!Содержит ненормативную лексику!
На огромной скорости проносились редкие машины, впиваясь яркими фарами в глаза, причиняя им боль. Дорога из центра города к одной из его окраин была, пожалуй, единственным развлечением для местных подростков. Чем она манила сказать трудно, ни кто не бросался под автомобили, ни кто не кидал в них камнями. У нее шла своя жизнь, а у тех, кто рядом - своя. Вдоль нее горели фонари, белели пластиковыми панелями минимаркеты. А черные спящие многоэтажки стояли чуть поодаль в тени, им была чуждо движение, возможно они его даже осуждали. Но проносясь в машине по все той же дороге не покидает чувство, словно эти черные силуэты преследуют тебя и хмуро жмутся к этой ленте асфальта.
- Бля, Димон, ты пепел мне на штаны стряхиваешь.
- Это ветер.
Возле белого минимаркета, на скамеечке сидели трое молодых людей. Ввиду отсутствия, в такое позднее время покупателей, на крылечке в паре метров стояла продавщица и курила.
- сам ты… ветер, все штаны мне изгадил…
- Хорош гундеть, в западло стряхнуться что ли
- Ленк, а Ленк, - третий обращался к продавщице, - «лавочку» закрывай, да пойдем сходим куда-нибудь…
- Куда? - с насмешкой спросила продавщица
- Ну… - за этой паузой подразумевался только один вариант, - к нему домой, пока бабушка спит, тихонько пройти в свою комнату, секс без прелюдий, и через час так же незаметно выбраться на улицу, снова вернуться на эту скамейку просидеть до утра, и зевая разойтись по своим домам.
Ленка бросила окурок в темноту, тот рассыпался на сотни маленьких огоньков. «Не хочу» - и скрылась в своем магазинчике.
- Мужской кулак, измятая порнушка – вот верная подружка! - дружный гогот, первых двух, не мог поднять настроение третьему.
- да пошел ты…
- Бля, смотри – щенок!
Из темноты на тонких дрожащих ногах и виляя хвостом появилась маленькая дворняга. Она забралась под скамейку и не прекращая вилять хвостом, оттуда взирала черными влажными глазами.
- Ух ты, какой ****еныш, смотри как тащится, - Димон гладил щенка за ухом.
- Он наверное хавать хочет, - «Третий» встал и направился в магазинчик.
- Ленка, дай сосиску одну.
- Зачем?
- Там щенок… голодный…
- Чего?
- Ну щенок, он наверное жрать хочет.
Ленка покачала головой, явно так и не поняв, о чем вообще идет речь, и достала с витрины сосиску.
- Тебе завернуть?
- Зачем? Он же здесь рядом.
Та молча протянула ему сосиску.
- Жри, падлочка, - отчистив от целлофана, он положил сосиску рядом с собакой.
Щенок понюхал, но есть не стал, а так же лупал глазами и вилял хвостом.
- Бля, лучше бы я сожрал – со вчерашнего вечера, ни чего не хавал, - сказал первый.
Еще год назад, когда учился в школе, пришло понимание того, что жизнь - это зеркало. И увидеть в нем можно все что захочешь. Как говорится, стоит только захотеть. Школа не приносила радости, но когда она кончилась, образовалась какая-то пустота, старые друзья-одноклассники поступили в институт или куда-нибудь еще, а вот новых найти как-то не получилось, не было той искренности и доверия которое обычно достигается годами. Ни кто не понимал его. Уж как только он не пялился в это «зеркало», а хорошего увидеть там не получалось. Не смотря на внешнюю мишуру-маску, которую, наверное, носит каждый, в душе мы всегда остаемся положительными героями. Хочется понимания и любви. Даже Ленка считает что он просто не прочь потрахать ее, а он наверное любит ее, только зачем ей об этом говорить, она скорее всего просто не поймет. А до утра сидеть с ней на скамейке разве стал бы, если все уже получено. Да и час на секс, это всего лишь мера предосторожности – если бабка проснется. Она кстати тоже неплохая, просто жить вместе как-то трудно, свободы не хватает, иной раз после двухдневной вечеринки едешь домой, прямо скучаешь по ней, а приедешь – аж воздуха не хватает, так тесно рядом, что хоть снова беги. И бегал. А что толку возвращаться все равно приходится.
Усталость, пунктиром по всем событиям, но в последнее время как-то очень сильно и надолго она приходит. Ломает от всего, от дома, от разговоров, от сытых мужиков на тачках, которые едут либо с ****ок либо на ****ки. Вон еще один на «бумере» летит…
В чем моя вина? Люди делают подлости, подставляют других, сшибают за это «бабки» и прутся от того, какие они крутые. Или еще хуже, тупо работают из дня в день, не видя ни конца, ни начала своей работе, везут гнутые гвозди на дачу, а оттуда по осени, букетик цветов и ведерко помидоров. И делают вид, что у них все ништяк.
В чем моя вина? Я же просто хочу того, к чему стремятся все, но почему для этого мне нужно прогибаться под каких-то уродов. Почему просто нельзя быть тем, кем ты есть, почему просто не сказать: «Леночек, я тебя люблю», почему она после этого не скажет мне: «я тоже тебя люблю».
Нет! Не скажет она мне этого, потому что я ей этого не скажу, а не скажу потому, что она не скажет мне в ответ то, что должна сказать. Страх – дерьмовое слово, оно само по себе уже настораживает. Оно заставляет быть напряженным. Подставишься – и тебя ударят, подставятся тебе, не ударишь – и ударят тебя. Пожалеешь, и скажут: – «ты слаб». И уже за одно это, тебя снова ударят.
Не поверю, что хоть у кого-то не было такой ситуации. Все прошли через это. И у каждого глубоко засел страх, тот самый, дерьмовый.
Щенок по-прежнему крутился между ногами…
Трое подростков почти одновременно несколькими ударами ногами превратили щенка в кровавое месиво.