ВПЕРЕД, В НОВОВЕКОВЬЕ!
На рубеже августа-сентября прошедшего года я написал фантастический опус, который назвал «Назад, в Средневековье!» (он – здесь, на моей страничке прозы.ру).
Сидя в августе на берегу залива, я, помнится, взирал на море, и вдруг представил себе, что ведь ТОЧНО ТАКУЮ ЖЕ картину, скажем, пять веков назад наблюдал вот с этого самого места какой-то другой человек: те же очертания берегов, тот же ландшафт, вплоть до отдельных камней в море, которые и полтысячелетия назад были теми же и лежали на том же месте.
И как же легко было вообразить себя средневековым человеком, и представить, что вот сейчас я обернусь – и позади меня окажется другая картина природы, та, что была на этом месте в 1503-м году…
…И я обернулся и увидел дикий лес, без тени каких бы то ни было построек. И я знал, что в нескольких кэмэ от меня, в сторону востока, раскинулся старый, средневековый Таллинн. И как было удержаться от соблазна двинуться туда пешком, чтоб побродить по улочкам старого города, посмотреть на людей, понаблюдать за их бытом и нравами. И я кинулся с головой в свое необычное многочасовое приключение, и увидел много такого, о чем раньше не догадывался. А когда созрел для возвращения в свой век и пришел на то прибрежное место, откуда приключение мое началось, то даже испугался: а если Время не вернет меня назад? Что я тогда буду делать в 1503-м году? Кому я там нужен?
…К счастью, всё обошлось – меня «вернули», и я понял, что не готов к путешествиям по эпохам, и что СВОЁ время ценю больше всего на свете, потому что у меня в нем есть всё, что мне бесконечно дорого: любимая супруга, друзья, дом, семья… Ничего этого ни в каком другом «времени» у меня не будет, даже если я там появлюсь. И я был счастлив, что вернулся! «Хлебнув» средневековья с его неурядицами, я с удовольствием и даже некоторой ностальгией окунулся в свое время, со всеми его удобствами, к которым привык, что называется, намертво: к горячей воде, радио, телевизору, книгам и компьютеру…
И в безмятежности и довольстве, любя свою эпоху, я прожил полгода. А недавно, весной, снова прошелся по высокому берегу моря, мимо того места, которое «закинуло» меня когда-то в Средневековье… И задумался… И почувствовал какое-то смутное беспокойство, или скорее желание, тягу. И вновь присел на «то самое» место и посмотрел вглубь залива. Вон противоположный берег с заброшенной бетонной башней. Прошлым летом мы из любопытства сходили туда. Когда-то там была погранзона, и военные власти, видимо, собирались строить какое-то хранилище, то ли для горючего, то ли еще для чего. Башню возвели, построили рядом коробку будущего не то диспетчерского пункта, не то насосной станции. Но грянувшая эстонская «поющая революция» смешала планы военных, и погранзону войска оставили, не достроив ни башни, ни прочих узлов системы.
В остальном, кроме башни, берег «чист» в том смысле, что очертания его сохранились практически нетронутыми с глубокой древности.
А вот интересно, - подумалось мне, - надолго ли сохранятся эти очертания? Лет на пятьдесят? На сто? Вряд ли. Наверняка застроят раньше – капитал любит свободную землю. Как только Эстония станет частью Европы, зона перестанет быть условно пограничной, и землю наверняка продадут (как продали уже чуть ли не половину Эстонии). И начнется застройка. Может, толстосумы построят там свои частные дома, а может - что-либо административное. Да-а, заглянуть бы вперед, лет эдак… на двести. Каков он станет, берег напротив? А потом поглядеть бы на будущий Таллинн. Две сотни лет все-таки! При нынешнем техпрогрессе ой как можно отстроить инфраструктуру за пару веков!
А что? Для того, чтоб «поглядеть», всего-то и нужно: сидя на «моем» прежнем месте, над заливом, прикрыть глаза, задуматься… а потом открыть их.
…Открываю. Ни-че-го себе! Берег-то напротив действительно застроен! Высотные дома отблескивают зеркальными стенами. О-о! Да там полноценный город! А залив-то – весь чистющий! Набережная тянется вдоль всего берега, который в мое время был покрыт лишь песком да какой-то слизью... И во весь залив – яхты, катера таких форм, что прежде мне и не снились. Да, но если так, то… ЧТО же позади меня?
Оборачиваюсь. Мать честна! Вот это да! Это – мой район? Не может быть! Двести лет назад такого даже в проекте быть не могло. Сам-то я, оказывается, сижу на ступеньках, и лестница – беленькая, стройная, с фонариками – сбегает вниз, к заливу. Там всё застроено. Люди гуляют. А за моей спиной, там, где прежде было кольцо трамвая… хм!.. да там монорельсовая подвесная дорога, что ли? Ну и ну! Надо бы пройтись, поглядеть поближе.
Мда-а-а… Прогресс, одно слово! Монорельсовая-то эта, похоже, скоростная. Вагончики прозрачные, форма – отпад! Еще бы нет! Всё-таки 2204-й год! Это, сталбыть, в таком вот вагончике я могу до центра Таллинна… минут за семь доскакать. Попробовать, что ли? Стоп-стоп-стоп! А деньги? Какие тут, в Таллинне, сейчас деньги? Европейские, надо полагать. А может… вообще никаких?? Коммунизм, что ли? Да не-ет, вряд ли. Деньги наверняка были, есть и будут на Земле всегда. Иначе отношения меж людьми не урегулируешь. Да, но КАКИЕ они у них теперь, в XXIII-м веке? А что если люди теперь вообще по безналичке живут? Что-то, скажем, вроде наших электронных карт? Ладно, там увидим, разберемся. А пока что ох как хочется взглянуть на то место, где два века назад стоял мой домик, в котором жил я со своей семьей – тут недалеко, метров триста. Интересно, узнаю ли это место?
Топаю через парк – слава Богу, хоть его не тронули! Вон там, в конце, должна быть улица, ряд домов-деревяшек, за ними – следующая улица, на которой уже мой дом…
Н-да… Увы и ах! (А на что ты, собственно, надеялся?). Парк закончился, и сразу же за ним вместо первой улицы – открытое пространство до самого моря, до другого залива, где когда-то, в моё время, стояли морские пограничники. Ни старых домов-деревяшек (естественно, сгнили давно), ни моей улицы с моим домом. Огромная открытая площадка, принадлежащая, вероятно, порту. На ней – какие-то помещения из пластика, и какие-то механизмы делают какую-то работу. Людей почти не видно, хотя всё шевелится, все механизмы. Что-то грузят, разгружают… Вдалеке, у самой кромки воды – огромный красивый причал с великолепного вида судами! Красавцы, не чета тем, что были в моем веке. Само совершенство! Шума, грохота работ, либо там пыли – ничего этого нет. По-видимому, всё до предела технологично. Заборов, оград территории порта то ли нет вообще, то ли они просто невидимы.
Я поискал глазами примерное место, где прежде стоял мой дом, и мне стало грустно… Да, в какой-то из годов XXI-го столетия исчезла моя семья, исчез я, затем исчез наш дом – его попросту снесли. Что поделаешь, любая новь безжалостно сметает с поверхности планеты всё старое, отжившее. А ты что же, надеялся увидеть на месте своего дома музей? Хе-хе! Круто замахнулся. Хотя… жил же в ХХ-м веке (в Лондоне, кажется) англичанин, который еще в 30-е годы «законсервировал» свою квартиру, и завещал потомкам лет через пятьдесят передать ее затем, нетронутую, в дар государству, как экспонат жилища человека 1-й половины ХХ-го века. И квартиру превратили в городской музей! И посетители с удовольствием разглядывали и мебель, и салфеточки, и утварь на столах и комодах – всё это как бы замерло, остановилось во времени. И люди это оценили. Вот бы и мне в свое время «зафиксировать» свой дом, а после взять да и завещать его государству как экспонат жилища 2-й половины ХХ-го века. Так ведь не сделал же! И «поезд ушел». Не то бы стоял сейчас на пороге собственного дома-музея, и вот бы душа затосковала-то!
Но – не случилось, ничего не поделаешь. Поклониться нечему, преклонить колени негде. Что ж? Остается проехаться до центра когда-то родного города да поглядеть на его нынешних обитателей, людей XXIII-го столетия.
Подавив комок в горле, поворачиваюсь, иду к ближайшей платформе монорельсового «трамвайчика». Минуту спустя стремительный вагончик подкатывает и останавливается рядом со мной. Попробовать, что ли, без билета? Авось пронесет?
Прозрачные створки дверей раздвинулись, и я занес уже ногу, чтоб войти. Не тут-то было! Замигало какое-то стерео-табло, на нем – вежливое женское личико, извинившись на английском, что-то протараторило. Хоть и с трудом, но я разобрал, что меня отказываются пропустить внутрь, поскольку не могут меня идентифицировать… Опа! Попался! Денег у меня нет, но и не надо. С ними либо без них, меня все одно вычислят и в транспорт не пустят, и ни в одном магазине, наверняка, никакую вещь не продадут (продовольствие, скорее всего, тоже). Вот тебе и первые уроки цивилизации будущего!
Что делать? Конечно же, топать ножками. Если бодрым шагом, да «по прошпекту» - за час до центра доберусь.
Так и потопал. Прежде, в моё время, улица эта, ведущая к центру города, к самому вокзалу да древнему Вышгороду, именовалась улицей Калинина, позже, в «свободное» время – улицей Копли. И вот она теперь, ровнехонькая, широкая магистраль, залитая какой-то разноцветной матовой смесью (вместо асфальта). По-над улицей стремительно сигают стройные прозрачные вагончики монорельса. Вдоль самой магистрали проносятся, подобно стрелам, невиданные авто, как всегда – в город и обратно. Улица обустроена невероятно! Дома-игрушечки, какие-то довольно длинные и тоже прозрачные галереи, платформы «монорельса»… Всё быстрое, динамичное, куда-то устремленное.
Итак, в вагон меня не пустили – рылом, стало быть, не вышел. Может, хоть пешехода (меня, то есть) не остановят, не потребуют «идентификации»? Хочется ведь, очень хочется взглянуть на будущее моего города!
…Так и дотопал до Вышгорода, меж редких прохожих. Одеты все (кроме меня, конечно же) оч-чень своеобразно! И разнообразно. Много ярких, насыщенных цветов в одежде, со всякими «блестками». Но люди красивы, даже очень! Особенно женщины да девчонки. Лица у людей сдержанные, «непроницаемые», как будто маски надеты. Много смуглолицых. На меня и мою амуницию косились, но молчали. Кто знает, что подумали? Что за чудак, мол, в допотопной куртке и брюках? Из театра, что ли?
Впрочем, не знаю, не знаю их мыслей. Вот лица действительно холодноваты, безучастны. Почти как в моем веке. Посмотрим, может, в центре города будут другие люди, повеселей да пооткрытей?
«Ихние» машины скоро примелькались мне, хотя разнообразие их форм было довольно ощутимым и впечатляло. Словом минут за пятьдесят я бодро отмаршировал по «родному» проспекту, и вот он – древний Вышгород, знаменитая жемчужина Прибалтики. Всё такой же, только еще краше, чем в мое время. А вот левее него, где-то дальше, в глубине города – такого я даже не предполагал увидеть! Огромная не то мачта, не то башня, верхушка которой теряется где-то очень высоко в дымке, в облаке… Что ж это за штука такая? Зачем? Оч-чень любопытно!
Решаю поступить так: сперва «взойду» на Вышгород, по знаменитой и наверняка уже десятки раз обновленной лестнице Паткуля, на ту самую смотровую площадку, на которой не раз бывал в своем веке, и куда забрел при моем «броске» в Средневековье, в 1503-й год. Оттуда – замечательный вид на Таллиннскую бухту, на город. Посмотрю, что изменилось в городе за два века. Затем пройду на другую площадку – ту, которая восточнее, с видом на центр города. Оттуда наверняка и эту новую для меня Башню-мачту видно. А там уж можно и к самй Башне сходить, поглядеть, что за диво такое соорудили в Таллинне за прошедшие двести лет?
Уже первый вид, с площадки на бухту, поразил меня. Конечно, крыши древних зданий и башен остались на местах, и весь рисунок крепостной стены остался прежним, тронутым разве что руками реставраторов. Но вот зато дальше, за линией Старого города – сплошная новизна! Ажурные здания, включая о-очень высотные, огибали Таллиннскую бухту с обеих сторон, вдоль берегов, и уходили за горизонт. В том числе – к моему родному полуострову Копли, откуда я прибыл. Можно было долго стоять и сравнивать мое время, мой век с текущим. Но я не стал этого делать, а двинулся к следующей смотровой площадке Верхнего города, и три минуты спустя уже наслаждался «обновленной» панорамой, столь хорошо известной мне прежде: старые крыши были все на месте, их Время не тронуло. А вот чем дальше от Старого города, тем больше «индустриальных джунглей» - того, что прежде, в мой век, называли «стекло и бетон». А вон там, правее, кажется – в районе Центральной площади, торчит та самая, высоченная, совершенно новая для меня «мачтовая башня». Ближе к ее верхушке сделана, судя по всему, громадная смотровая площадка. И там, на ней, похоже, происходит какая-то суета: что-то с нее падает, летит вниз, а затем понемногу отлетает в сторону… Интересно, ЧТО бы это могло быть? Придется все же подойти к этой «мачте» поближе да разузнать, чт там происходит?
Спускаюсь вниз, смешиваюсь с толпой не то туристов, не то жителей… Нет, судя по озабоченным лицам, это в основном все-таки жители. Прислушиваюсь к речи: английская, русская (причем крепко пересыпанная каким-то неведомым мне сленгом!), немецкая, довольно часто – французская, попадается скандинавский выговор. И еще что-то, не то арабское, не то турецкое. А где же эстонский язык? Вот те на! Почти не слышно эстонской речи! Крайне редко и, похоже, как-то робко. Ни-че-го себе! И это – несмотря на зверские и подчас неприличные усилия властей моего времени утвердить эстонский на местах чуть ли не как «великий и могучий»? Видимо, мегаполис, в который за две сотни лет превратился европейский Таллинн, диктует свои языковые законы. Возможно, где-то в провинциях эстонский еще остался – там, куда цивилизация не успела за два века ступить своей жесткой поступью. Что же до Таллинна, то он, похоже, напрочь вытеснил «коренной» язык из своей среды. Видно, против логики прогресса не попрешь…
Ну что ж, факт примечательный. Но я все-таки поставил себе цель: дойти до «мачтовой башни» и посмотреть, что же она такое и что вокруг нее (и на ней) творится? Минут пятнадцать пробираюсь по еле узнаваемым улочкам нижнего Старого города, через Ратушную площадь, далее – вниз, к Вируским воротам. Ага! Вот и колосс! Та самая «башневая мачта»! Широченным основанием разлапилась на месте прежнего парка, неподалеку от бывшей прежде центральной площади Виру. Игла ее вершины теряется в облаках, где-то в полукилометре от земли, если не выше. И вокруг – толпы народу! И все, задрав головы, глядят вверх. А оттуда, сверху, сыпятся… люди! Десятками! На каких-то парашютиках, планерах, «крылышках». Хорошо видно, как маленькие комочки вываливаются со смотровой площадки, метрах в трехстах от земли, стремительно несутся вниз, а потом раскрывают за спиной некие «крылышки» - и далее плавно парят в вышине над городом. И вскоре плавно же приземляются неподалеку. И снова бегут к основанию «мачты», к ее лифтам. Ну, всё ясно! Это какой-то аттракцион для любителей острых ощущений, в основном, надо полагать, для молодежи.
А что если мне самому… нет, не прыгнуть! – кишка тонка. Что если, думаю, вознестись на лифте на ту самую площадку да поглядеть на нынешний Таллинн сверху? Будет что вспоминать потом у себя, в XXI-м веке. И я, уже не раздумывая о том, что ведь у меня «ни денег, ни документов», и что меня наверняка туда не пустят, как не пустили в вагончик монорельса - я просто направляюсь к лифту, что называется, «на арапа». У турникета стоит некто, довольно дюжий, в униформе. Мне показалось – полицейский (а может – служитель?). Я подхожу к нему вплотную, и бухаю по-русски первое, что приходит в голову:
- Герр полицей! (я не знал, как к нему обратиться, но он, похоже, не особенно шокирован – привык, видать, к странностям всякого рода). Ради бога, выслушайте меня! И извините! («Герр» изобразил подобие улыбки). Понимаете, я – турист, из провинциальной России (я врал напропалую, от безвыходности). Прибыл в ваш город сегодня, остановился у знакомых, далеко отсюда – в районе Копли. Решил пройтись по городу, и слишком поздно спохватился, что ни документов, ни… хм… финансов с собой не взял. А тут увидел вашу Башню – и просто обомлел! Я много слышал о ней (меня уже несло, и я врал все более вдохновенно), но увидел впервые. Я вас умоляю: позвольте мне пройти наверх, посмотреть панораму города! Дело в том, что сегодня вечером я отбываю, и в другой раз вряд ли увижу всё это. Я очень вас прошу!
«Герр полицей», судя по всему, мой русский понял, что-то хмыкнул в ответ, но потом махнул – проходи, мол. Я от полноты чувств брякнул ему «Мерси боку!» и зачем-то отдал честь. Он ухмыльнулся, а я, не веря своему счастью, быстро втиснулся в лифт.
«Вознесение» мое, в обществе других посетителей (которые, по моим наблюдениям, все до одного расплатились за посещение башни каким-то подобием жетона, с которого автомат считывал информацию), так вот, НАШЕ вознесение было очень быстрым, стремительным. И бесшумным. Минуты не прошло, а двери лифта раздвинулись, и мы все оказались на огромной благоустроенной площадке.
Подхожу к краю (остекленной, разумеется!) площадки и решаю сделать кружок, чтоб осмотреть весь новый Таллинн с верхотуры. Да-а… «Впечатляет» - не то слово! Огромный город «из стекла и стали», раскинувшийся у моих ног, напоминает какой-то драгоценный уральский минерал – ну, скажем, горный хрусталь! Тысячи ярких граней внизу отражают солнечный свет. Где уж там различить очертания прежнего, близкого моему сознанию города? Всё, «поезд ушел», прежний Таллинн навсегда поглощен цивилизацией. И лишь далеко под ногами бледной ниточкой очерчен нетронутый веками Старый город с его крепостными стенами, вековыми башенками да древнейшими домами и соборами. Новый, «стеклянный» Таллинн, колосс-«кристалл» раскинулся внизу на сотни километров окрест. Наверное, такова судьба всех европейских столиц, настоящих и бывших. Хорошо еще, что Время закинуло меня лишь на две сотни лет вперед, а не на пятьсот, а то и на тысячу. Вот была бы тоска! Когда следов «своего» времени не можешь отыскать уже ни в чем…
В таких невеселых раздумьях, понаблюдав с полчаса за панорамой Таллинна XXIII-го века, я отошел от края смотровой площадки и направился к толпившимся на южной ее стороне молодым людям. То были те самые «прыгуны», которые специально забрались сюда, чтоб испытать свой характер, поиграв в прятки с собственным страхом. Почти у всех за спиной были закреплены небольшие ранцы. Распорядитель в знакомой уже мне униформе «герра полицея» деловито осматривал каждого, кто собирался сигануть вниз. Перед очередным прыжком, перемежая английские, русские, немецкие слова, он вежливо просил всех не толпиться, не мешать прыгунам.
- Господа, господа! – убеждал «полицей» шумливую молодежь. – Попрошу всех вести себя достойно, не как в диком ХХ-м веке. Ваши эмоции только тормозят дело, мешают остальным. Прошу вести себя разумнее.
Его, похоже, мало кто слушал, но распоряжениям все же подчинялись стараясь не мешать отважившимся прыгнуть вниз. Когда очередной храбрец, «проверенный» распорядителем, замирал на краю открытой платформы, «полицей» давал отмашку «Пошел!», и парень (реже девушка) с утробным криком, в котором смешались страх, отчаянье и восторг, шагал в бездну, сопровождаемый эмоциональным всплеском толпы зрителей. И место «выпавшего» заменял следующий храбрец.
«Ну и развлечения у них!» - невольно подумалось мне. – Во как любят адреналин в кровь! Ку-уда там нашим слаломистам, сноубордистам, серфингам и прочим отчаянным!».
Внезапно я замечаю некую странность: в стороне от толпы вижу двоих подростков, у одного из которых за плечами такой же точно «ранец», как у большинства, а у другого – пусто, никакого «ранца». Оба о чем-то тихо переговариваются, затем обладатель ранца начинает украдкой расстегивать крепежные ремни. Минуты не прошло, как ранец оказался за плечами его товарища, и тот незаметно вклинился в толпу «прыгунов». Интересно! Неужели всё так просто? Одолжил товарищу ранец – и вперед? А ну как товарищ что-то не учел? Тогда ведь внизу от него одна слизь останется! Неужто у них не бывает несчастных случаев? И как вообще дело обстоит с контролем за «отчаянными»?
Вижу, как это паренек продвигается к краю платформы. Вот уже скоро его очередь подойдет, но тут «полицей», который на контроле, замечает паренька и делает ему какой-то отрицающий жест – отойди, мол! Парень вроде бы стушевался, но в следующую секунду, когда «полицей» сделал разрешающую «отмашку» очередному прыгуну, парнишка, которого «отставили», неожиданно разбежался и рухнул вниз вслед за тем, которому разрешили…
Я охнул от неожиданности, но то, что произошло вслед за этим, заставило меня просто раскрыть рот от изумления и ужаса. «Полицей», ни слова не говоря, тут же кинулся вниз следом за пареньком. Но у «полицея»-то ранца за спиной не было!! Я видел это совершенно четко! Столпившиеся зеваки дружно завопили, глядя вослед вывалившимся парню и «полицею», но почему-то ужаса в их вопле я не ощутил…
Но то, что произошло затем, просто повергло меня в шок: спустя минуту над краем площадки для прыжков вдруг всплыл… упавший вниз «полицей», крепко державший за нагрудный ремень проштрафившегося парня! Оба они мягко приземлились на край площадки, «полицей» без тени негодования, спокойно, но решительно отобрал у парня его ранец, спросил – чей он, и когда подошел друг нарушителя, предложил обоим пройти в какое-то небольшое помещение, где и… запер друзей снаружи, оставив им заплечный «рюкзак» (типа: теперь прыгайте на здоровье, но только – не сходя с места, пока не выпущу обоих).
«Вот это да! – подумалось мне. – Вот это «сервис»! Штрафникам теперь наверняка долго не светит никакого разрешения на прыжки. Но каков сам «полицей»! Как же это он… сиганул вниз, догнал нарушителя и «вспорхнул» с ним обратно?? Инте-ре-есно… Как это ему удалось? Он же не птичка!». Я стал приглядываться к «полицею» и заметил у него на груди что-то вроде небольшого пульта. И вспомнил, что перед прыжком вниз он поднес руку к груди, а когда вытащил за шкирку нарушителя и поставил его на платформу, на груди у него мигал маленький красный огонек. И он снова поднес руку к груди, после чего огонек погас. Ну конечно! Они, служители, или «полицеи» (как их там?) наверняка экипированы какими-то… грависистемами, наподобие жилетов или поясов, и потому для них проблемы перемещения по вертикали не существует! Но это – у специалистов, как в наше время, скажем, спецрации да спецоружие у охранников да силовиков. А пацанам ихним «гравижилет» не полагается, потому полет вниз для них – аттракцион, чтоб пощекотать нервы. И наверняка для подобных прыжков существует определенное возрастное ограничение. Так что одному из нарушителей, допустим, исполнилось пятнадцать либо шестнадцать, и он разрешение на прыжки получил. А его дружку по возрасту прыгать еще не полагалось. А ведь хочется! Вот и уговорил друга дать ему «парашют» или что там у них в ранце… Но бдительный страж – «полицей» - каким-то образом раскусил нарушителя и дал ему отлуп, а поскольку тот очень уж настроился прыгнуть, то и решил пойти ва-банк. Теперь вот сидит с дружком под арестом, и наверняка обоим долгое время придется «поститься» без прыжков.
Словом, хитрую и отчаянную молодежь у них, в новом Таллинне, стараются, как и во все века, держать в рамках. Иначе беды не миновать.
Нда… Но неужели же всю эту колоссальную конструкцию – Башню – таллинцы выстроили лишь для того, чтоб развлекать молодежь? Не дороговато ли? Впрочем, кто знает, что у них за логика и какие приоритеты.
Пора было спускаться вниз.
… Я вышел из лифта, еще раз поблагодарил у входа «герра полицея», который час назад пропустил меня наверх. Он кивнул мне понимающе, на том и расстались.
Надо было как-то определяться, чт делать дальше. С удовольствием перекусил бы чего-нибудь, но про это придется забыть - с моими-то птичьими правами да возможностями!
Судя по Солнцу, уже вторая половина дня, где-то часа три. Возвращаться назад, на залив, к «точке» своего путешествия в будущее? Вроде бы рановато. Когда еще попаду в Будущее! И попаду ли вообще… Нет, хотя бы часа четыре перетоптаться где-нибудь, дождаться вечернего часа, поглядеть на освещенный город, а там уж можно и назад, в свой век (опять же – если Время примет меня, назад-то…). Благо, магистрали Таллиннские вечерами наверняка хорошо освещены, так что заблудиться мне будет невозможно: как пришел сюда, так же точно, тем же путем и уйду. А там часок с небольшим – и буду у залива.
Подошел к пруду, что возле Вышгорода, сел в тенечке деревьев. Всё почти как в мое время: утки на воде, редкие чайки, полно детей и мамаш. Вот только коляски детские – не чета нашим: во-первых, красивейшие по форме и оригинальности, во-вторых – самоходные. А еще я увидел несколько роботов-нянь.
Посидев с часок, решил обогнуть Вышгород по низу. Там полно всяких игровых площадок, причем игры какие-то… особенные, «навороченные», обязательно с участием всяких механизмов и двигающихся фигурок. Очень запомнился аттракцион «Взятие древнего Таллинна датчанами»: на великолепно оформленном макете Вышгорода разворачивалось настоящее рыцарское побоище, только участниками сражения были… маленькие механические фигурки, примерно 1/10 натуральной величины, включая людей и лошадей… Все эти лилипуты двигались вполне натурально, размахивали булавами и мечами, скакали на лошадях, штурмовали стены «макетного» Вышгорода. Дети толпами стояли у огромного макета и живо обсуждали развивающиеся на их глазах события: возьмут или не возьмут датчане Таллинн, помешает им ров или нет, смогут ли фигурки защитников Таллинна сбросить со стен фигурки датских легионеров? Причем, картина боя не была беззвучной: пушечки пыхали, фигурки воинов, разевая крохотные рты, что-то кричали, маленькие боевые лошадки ржали. Впечатление было потрясающим – видимо, из-за эффекта участия. Около часу простоял я возле этой великолепной полуигрушки, и на меня никто не обратил внимания – все были поглощены картиной «микроштурма».
С трудом оторвавшись от невиданного зрелища, я все же продолжил обход «реального» Вышгорода. Забрался по западной лестнице наверх, прошел к прекрасному собору Александра Невского. Жив, курилка! А то ведь когда-то, в мою эпоху, какому-то из нацидиотов даже пришла в голову «идея» снести это царственное великолепие! Хорошо хоть, что идиотизм «идеи» был очевиден, и ее тихо спустили на тормозах. И еще из той же оперы: в 20-х годах моего, ХХ-го века, на волне первого эстонского нацидиотизма, тогдашние таллиннские власти новоиспеченной «Эстонской республики» замахнулись на великолепный культурный символ – памятник Петру Первому на площади Свободы. И не только, увы, «замахнулись», сволочи, но и снесли-таки его, потом даже распилили – так и сгинул где-то в недрах эстонского исторического идиотизма великолепный таллиннский Петр Великий. Кому это надо было? Только ущербным и убогим душой политикам.
И я решил пройти к тому месту, где когда-то (задолго ДО меня) стоял Петр. И – о чудо! – увидел вдруг, что памятник стоит на своем законном месте! Это явилось для меня большим сюрпризом. Видимо, за двести лет дошло, наконец, до поселившихся в Таллинне новых поколений, что исторические памятники непременно надо возвращать на их законные места. И Петра «реабилитировали»! И в пику любым недоумкам-националистам любой эпохи и любого толка установили на месте давнишнего исчезнувшего памятника его великолепную копию!
Приятно изумленный, я спустился к подножию памятника, поднял голову и сказал:
- Здравствуй, Петр Алексеич! Как я рад встретить тебя здесь!! Потому что вижу, насколько морально выросли за два с лишним века те, кто населяет теперь мой Таллинн.
…Солнце уже спряталось за небоскребы удаленного от центра моего района, Копли. Туда вскоре направлюсь вслед за ним и я, чтобы попробовать вернуться в мое время, не такое гуманное и умное, как этот XXIII-й век, но все равно более близкое моей душе, ибо там осталась ее главная часть.
Сумерки стали понемногу наваливаться на Таллинн. И в этот момент… в вышине вдруг вспыхнуло солнце! И на таллиннских улицах стало столь же светло, как три часа назад! Что такое? Что за чудеса?
Я посмотрел наверх, откуда засияло «вечернее солнце» - и сразу всё понял. Вот для чего была построена гигантская Башня-мачта! Там, высоко в поднебесье, у самой ее вершины зажглись шесть гигантских светильников! И мощность их оказалась такой, что весь Таллинн был моментально залит светом, как при дневном Солнце. Вот оно, главное предназначение гигантской Башни: освещать город в ночное время! Не нужна вереница столбов вдоль бесконечных улиц, не нужны сотни километров проводов, подводимых к уличным светильникам в МОЕ время. Всё крайне просто и экономично! Ай да Таллинн!
Ну что ж, при подобном «ночном солнце» мне остается лишь легко и непринужденно топать в направлении своего родного района, чтобы час-полтора спустя увидеть, наконец (если повезет) свой век, своих родных, встретить свои заботы, надежды и радости.
И вот, наконец, она - моя белая «лестница с фонариками», ведущая вниз, к заливу. Вот пятая сверху ступенька. Сажусь на нее, закрываю глаза. Прощай, Таллинн 2204-го года! Немного жаль, что я не твой житель. Но одному мне в твоих просторах делать нечего. Так что – прощай, и спасибо тебе.
…Открываю глаза: на противоположном берегу залива – знакомая серая топливная башня, недостроенная когда-то пограничниками. Нет белой лестницы с фонариками, нет великолепной набережной внизу, с яхтами и катерами вдоль нее. Я оборачиваюсь – за спиной скрипит на повороте трамвай.
Я дома… Здравствуй опять, мой нелюбимый и родной ХХI-й век. Если б ты знал, как сильно ты проигрываешь перед своим будущим!
20-26.04.2004
Таллинн