Моя жена никак не может понять, почему на вопрос: «Когда ты меня впервые узнал, то какая я была?» – я всегда отвечаю, что знал ее от рождения.
Она утверждает, что этого не может быть, что при нашем знакомстве ей было 17 лет – вовсе не младенческий возраст. И тогда я напоминаю Кате разные штуки. Например, как она налетела коленкой на гвоздь (она в детстве никак не могла остановиться!); или про мудрую и отчаянно смелую черепаху Аделаиду; или что у Катиной большущей, доброй морской свинки по имени Ширяй не было врагов среди кошек, зато была в жизни одна настоящая, большая любовь…
- Я же, когда родилась, ты уже пошел в первый класс! Чего ты все сочиняешь-то! – восклицает она.
И впрямь, только старенькими фотографиями и разговорами ночными друг у друга на груди не объяснишь всего…
Может быть, я смог бы расставить точки. Только я никак не научусь выведывать у повенчавшего нас Бога те вещи, о которых ты так настойчиво и упрямо спрашиваешь меня, маленькая черноволосая девчонка, сидящая на своем огромном, как земной шар, надувном мячике.
2004