждешь? А они: « Даже люди поняли, что благими намерениями вымощена дорога в ад», типа. Но я… Да мы… Что человек способен не только творить добро, но и осознавать… при условиях…
- Так что, - с трудом вклинился Макс, - ты будешь мне условия создавать, а я это… творить?
- Точно! – припал к его плечу растроганный Алик. – Да мы с тобой…
У Макса перед глазами пронеслась целая вереница заманчивых картинок. Он в образе Бэтмена, Супермена Джеймса Бонда вытаскивает из огня целую кучу детей, спасает тонущую старушку, освобождает из лап бандитов прекрасную блондинку…
- Я согласен, - быстро сказал он. - Давай костюмчик.
- Какой костюмчик? – Алик уже где-то потерял очки, и, взглянув в его глаза, Макс передумал: «Ладно, ты отдыхай, завтра начнем.»
Тут произошло шевеление со стороны Наливайко. Он открыл один глаз, внимательно осмотрел нового друга Макса и изрёк: «Ходят тут всякие, потом плавки пропадают.» Видимо, на этом силы иссякли, глаз закрылся, и Наливайко снова захрапел.
- Что это он? – не понял Алик.
- Не обращай внимания, - махнул рукой Макс. – Он по жизни такой – малопьющий. Точно тебе говорю, - подтвердил он, перехватив недоверчивый взгляд. – Он сколько ни пьёт – ему всё мало. Ты расскажи, как мы будем это самое… творить?
- Вот, смотри. – Алик извлек откуда-то небольшой кубик, состоящий из плотно слившихся друг с другом прозрачных бусин. «Здесь,» - он указал на одну грань, - « будет информация о намерениях. Здесь - »- обвел он другую грань, - « информация о действиях, здесь - » -каким-то образом он умудрился указать на центр кубика, - «информация о последствиях и осознании возможных вариантов последствий, а вот здесь…»
- Это я всё понял, - замахал руками Макс. – Ты мне расскажи, как ты меня страховать будешь?
- Страховать? – искренне изумился Алик, - зачем? Тоже мне, нашёл ангела – хранителя. Может, тебя ещё и усыновить?
- Научился, гад, на мою голову, - вздохнул Макс. – Тогда не буду я добро творить. Опасно это слишком.
- Ну ладно, ладно, ты и мертвого уговоришь, - засуетился Алик, - Я позабочусь, чтобы с тобой ничего не случилось. Но при условии – меня видеть никто не должен, а то от начальства нагорит: сразу в ангелы-хранители переведут. Но если очень надо – позови, для тебя я всегда появлюсь. Только полным именем зови.
- Ты тогда запиши своё полное имя, - вздохнул Макс, - а то, как там тебя, Миллион Галерей…Черт, забыл!
Алик сморщился, как от зубной боли, но протянул Максу твердый прямоугольничек с золотыми буквами на нем.
- Козырная у тебя визитка, - с уважением произнес Макс. – Ну что, еще по одной? Давай за…
- А давай за меня выпьем, - покраснел Алик, - тебе же все равно, а мне приятно.
- Молодец! На лету хватаешь! – одобрительно сказал Макс, - Давай за тебя и дружбу между народами и ангелами.
***
На следующий день, благополучно отучившись в институте, Макс вышел на улицу в отличном настроении в предвкушении грядущих подвигов. Стоял погожий осенний день, улицы были полны народу, но в помощи, похоже, никто не нуждался. Ага, кажется, вот один! Макс бросил новенькую купюру в шапку нищего, сидящего у фонтана, и поспешил дальше.
Оборванец не верил своим глазам: такая удача давно уже ему не выпадала. Особенно после того времени, как в его районе появились безногий афганец и ветеран Великой Отечественной войны, распевающий фронтовые песни под баян, его доходы упали во много раз. Недолго думая, он направился к ближайшему ларьку.
…. Вечерело. Макс уныло брел по парку. За весь длительный день ему так и не повезло: подвигов он не совершил. И тут совсем рядом зазвенел слезами девичий голос:
- Убери свои руки, скотина пьяная! Отвали, тебе говорят!
В три прыжка Макс оказался на месте. Девушка уворачивалась от объятий какого-то амбала, который, действительно, еле стоял на ногах. Поначалу Макс засомневался, потом вспомнил обещание Алика страховать его, и это придало ему смелости. Он подобрал с земли очень хороших размеров булыжник и, подкравшись сзади, изо всех сил ударил верзилу по голове. Тот молча рухнул.
Макс с гордостью обернулся. Девчонка в ужасе замотала головой и протянула ему сумочку: «Меня не надо, не надо, я сама всё отдам.»
- С ума сошла, - с сожалением подумал Макс и начал ее успокаивать: «Что ты, глупая, не бойся, он уже к тебе не пристанет, я с ним хорошо разобрался.»
Какое-то время девица соображала, потом завопила в полный голос: «Помогите, убивают!» Она бросилась к лежащему на земле и затрясла его за плечи: «Паша, Пашенька, ты живой?» Потом в ярости обернулась к Максу: «Ты, ублюдок, ты что натворил?»
- Я думал, он на тебя напал, - пролепетал Макс
- Кто напал? Паша? Да он мой муж, понимаешь, урод? Ну выпил человек, так что его теперь, убивать? Пашенька, миленький, потерпи, не умирай, - снова запричитала она над потерпевшим.
- Я сейчас, - Макс начал отступать, - я …я помощь приведу.
- И милицию тоже! – кричала вслед ему спасенная жертва.
Отдышался Макс только у себя в комнате. Впечатлений он на сегодня набрался, хоть отбавляй! Дело в том, что ему всё-таки довелось совершить подвиг. По дороге домой Макс заметил на мосту человека, с риском для жизни перегнувшегося через перила. Кажется, в самый последний момент Макс успел схватить его сзади за свитер и оттащить от края. Спасенный взглянул Максу в лицо. Такого страшного взгляда Макс еще никогда не видел. Его потрясли и пустые глаза, обведенные черными кругами, и странно землистого цвета лицо, и грязные всклокоченные волосы. Человек что-то крикнул неразборчиво и убежал.
Решив как следует разобраться с Аликом завтра, Макс лег спать.
***
Следующий учебный день выдался крайне утомительным. Преподаватели сговорились замучить студентов непосильными нагрузками, те пока держались, но силы были на исходе. Вечером Толян ушел куда-то, видимо, набираться сил для борьбы. Оставшись один, Макс достал визитку, встал посреди комнаты и прочел по слогам:
- Ардалион Фалалей! – а для надежности добавил: - Встань передо мной, как лист перед травой.
- Ну что, наломали мы с тобой дров? – мрачно спросил нарисовавшийся Алик.
В душе зашевелилось нехорошее предчувствие.
- А что, Пашенька… того? – осторожно поинтересовался Макс.
- Нет, Пашенька жив, хотя не могу сказать, что он здоров.
Макс облегченно вздохнул. Ардалион Фалалей достал уже знакомый кубик, но многие бусинки в нем стали цветными.
- Паша сейчас в больнице с переломом теменной кости и сотрясением мозга. У его мамы от переживаний гипертонический криз. Милиция разыскивает нападавшего.
Под суровым взглядом Макс не знал, куда себя деть.
- Алик, ты пойми, это же случайно. Первый блин, можно сказать… - засуетился он. – А зато я вчера жизнь спас.
- Спас, - согласился Алик и потрогал группу синих и черных бусин. - Слушай, спасатель: твой спасенный - наркоман с многолетним стажем. Через полчаса после спасения он ограбил женщину. Сейчас она тоже в больнице с ножевыми ранениями.
Макс удрученно молчал.
- И это еще не все, - Ардалион Фалалей коснулся нескольких серо-коричневых бусин. - Помнишь свою материальную помощь?
- Материальную? – задумался Макс, - А, это бомж, что ли? Он тоже кого-то ограбил?
- Нет, на твои деньги он только напился…
- Только-то… - расслабился Макс.
- …И отравился примесью метанола, обнаруженного в нелегально приготовленном напитке.
- Но я же не знал… - ошарашено пробормотал Макс.
- Ты, наверное, думал, что на твое подаяние он поедет учиться в Сорбонну? – ядовито осведомился Алик.
- Юморист! Ильф и Петров в одном лице! – рассвирепел Макс. – Убирайся с глаз долой!
- А моя тема? – жалобно запищал Алик.
- Найдешь другую. Например, « Благими намерениями вымощена дорога в ад».
- Не сгину! – заупрямился ангел. – Ты мне обещал помочь.
- Фиг тебе с маслом… без масла, а не помощь! – не сдавался Макс. Тут в голову ему пришла великолепная идея: «Я вообще сейчас как начну зло творить, чтоб тебе жизнь раем не казалась. Прямо сейчас и начну.
Макс открыл окно, влез на подоконник и дотянулся до новой антенны, которую недавно установили соседи – отпетые двоечники. Через пару минут он спрыгнул с подоконника, довольно потирая руки: «Будут вам теперь и «Секретные материалы», и «Эротические шоу мира». Ардалион Фалалей хотел что-то сказать, но передумал, горестно махнул рукой и исчез.
- Улетел пернатый друг, - констатировал Макс. – Это еще что, завтра продолжим!
* * *
После занятий Макс вышел из института в прекрасном расположении духа. Душа рвалась в бой, но с чего начать, он не знал.
-Что бы такого сделать плохого? – начал насвистывать он и тут заметил соседей, которым вчера испортил антенну.
Придав лицу подходящее выражение сочувствия, Макс направился к ним, но что-то в поведении друзей его насторожило. Оба сияли, как два медных таза и в явном нетерпении спешили поделиться с кем-нибудь своей радостью.
- Прикинь, - заговорили они одновременно, перебивая друг друга. – У нас вчера телек не показывал, ну мы и задумали поучиться чисто для смеха. Сегодня семинар намечался, я выучил первый вопрос, а он – последний. Так нам это и досталось. Нормально? А сейчас идем с телеком разбираться. Нет, ну ты понял: мы по пятаку получили!
- Антенну тоже посмотрите, - подкинул им Макс идею.
Настроение слегка упало. Максим побрел к автобусной остановке в надежде доехать до центра и там уже поискать себе занятие. По дороге он встретил Инку, которая издали послала ему воздушный поцелуй и помчалась куда-то, вся излучая абсолютное счастье. В самых растрепанных чувствах Макс добрел до остановки. Пришел в себя он лишь в автобусе, и то - на конечной остановке, что совершенно не входило в его планы. Конечной остановкой являлся аэропорт.
Раз уж так получилось, Макс решил купить какой-нибудь журнал покруче, какие в изобилии продавались в киосках рядом с аэропортом. Пробираясь через толпу, Макс заметил поднимающийся ввысь самолет. И тут его осенило.
Резко изменив курс, Макс направился к телефонной будке. Закрыв крепче дверь и убедившись, что никто не обращает на него внимания, он набрал «02» и изо всех сил стараясь изменить голос, прохрипел в трубку:
- В самолет заложена бомба! В тот, который сейчас вылетает… Нет, ждите дальнейших указаний.
Макс повесил трубку и толкнул дверь кабинки. Та не поддалась. По спине заструился холодный пот: неужели его уже обнаружили? Но нет, все оказалось намного проще. Рядом с телефонной будкой выгрузила свои вещи большая восточная семья, полностью забаррикадировавшая дверь. Охранять вещи остался один джигит, который тут же закурил, с интересом разглядывая всех проходящих мимо женщин. Сигналы Макса, запертого в телефонной будке, он не замечал по очень простой причине: смотрел в прямо противоположную сторону.
Прошло минут десять. Становилось скучновато. Ко входу в аэропорт подъехала «Скорая», но Макса это не очень заинтересовало, потому что, наконец, появились носильщики, разобравшие завал из баулов, преграждающих Максу выход. Увидев Макса, они слегка удивились, но на скорости работы это никак не отразилось.
Когда Макс, в конце концов, оказался на свободе, он мечтал уже только об одном: добраться до родного общежития и забыть про все добрые и злые дела, послать к чертям этого ангела… Тут Макс чуть не столкнулся с небольшой процессией. Во главе её два человека в белых халатах шли, бережно поддерживая беременную женщину. Рядом шел, по-видимому, её муж и нервно повторял:
-Вот и хорошо. Все-таки, какое счастье! Все-таки, как вовремя рейс отменили! Еще чуть-чуть, и родила бы в воздухе. А так, все-таки, как хорошо!
Вокруг толпились любопытные. По шепоту Макс понял, что самолет хотели угнать террористы, они заминировали все вокруг, но потом передумали и стали отпускать пассажиров. А у женщины от страха якобы начались роды, а впрочем, ничего подобного: она у них главная, сейчас уедет на «Скорой», которая и не «Скорая» вовсе, и виноватых опять не найдут, ну всё как всегда, вы что, не знаете…
Макс боком выбрался из толпы и успел вскочить в отъезжающий автобус, но невезение его буквально преследовало. На полпути мотор зачихал, пару раз взревел, после чего заглох окончательно. Макс обречено вздохнул, вылез из автобуса и пошел пешком. Он не сразу обратил внимание, что рядом кто-то идет.
- Привет! – сказал Ардалион Фалалей.
- Наше вам, - уныло ответил Макс. – Как диплом?
- А! – махнул рукой ангел. – Не сдал. Это Вилиор Радамес все испортил.
- Зачем? – спросил Макс и проводил взглядом автобус, мотор которого работал как новенький.
- Тоже хотел на уровень подняться. Вот и доказал, что человек не в состоянии предсказать последствия своих поступков, а осознать возможности, тем более. Ты ему в этом и помог.
- Я не помогал, - запротестовал Макс, - Я твоего Полонеза и в глаза не видел.
- Вот именно, - вздохнул Алик, - помог неосознанно, что и присуще человечеству в целом. Теперь он наверняка будет Помощником Провидения, а я так и буду в ангелах ходить до следующей вакансии.
Но его переживания Макса уже не волновали.
- Да вы что? – заорал он. Я вам кто – мышь белая для опытов? Слушай, ты, Галилей поганый…
Ардалион Фалалей слушать его почему-то не захотел, вздрогнул и растаял в сумерках. И очень вовремя, так как Макс уже поднял с земли камень и со словами: «Получи, фашист, гранату!» швырнул его в ангела. Камень пролетел сквозь очертания Алика и попал в окно первого этажа. Услышав звон разбитого стекла, Макс понял, что перестарался и бросился бежать.
Оказавшись у себя в комнате, Макс упал ничком на кровать. Его душила обида: он чувствовал себя подопытным кроликом, собакой Павлова и лабораторным шимпанзе одновременно. Значит, пока он старался творить добрые дела (о делах другого рода он предпочел не вспоминать), за ним наблюдали, создавали условия, ставили препятствия, да еще и доказывали, что он настолько бестолков, что не может себе представить, к чему приведут его поступки. Хуже всего, что в глубине души Макс знал: если бы высшие инстанции нашли себе более серьезный и менее импульсивный объект, то, скорее всего, эта их затея провалилась бы. Человек просто обязан адекватно оценивать свои поступки, должен знать, к чему приведет тот или иной шаг.
Невеселые размышления прервал ворвавшийся в комнату Наливайко. Еще с порога он закричал, оживленно размахивая руками:
- Макс, прикинь, чё щас было! Тут рядом какой-то козел окно разбил. Ну, народ сбежался, кипишует, то – сё… А тут - что за фан? Газом воняет – не продохнуть. Смотрим, а в квартире, где окно выбили, от газа вся семья угорела. Не хило, да? Ну, их вытащили, «Скорую» вызвали, всё путем. «Скорая» явилась, а они на свежем воздухе очухались. Врачи говорят: «Счастье, что вам окно выбили, еще, говорят, чуть-чуть – и позадохлись бы все к чертям собачьим! Э, алё, Макс, ты чё, не слышишь? Живые все, говорю, повезло им. Макс, тебе что, плохо? Макс!!!
Часть 2: http://www.proza.ru/2004/09/06-142
P.S. Первая часть рассказа написана Ларисой Павлецовой в 97. Моя заслуга лишь в написании продолжения (второй части) в том же году и публикации обоих на этом сайте.