Морозный воздух первого снега, осыпавшего окружающий меня мир, прокатился крошечными осколками по моему лицу и равнодушно отправился странствовать далее, ловко избежав столкновения с теплыми клубами сахарно-белого пара, вырывавшегося из приоткрытого канализационного люка. Ноги слегка поразъезжались в разные стороны, но, решив, что им будет достаточно скучно друг без друга на расстоянии, привели себя в чувство и смирно, медленно стали семенить по блестяще-желтому льду. Губы тоже разъезжались и без видимых причин беспрестанно улыбались. Счастье заменяло оставленный дома второй свитер ("Какая-то я в нем чересчур круглая!") и грело не хуже автономного отопления, но лучше комнатных батарей. При виде шапкообразного сугроба губы вновь разъехались в широкой улыбке, а недавно проснувшийся ум быстро-быстро зашевелил шестеренками и в памяти неспеша, как титры последнего в ночном блоке фильма, явилась фраза: "Для тебя хоть розы из-под снега!". К сожалению, проверять есть ли розы в данном сугробе, либо их уже забрал кто-то другой ради какой-то другой времени не было.
Стремительный, эгоистичный запах вина растолкал свежесть зимнего утра, привел своего друга - кисло-сладкий запах пота, а затем ветер донес до уха обрывок некой фразы:
- .. а тут дадут тебе 200 лей на жизнь, и живи как знаешь!
Глаза нашли источник винного запаха: женщина размером с наш платяной шкаф, в грязно-серой куртке и повязанном вокруг пояснице цыганским платком, в одной руке держала хрустящую сумку с фиолетовыми полосами, откуда игриво выглядывали разноцветные уголки дешевых, маленьких кульков; другой же успешно наливала вино в пятидесятиграммовую рюмку, которая слегка дрожала, вероятно, от мороза в руке с тонкими пальцами.
- А мой муж по инвалидности получает 100 лей, - сказала басом женщина-шкаф, забирая рюмку обратно, но шорох кульков, в которые рюмка была завернута, укрыл остаток разговора.
К тому же как-то нестерпимо холодно стало среди скользящей туда-сюда промерзшей толпе. А у дороги были тщательно накиданы полуметровые сугробы снега, счищенного с дороги. Но теперь внутри что-то сжалось и появилась уверенность - там точно нет никаких роз.