«И улучшаясь, и упрочняясь, все обездушивается», — оправданно ненаучно думал странник. Вот эти деревянные, пропитанные мазутом шпалы убрали на обочину. Вместо них цепенящий бетон, на то он и бетон. И он ехал по этим новым шпалам в гулком просторном купе вдаль. А что такое даль? Не мы ли это сами, устремленные в будущее? Тут его размышления оборвались появлением гнома в колпаке с малиновой кисточкой. Сапоги в гармошку, отлакированные солнцем, смеялись.
— Вам письмо! — протянул он из-под поездной лавки конверт. — Распишитесь.
И странник полез в карманы в поисках чем бы. Машинально достал крутолобое яблоко.
— Ладно, — согласился гном. — Пусть будет вместо подписи.
И взял взятку. Странник вскрыл голубой, пахнущий июльской земляникой конверт. Там значилось:
«Улучшаясь и упрочняясь — все обездушивается. Если человечество улучшилось, то, стало быть, и каким-то боком своим стало стерильным, до холода. До обнажения души, размывания ее».
Странник понял только половину написанного, но согласился.