Сразу за ресторанчиком «Блатная птица», есть пара скамеек, липких от пива, и гладких от тысяч задниц. С мистером Клоудом мы частенько сиживали там, болтая о том, о сем, не забывая отхлебывать холодное пиво.
Что связывало меня, менеджера довольно крупной фирмы, с ним, дворником уборщиком того самого ресторанчика, и еще, бог его знает, скольких заведений? Я до сих пор не знаю.
Традиция «посидеть-поговорить» появилась у нас после того, как я спас Клоуда из одной пренеприятной истории. Он решил проставиться, я тоже был благороден, так и пошло, потянулось.
Последний наш разговор был о любви.
Мы сидели на спинке скамейки, поставив наши ноги на сиденье. Там же обретались и бутылки.
- Любовь, Ред, самая бредовая идея природы. Понимаешь, она ломает нашу жизнь. Я влюблялся три раза. По честному влюблялся, Ред, но каждый раз эти суки выкапывали новое русло и моя жизнь послушно сворачивало в него, - он хлопнул себя по колену, подняв облачко пыли. Давненько Клоуд не стирал свои вещи.
- Первая. В студенческие времена. Она была невинной девочкой, Ред. Легкая пташка на твоем плече. Так и хотелось ее все время обнимать, что бы защитить. Но эта пташка стала оперяться в моем теплом кулаке. Она повзрослела, и начала клеваться. Джим, выплюнь соломинку изо рта! Джим, сядь ровно! Она так со мной разговаривала, Ред! Как моя мать! Я терпел. Но тупые вопросы – «О чем ты думаешь, Джим?», «Ты меня любишь, милый?», «Докажи свою любовь» - вывели меня из себя. Я наорал на нее и ушел.
- По-моему, стандартные вопросы, - заметил я.
- Не знаю. Мне они не понравились. Когда их талдычат сто раз на дню, мозги кипят и выливаются наружу. Вот вторая моя любовь… Да, это ДА! Произошел данный случай лет через десять после пташки. Эта была женщиной. Мудрой, умной, красивой, умелой. А еще она была хитрой. Я поздно это понял, лишь когда, проснувшись поутру, придя поздно с работы, поскользнулся на использованном презервативе. Все бы ничего, но эта сука стала умолять меня не расходиться. Но в ее словах не проскальзывало ничего подобного, как в словах пташки. Нет, это была с ее стороны не любовь, а расчет. Она влюбила меня в себя, а я повелся.
Клоуд откупорил вторую бутылки и на минуту присосался к горлышку. Потом, вытерев губы тыльной стороной, рыгнув, выдал:
- Учусь жить, Ред, но не у баб! Я рассказал тебе грустную историю, но она поможет тебе. Я надеюсь.
- Джим, а как же третья любовь? Ты говорил о трех случаях, - решил я восстановить справедливость.
- О, ты о последней любви, Ред? Скажу как на духу – я пропал! Я влюбился так, что жить не мог без своей любви! – тут он засмеялся, видимо, вспомнив что-то. – Она прекрасна и совершенна, я люблю ее до сих пор.
- И сейчас? Что же ты мне о ней не рассказывал? И не показывал?! – я дружески потряс его за плечо.
- А ты хочешь? Так вот она! – он торжественно развел руки в стороны, чуть не потеряв равновесие и не упав.
- Где? - я огляделся.
- Везде. Я влюбился в Жизнь, Ред! Я люблю ее!
- С каких это пор?
- Как постарел. Как ушел на пенсию. Уже пять лет я люблю ее взаимной любовью.
Язык Клоуда начал заплетаться, и я понял, что нам пора домой.
Как я уже сказал, это был наш последний разговор. И третья любовь Клоуда оказалась неудачной. Она повернула его жизнь, а точнее – лишила.
Быть может, он нашел четвертую любовь? Смерть? Быть может….