...села я и заплакала. Фраза получилась совсем как название книжки Пауло Коэльо, да и посыл не хуже.
Заплакала потому, что… или оттого, что…
Мой сын, которого на Курской удалось усадить, проехал пол-остановочки, потом дернул меня, сонную, стоящую притулившись около него, за рукав.
И предложил мне сесть на свое место и подремать.
А он постоит и разбудит меня на нужной остановке.
И я поняла, что больше никогда не буду одна. Ко мне вернулись мои дети.
Вернее, ко мне вернулась дочь и пришел сын.
Раньше человеческие отношения с ним робко пробивались сквозь могучее, древнее, животное чувство любви самки к своему детенышу, к своей плоти и крови, к своему лучшему кусочку, к своему продолжению и будущему.
Раньше человеческим отношениям с ней мешали разные целевые установки, застарелые обиды, ложные стереотипы и приоритеты, ее незрелость и моя закрытость.
Самое интересное, что теперь, когда они снова со мной, я поняла, что на самом деле Я НИКОГДА НЕ БЫЛА ОДНА. Они всегда были со мной, на самой ближней периферии, ожидая своего часа, своего случая. Помнишь, как я взвилась на твои слова, что-де я всегда жила только для себя. Я действительно никогда не жила для себя. Я жила для своей семьи, с 20 лет для собственной, в разном составе и количестве, а еще до этого, лет с 11 – для своей первой семьи – родителей и брата. Я всегда знала и не скрывала ни от себя, ни от своих близких, что без их существования в моей жизни, без того самого тыла, моя собственная жизнь, с ее успехами и достижениями, становится абсолютно бессмысленной. В то же время абсолютно верно, что я делала все для себя, а не для них. Во-первых, когда считаешь возможным из ЛЮБВИ делать что-то для своих любимых, с любовью это ничего общего не имеет. То есть когда один считает себя дающим богом, а остальных – бессловесным стадом, паствой, которую надо облагодетельствовать, как и чем – он знает сам. А их ваще кто-то спросил? Так это все неделикатно…И еще по своей любимой теории, воплощаемой в жизнь на постоянной основе - разумного эгоизма. По которой все мы делаем только для себя, и чем альтруистичнее кажется поступок, тем более эгоистичен он на самом деле. Просили тебя альтруистничать? Готовы ли нести в себе бремя зависимости и благодарности за твои дары? Могут ли, в силах ли сравнять счет или обречены навек остаться должниками и мучиться, грызть себя от этого, потихоньку наполняясь до краев сначала тихой, а потом все более бурной ненавистью…которая в один прекрасный момент выплескивается на тебя и все уже забыли о какой-то там любви… от которой до истинной (или мнимой) ненависти действительно всего один шаг…
Только придвинуться вплотную ко мне и дать мне ощутить, что я все же не одна, им мешала Я САМА. То есть и я сама и моя позиция по жизни, укладывающаяся в эту короткую емкую фразу. Позиция сугубо оборонительная, защитная. Не от жизни. В жизнь я вгрызалась на полную и натренировала себя не бояться ее ни в каких, даже экстремальных проявлениях. От боли, страданий, слабости, неуверенности, сомнений, беззащитности…
И вот, наконец, я решилась обнажиться. Расковырять искусственный титановый свод, построенный собственноручно и с великим тщанием, который красила я во все цвета и оттенки… И мои дети увидели во мне живого человека, равного им. И равным которому могут и хотят быть они сами. Они повзрослели от этого? Да, повзрослели. То есть они просто тоже стали сами собой. Не идеальными. Не светлыми образами – лучами света в темных царствах. Тоже, как и я, слабыми, но идущими вперед, пусть издалека, но вместе. По собственному желанию и выбору.
И подарил все это – им, мне – ТЫ. Этот твой подарок не просто вовремя, не просто бесценен – он НАВСЕГДА. Как праздник, который всегда с тобой. С нами.
Ты просто поверил в меня. Поверил, что я так смогу – и я смогла. И уж если смогла раз – смогу и дальше… Знаю – будет все…пусть будет. Это мое.
И ты можешь сколько угодно говорить, что не доверяешь мне. Это не так. Ты уже доверил, а еще выше – поверил в меня.
Не доверяешь ты, конечно, себе, но лезть в это уж совсем мне неделикатно… Ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь и т.д. и этого достаточно. Вполне.
Свобода – страшное бремя, с которым, благодаря твоему подарку, я, наконец, рассталась без сожаления и, я бы рискнула сказать, с облегчением. Ты знаешь, и я знала всегда: чем больше отдаешь – тем больше остается. И прибавляется, растет, множится, почкуется, всем хватит – с лихвой…
Чего и тебе желаю, если получится. Но если нет – тяжело, но тоже, наверное, надо это для чего-то, нести свой крест. Для чего – покажет последний вздох, причем желательно попозже.
Люблю тебя.
Я.
26.02.2004 г.