Ольга Фёдорова
Конец света
И поднялся великий ветер, и время замедлило свой ход и исчезло совсем, и преобразовалось всё в вечность единую. И те, кто не спал, погрузились в сон, а те, кто видели сны, не видели ему конца. И земля и небо соединились в одно целое, и не было живого существа на земле, которое бы не узнало звук невидимой золотой трубы и не поняло бы своей обречённости. И не стало города. И те, кто слышал этот звук, сомкнули веки свои, и те, кто спал сном вечным, пробудились. И расступилась земля, и стала небом, и не стало ни неба, ни земли, ни людей, ни животных. Великие воды омыли то, что осталось от мира, и вновь отхлынули. И поднялись камни надгробные, и восстали все мёртвые, воскрешённые к Страшному Суду, и спящие и сгинувшие в великих водах также ожидали вынесения участи для души своей. И не знал никто ничего, и было известно всё, и смотрели они с высоты своего неведения на останки того, что прожито было ими….
И забыли они то, что помнили всю свою жизнь земную, и каждый был сам за себя и смотрел сквозь призму на все дела свои, и пришло каждому прозрение, что он есть на самом деле. И после седьмой трубы каждый узрел свет и был Голос, громогласный и границ не имеющий: «И в сей миг воздастся каждому по делам его, ибо все вы не без греха, но любовь Моя к вам безгранична, любовь велика, но ответите вы прежде пред собой, чем передо Мной, не Мною судимы будете. На ком же печать Моя, тот спасён…»
И стояли многие тысячи людей, внимая голосу неведомому, и под ногами их разверзлась вдруг пропасть, и была она озером огненным для осуждённых на вечное царство зверя с числом дьявольским. И думали они лишь о спасении души своей, и никто не подумал о ближнем своём. И лишь одна душа была полна любви и не думала о жизни вечной, и глаза её были устремлены на того, кто в жизни земной дороже был для неё всех близких своих. И стоял он в толпе людской, и был он на голову выше стоящих рядом с ним, и взгляд его был слишком прям и честен, и поражала красота его странная. И лишь на нём были одежды тёмные, тогда как все были облачены в светлое. И смущала всех его смелость и непокорность, и неслось смятение по рядам. И никто, кроме неё, не думал об этом, и чист и светел был её взгляд. И та, что была с ним, отошла от него.
И был он ранее полон решимости, и взгляд его излучал свет, а теперь опустил он руки и сказал мысленно, что устал и дожидается своей участи. И никто не думал о нём, кроме той, что стояла против него и смотрела на него, забыв о себе. Но не было в нём ни тени смирения, и ждал он того, что знал он заранее.
И толпа теней безмолвно и медленно делилась на две части, и одна часть переходила в свет, а другая с криками низвергалась в озеро огненное.
И дошла до неё очерёдность, и признала она всё зло, ею содеянное, но голос, что был ей, произнёс, что невиновна она. Простились ей все грехи её, но искала она всё его глаза в толпе, и не знала она, что ожидает его. Но не было имени его в Книге Жизни, не было на его челе печати смирения, и не было в сердце покорности, и стоял он у самой пропасти, которая вела вниз, в огонь, неизбежно. И огонь, породивший его, грозил поглотить его. Но взгляд его по-прежнему ничего не выражал, и не было ни грусти, ни радости, и был он одинок на небе, как на земле, и в огне обещано было ему всё то же. И не вынесла она этого испытания, и из толпы спасённых выбежала она и простёрла руки в свет. И был ей Голос: «Чего хочешь ты? Ведь дарована тебе жизнь вечная, чего же надо тебе ещё? За любовь твою земную простили тебе все грехи твои, но в небе нет любви земной, ты обретёшь свой покой». И ответила она, не отводя глаз от Лика Света: «Пусть будет спасён он, и погибну в вечности я». И ответ ей был: «Как ты смеешь просить невозможного? Он не хочет быть рабом, а ты отказываешься от милости великой. Каждому воздалось по делам его, и ты совершаешь грех, но простился он тебе из-за любви твоей, дарованной Мною. Так иди же и забудь». И встала она и воскликнула: «Так пусть сгорю я в геенне огненной, но не оставлю его!» И подошла она к нему и встала рядом с ним, и понял он, что любим, и никто не властен разлучить их. И так стояли они рядом и смотрели на яростный, обжигающий свет, полыхающий красно-жёлтыми языками. И возвестил Голос: «Вы отреклись от Меня и любви Моей, и Я отрекаюсь от вас. Вы будете между землёй и небом, и мой подземный брат не захочет принять вас». И спросил он: «Сможешь ли ты покинуть меня ради своего вечного спасения?» И ничего не ответила она, только посмотрела своими прозрачными светлыми глазами. И была у них двоих целая вечность на размышление, и не о чем было им думать, благо за них, людей, заранее всё было решено.
И видели они, как на глазах их летели души в огненную бездну, а иные возносились к свету и исчезали там, где не было границ ни с чем. И не было у неё мыслей, а его думы были о том, как бы продлить это, что есть у них хотя бы миг в жизни вечной, где откроется им счастье. И тогда вспомнил он о числе человеческом и дьявольском, единственной надежде на спасение и от света отречение, и без слов поняла она его.
И снялись они с места и улетели в вечность в сторону иную от спасённых, вниз от света и вверх от обречённых. И было имя им – отверженные…. И приговор им был – жизнь. И не было для них ни добра, ни зла, ни печали, ни радости, была только любовь. Но в часы, когда звёзды закрывали солнце, вспоминал он о её жертве великой и искал её, но не находил её. И на дверях их дома огромного был начертан огонь, и когда они стучали и не отворяли им, проходили они через тот огонь и день за ночью становились чище. И были они приближены к свету, равно, как и к тьме, потому как имя им было – отверженные….
1992-1993