Ольга Фёдорова
Колебания воздуха
Жил на Гражданском проспекте неудавшийся музыкант, и звали его Вовка Гражданцев. Этим именем, а уж тем более, фамилией он, разумеется, очень гордился, потому что очень любил музыку «Гражданки». Да и вообще музыку он любил. Просто с ума сходил. А ещё больше он любил музыку играть.
И оттого, что он – музыкант неудавшийся, было Вовке очень горько и обидно. Поэтому, когда он слышал, как кто-то играет, он поспешно уходил, чтобы не терзать себя ещё больше. А если при нём кто-то собирался на студию или бросался сладкими словечками «микшер», «щётки», «эквалайзер» - на него вообще было смотреть жалко.
Однажды Вовка с лёгкой руки кого-то из приятелей попал в комнатушку на верхотуре старого дома, и был представлен, как музыкант. Но в этой команде уже были ударник, басист и соло-гитарист, и всё же Вовке дали в руки бас, и решили попробовать сыграть вместе какую-то длинную и красивую композицию, и объяснять ему ничего не стали – мол, раз музыкант, сам поймёт, что к чему.
Он запомнил только то, что мелодия была очень красивая и ритмичная, и что было это всё в полутьме, с белыми тенями на полу и на стенах…. Вовка очень быстро приспособился к ритму мелодии, и стал медленно кружиться в вихре музыки, сам не веря своему счастью.
А когда всё кончилось, исчезла и полутьма, и тени, а ударник мягко и тактично дал ему понять, что всё, конечно, здорово, если бы всё было немного по-другому, и вообще, ты, конечно, можешь как-нибудь придти, но….
Вовка всё понял. Он закрылся в своей квартире и молча хандрил. Он недели две не мог написать ни строчки, ни фразы – словно все слова и ноты вдруг вылетели из его головы и полетели в бескрайние туманные дали. Вовка даже стал сомневаться – а музыкант ли он вообще?
Но потом он вновь принялся петь, и как-то раз одной его знакомой так понравились его песни, что она потащила Вовку к знакомым музыкантам.
Они всё время сдавали экзамены по отечественной истории, и вот когда, наконец, последний экзамен был сдан, Вовку пригласили поиграть с ними.
Играли Вовкины песни, а самому Вовке дали акустическую гитару, которую было плохо слышно, зато хорошо видно…. Когда они наигрались вволю, Вовка выслушал горячие отзывы о том, как всем понравилось, и на том они и распрощались. Потому что, вроде, играть вместе с ними Вовку никто не приглашал.
На том и закончились Вовкины музыкальные эксперименты, но те дни он запомнил надолго – он не знал, были ли в его жизни дни счастливее….
Поэтому так сладко и горько было ему, когда он слышал знакомые слова «эквалайзер», «микшер», «усилитель»…. Он сразу вспоминал о том, что он – неудавшийся музыкант.
И вот как-то раз Вовка шёл по улице и вдруг услышал до боли знакомые звуки живых ударных. Его сердце тут же подскочило и забилось в такт ритму, который предложил невидимый и очень хороший, по-видимому, ударник.
Вовка поднял голову и живо представил себе пустую белую студию, где в беспорядке валяются инструменты, вещи и колонки, а где-то в углу, за барабанами, сидит и самозабвенно трудится ударник, влюблённый в свой ритм….
Вовка тоже до безумия любил музыку, и он тут же вспомнил об этой своей неистовой и горькой любви, и, разумеется, о том, что он – музыкант-неудачник. И ещё Вовке захотелось подняться туда, наверх, и хоть одним глазком взглянуть на то, как играет ударник в белой студии-полупустой комнатке, и вспомнить, как он, Вовка, сам экспериментировал со своей музыкой.
Чуть побаиваясь, Вовка отворил двери подъезда и вступил на лестницу. Она была пустынна и темна, из подвала несло уютным сквозняком, и звуки ударных слышались яснее. Но, едва Вовка достиг верхнего этажа и остановился, прислушиваясь, из какой квартиры идёт звук, музыка внезапно прекратилась.
Вовка подождал, но музыка больше не звучала. Он ждал минут десять, сидя на лестнице, но всё напрасно – казалось, ударник или ушёл покурить, или пьёт чай, или вообще заснул. Вздохнув, Вовка вышел на улицу, и тогда вновь стали слышны явственные звуки живых ударных.
Он вернулся – музыка прекратилась. Вовка сидел на грязных ступенях, смотрел на стены и ждал, но музыка не играла. Стоило Вовке вновь выйти на улицу, всё начиналось опять…. Так он метался взад-вперёд, и всё без толку, и, в конце концов, он остался на улице слушать ударника со сладкой и невыносимо горькой – до слёз – болью в сердце…. Как он завидовал этому ударнику, и как он был несчастен, когда, стоя на лестничной клетке, ждал, когда же снова начнётся музыка, пытаясь понять, откуда же она….
«Но всё-таки, - в терзающем его отчаянии подумал неудавшийся музыкант Вовка, - что такое музыка? Это звук, а звук – это всего лишь колебания воздуха…»
10.06.94