Марс висел над дорогой…
Марс висел над дорогой,
Ночною пургою я вышел
На зеленый простор,
Где гуляли лошадки и девы.
Поверить не смел я сначала,
Что попал из-под вьюги я в лето,
Но, вот же, смотрите:
Ходят, милые, ходят!
Марс висит над дорогой,
Они же то траву пощиплют,
То вдруг наклонятся, глазами поводят.
Ну, как не влюбиться
В эту щедрую попку?
А, может быть, в ту.
С плеч долой зипуны.
И котомки отринул я тоже.
Как же много потомков
Захотелось наделать мне сразу.
Взволновались лошадки,
И девицы ко мне обернулись.
Как же тут не сомлеть:
Их ряды сладострастно сомкнулись!
Мой кадык вздернут к небу –
Нельзя это все не принять.
Марс висит над дорогой
И советует дале не ждать.
Златокудрая нимфа, что поближе
Поводит плечом.
Что я в ней не увижу
Не скажу я другим нипочем.
А брюнеточка справа
Так мила, так нага, так нежна…
Это долг, а не право –
В безрассудстве забыть, что жена
Где-то там за морозом
Борщ мне варит, пельмени печет,
Ждет от милого розу,
Ведет возвращениям счет.
Марс висел над дорогой,
Под босыми ногами трава.
Мне не скажут «Не трогай»,
Если что – скажут «Я не права».
Их глаза, словно вишни,
Даже если они голубы.
Как я сильно не лишний
Перед самым началом гульбы.
И не жаль, что раздеть их
Не удастся – как голых раздеть?
В волосах их как ветер
Лишь вопрос: «Ну когда же иметь
Будем счастье с тобою?»
Но с ответом не надо спешить.
Ведь такою гурьбою
Могут девы меня задушить.
Ну, как кинутся сразу
Все они? На кого? На меня.
С извинением фразу
Не закончу тогда я. У дня
Не спросить мне совета –
Вокруг звездоперстая ночь.
Губы дев беззаветно,
Молчаливо не могут помочь
На вопросы ответить.
Для другого они созданы.
И как с рыбины сети
С меня девы уж тянут штаны.
Безрассудно и ярко
Воздымается плоть моя вверх –
Будет девочкам жарко.
Пустяки, что мы будем при всех
Единение с каждой
Из них создавать на траве.
Груди их полны жажды,
И уж ластятся ближние две.
Только лошади тоже
Хотят подо мной поскакать,
Их уже не стреножишь.
И вот лошадиная мать
Оттирает башкою
Рыжекудрую Сласть от меня,
Я взлетаю дугою
И под яйцами чую коня.
Ветер лупит мне в очи,
Ковыли обдирают стопу.
Я скакать-то не очень…
Удержусь ли, не сгину ль в степу?
Но искусные девы
Уже ловят шального коня,
И, как к яблокам евы,
Тянут руки свои до меня.
Снова, снова лишь шелест
По груди моей девьих волос.
Совокупная прелесть
Вкруг меня как питон обвилось.
Звездный свет давит девам
На гибкие спины. А мне
Их томленье вдвойне уж
Ненасытно. А, может, втройне!
Но опять теплой замшей
Лошадиной нежнейшей губы
Девы прОгнаны взАшей,
Нет мне с девами снова судьбы.
Снова к Марсу недолго
Подлетаю. На лошадь я – шмяк.
Вновь я мчусь вольным полем,
И с овчинку под лугом земля.
Но извечной дугою
Девы ловят коня за меня,
Тянут плавно, не больно,
И счастливо смешками звенят.
И объятия дарят,
И мгновенно восторги сулят,
На траву меня валят,
Кожей шелковой мне говорят…
Ночь в последнем дыханьи
Над овином звереет зарей.
Все мои трепыханья…
Неужели все зря, только зря?
Марс висит над дорогой.
Опустел я. Я грустен и нем.
Не случилось так много!
Пойду-ка борща я поем.
27.8.04