Мне тогда было 6лет.Жили мы в маленькой Сибирской деревне, которая затерялась среди бездорожья и тайги. За деревней был раскинут огромный овраг, а дальше был непроходимый лес под названием «Борсуков лог», я очень отчетливо помню тот овраг и лес, куда запрещалось ходить, потому что там можно было повстречать и медведя и других диких зверей. Мой отец ходил на охоту в особенно трудное время, когда нечего было есть, а такое тоже бывало. Корову пришлось продать, хозяйство все раззорить, потому что была перспектива поехать в город и жить там, но не сложилось по каким-то причинам, а хозяйство было потеряно безвозвратно и на вырученные деньги покупалось молоко у соседей и куплена гитара для отца, который все больше лежал на кровати и смотрел в потолок от безисходности и безперспективности. Он мог бы пойти на работу в колхоз, но все больше его тянуло к творчеству, к размышлениям. Те навыки, которые были привиты ему в детстве отцом, очень ему пригодились. Без добычи,с охоты отец не возвращался, за поясом у него всегда была или куропатка или заяц. Он часто мне приносил ежей и кроликов и я бурно радовалась новому знакомству и всегда оберегала своих питомцев. Моему любопытству не было предела - я то и дело бегала - либо по соседям, либо на поляну возле леса, либо переходила в брод через прозрачную речушку – вода была ледяной, а камни настолько отчетливо виднелись и были так близко, что можно было бесконечно рассматривать, что за жизнь протекает под водой. Огромный обрыв, тогда он казался действительно таким, а в нем зияла дыра – это глину выбирали ведрами для строительства.Как мне нравилось копаться в этой глиняной куче: что-то сооружать, держать в руках или что-то лепить – я чувствовала природу всем своим существом, я притрагивалась к ней, я с ней общалась, я в ней жила. Я могла часами рассматривать растения, наблюдать за их жизнью – восторгаться и удивляться. Я уже тогда чувствовала себя мудрой и старой – мне было 6 лет. Я помню пыльную дорогу, по которой я могла бежать и останавливаться за деревней, потому что дорога сливалась с горизонтом, а там была другая жизнь... и я возвращалась к своему дому, за разбитой плетеной оградой, наспех сколоченной.Мы были бедны и бесхозяйственны, мне не было тепло в моем доме, но это был мой дом, у меня были и мать и отец. Моя мать работала в колхозе дояркой, отец не работал нигде и жили они вместе всего лишь 5 лет – это было мое детство, в воспоминаниях занимавшее огромный период времени. Рядом с нашим домом был еще один домик, маленький и добротный, в нем жила древняя Соломея, она казалась мне такой старой и одинокой. Я помню, что у нее были и куры и утки, она живо выходила во двор с огромной тарелкой их кормить, рядом с ней всегда была собака, умная и очень преданная, мне тогда казалась она злой и страшной и я всегда с почтением обходила ее стороной. Соломею я видела не часто, она со мной общалась не охотно, детей у нее не было, а может быть были где-то,но жила она одна. Мать меня часто отправляла за хлебом для старухи . Соломея открывала форточку, она у нее была почему-то внизу и я оставляла хлеб на окне, она его забирала, а на следующий день проходя мимо, я видела несколько копеек оставленных за хлеб. Я с радостью отмечала, что контакт состоялся, хлеб принят и можно еще проявлять себя.
Я побаивалась ее, потому что про нее ходили дурные слухи, что она колдунья, потому как жила совсем одна.Мне иногда удавалось заглянуть в ее комнату, встав на цыпочки и боясь вызвать гнев,я все же успевала увидеть угол печки, стол и кровать.Соломея сидя у окна иногда грозила мне пальцем. Я очень трепетно относилась к ее вниманию и всегда ждала, когда же она увидит меня, иногда она улыбалась мне, но это было очень редко.
Случилось однажды страшное. То, что я вспомнила однажды случайно, и то, что до сих пор не дает мне покоя. Слоняясь по своему двору, я вдруг решила побегать, отец что-то мастерил около бани, посвистывал,не обращая на меня внимания. Сделав несколько забегов до забора и обратно, я решила еще раз сбегать за мячиком и в тот момент когда я почти добежала до мяча, раздался страшный лай и собака Соломеи, перепрыгнув забор помчалась прямо на меня, я заорала так, что волосы поднялись дыбом не только у меня, но наверное и у соседей. Я помню, что отец молниеносно повернувшись что-то схватил и помчался к собаке. Помню как пронзительно завыла собака, убегая поджав хвост, как вдогонку ей что-то полетело. Дальше все было как во сне. Я только плакала и все время повторяла одно и то же, что собака не виновата или что-то в этом духе, а может быть это уже нынешние мои фантазии. Я видела кровь во дворе, видела лежащую собаку издыхающую на Соломеином дворе и видела Соломею, которая трясущимися руками пыталась поднять или что-то сделать.
Я до сих пор оплакиваю эту собаку. Я помню как ругались родители, что собака должна была быть на цепи и я знаю, что отец хотел меня защитить. Но я до сих пор не могу простить смерть этой собаки моему отцу.По-моему пса звали Мухтар, а может быть это уже была собака из других воспоминаний. А Соломея умерла этой же зимой. Я приносила ей хлеб, но она его не брала. Через несколько дней мне сказали, что Соломея умерла, я не поверила и побежала смотреть в ее окно, по комнате бродили куры, дверь была открыта, дом был пуст – это было мое первое горе, которое я пережила в свои 6 лет. Воспоминание всплывает очень редко, продираясь через препятствия сознательного и бессознательного. Мурашки пробегая по спине, заставляют меня стыдится и мысль не дает покоя: «Собака не виновата, она бежала просто за мячом», но меня никто не слышит и слезы застилают глаза. Прости меня Соломея, но ведь и ты рассчиталась со мной сполна!