Наташа была девушкой современной и образованной. Точнее, недообразованной, как она заявляла о себе безо всякого стеснения. Действительно, ничего страшного, просто Наташа еще не успела получить высшее образование, которое, по ее мнению, полагалось иметь любой уважающей себя современной девушке с интеллектом уровня выше среднего плинтуса.
Образование она получала в страшно интересном университете, аббревиатура которого содержала слова “современный” и “гуманитарный”. Первое слово Наташе импонировало, второе было интригующим и загадочным. Загадку так пока и не удалось разгадать, но девушка верила, что к концу обучения она все-таки будет знать, что это такое.
Учебный процесс шел легко и весело. Окружающие студенты и студентки были, как на подбор, современными и обеспеченными, акт платы за обучение настраивал на свободное посещение занятий, и единственным, что вызывало легкое раздражение, была необходимость периодической сдачи денег на сдачу экзаменов без сдачи экзаменов. Впрочем, последнее все равно не сильно напрягало, так как Наташа для обретения чувства собственной независимости еще и работала. На фирме одного папиного знакомого, где сидела за компьютером. Ну, не всегда сидела, иногда приходилось что-то печатать или отправлять факсы. Еще отвечать на звонки. Из дома и от друзей. А чтобы работодатель особо не наглел, работа частенько задвигалась со ссылкой на дела в университете. Зарплата соответствовала Наташиной нужности, то есть была очень высокой. Формировалась, правда, из выплат, которые папина фирма перечисляла фирме папиного знакомого по загадочной статье “Забота о потомстве”. Девушке знать такие мелочи было совсем не нужно, и Наташа считала себя на работе человеком очень необходимым, чуть ли не суперэлитным.
Надо заметить, несмотря на всю свою современность и самостоятельность, к родителям девушка относилась с глубоким уважением. Старалась в меру слушать, в своем кругу не особо сильно наезжала на их отсталость, а зарплату, всю до копейки, отдавала маме на хозяйство. После чего получала от папы сумму, немного больше отданной, на карманные расходы. Некарманные расходы родители великодушно брали на себя.
Так как накопления – первый шаг к мещанству, Наташа старалась не экономить, распределяя средства по трем статьям карманных расходов: безделушки, девичники, самосовершенствование. С первыми двумя все было ясно, третья имела более сложную структуру.
Самосовершенствование состояло из телесной и духовной частей. На телесную приходилась большая часть расходов, превращавшихся в сжигатели жира, витаминизированные напитки, активные добавки, косметику, кремы, мази и прочее. Все для красоты и здоровья. Причем лишь самое дорогое и по заслуживающим доверия рекомендациям: красивая реклама и советы подруг. Наташа ради физического самосовершенствования даже спортом поначалу занималась. Пока не сообразила, что сей путь для тех, у кого нет денег на более простые и эффективные методы.
Духовное самосовершенствование отнимало куда меньше времени и денег, но тоже требовало серьезных капиталовложений. Тут выручали многочисленные поклонники. Действительно, не попросишь же у очередного воздыхателя какой-нибудь “Чудо-пояс мегаастрального биомассажа”. А вот ради возможности сводить даму сердца на нашумевшую недавно постановку кавалер готов разбиться в лепешку. И чем тоньше лепешка, тем больше удовольствия ему это доставляет. Так что вопросы посещения театров, кино, концертов, выставок и музеев были переложены на крепкие мужские плечи. Также, как и украшение комнаты предметами изобразительного искусства. Ведь мужчина должен дарить подарки своей даме.
Деньги, определяемые на духовное самосовершенствование, уходили на музыку и книги.
Закупаемая музыка делилась на две категории: для отдыха и для души. Первая предназначалась для прослушивания дома, в дороге и на работе. Вторая украшала вертушки с компакт-дисками, заодно раскрывая тонкую душу хозяйки.
С книгами дела обстояли еще проще. При напряженном графике учебы, работы и отдыха времени на чтение совсем не оставалось, да Наташе и не улыбалось быть застигнутой кем-то из друзей за чтением ширпотреба. А так как остатков денег она на книги не жалела, библиотека подобралась превосходная. Глубоконаучно-популярная литература для расширения общеобразовательного кругозора. Классики, которых “ах, так приятно почитать, когда хочется чего-нибудь скрытоглубокомысленного”. И, конечно, мэтры, монстры и зубры современной литературы. Пелевин, Сорокин, Маркес, Коэльо, Кастанеда, Зюскинд, Буковски, Паланик и многие другие. Правда, с прочтением всего этого было туго. При любой поытке уже через три-четыре страницы появлялись усталость глаз, сонливость и острое желание заняться чем-нибудь более интересным. Из-за чего Наташа поначалу плелась в арьегарде просвещенной современной молодежи, так как могла высказать свое мнение о шедеврах лишь простыми словами типа “восхитительно”, “изумительно” и “проникновенно”. Однако учеба и работа не проходили даром, ей удалось овладеть таким полезным умением, как поиск в Интернете. Что стало первым шагом на пути формирования самостоятельного мнения. Отзывы о книгах, как правило, были краткими, умных слов там хватало, и Наташа, обладая хорошей памятью, теперь могла серьезно беседовать о прочитанном.
Вторым шагом стал самостоятельный подбор литературы. Достигался он просто. Девушка шла в книжный магазин и, приняв суперинтеллигентный вид, скромно интересовалась:
-- А что у вас особо модного появилось?
Продавщицы, как правило, понимали верно. Ошибок было всего две. В первый раз Наташе предложили Донцову. Книжка оказалась неожиданно интересной, девушка даже купила еще пару томов. Но потом одна авторитетная знакомая сказала, что Донцова – фуфло, и с полюбившимся автором пришлось расстаться. Во второй раз был приобретен Гарри Поттер.
Чтобы в будущем подобного не случалось, а также для поднятия своего авторитета в среде продвинутой молодежи, Наташа пошла на третий шаг. Шага звали Артемом. Очень странный на первый взгляд выбор, так как, помимо кучи мелких положительных качеств, парень обладал решающим отрицательным – финансовой несостоятельностью. Что непременно перечеркнуло бы романтические отношения еще в зародыше, если б не один факт: Артем был студентом-филологом. то есть, если верить Интернету, а Наташа ему верила, человеком, лучше которого в литературе разбирались лишь литературоведы. А так как знакомых литературоведов на горизонте пока не наблюдалось, приходилось довольствоваться тем, кто есть. Конечно, находиться несколько часов в неделю в состоянии жестокого самоограничения было тяжело, но бедняжка утешалась мыслями о помощи российской науке и себе. Так что, в отличие от остальных кавалеров, Артем имел право брать самые дешевые билеты в театр и завершать свидания прогулкой в парке, а не каким-нибудь симпатичным баром в центре. За это требовалось лишь почаще высказывать глубокие, полные непонятных научных слов суждения о прочитанном, просмотренном и прослушанном. А также между делом сообщать о заслуживающих внимания новинках литературы.
Артем свою задачу не понимал. Рассказывал он, конечно, доступно и весело, но как-то слишком просто. К вопросам о рекомендуемых произведениях относился на редкость несерьезно, постоянно советуя что-то вроде “Колобка” или “Курочки-рябы”. Правда, несколько его остроумных замечаний позволили Наташе прослыть в своем кругу критически продвинутой читательницей. Но этого было недостаточно.
Интуиция подсказывала, что Артем считает ее, как бы тут поудачнее выразиться, нефилологом. А так как в филологи девушка не стремилась, выход вырисовывался только один: понаблюдать за Артемом в естественной среде обитания, где имеется множество людей, с которыми он будет вести требуемые беседы. Тогда достаточно просто тихо посидеть в уголке, запоминая наиболее выразительные слова и высказывания.
Определившись с целью, Наташа пошла по пути наименьших затрат. Так как обучение у филологов было таким же стадным, как и у остальных, среди друзей Артема должны были бродить если не стада, то хотя бы пара-тройка требуемых индивидуумов. Требовалось только проникнуть на очередную интеллектуальную тусовку. Что для Наташи, немало постигшей в искусстве управления мужчинами, труда не составило. Артем сопротивлялся идее отчаянно, но капитулировал быстро. Уже через несколько дней он притащил свою подругу на сборище начинающих филологов.
Как оказалось, ничего особенного. Вполне обычные парни, пара очень умных, судя по внешним данным, девушек. Все потягивали загадочный напиток “Мочаково” и болтали на высокоинтеллектуальные темы: погода, деньги, учеба, сессия, преподы. К своему удивлению, Наташа быстро влилась в разговор. То ли проблемы оказались знакомыми, то ли сказалось высокое качество самообразования, то ли работала тайная просьба Артема не издеваться над недалекой подругой. В общем, заболталась Наташа так, что чуть не пропустила момент, когда следовало заткнуться и слушать. Сначала в разговоре мелькнула пара знакомых фамилий. Потом еще одна вроде бы знакомая. А затем замельтешили настолько неизвестные личности и слова, что когда для поддержания разговора потребовались свежие вливания, девушка не задумываясь положила в общий котел свои личные сто рублей. В ожидании новой партии “Мочаково” и новых откровений она устроилась на симпатичном диванчике. Где и заснула.
Проснулась она там же. Только еще сбоку храпел Артем. Остальной народ, расположившись кто где, тоже предавался тяжелому беспокойному сну. Наташа вдруг ощутила гнетущую пустоту. Попыталась осознать где именно, и с ужасом поняла, что в голове. От кучи фамилий и умных слов осталось толь ощущение того, что было круто. Мозг не смог переварить большой объем полученных знаний.
Из вывода теоретического был тут же сделан вывод практический: в следующий раз незаметно записывать основное, а еще лучше заиметь какой-нибудь шпионский магнитофончик. Поразмыслив, Наташа остановилась на втором варианте, так как писать, тем более незаметно, она не любила, да и не знала, как отличить основное от неосновного. Конечно, магнитофончик обещал влететь в копеечку, но культура всегда требовала жертв.
Пока же Наташа решила получить хоть клок шерсти с худой овцы. В роли бедного животного выступил Артем. Предположив, что учеба не является для студентов делом особо важным, поэтому апелляцию к ней всерьез не воспримут, она растолкала своего кавалера и трагическим голосом заявила:
-- Я на работу опаздываю.
Артем, для которого вечер закончился распитием бутылки водки, оставленной родителями хозяина квартиры, в узком кругу самых стойких, не то, чтобы вставать, двигаться опасался.
-- Хорошо, -- пробормотал он, не открывая глаз, и попытался заснуть снова.
-- Ты собираешься вставать или нет?
-- Солнышко, ласточка, рыбка, -- нужные слова подбирались с трудом. – Я болею. Может, справишься без меня?
Наташа отреагировала неожиданно:
-- Возможно. Если скажешь, что у вас модно читать.
Артем думал недолго. Приближающийся экзамен жестко диктовал местные читательские пристрастия.
-- Реформатского, -- уверенно сказал студент.
-- Я пошла, -- Наташа не стала тратить время на долгое прощание.
-- Угу, -- кивнул Артем и сразу заснул.
В ванной гостеприимной квартиры был такой свинарник, что накрашиваться пришлось в спартанских условиях коридора. Подходы к зеркалу оказались завалены обувью, и макияж Наташа наносила, изогнувшись дугой. На работе ее ждала куда более удобная туалетная комната. Но девушка туда не собиралась. Полученная информация настойчиво звала в другое место.
В книжный магазин она вошла с видом пресыщенного знатока. Молодая продавщица, уже успевшая ее запомнить, тут же затараторила:
-- Ах, это снова вы. Так много читаете. Прямо и не знаю, что еще посоветовать. Если только…
-- Реформатского пожалуйста, -- остановила словопоток Наташа.
-- Кого?
-- Реформатского.
-- Да, конечно. А где он лежит?
-- У вас нет Реформатского!?
Магазин был большой и престижный, продавщица испугалась уронить его престиж:
-- Конечно есть. Просто уж очень редкая книга.
Наташа пребывала в недоумении. Может, она неправильно запомнила? Писатель, о котором толком не знают в книжном магазине.
-- Дорогуша, рада вас снова видеть! – на подмогу продавщице уже шла заведующая отделом. – Что, трудности выбора?
-- Никак не могу найти Реформатского.
-- Реформатского? – задумалась заведующая. – Странно. Может, разобрали? Знаете, вам лучше спросить у… Хотя ладно. Подождите несколько минут.
Заведующая скрылась в подсобке и минут через двадцать вынырнула оттуда с книжкой в руке:
-- И правда, раскупили. Пришлось взять из еще не оприходованной партии. Нарушение, конечно, но вы же наша постоянная покупательница.
-- Я же говорила, что есть, -- вдруг добавила продавщица.
Наташа презрительно посмотрела на эту молодую корову, которая, как оказалась, в современной серьезной литературе не разбирается. Потом повернулась к заведующей:
-- Не правда ли, очень серьезный и глубокий писатель. Меня он так восхищает. Но все как-то кусками, отрывками попадался. А так хотелось чего-нибудь цельного. Сколько я должна?
-- Восемьдесят.
Девушка вынула стольник:
-- Сдачи не надо. Это вам за труды. Не правда ли, великолепный писатель?
-- Пока никто не жаловался, -- загадочно ответила заведующая.
Наташа взяла книгу и пошла. На работу. Искать в Интернете собственное мнение.
-- Что это было? – пробормотала продавщица, глядя ей вслед.
-- Учебник.
-- Учебник?
Заведующая лишь покрутила пальцем у виска.