Клинок
Клинок мне достался от деда.
В свое время дед служил начальником зоны и к выходу на пенсию собрал внушительную коллекцию разнообразных клинков зэковской работы. Все это богатство, уже будучи на пенсии, он хранил под матрасом своей кровати, потому что хотя и переехал жить совсем в другое место, зона для него не кончилась. Зачастую, приняв с вечера пару стопок, он вскакивал ночью с кровати, выхватывал один из своих клинков и бросался на одного ему видимого врага, для которого и хранил весь «арсенал». Не знаю, к счастью ли, но умер дед три года назад, так и не убив своего врага.
Бабушка зарыла ножи в саду (с мусором ведь их не выбросишь) в одном ей известном месте. Но прежде я таки успел украсть один. Бабушка была уже стара и не могла заметить пропажи.
Приглянувшийся мне клинок имел обоюдоострое лезвие длиной ровно 225 мм и рукоятку из синего стекла, инкрустированную мелкими костяными безделушками. Но главным был кровосток – широкая борозда по обе стороны лезвия. Клинок был наточен до бритвенной остроты и разбрасывал блики, стоило его вынести на солнце.
Не помню, из каких соображений я совершил тогда эту кражу. Положил кинжал в ящик стола между бумагами, куда никто, кроме меня не забирался, и забыл о его существовании.
Клинок напомнил о себе совсем недавно.
Возвращаться с работы мне приходилось довольно поздно. Вот однажды я и решил прихватить с собой в рюкзаке дедов клинок, чтобы в экстремальной ситуации можно было легко выхватить его. Резать я никого не собирался (потому что лезвием в 225 мм можно одним махом голову человеку отсечь), но припугнуть-то можно…
225 мм обоюдоострого лезвия с кровостоком придавали мне уверенности, достаточной для того, чтобы не думать обо всех подозрительных особах, встречающихся в ночном городе.
Может быть, когда-нибудь подсознательно я и представлял себя с ножом в руке отбивающимся от наседающих призрачных теней или тем более нападающего на эти тени, которые разбегаются от одного вида моих 225 мм. Но стоило клинку обосноваться в моем рюкзаке, как подсознательное постепенно стало объектом моих вполне сознательных размышлений. Я стал высчитывать, какую выгоду приносит такая ситуация.
Поначалу я боялся, что как-нибудь все-таки придется вытащить его и пустить в ход, но потом понял, что жду этого момента, выбираю самые темные места, самые глухие проулки. Нож, вместо того, чтобы внести покой в мое существование, отнял его вчистую. Избавиться от него, выложить обратно в стол у меня не хватило духу. Напротив, клинок рвался из рюкзака на вечерние улицы. Мне хотелось узнать, как поведет он себя в кромешной тьме закоулков. Но для того чтобы остановиться и в самом деле вынуть его, была необходима весомая причина. Напрасно всматривался я в глухие пасти подворотен, никто не подходил ко мне и не требовал «жизни в обмен на кошелек».
Как ни крути, а клинок выделял меня из толпы, скажем, в автобусе. Что бы ни случилось, я всегда мог достать его и продемонстрировать все 225 мм. В голове я прокручивал десятки вариантов того, как отбиваюсь от наседающих на меня бандитов или вступаюсь за невинного. Клинок позволял мне открыто и прямо смотреть в глаза любому быдлу.
Однажды я не выдержал, зашел в мрачную подворотню и под предлогом того, чтобы проверить, как клинок лежит в рюкзаке и удобно ли его доставать, вытащил лезвие наружу. Дрожь пробежала по спине. Я представил, что жду здесь своего злейшего врага, вот-вот он появится, и я выступлю из тени. Как хотелось бы мне увидеть его глаза в тот момент, когда он напал бы на меня и внезапно наткнулся на лезвие в 225 мм.
Вскоре я понял, что клинок отнюдь не удовлетворен своей ночной жизнью, он рвется на дневной свет. И я стал брать его с собой даже в выходной, когда шел в булочную или кино. Однажды, когда я проходил мимо одиноко стоящей женщины, торгующей безделушками, в голову мне пришла шальная мысль: ведь я могу прямо сейчас дождаться того момента, когда улица опустеет, приставить нож к горлу женщины и сказать: «Ну, что, жизнь или кошелек?» Посмотреть ей в глаза, увидеть в них оледеневший ужас и уйти, не взяв ни копейки.
Я завел дневник, где хочу запечатлеть свои колебания. Быть может, когда-нибудь в своей жизни я дойду до той точки, когда потребуется вернуться к какому-либо дню и выяснить, прав я был или нет.
***
Из газетной хроники.
18 ноября с.г. при таинственных обстоятельствах был застрелен 24-летний NN. Убийство произошло в R-ском переулке. В руке убитого был зажат кинжал кустарной работы с лезвием в 225 мм. В рюкзаке найдена тетрадь с дневниковыми записями, из которых можно сделать вывод о психической неуравновешенности убитого. Записи представляют собой непрерывный монолог, обращенный, по-видимому, к тому самому кинжалу, который найден при убитом. Последняя датирована тем же числом и, скорее всего, написана всего за час или два до убийства. Она гласит: «Сегодня не выдержу».
Убийца неизвестен. NN был застрелен в упор из пистолета 38-го калибра. Улики не обнаружены. Свидетели отсутствуют. Мотивы преступления невыяснены.
Донецк 8.12.2003