Иван чувствовал что устал. Он шел по берегу реки, куда приехал с друзьями дичать. Проснувшись ранним утром, и так и не сумев заснуть снова, он пошел гулять. Еще было темно, холодно и одиноко. Но вместе с тем какое-то чувство роднило с этой темнотой, холодом, одиночеством. Он сам чувствовал себя таким, и почему-то уставшим.
За горизонтом небо начинало сереть, и уже зашедшая луна уступила место Венере. Иван попытался разглядеть её. Что-то маленькое, розовое на грязно сером. Сердце, подумал он.
Тихо шумела река, изредка плескалась рыба, и рыбаки как верстовые столбы.
Хочу туман! Странно, почему его нет?
Он подошел к кромке воды, поднял пару камней со дна и забросил их подальше. Самое быстрое достижение цели, забросить ее подальше.
От этой разрядки стало легче, спокойнее.
Горизонт стал грязно оранжево, красным, и Венера потухла. Иван лёг на холодную землю и закрыл глаза.
Не сон, так хоть попытаюсь слиться с природой. Побуду дохлой рыбой, неудачно прыгнувшей из воды, к одному миру из другого. Или просто камнем. Грустно! Буду просто пытаться медитировать, если не получается спать.
Опять ни то не другое не получалось, он открыл глаза, поднял голову и через раздвинутые колени рассматривал предрассветный другой берег.
Река в этом месте делала крутой поворот, и длинная песчаная отмель стала шикарным пляжем.
Там где меня нет пляж, за то там нет никого.
Но пляж даже в этой глуши был довольно оживленным местом. Днем сюда часто кто-нибудь приезжал на машинах купаться. Но сейчас, почти утром, здесь не было никого.
Неназванное полу утро… Вечно не спящие комары.
Пляж из серого постепенно становился другим. Непонятного предрассветного цвета, неназванного. Послышался шум мотора, и туда подъехала машина.
Кто это? Странно, кого в такую рань понесло купаться. Что за дураки? Точно! Цыгане.
Из приехавшего мини автобуса вылезли двое мужиков и три бабы. Они расставили снасти и мужики пошли куда-то рыбачить, а цыганки расселись на берегу и занялись своей болтовней. Они не замечали его, а он, от нечего делать, сходил в лагерь за биноклем и лежа разглядывал их. Старуха, молодая и средних лет женщины, закончив разговоры, просто, как и он сидели на берегу. Так продолжалось довольно долго пока, они не заметили Ивана.
- Эй тама! Идите к нама! – заорала молодая.
Ну, вас! Пейзажные твари, подумал Иван, такая картина, дикий пляж, дикие люди.
Киностудия Барофильм представляет картину! Бабы на том берегу!
Немое мало бюджетное кино реже всего удается посмотреть, и почему-то оно всегда приносит самое большое наслаждение. Наверное, потому что запоминается.
Иван сел, и как будто первый раз увидев их, спросил.
- Зачем?
- Чего?
- Зачем к вам?
- А вы откуда?
Ивану почему-то нравилось обращение на вы, и он решил принять участие во вдруг обретшем звук немом кино.
Фон – тишина реки, и мое вранье через нее.
- Из далека, не соврал он.
- А откуда точно?
- Из Тюмени, соврал он.
- А мы местные, соврали они.
- А как вас зовут? – Кричала молодая цыганка, другие сидели и молчали, даже не улыбаясь, природа не располагала.
- У меня имя сложное.
- Какое?
- Вениамин, опять соврал он.
- А вы русский?
- Наверное, да.
- А почему, наверное?
- Не знаю.
- А мы цыгане. Вам нравятся цыгане?
- Наверное, сказал Иван понравившееся слово.
- Значит, не нравятся!
- Ну почему, люди разные бывают.
- А мы не такие.
- Какие, такие?
- Не ТА-КИ-Е! Видимо не расслышав, кричала она.
Он рассмеялся, увидев в бинокль выражение ее лица.
- Эй, тама! Идите к нама! – после паузы опять крикнула она.
- Зачем?
- Иди сюда погадаю.
- Зачем?
Опять слово понравилось.
- Бесплатно погадаю! – Сказала каким-то странным голосом старая цыганка.
- Вы что не видите? Как же я к вам через реку?
- Плавать умеешь?
- Да, но не хочу.
Он выставил перед собой ладонь, показывая ее безбиноклевым женщинам.
Странное чувство вдруг начало поглощать Ивана. Он ощутил толи тепло, толи темноту в этом тепле. Еще одно неназванное окутало его и начало с ним говорить, о чем-то, не словами. Образами, мыслями без слов, чувствами, любовью и ненавистью.
Налетело, и вдруг пустота.
У. Подумал он. И это «у» прозвучало.
Хорошо, я слышу свои мысли!
- Что хорошо? - спросил другой, но почти свой голос.
- Тебя, наверное, можно о чем-то спросить?
- Ты меня часто о чем-то спрашиваешь, но почему-то редко слушаешь.
- Внимательно внимаю! Кто ты?
- Не знаю, сам придумай.
- Ну а кто я?
- Врун.
- Ладно, об этом я и сам знаю. Не сейчас.
- Ты когда-нибудь станешь, кем захочешь, если захочешь.
- Это что, предсказание?
- Нет. Слушай, а зачем ты убежал на эту реку, зачем проснулся так рано? Это вопросы, ответы на которые знаешь или потом узнаешь только ты. В первую очередь ты! Я не могу без тебя, а ты иногда обходишься без меня. Я твоя какая-то жизнь, рядом с тобой, но далеко, очень глубоко в тебе. И когда ты поймешь что я на самом деле. Все станет по-другому.
- Как по другому?
- А вот это решишь ты.
Они перестали говорить, Иван снова стал видеть сквозь темноту реку. Первые лучи солнца. Он встал и опять пошел вдоль берега. Усталость прошла. За поворотом реки была переправа, плот и веревка, от одного берега до другого. И переправившись, он пошел на пляж к цыганкам. Они, видимо куда-то ушли, и он решил окунуться в реку. Снял с себя вещи и положил их на песок. Вода оказалась неимоверно теплой, чуть теплее температуры тела. Не было подводных холодных течений, она была равномерно теплой, зеркально черная вода, и только пятки чувствовали, как мокрый песок щекочет их.
Странно, подумал Иван, только что было утро, а вдруг стало необыкновенно лунно.
И он пошел, погружаясь в лунную дорожку, в черноту воды.
Эта чернота будет постоянно, или все- таки настанет утро.
И оно внезапно наступило. Желтые, красные, зеленые лучи, наполнили воздух своим светом. Но чернота воды и лунная дорожка остались. Иван застыл, изумившись и одновременно испугавшись. Всходило бешеное солнце, освещая разноцветные листья разноцветных деревьев на разноцветном песке у черной воды. Наступило совсем другое утро.
- С ДОБРЫМ УТРОМ! – закричал он.
И множество разных слов были ему эхом. И все равно, почти тишина, на фоне яркокрасочного безумия. Предметы с порывами ветра меняли свои цвета, свою душу.
- Эй! Чего кричишь? – спросил его женский голос.
Из-за сейчас розово-синих кустов вышла на ныне зеленый песок молодая цыганка. Иван стоял в одних плавках и улыбался ей.
- Откуда ты такой счастливый, или погадать переплыл?
- Переплыл, а вещи через реку перекинул.
- Тогда пойдем к нам.
Он собрал вещи и они пошли. Женщины сидели на песке, раскинув юбки, и говорили о чем-то на своем языке, перемешивая слова с русским матом. Увидев, его они удивились и старуха, подойдя, спросила.
- Ну что, давай руку погадаю.
- Зачем?
- А зачем пришел?
- А зачем звали, явно не для того чтобы судьбу мне предсказать. Скучно было? Мне, например да.
- Теперь не скучно?
- Что-то странное вокруг творится, разве вы не видите?
- А что? Не всегда разве так?
- У меня никогда такого не было.
- Странный ты. Не хочешь судьбу свою знать и каждому новому утру улыбаешься. Дай все-таки руку.
Он протянул правую ладонь. Она светилась неярким желто-белым, солнечным светом, настоящим светом настоящего, а не этого нового солнца. Он весь излучал этот свет. Старуха мельком взглянула на ладонь, потом долго смотрела ему в глаза, и вдруг сама перестала переливатся всеми цветами и стала такой же как он. Добрая улыбка расцвела на ее лице.
- Ты счастье сейчас - сказала она - оставайся таким всегда и чаще слушай и чувствуй свое счастье. Тогда и любовь и деньги и удача и красота мира будут с тобой, они будут тобой и только ты сможешь изменить их, не меняя в них ничего кроме света в них. Посмотри на эту воду, она течет, как многие из нас, не замечая красоты берегов вокруг. И ты однажды отправишься на другой, не свой берег за счастьем, которое найдешь в себе. Прощай. Счастья тебе, в тебе!
Иван проснулся на своем берегу у кромки воды. Он досконально помнил свой красивый сон. Летнее солнце вовсю светило над ним, и все было таким как всегда. Он пошел в лагерь, его друзья уже проснулись и готовили еду.
Цыганка, ухмыльнулся он, наверное наврала.
День начинался удивительно хорошо. Вокруг было настоящее доброе утро.
- Эй, тама! Идите к нама! – вдруг услышал он с другого берега…