я совершенно четко знаю, что раньше ничего не было. вот совсем-совсем ничего - ни солнца этого дурацкого, ни чьих-то - я не успел разглядеть, чьих - рук на белой шее, ни дневника с пятерками, ни мальчика.
не уверен, как насчет всего остального, но мальчика точно не было. он появился только что, сел на кровати, глазащи свои зеленые открыл, и понеслось. вот что ему, олуху, надо? я ведь совершенно не готов к тому, чтобы какой-то сомнительный ребенок обосновался на моей территории. хотя, нет, готов. но вот именно этот ребенок мне абсолютно не нужен, потому что я его боюсь.
а зачем он так? смотрит. смотрит все, в тумбочку заглянул зачем-то, в рубашку мне заглянул, в чайник заварочный. чего в чужое лезешь, чего хмыкаешь, ну и что, что заварка недельной давности, я пакетики пью? а про тумбочку вообще молчи - беспорядок, да, но я - творческая личность, а ты кто? кто такой?
молчит, молчит, негодяй. только улыбается улыбкой своей детской, по голове меня гладит, волосы перебирает. а я сижу и пошевелиться не могу, так страшно. похож он на кого-то давно знакомого, кого-то раньше родного, а теперь - так, и имени не вспомнить, шутки какие...
ты чего плачешь, маленький? я же не ругаюсь, я так спрашиваю просто, вдруг потерялся ты или еще что. за ребенками присмотр нужен, а ты один совсем. ну, не один теперь, конечно, я есть, но я же в делах весь, ношусь постоянно, как мне за тобой ухаживать, чудовище ты зеленоглазое?
он зачем-то пытается натянуть на себя мои ботинки пусть и не слишком значительного, но все же 42-го размера, в шарф - семь таких мальчиков на этот шарф уложить можно - заматывается, на концы грязнющими камелотами наступает, вон уже к пальто лезет. что ж творится-то??
а малец тем временем пальто уже осилил, портфель взял, бумажки разные - графоманию мою вечернюю - туда сунул, и за дверь.
и куда мне деваться, когда этот новоявленный в моей одежде ушел? куртку накинул, в старые ботинки влез - и за ним. мальчишка уже в лифт входил, когда я его догнал. молчит, серьезный такой. чего ты, говорю, вытворяешь? он на цыпочки встал, до носа моего дотронулся - дзиньк! - и опять молчит. а за плечи его взять, тряхнуть хорошенько да домой развернуть - не могу - страшно. больно уж он странный, все никак не пойму, кого напоминает.
так мы с ним по всему городу и бродили - то он ворону шуганет, то с бродячей собакой постоит, побеседует, то тетеньке-контроллеру гвоздичку, на мои деньги купленную, подарит. а я ходи за ним, молчи, растерянного папашу изображай. нелепость какая..
так он и до работы моей добрался. ну, думаю, сейчас-то тебя уму разуму и научат, это я, дурак метафизический, тебя вразумить из-за страха своего идиотского не могу, а уж коллеги-то смогут. они смелые, они не видели, как ты на моей кровати из ничего появился. да и не знали они такого вот зеленоглазого никогда, никого ты им не напомнишь.
три лестничных пролета идешь с безумно серьезным видом, потом вдруг на перила - и один пролет вниз, на ножки свои в камелотищах этих громадных приземляешься как-то, смеешься, аж завидно становится.. ну ребенок, ну ведь действительно - совершенный ребенок, только что ж творит он, и почему я так боюсь его, как будто это не дите какое, а мой кошмар ночной, боль великая, неизмеримая, глубоко внутри сидящая? нет ответа.
а мальчишка-то, мальчишка.. ни грамма ума в голове - спокойно так в офис мой заходит, на стул с трудом залазит, бумажки достает, комп включает - умный какой.. тут и Леночка на горизонте объявилась. Леночка строгая, Леночка не позволит постороннему ребенку на моем месте сидеть. возьмет его за ручку, спросит - кто да откуда, да мама-папа твои где, и сдаст в милицию, а там уж с ним разберутся, и не будет больше этого страха, этого младенческого горя не будет больше на моей шее.
заулыбалась Леночка, плечики расправила, волосы рукой пригладила зачем-то.
- Максим Владимирович, что это вы опаздываете? я давно уже вас жду. как с выпуском следующего номера?
***
из кармана моего пальто, где бумажник был, вдруг фотокарточка выпала.. старая совсем, блеклая.. а на ней - мальчик с глазищами зелеными, волосами русыми, стоит, улыбается, на фотографа смотрит внимательно... а я, за дверью спрятавшийся, вдруг на пол осел да и задохнулся. вспомнил-таки, кого он мне напоминает.