Геннадий Давыдович, киноман с Калантыровки, приехал в областной центр, продал мясникам кабана, а на вырученные деньги купил дивидиплеер. Теперь бы к нему кина, но где взять? Вскоре он выяснил где и пошел туда. За красивой, нервноиздёрганной девушкой пестрели стеллажи с дивидидисками. Бросилось в глаза неординарное название фильма и Геннадий Давыдович его захотел, он давно слышал о нем и читал где-то - французский, причем по книге. Девушка казалась деловой, неприступной и вообще - городской. Суетилась, носилась, а он мялся. Стоял уж минут эдак десять. Там было тесно у прилавка - его толкали, теребили, о него тёрлись. Ухоженная, умная девушка быстро и складно консультировала тех, кто смелее. А никто и не стеснялся - перебирали диски, выясняли где Снайпс, а где Виллис, можно ль детям и много ли драк с Джеки Чаном. Девушки на всех хватало и временами она скользила по нему вопросительным взглядом, а он всё тушевался, потел. Такая вся из себя девушка, а он вдруг что-то сморозит, ляпнет какую-то глупость - село! В десятый раз Геннадий Давыдович неловко наклонялся, бряцая собачкой зиппера о стекло витрины (на нем была модная китайская курточка), щурился роясь взглядом в аляповатых корешках, но названий не осмысливал, стояло пред взором лишь то. Продавщица уже неприязненно смотрела на него - он был помехой, явной морокой, заслоном от нормальных, решительных покупателей. Наконец-то спросила: "Что вы хотели?" Отступать было некуда - не опоздать бы на электричку. "Трахни меня", - сказал Геннадий Давыдович. Прежде, чем сгорел от стыда, мысль мелькнула: "Хорошо продавец не мужик".