Часть первая
...История про что-то доброе и чистое, которое живет в нашем мире. Возможно кому-то это трудно заметить, но оно здесь, оно рядом, оно впервую очередь в тебе...
У мастера была только одна розетка, поэтому он выключил дождь и включил фонари. Он не раз уже подумывал о том, чтобы заказать какому-нибудь горцу удлинитель, потому что дождь в свете фонарей куда красивее, а так чуть ли не каждый вечер приходится выбирать… Но это была только его проблема – жителям деревушки было настолько все - равно, что они уже давно позабыли о мастере, о том, что он каждое утро включает солнце, ставит вентилятор у окошка, чтобы ветер в полях колыхал ослепительно зеленую траву и разгонял облака на небе. О том, что в засуху именно он спасает их урожай, включая в розетку дождь, а зимой укрывает пушистым одеялом их ростки кукурузы. И больше того, они забыли, что у него нет удлинителя… А требовали они очень многого. Как то мастер решил устроить себе выходной, он отправился в горы, а вернулся за два часа до наступления нового дня. С утра по привычке включил солнце, а когда оказался дома, понял, что так оно и просветило весь день. Жители деревушки записали этот день у себя в календарях и торжественно объявили, что это самый длинный световой день в году!!! С тех пор каждый год, именно в этот день мастер стал устраивать себе выходной. Он был веселым старцем и постоянно шутил с погодой, а когда ему становилось скучно, устраивал солнечные или лунные затмения, ураганы, звездопады и метеоритные дожди, чтобы привлечь к себе внимание. Он очень любил, когда жители говорили о том, к чему он был причастен. У мастера была такая длинная трубка из дерева особой породы. Этих деревьев было всего два или три на земле и они росли в особом лесу, в самом тихом лесу. Поэтому порода этого дерева прежде всего научилась слушать, нет, даже прислушиваться к тому, что происходит очень-очень далеко. Один дровосек пожалел мастера, которому было скучно жить одному, и из сучка этого дерева сделал трубку. Он сказал тогда: ты не виноват, что волей судьбы отрезан от мира. У тебя есть свой мир, который не лучше и не хуже того, он просто другой, не похожий. Но тебе обязательно нужно знать, что происходит в том мире, чтобы жить в гармонии. Возьми эту трубку и прислушайся… Вслушайся во все то, что там происходит и тогда ты начнешь понимать, что к чему. Мастер очень часто ей пользовался, потому что кроме вентилятора, солнышка в коробочке (он всегда его туда укладывал, чтобы не мешало спать по ночам), дождя, снега, града и прочих забав, аккуратно расставленных на полочке в мастерской у него ничего не было. Почти ничего… Еще толстый истрепанный дневник и маленькая теплица, но об этом позже. Трубка была словно мостик из его мира в другой, чужой и не похожий. В мир, где главным было что-то материальное, а не духовное, как у него самого. Он слушал о чем говорят жители деревушки и учился у них практичности, но взамен ничему не мог их научить, хотя многому хотелось.. Однажды мастер услышал, как кто-то сказал кому-то, что готов ради нее зажигать звезды по ночам, и что самую-самую яркую он достанет с неба для любимой. Что если пойдет дождь, то это будут слезы этого человека, а если на землю начнут падать мягкие пушинки, то это будут белые мечты, которые, ударяясь о землю будут медленно таять или наоборот замерзать во что-то большое и ослепительно красивое. Старец расплакался, наверное, впервые в своей жизни.. Он был так увлечен этим признанием, что не заметил как несколько слезинок упали на розетку. Та заискрилась, и в деревушке погасли фонари. Наступила черная, слепая ночь… Немного подумав, мастер пришел к выводу, что стоит разыскать того человека. Ведь он единственный, который вслух сказал то, о чем жители деревушки обычно даже и не думают. Уходя, он нарисовал в своем старом истрепанном дневнике снежинку, улыбку и крылья. А рядом стояла клякса. Случайно это тогда получилось или нет, мастер и сам не помнит, но то, что она обрела смысл в последствии – этого он не забудет никогда.
Ночь была слепая и одновременно всевидящая. Она реагировала, на каждый шорох, каждый вздох, каждый шаг и каждую каплю. Темнота как сторож жадно расползлась по горам, радуясь, что теперь она хозяйка. На каждый звук она зло оборачивалась и начинала озираться в поисках нарушителя спокойствия. Не раз споткнувшись о камень, мастер со вздохом достал из мешочка на поясе горсть искрящихся звездочек и закинул их на небо. Стало значительно светлее, по крайней мере, уже можно было разглядеть тропинку к деревушке. Темень обиделась, попробовала накрыть их шерстяным одеялом большой тучи, но звездочки очень хотели, чтобы старец нашел дорогу, поэтому светили так сильно, как могли. Он остановился у края горы, с этого места лучше всего было видно деревушку, она казалась такой маленькой и почему-то замерзшей. А когда мастер вспомнил про сломанную розетку, то жители для него стали какими-то незащищенными и обездоленными. Он не знал где искать того человека, который готов зажигать звезды, быть дождем и ветром, солнцем и луной, он знал только, что у него должны быть чистые, глубокие синие глаза. Они должны быть озорными как васильки и в тоже время опасными как стихия, потому что их омут топит каждого, кто попытается их угадать. Они должны быть бездонными как пропасти в горах, и в тоже время совершенно не страшными пропастями, потому что в любую минуту их могут скрыть веки с пушистыми черными ресницами. Они должны быть не из этого мира. Другими… На всякий случай старец накинул на голову капюшон, но вряд ли его могли узнать, ведь жители деревушки уже давно не помнят кто он. Плутая по узким улочкам деревушки мастер слышал лишь тишину, она давила, прижимала к земле, доводила до бешенства, от нее хотелось кричать, рвать на себе одежду, только чтобы вырваться, убежать, скрыться, заглушить ее чем-нибудь. И тут произошло что-то, во что мастер уже не верил, произошло что-то, что от него, по сути, не зависело, но он очень хотел чтобы это произошло. Это был тихий тоненький голосок, он доносился откуда то с краю, где маленькие домишки уже почти заканчивались и начинался огромный яблоневый лес. Он шел на этот голос и каждый шаг давал ему новую информацию о том, что там происходит. Сначала он понял, что это девушка, затем, что она тихо напевает песню, потом, что у нее темные как ночь волосы и белая как снег кожа. Когда старец подошел почти вплотную он увидел облепиховые деревья, среди которых сидела та самая девушка, качая на руках малышку, она тихо напевала колыбельную. Ту самую, которая спасла мастера от страшных лап тишины. Увидев старика в капюшоне на пороге своего дома, она испугалась, но виду не подала. Улыбнулась и тихо поздоровалась: - Доброй ночи - Доброй ночи, хотя не такая уж она и добрая. Она на что-то разозлилась и выпустила своих слуг докучать обитателям этих гор. Мне довелось уже повстречать тишину и темноту. Так что будьте осторожны. - Спасибо – робко ответила она и замолчала, почему то уставившись на звезды. Ей было безумно интересно кто он и почему пришел именно сюда ночью рассказывать о тишине и темноте, но она никогда не задавала лишних вопросов, потому что все, что действительно важно и так когда-нибудь дойдет до ее ушей. А то, что люди скрывают и от самих себя, не за чем знать окружающим. - Над вашим домом звезды образуют круг, поэтому дорога привела меня сюда. Скажите, здесь живет человек, в глазах которого можно утонуть, который воспринимает солнце, луну и звезды не просто как небесные светила, который придает жизни и этому миру не тот смысл, о котором знают все остальные? - Я знала, что он не такой как все, но не думала, что настолько, чтобы Вы пришли за ним. - Значит Вы вспомнили? - Я и не забывала. Я просто не узнала, Вы очень изменились с нашей последней встречи.
- Вы тоже, но я рад, что все еще помогаете мне. Скажите, ведь это Вы надоумили его на все эти слова? Девушка положила малышку в гамак под облепиховым деревом, тяжело вздохнула, подошла к мастеру, обняла его и тихо шепнула на ухо: Я очень боюсь, что в этот раз все по-настоящему серьезно… Мастер улыбнулся, его улыбка была настолько искренней, что перепуганная от своих слов девушка, тоже заулыбалась. - Я жду этого очень давно, поэтому ничего страшного здесь нет. Пока у меня есть силы, я готов научить его всему, что умею. Единственное, он должен как все остальные, дойти до меня сам. Я буду ждать, что когда-нибудь он постучится. Постучится в мою дверь. Полосатым фартуком девушка стерла слезинки с щек и мотнула вниз головой, соглашаясь со старцем. Он улыбнулся и спросил: - Не знаете, где у нас тут розетки чинят, а то что-то барахлит старушка… Прошло достаточно времени, за этот период мастер выкинул не одно солнце, заменил пару раз луну, а сколько ушло тучек и облаков, не одному математику не подсчитать. Но как то в его дверь постучали. Это был никто иной как мальчик с васильковыми глазами, готовыми утопить любого, кто попытается залезть к нему в душу…