Наше путешествие началось задолго до его осуществления. Теплым июньским вечером мы сидели на задворках загородного дома и мечтали о предстоящих отпусках, о том, как с детьми и таксой поедем отдыхать на Плещеево озеро, будем жить в палатке, а чайник кипятить на примусе. Мангал давно прогорел, но спать не хотелось, уж слишком захватывала мечта о будущем. Скорей бы! Скорей бы в путь!
И вот наступил захватывающий момент сборов. Наш микроавтобус заполнялся багажом – как бы не забыть чего-нибудь необходимого и не прихватить лишнего, ведь автобус не резиновый, а нас шестеро: двое детишек, трое взрослых и такса! Последний раз проверяем, все ли на месте. Удочки тут, палатка тоже, раскладушку взяли, консервы, неизменный спутник путешественников, здесь, в коробке. Вроде бы все на месте. Поехали!
Дорогу к озеру преодолели за четыре с половиной часа, включая привал: выехали спозаранку, солнышко только-только начинало вставать, а к девяти утра нам захотелось перекусить, поразмяться. Припарковались возле обочины, слева и справа лес Ярославской области. Что может быть прекраснее свежей черники к завтраку?! Особенно ликовали мои маленькие племянницы: в подмосковном лесу ее почти нет. Набрав по пригоршне ягод, порадовавшись солнечной погоде, которая как раз установилась к началу августа, мы двинулись дальше, по намеченному маршруту. Наш верный друг Максимиллиан радовался вместе с нами, ощущая себя таким же полноправным членом семьи, если не самым главным. Настроение было отличным, и сама по себе сочинялась песенка с незатейливым мотивчиком об отдыхе на Плещеевом озере. Но какое оно, озеро?
И вот долгожданная встреча настала! Мы въехали на площадку «Ботика» - так называется кемпинг - и, покинув свой «Нисан», прихватив купальные принадлежности и провиант, тут же помчались к мелководью. Ух! И хороша вода! Она была теплой и освежающей одновременно. Столько восторга, брызг, отражающих радугу, и приятное ощущение отдыха, который только начинается! Наша такса не замедлила окунуться вместе с нами. Максимиллиан прыгнул в воду с мостика и поплыл – это было его первое купание в естественном водоеме!
Накупавшись вдоволь, приступили к трапезе на свежем воздухе с легким розовым вином. Стрелки часов приближались к полудню, и народ на озеро прибывал и прибывал. Максимиллиан чувствовал себя хозяином пляжа, как-никак мы приехали сюда раньше всех. Считая территорию своей, он, к неудовольствию некоторых, облаивал почти каждого вновь пришедшего. А вот и первое замечание от пожилой женщины, устроившейся рядом: «Развели псарню! Покоя нет!». Пришлось извиниться.
Солнце щедро одаривало теплом и светом, и я заботливо повязала таксу индийским платком из тонкой ткани – ничего, что он мальчик! Я боялась теплового удара. Некоторые улыбались при виде собачки в платочке, другие равнодушно проходил мимо. Не обошлось и без советчиков. Одна дама любезно сказала, что не стоит таким образом укрывать собаку, у нее хороший теплообмен и солнечный удар ей не грозит. Но мое «материнское» сердце подсказывало, что излишняя опека не помешает.
Однако тепловой удар получила я сама. К вечеру жутко болели обгоревшие плечи, а голова, казалось, наполнилась тяжелым свинцом. И тут выяснилось, что аптечка, которая собиралась тщательным образом, не содержит ничего от солнечных ожогов и головной боли! Она состояла в большей степени из различных мазей для таксы, а также йода и бинтов! Пришлось воспользоваться «домашними» средствами: сметаной и кефиром, а таблетка «супрастина» облегчила тяжкую боль в голове.
Палатку мы разбили в укромном уголочке, примыкающем к территории кемпинга. Директор пожелал нам хорошего отдыха, но попросил не разводить костры. Это и не входило в наши планы, и мы мирно соседствовали целых десять дней, пока не испортилась погода.
Первую ночь я промучилась. Было жарко и душно, тело «горело», а мой телохранитель всю ночь громко лаял на приезжавших в машинах гостей, да перекликался с местной сторожевой собакой Томой, что охраняла противоположную сторону кемпинга.
К утру стало прохладнее и мне полегчало. Я вышла на свежий воздух и в очередной раз поразилась красоте окружающей природы. Над озером поднимался легкий туман, оно дышало, просыпалось, готовое принять в свои воды первые солнечные лучи. Было тихо. Максимиллиан, устав за ночь, терся возле моих ног, делая вид, что тоже любуется природой. Насладившись пробуждением дня, пряным запахом, улыбнувшись от щемящего душу счастья, мы отправились, к великому удовольствию таксы, досыпать…
Мой брат, его жена и их старшая дочь Анюта ночевали в автобусе. В палатке – я с Танюшкой и Максом, (так племянницы звали Максимиллиана).
Нас пригласили к завтраку.
- Долго же вы спите! – услышали мы, - Завтрак на столе!
Столом служила ступенька микроавтобуса. Тесновато, но ничего! На ней стояли кружки со свежезаваренным чаем, кофе со сгущенкой, над «столом», «на полке», то есть на полу автобуса, на подстеленной свежей газетке, бутерброды - романтика! А Макс наотрез отказался от сухого, обогащенного витаминами корма! Привыкший к каше с мясом и маслицем, он зафыркал: «Это что еще за новости?». Выручил магазин на территории кемпинга, сосиски оказались вполне съедобными и мы, сытые и довольные, забыв о вчерашних, солнечных ожогах снова побежали в ласковые объятия изумительного Плещеева озера.
О том, что озеро далеко не безобидное, нам поведала жительница Переслава-Залесского, дамский мастер, в парикмахерской, куда мы зашли, обновить прически. Легенда гласит, что озеро, хотя и мелкое, имеет двойное дно. Во время шторма открывается воронка, (а может быть не одна) и вбирает в себя воду. Не дай бог оказаться в это время даже возле берега, затянет! Здесь не любят его, бояться подходить близко. Дама рассказала несколько трагических случаев. Вот это да! Сразу не подумаешь...
Зато цены на услуги парикмахера приятно удивили – всего восемьдесят рублей за стрижку! А качество работы порадовало.
Погода стояла жаркая. В полдень мы прятались в тенистой усадьбе «Ботик», осматривали редчайшие экспонаты Петровской «потешной флотилии», картины, портреты, скульптуру, или просто отдыхали на скамейке. В залы нас пускали с таксой. Уважая наследие, дошедшее до нас, и труд работников музея, я, естественно, брала таксу на руки, и никто никогда нам не сделал ни единого замечания!
Переждав самое пекло, мы снова устремлялись на пляж, потому что дети теряли терпение, и мы слышали один и тот же вопрос: «А когда пойдем купаться?»
Старшая Анечка оказалась ныряльщицей. Ей почти что шесть, и именно на Плещеевом озере она научилась плавать. Четырехлетняя Танечка, испугалась проплывающей мимо рыбки и внимательно всматривалась в прозрачные воды озера, где на дне прятались и выпрыгивали проворные песчанки. Она держалась поближе к берегу, но все равно, вытащить из воды ее было почти невозможно! Максимиллиан свыкся с постоянно меняющимися купальщицами и купальщиками, лаял теперь выборочно, по только одному ему известной причине, а купаться больше любил по утрам, когда на озере никого, кроме нас, не было.
Вдруг я заметила, что шея моей таксы похудела, и ошейник стал велик. Милый мой охранник! Ведь ты же работаешь, когда мы отдыхаем! Не спишь ночами, всегда начеку! А кормежка так себе. Мы-то то дыньку, то арбуз, а тебе ведь мясо требуется, а не пару сосисок с утра, да кусочек колбаски или сыра на ночь! Решено, сегодня идем в ресторан!
Как раз у Виталия, моего брата, и Елены, его жены, в этот день, семь лет назад, состоялось бракосочетание. Есть повод отметить. Ближе к вечеру погода стала меняться, послышались раскаты грома, засверкала молния, в воздух полетели тысячи белых парашютиков – семена от прибрежных колючек. Озеро сделалось зеленым-зеленым. Мы были рады, что оказались в этот момент в ресторане. Как известно, кошки и собаки перед сменой погоды спят. Наша такса спала, развалившись на скамье. И когда к носу пса поднесли порцию говяжьего языка с зеленым горошком, он лениво приподнялся, и к изумлению соседей, съел свое любимое блюдо, продолжая лежать на боку. И снова погрузился в глубокий сладкий сон…
На отдыхе каждый день я открывала в своем питомце новые качества. Например, утром, когда шла в магазин, чтобы купить для нас и таксы что-нибудь съестное, он уже не увязывался за мной, как прежде, а оставался сторожить большинство. При этом, правда, с беспокойством провожал меня взглядом, поскуливал, но чувство ответственности за остальных все же брало верх.
Как-то я проснулась оттого, что Максимиллиан, лежа рядом, усердно лижет мою ладонь. «Это что-то новое!», подумала я и стала ждать, что же он предпримет дальше. А дальше он стал тереться о ладонь мордочкой, то есть умываться! Надо же было так умудриться! Целый день улыбка не сходила с моего лица! Вот так выдумщик моя такса!
Иногда днем мы забирались вдвоем в палатку «посекретничать». Я почесывала ему за ушком, гладила шейку, чесала бочка. Максимиллиан лежал на спинке, лапками кверху. От удовольствия он издавал звуки, похожие на мурлыканье, урчал, посапывал, похрипывал, как бы поощряя за доставленное удовольствие. Это были минуты блаженства для таксы!
В ресторане я договорилась с поварами и стала брать для собаки сырое мясо, за которое платила всего 35 рублей за ростбиф. Он съедал кусок целиком и, кажется, был весьма доволен. Я же была довольна вдвойне, вопрос с питанием наладился!
Жара постепенно начала спадать, и по ночам становилось довольно прохладно. Как угадывало мое сокровище, что холодно моей спине и ногам, остается загадкой. Он ложился вдоль спины, затем сползал вниз, греть ноги, после переползал к голове, прижимался плотно, как шапка. От него, как от солнечной батарейки, исходило приятное тепло. А может быть, ему казалось, что я замерзаю, и он старался обогреть меня всю?
Пару дней мы просидели возле своего пристанища – погода портилась и дети, без купания, заскучали о доме. То, что на прошлой неделе казалось романтикой и восхищало, становилось дискомфортом. Терялись вещи, чашки, ложки. Все дергали Елену: а где взять то, а ты не видела где лежит это…
Прощальный вечер колбаской-барбекю завершил наш отдых. Проснулись пораньше, чтобы собраться в обратный путь. Я старалась не смотреть на озеро, уж слишком скоро наступило расставание!
К нам подошел дежурный сторож. Он лично поблагодарил Максимиллиана за верную службу, которую тот нес, помогая Томе.
Дорогой вспоминалось низкое ночное небо. Будто на черном бархате рассыпались мириады звезд. Водная гладь Плещеева озера казалась шелковым донышком шкатулки, а мы ее содержимым - загорелые, отдохнувшие, счастливые… Помнится, одна звездочка упала. Никто никому ничего не сказал, но мне кажется, все загадали одно и то же…
31.08.2004 г.