жили-были

Алан Цхурбаев
Без пяти одиннадцать в зал расхлябанной походкой вышел администратор и объявил, что через пять минут кафе закрывается. Молодой человек за угловым столиком допил апельсиновый сок и, оставив по обыкновению на столе несколько монеток, вышел. Да, еще он выругался в мыслях на этого администратора. Дело тут было в том, что к закрытию кафе обычно пустело и только этот «долговязый», как называли его по ту сторону стойки бара, сидел здесь который день подряд до самого конца, растягивая сок и давясь сигаретами. В общем, они казались друг другу полными гадами. Но, на следующий день долговязый вновь был там. Как обычно, пришел под вечер и, робко поздоровавшись с официанткой, попавшейся ему на пути, уселся за свой любимый столик в углу. Официантка машинально подумала о том, что он, наверное, опять закажет апельсиновый сок, однако, он сначала попросил фруктовый салат и только после этого сок. Немного позже, около пяти часов, в кафе вошла девушка, о которой он постоянно думал последние четыре дня или даже полгода. Еще даже не взглянув ей в лицо, он мгновенно узнал ее по нелепой «прыгающей» походке и едва заметной привычке сутулить плечи. Она была одета в черную блузку и серую обтягивающую юбку с косым срезом чуть ниже колен. На ногах у нее были летние туфли на мягкой подошве. Те самые, которые она считала какими-то неуклюжими, и которые она бы вряд ли одела, если бы знала, что встретит там его. А все из-за того, что именно этот молодой человек в углу, которого она пока не видит, как-то раз сказал ей, что она в них похожа на маленького мука. Она не поняла хорошо это или плохо, да и роста, думала она про себя, была совсем не маленького, но туфли все равно потом долго простояли без дела. К тому же, она видела точно такие на своей подруге. Если бы не эти чертовы туфли, то вообще-то вид у нее в тот момент, когда она зашла в кафе, был довольно серьезный. Собранные сзади светлые волосы, большая, набитая всяким барахлом сумка, которую ей подарили кубинцы и такая же толстая папка под мышкой - свидетельство об участии на конференции по проблемам экологии в Финляндии. «Деловая» - подумал про себя молодой человек, когда увидел ее. Она остановилась в центре зала и, окидывая взглядом помещение, наконец, встретилась взглядом с ним. С секунду она стояла неподвижно, а затем радостно вскрикнула, немного озадачив сидевших в кафе людей.
- Никита Костров!
- Зоя Морозова!
Они обнялись именно так, как обнимаются дорогие друг другу люди после долгой разлуки и сели за его столик.
- Я думала ты уже никогда не приедешь.
- Неужели ты обо мне думала?
- В том смысле, что мы не виделись уйму времени. Год или даже больше.
- Год и два месяца. Ты знаешь, эта чертова Европа… там обо всем забываешь, уходишь с головой в проблемы, ну там, работа, учеба. Я с трудом вырвался домой на каникулы. Но это не важно, расскажи мне как ты? И зачем ты убрала волосы на затылок?
- Я делаю так часто в последнее время.
- Раньше твоим волосам завидовали все девушки с нашего курса.
- Раньше было по-другому. К тому же, знай я, что встречу здесь тебя, я бы сделала другую прическу.
Он улыбнулся ей.
- Как дела с твоими танцами? Когда я вспоминал тебя там, в Европе, то первое, что приходило на ум, было то, как я встречал тебя после танцев. Всю зиму, три раза в неделю в восемь вечера, я тащился в эту чертову школу, где у вас были занятия. А когда я приходил чуть раньше, то следил за тобой через окно, как ты прыгаешь через весь зал в своих белых носочках. По правде говоря, мне не казалось, что у тебя получается лучше чем у других, но как раз это мне и нравилось.
- Я оставила танцы. Сразу после того как ты уехал, я вывихнула ногу и пропустила почти два месяца, а когда вернулась, там уже было много новых людей, в том числе и преподаватель. Мне стало как-то не по себе, к тому же я вспомнила, что мне уже не пятнадцать лет, и я ушла оттуда.
- Жаль.
- Фигня.
- Что?
- Я говорю, ерунда это все. Я не жалею. Я теперь, знаешь, работаю. На кафедре. У меня пол ставки.
- Это много?
- Не очень. Но мне нравится. Студенты и всякое такое. Ну, там, двоечники, отличники, все как надо.
- Ясно, а что делаешь по вечерам?
- Так, ничего особенного. Рано ложусь спать.
Некоторое время они молча смотрели друг другу в глаза. Так иногда бывает, когда ты не видел человека очень-очень давно и все думал о нем, а когда, наконец встречаешь, то сказать бывает нечего. И вы сидите как будто у вас первое свидание, и вы стесняетесь друг друга. Обычно, чувствуешь себя при этом очень по-идиотски. В общем, Никита помолчал еще немного, потом зачем-то пожал плечами и сказал:
- У меня ведь, с тех пор как мы расстались, никого не было. Я имею в виду, никаких отношений, ни с кем. Ну, понимаешь, подруги были всякие, но все это так… не в серьез.
Теперь пожала плечами она.
- У меня тоже.
- Да нет, я серьезно. Я ведь постоянно думал о тебе. Лежа на своей кровати в общежитии, я думал о том, что если бы я не уехал, у нас все могло бы получиться. Наверное, мне не стоило этого делать.
- Брось!
- Да нет, я на самом деле. Ведь этот год, проведенный мною там не дал мне по сути ничего нового. Да, я стал немного лучше разбираться в макроэкономической теории, но в личном плане это был год потерь, - он сделал паузу, - это я во всем виноват.
- Не надо, Никита!
Но он продолжил, как будто не слышал ее слов. Только опустил голову вниз и начал бубнить в салат.
- Надо было тогда во всем тебе признаться, открыться. Я был готов, чтобы наши отношения стали более серьезными и… в общем, не знаю чего я медлил. Мне казалось впереди столько открытий, новые страны, новые знакомства. Думал, что уеду и забуду тебя. Каким же дураком я был! Чертов дурак!
Зоя откинулась на спинку стула. Он поднял голову и хотел поймать ее взгляд, но она отвела глаза.
- Целый год я собирал в голове по кусочкам все воспоминания, связанные с тобой. Под конец я просто обезумел от них. Ты помнишь, когда я впервые провожал тебя домой? Когда мы всю ночь проторчали на новогодней вечеринке у этого француза, а утром, измученные поплелись по домам? Ну, когда тебе нужно было тащить домой свой магнитофон, и я предложил тебе помощь? Мы поехали на маршрутке и ты сказала, что нужно выйти не на остановке, а чуть раньше, потому что через полянку тебе идти было ближе. Я помню как мы попрощались, ты повернулась и зашагала прочь. Ты была в такой короткой бежевой дубленке и голубых джинсах. Я смотрел, как ты шла по тропинке, чуть подпрыгивая на носках и легко раскачивая в руке магнитофон величиною с пятиэтажку. Потом ты пошла по спуску и сначала у тебя пропали ноги, затем туловище, и, наконец, ты совсем исчезла. Кажется, тогда меня и зацепило.
Он замолчал и, взяв со стола зубочистку, начал копаться ей в недоеденном салате. Сначала он надел на нее дольку апельсина, а затем кусочек яблока. Потом он бросил это занятие и продолжил говорить.
- Ты помнишь, когда у нас были госэкзамены, и ты от волнения упала в обморок? Ты была смертельно бледная, но ты даже представить не можешь, как ты была в тот момент красива.
- Слушай, может не стоит ворошить прошлое? Это хоть и приятно, но толку от этого никакого. Теперь у нас другая жизнь, у каждого своя, и возврата к прошлому нет. Может, стоит забыть все это раз и навсегда?
- Нет у нас никакой жизни, заботы одни и воспоминания. И кафе это чертово, в котором мы повзрослеть успели, – он окинул взглядом стены заведения, - знаешь, - он вдруг запнулся. Целый год, там, в далекой Англии, он ждал и готовил в голове слова, которые, хотел ей сейчас сказать. Наконец он глубоко вздохнул и продолжил, - иногда мне кажется, даже, по правде говоря, я в этом уверен, что если бы мы оба захотели, то у нас бы могло все вновь…
- Не надо!
- У нас бы все получилось. Ведь мы нужны друг другу. Я же знаю, что ты ничего не забыла. Зачем притворяться?
- Перестань!
- Ты помнишь все получше чем я. Зачем ты до сих пор приходишь в кафе это чертово с дурацким, как в сказке названием? Неужели его глупые стены оставляют тебя равнодушной?
- У меня здесь свидание, – сказала она очень тихо.
- Свидание? – на миг он был потрясен. – С кем?
- В половине шестого, - она посмотрела на часы, - ровно через десять минут сюда придет молодой человек, с которым у меня сегодня первое свидание, - она сделала паузу. – Ты должен понять меня, Никита, я не могу жить одними воспоминаниями. Люди вокруг меня выходят замуж или делают карьеру, и только я провожу все свое время в ожидании чего-то, чего я сама не пойму. А он, этот парень, москвич, он очень хороший человек. Он добивался этого свидания два месяца.
- Хороший человек? О чем ты говоришь?
- Ну, понимаешь, он вежливый, тактичный, пунктуальный. Во многих отношениях он просто идеален. Работает в какой-то фирме, зарабатывает кучу денег.
- Ну и чем же он все-таки добился свидания с тобой? Наверное, подарил тебе коробку конфет величиной с Хабаровский край или белые розы высотой со Статую свободы. Знаем мы этих «идеальных», у них ведь на большее ума не хватает. Или может, он дал посидеть за рулем его джипа? Ведь у него наверняка есть красный джип.
- Зеленый.
- Да какая мне к черту разница, какого цвета у него джип, - его вдруг как прорвало, - слушай меня внимательно, я точно знаю, что Зоя Морозова, это единственный человек из всех кого я знаю, который не любил играть в поддавки. Ты всегда могла отличить правдивого человека от притворы. Так о чем же ты сейчас мне рассказываешь? О какой тактичности и пунктуальности ты говоришь? Ведь ты единственная, которая не строила глазки нашему преподавателю по латинскому, а ведь это так помогало на экзамене. Так зачем же сейчас сидеть здесь и рассказывать друг другу о своей жизни, если она у нас одна на двоих? Ведь я еще не встречал человека, который бы видел меня насквозь, так, как это делаешь ты!
Увидев, что у нее на глазах уже набухают слезы, он остановился и, после того как она немного пришла в себя, продолжил более спокойным голосом:
- Знаешь, в тот день, в тот самый последний день, когда я должен был прийти и в последний раз встретить тебя после танцев, я ведь был там, но ты меня не видела. Я пришел пораньше и заглянул через окно. В зале тебя не было, и я зашел внутрь. Дверь в раздевалку была приоткрыта, и я увидел тебя как ты сидишь в самом углу на длинной скамейке и, уткнувшись лицом в ладони, плачешь. Я долго смотрел на тебя, но так и не смог войти внутрь. Я видел как ты плачешь, Зоя.
Слезы опять выступили на ее глазах и, схватив со спинки стула свою сумку, она выбежала в туалет. Там, она постояла немного перед зеркалом и, придя в себя, посмотрела на часы. Было 17:27. Она достала из сумки телефон и, набрав номер, приложила его к своему маленькому уху.
Человек в зеленом джипе схватил с пояса «трубку» и коротко бросил:
- Да, - услышав знакомый голос, он начал быстро говорить, - Милая, я уже подъезжаю, буду через две… - но она не дала ему договорить. Уверенным голосом, девушка в нелепых туфлях принялась врать. Стоит сказать, в этот раз лгать ей было необычайно легко и даже приятно, как если бы она скидывала с себя эти самые дурацкие, да, на самом деле дурацкие туфли!
- Ты знаешь, сегодня, наверное, ничего не получится, что-то мне не здоровится, ну, голова болит, тошнит, и вообще, кровь идет носом. В общем, надеюсь, ты поймешь, так иногда бывает, извини. Может в следующий раз...
Не дождавшись его ответа, она прервала разговор и сразу вслед за этим отключила мобильник. Затем она распустила волосы, одернула юбку и в последний раз взглянула на себя в зеркало. Было уже 17:32, когда она вышла в зал и не увидела там Никиту. Официант сказал ей, что Ваш молодой человек расплатился и только что вышел на улицу, возможно, он ждет Вас там, не могу сказать. Потом она бежала из кафе, расталкивая входящих, и говорят, что она даже толком этого не помнит, да и не мудрено. В общем, когда она выбежала на улицу и увидела его там переходящим дорогу, она ему закричала, что было сил, и в тот момент, когда он остановился, чтобы обернуться, на него налетел зеленый джип с хромированной решеткой поверх массивного бампера.