Я его любила.
Люби –ла?
А сейчас, что?
Сейчас у меня отсутствует половина души. Когда мы расстались, то пришлось отдать то, что было принесено им: его песни, стихи…
Да что там скрывать, я писала его имя во всех тетрадях, на песке и на заборе. Я жила на улице, которая была названа его именем. Я ходи возле церкви, которая была названа именем святого и именем моего бывшего… Как же теперь его называть? Я обожала всех людей, которых звали так же, как его –Коля. Все Николаи были мне как родные, как братья по разуму, по телу, по душе…
Мое утро начиналось с мысли о нем. И с его именем на губах я засыпала. Страницы моего дневника трещали от записей. Мои стихи были только про него. Я им бредила? Да. Он был моей жизнь, моим воздухом. Его фотка сразу поселилась на рабочем столе компьютера. Не секрет, я с ним здоровалась и прощалась, когда включала и выключала компьютер.
Мы виделись каждый день. Он заходил за мной после работы, и мы шли гулять. Все коллеги знали, что я не останусь ни на вечеринку, ни на день рождения шефа, потому что у меня есть ОН! В черном костюме Коля выглядел прекрасно. Не суть, какая у него была фигура, и был ли он одет по моде –мне он нравился весь. И навсегда он останется для меня тем человеком, каким он был со мной.
Он –своеобразная, гениальная личность. Скоро я запомнила его коронные фразы и начала говорить на его языке. Это было не сложно для меня.
Когда мы жили вместе, я любила носить его рубашки, ведь они пахли им. Мне тогда казалось, что по запаху я узнаю его из сотни. Странно, я ни разу не задавалась вопросом, кто же он для меня. Я знала, что я ему друг, и что всегда приду на помощь…
Вечерами, стоя где –нибудь в парке, я обнимала его за плечи и говорила, что люблю. А он улыбался. Он просто улыбался и не говорил о взаимности. Я считала, что это не обязательно, поэтому не требовала признаний и не обижалась.
Мне нравилось все в его жизни: обстановка в квартире, друзья, гитара, компьютер (к которому стоило ревновать), вечно разбросанные компакты, номер телефона, гудящий старый холодильник, вид из окна, название станции метро, магазин рядом с домом, ключи от квартиры, соседи, музыка, которую ОН слушал… Я просто просочилась в его жизнь. Я сама стала частью его жизни…
Он знал, что цветы будут политы, ужин приготовлен, вещи постираны, и его маме я не забуду позвонить. Мама, к удивлению нас обоих, была рада нашему с Колей знакомству.
«Что остается, когда варенье съедено..?» Остается пустая банка и воспоминания. Сейчас я не знаю, была я для него одной из многих, такой же как все, или те его нежность и тепло были только для меня, утонченной и осторожной. Тогда мне все казалось нормальным. Я плыла как по реке. И мне было все одинаково приятно. Я зарисовывала какие –то события, записывала. Он подшучивал надо мной. Я человек красок и кистей, я художница. Конечно, и его портрет у меня есть.
Вот он. Порвать его что ли? Зачем я его храню, ведь память бывает острее ножа.
В который раз достаю из ящика стола, в который раз вспоминаю, плачу… Как пол трупа у меня на руках… Пол гниющего тела, пол улетевшей в небеса души.
Записи, рисунки жалко выбросить, они часть меня. Они датированы несколькими годами раньше.
… вода утекла.
Нет, мне не жаль всего, что я для него сделала. Мне не интересно, куда он дел мои фото. Даже если выбросил, это его право.
Только всего один вопрос меня до сих пор интересует: зачем было так глубоко прорастать друг в друга?
20,06,04