ВЕСЕННИЙ ДЕТЕКТИВ
Было воскресенье, 14 марта. Лил отвратительный весенний дождь. Из-за того, что на небе было полно туч, даже спутниковая антенна не могла помочь моему «Фунаю» настроиться на нужную волну. Кошка, мирно дремавшая на кровати, вдруг вскочила и начала рычать, как хорошо обученная сторожевая собака. Я попробовала успокоить кошку, но она огрызнулась, подпрыгнула, укусила меня за руку и скрылась под креслом, «Калигула, выходи!» — я нисколько не обижалась за укус, потому что еще со времен замужества выработала привычку не обижаться на тех, с кем живешь. Поскольку, кроме кошки, у меня никого не было, то ругаться с ней было бессмысленно. Кошка не реагировала на свою кличку, только угрожающе зашипе-ла, потом из-под кресла выкати-лась ручка. Его ручка.
...Тогда он пришел с работы позже обычного. Намного позже обычного. Такое с ним случалось раз в два месяца. Он не преду-преждал, что задержится, просто приходил после полуночи, выпивший и злой. Сразу ложился спать. Сначала я пыталась криками и слезами бороться претив такого наплевательского отношения ко мне, потом поняла, что истерики на него не действуют. Нужно было брать чем-то другим.
Когда раздался звонок в дверь, я по инерции посмотрела на часы. Передумала открывать. Он слишком быстро для пьяного по-пал в замочную скважину. Я уви-дела знакомую виновато-глупую улыбку на его лице. Потом он, не раздеваясь, прямо в ботинках прошел в комнату, подошел к кровати и начал целовать меня. Впрочем, поцелуями эти тыканья в области лица, шеи, ушей на-звать было трудно. «Ну, хва-тит», — сказала я, вся обслюняв-ленная. Хотелось поругаться, выяснить отношения, всю ночь мотать нервы, чтобы под утро, занявшись сексом, заснуть. Но сегодня все будет не так...
Я подняла ручку. Несомнен-но, это была его золотая ручка. Я ощущала тяжесть металла на своей ладони, а мысли сами со-бой возвращались к тому дню. Вернее, к той ночи.
...Скандала не было. Я позво-лила ему спокойно заснуть. И даже утром, когда он поспешно, чтобы не опоздать на работу, доедал завтрак, я тоже молча-ла. Хотя меня выводили из себя это равнодушное пережевывание бутерброда, эти безаппетитные глотки чая. Я не думала о мес-ти. Мне просто надоел один и тот же сценарий. Раз в два ме-сяца.
Когда он ушел, хладнокровие начало покидать меня. Еле сдер-живая слезы, я собирала чемо-даны. Вещей накопилось предос-таточно. Я прожила с ним год и уже успела перевезти со старой квартиры одежду для всех сезо-нов. Кажется, ничего не забыла. Я открыла сервант, чтобы за-брать свои золотые украшения. И тут обнаружила ручку. Совершенно новую, еще не заправленную чернилами. Мой мозг работал быстро, как компьютер. Я моментально вспомнила его сокурсницу, работающую в «Пеликане» и торгующую канцтоварами, вспомнила вечер встречи выпускников, где она всем улыбалась, как улыбаются откровенные стервы, как он потом заехал к ней в гости за фотопленкой с того вечера, и она его угощала красным вином и пиццой. Такую ручку подарить ему могла только она. Мне все равно нужно было выходить на улицу. За газетой, Заодно я купила и чернила.
Я заказала машину на четверть второго. У меня оставалось еще полчаса. Чтобы написать ему пару строк. Его драгоценной ручкой. Я долго сочиняла. Но все слова, собирающиеся в строки, казались глупыми и пошлыми, как улыбка его сокур-сницы. В конце концов, я достала еще один лист бумаги. Постави-ла на нем большую кляксу. Разли-ла остаток чернил по ковру, сло-мала ручку (еще одну подарит) и захлопнула навсегда дверь его квартиры...
Сейчас точно такая же ручка, только целая, была у меня в руках. Из-под кресла продолжала рычать Калигула. Это он ее так назвал. Как в рекламе. Чтобы я могла ему говорить: «Дорогой, сегодня твоя очередь гулять с Калигулой». Он даже выдрессировал ее. Кошка отзывалась только на его голос. И могла питаться только свежей рыбой. Чем вносила в мою жизнь массу неудобств.
Я сняла колпачок и попробовала писать. Ручка писала ровно и хорошо, как могут писать только что заправленные дорогие ручки. Ее даже не нужно было расписывать. Не заметив, я исписала целый лист. О нем, о моей любви к нему, о том, какая сложная штука жизнь, и как это ужасно ссориться с тем, с кем живешь, особенно за месяц до твоего дня рожде-ния. Особенно весной, когда за окном такой отвратительный дождь, и переживать его в оди-ночестве нет никаких ду-шевных сил.
Я перевернула лист и замерла от неожиданности. На обратной стороне листка было написано его мелким скупым почерком: «Поздравляю с днем рождения, подарок у тебя в руках».
Я вздрогнула. Неприятное ощущение, когда кто-то преду-гадывает твои мысли, без твоего ведома залазит в твою квартиру и поздравляет тебя с днем рож-дения таким неожиданным спо-собом. Я осмотрела комнату, но ничего вокруг, хотя бы отдален-но напоминающего видеокаме-ру, не было. Как он мог меня вычислить? Я сменила работу, переехала в другой конец горо-да, перестала общаться с общими знакомыми. Он мог случайно увидеть меня на улице и выследить дом, в котором я живу. Глупости! С тех пор, как я уехала от него, меня можно встретить разве что в ближайшем супермаркете, когда я делаю покупки. Но ему не придет в голову объезжать все супермаркеты города. Я вспомнила, что оставила у него газету с объявлениями. Конечно, он мог созвониться с диспетчером на телефоне и тот, наверняка, за энную сумму согласился поведать, куда отвозили эффектную блондинку со множеством чемоданов. Дальше все тоже разгадывалось довольно просто. Зная район и улицу, можно было устроить дежурство по субботам во всех супермаркетах. Он знал мою слабость - посещать дорогие супермаркеты по субботам и закупать продукты на неделю вперед. Теперь, когда он знал дом, нужно было определить квартиру. И эта проблема решалась без труда. Достаточно было около каждой двери выдать позывные «Калигула», как дверь, а вернее моя кошка-предательница, изда-ла бы ответный сигнал: «Мяу!»
С ручкой и поздравлением было немного запутаннее. Но я хорошо знаю свою дурную привычку выносить мусор и не закрывать дверь. Знал эту привычку и он.
За входной дверью раздался знакомый шепот: «Калигула!». Кошка вынырнула из-под крес-ла и ринулась к двери, не забыв при этом свернуть хвост в соб-лазнительную трубочку. В дверь позвонили. Я знала, что это был он. И моя пинкертоновская рас-кладка была здесь ни при чем.
За окном лил отврати-тельный весенний дождь. На-верняка ему понадобилась его любимая болоньевая куртка. Именно в нее я положила за-писку с точным адресом и клю-чами от моей новой квартиры. Чтобы облегчить ему задачу.
Светлана ОСТРОВСКАЯ