На её голове был рот. Всё остальное имело второстепенное значение. Она пробралась в дом, когда всем уже было всё равно, потому что ни одна душа на самом деле в этом доме не находилась. Все путешествовали по неизведанным мирам своих снов, и дом был оставлен на распоряжение странников, которые каждую ночь заходили через чёрный ход, прокрадывались в гостиную и ждали наступления утра.
Дом построили недавно. Его возвели на фундаменте какого-то старого магазинчика, продававшего разные нелепые украшения и безделушки. Магазин снесли, и буквально через пять лет на этом месте уже возвышались три этажа прекрасного загородного особняка, который целиком и полностью принадлежал семье господина Стивенсона. У него была большая семья и ещё много родственников. Родственники жили здесь лишь летом, а семья господина Стивенсона и их прислуга жила в доме постоянно.
Но вернёмся к страннице. В её рот могла поместиться вся гостиная, лестница на второй этаж, да и - что скромничать! - весь дом. Она постеснялась прилёчь на диван и села на коврик возле камина. У неё не было ни сумки, ни каких либо дорожных вещей. Но для странников в этих местах это было вполне нормально. Зато на ней было прекрасное голубое платье с орнаментом в виде вьющихся синих цветов.
Часы пробили три раза и затихли, оставив после себя твёрдое ощущение пустоты и тишины. В эту тишину вмиг нырнула странница и расположилась там, словно ей подали барскую перину и подушку с одеялом. Её глаза закрылись. Уют ночной пустоты заполнил её сознание. Рот женщины стал казаться меньше и милее.
Цветы на её платье были словно живые. В тусклом свете луны они шевелились и росли. Их голубоватое сияние окутало всю гостиную. А стебли сотнями маленьких змеек ползали по телу спящей женщины.
Так прошла ночь. Прежде чем проснулись хозяева дома, проснулась странница и ушла. Она, как это принято, оставила после себя небольшой подарок, который должен был отблагодарить владельцев дома за ночлег. Сама она не могла видеться с ними. Это было строжайше запрещено делать странникам. Никто не должен видеть их лиц. Никто не должен знать их имён. Никто не должен осознавать их присутствия. Они уходят, оставив после себя лишь намёк о своём существовании. Большее им не позволено.
Когда проснулся господин Стивенсон, было уже семь утра. Солнце яростно стучало в окно. Господин Стивенсон надел свой халат, тапочки и спустился по лестнице в гостиную.
Первое, что увидели его глаза, было голубоватое сияние, заполнявшее всё пространство комнаты. Через это сияние прорывались лучи утреннего солнца, и всё это напоминало какую-то картину подводного мира, где вода кристально чиста.
Потом он увидел, что вся мебель, все стены, весь пол и потолок обвиты тоненьким узором стебля вьюна с маленькими синенькими цветочками. Сияние исходило именно от цветов.
Господин Стивенсон стоял, восхищённо смотря на это зрелище. Но буквально через несколько минут всё стало таять. Сначала исчезли цветы, потом узор стеблей. И в итоге осталось лишь это голубоватое сияние. Стивенсон, всё так же стоявший на лестнице, пришёл в себя от увиденного и прошёл в центр гостиной, как раз на то место, где ночевала странница. Сияние вмиг окутало его с ног до головы. Он ощутил себя самым счастливым человеком на земле...
В комнату вошла служанка. Она увидела стоящего возле камина хозяина и рассмеялась. На голове господина Стивенсона остался только рот. Больший улыбающийся рот. Всё остальное было второстепенным.