1.
Лето начиналось как сон. Всё складывалось безупречно хорошо. Я была в самом сердце сумасшедшей гонки.
Каждый день клубы, музыка, мужчины, дорогие машины и алкоголь. На данцполе-звезда, всеобщее внимание. Визитки разлетаются со скоростью света, сумочка забита салфетками и бумажками с ненужными телефонными номерами. Мобильный звонит беспрерывно, из трубки летят слова: а ты меня помнишь? а давай сегодня встретимся, а когда тебя можно увидеть? В плеере играет Земфира и Звери. Полусладкое вино 1989 года выдержки, на скамейке возле «меги», из стеклянных, высоких бокалов, после разбитых на счастье. Ночной клуб «Сова», стриптезёр вытаскивает на сцену, хмель в голове, музыка и яркие огни. Жизнь ночью. Жизнь взахлёб, на одном дыхании. Все восхищаются, завидуют, или немного ненавидят. Стерва, просто стерва, холодная, расчетливая, привыкшая к вниманию мужчин, но всегда сама по себе, звезда…….. королева……. Признанная королева. Жить, жить без перерыва, жить без права на срыв, жить, жить, надо всё успеть, ты успеешь.
Мне кажется, была середина августа. По вечерам воздух становился уже холодным, но ещё по-летнему свежим и вкусным, а иногда шёл дождь. Дожди в середине августа особенно красивы. Они как слёзы, по уходящему лету, прозрачные и недолгие. Я помню августовские рассветы, громкие, солнечные. В эти рассветы я понимала, что живу.
А ещё звёзды. Вы видели звёзды августа? Они яркие и близкие, их можно было трогать руками и даже целовать. А по ночам они падали, наверно в какие-то моря и океаны.
Этот вечер я помню быстро меняющимися отрезками. Мне позвонила Юлька, предложила поехать в клуб. Мы договорились встретиться в 23.00 на Тульской и пойти в «Центр». Потом я долго пила кофе и курила из окна. Дым Virginia был терпкий и пряный. И я глотала с этим дымом воздух последних летних вечеров. Я долго красилась и одевалась, а когда всё закончилась, я получилась белой, аккуратной, свежей и чуть- чуть вызывающей. Я пахла московской летней ночью, это был запах Virginia, дождя и tea rose. Я не помню, как ушла из дома, в памяти остался другой момент. Я сидела на скамейке, на старой заброшенной детской площадке, пила пиво из полтора литровой пластмассовой бутылки и читала Цветаеву. Темнота упала на город неожиданно, так бывает всегда в середине августа. Я долго ловила машину, не помню, как добралась до Москвы, но до Тульской меня везли каких то два «чурки» на «девяносто девятой». Один из них, который был за рулём, громко ругался матом на кого- то по телефону и всё время в отчаянии долбил рукой по рулю. Потом он угостил меня яблоком. Когда я выходила из машины, то громко хлопнула дверью.
Через 20 минут мы с Юлькой сидели перед входом в клуб на зелёной, железной перегородке и пили сухое вино. Хмель в голове постепенно давал волю словам и действиям, я становилась ярче и громче. А дальше лица сливались с огнями, звуками и словами. Я что- то говорила Юльке на ушко и показывала рукой в его сторону. Рука была совершенно неконтролируемой, как будто жила отдельно от меня своей жизнью, а Юлька усталой и грустной. Потом мысли разбегались как тысячи муравьёв, я смотрела на него хитрыми, пьяными газами, и танцевала. Я танцевала только для него, и он, знал это. Затем мне кажется, он подошёл, протянул мне руку и назвал своё имя. Я не запомнила его имени. А потом были поцелуи, но тогда они казались мне странными и не привычными.
Я сидела на деревянной, залитой пивом перегородке, похожей на огромный ящик. Он стоял напротив и смотрел прямо в глаза. Я даже не пыталась спрятать взгляд. Мне было всё равно и в тоже время необъяснимо хорошо оттого, что он рядом. Я думала, что это наш первый и последний вечер, что мы больше не встретимся. И поэтому я ловила каждую секунду безостановочно убегающую в ночь. Я помню, он обнял меня за поясницу,
и нежно, легко и осторожно подвинул к себе. Мне показалось, что я на секунду потеряла сознание. Это был один из самых эротичных моментов в нашей истории любви, и в моей жизни.
И он проводил меня до выхода и даже обещал позвонить. А потом ночная Москва и случайные машины. Дома я была, почти под утро.
Проснулась уже после 15.00. Вчерашний алкоголь давал о себе знать. Кофе был слишком сладкий и горячий. В памяти всплывали фрагменты ночи. Я думала, я была почти уверенна в том, что он не позвонит. Я пыталась восстановить в своей ещё не протрезвевшей памяти, его образ. Смуглый, кареглазый, темноволосый мачо, в рубашке от Moschino и джинсах от Tommy Hilfagera. У него был хитрый, вкрадчивый взгляд и…
2.
…сладковато-пряный запах провожал через всю утреннюю Москву, до самых дверей моей квартиры. Сентябрь был тёплый и необычный. Он был нежный и загадочный. Мартини с апельсиновым соком, короткие юбки и холодные огни Манежки. Вкрадчивые улыбки, первые прикосновения, горячий чёрный кофе и густой, терпкий сигаретный дым. Листья и лужи. Уютная комната, с маленьким камином. Секс. Увлечённо, долго, сладко - секс. Может, было, что - то ещё……. Я не помню. Это была моя осень. Именно такой она останется навсегда в моём сердце. Эта наша первая осень, а все, что было потом уже неважно.
А потом зарядили дожди. И мы проводили вечера в сухих тёплых клубах. Или сидели дома, курили марихуану и пили неизменный Мартини. Всё это казалось нереальным. Я была безупречно счастлива и влюблена. И на тот момент ни кто не мог вспугнуть моё несокрушимое первое счастье. Этой осенью я жила только нашими встречами.
Постепенно осенние лужи стали покрываться тонкой, хрупкой коркой льда. Все в городе ждали первого снега.
Незаметно и тихо в моей жизни появилась она. Кареглазая девочка с короткой стрижкой. Я смотрела на неё немного по-королевски и с усмешкой. А потом мы проводили вечера в кофейнях и барах. А когда выпал снег она уже не могла скрывать своих чувств. Я помню, как на Тургеневской мы на заснеженных лавках пили палёную водку и раскрывали друг другу чувства. А потом были поцелуи, слёзы и обиды. Она так хотела моей любви. А я жила в предчувствии долгой зимы. И никого не любила. Я понимала, что счастливая осень закончилась, закончились и деньги. Впереди три месяца бесконечных снегов.
3.
Впервые за свою жизнь я не хотела, что бы зима начиналась. Я боялась первого снега и мерзкого холода. Но вопреки моим желаниям зима наступила.
Этой зимой у меня не было работы и денег. Зато я постепенно начинала терять друзей. И поэтому спивалась в одиночестве. К началу зимы у меня была уже зависимость от алкоголя. Жизнь постепенно рушилась. Я осознавала, что перестаю быть, свободной и стервозной, что прошлое постепенно уходит. В редкие встречи я тащила друзей в теплые уютные бары, и напивалась до умопомраченья. Когда была одна, то собирала последние деньги и покупала Балтику №3, садилась на заснеженные лавки и напивалась уже в одиночестве. Потом приходила домой и смотрела в расплывающийся перед глазами телевизор. До сих пор не понимаю, как я не сошла с ума.
Этой зимой мы практически ни куда не ходили. Все субботние вечера проводили дома. Я приходила к нему, он доставал из холодильника бутылку водки, пакет апельсинового сока и две рюмки. Потом мы сидели на полу в его комнате, и пили до трёх утра. До шести утра занимались сексом. А в восемь я уходила.
Этот Новый год мы встречали вместе. 30 декабря я приехала к нему днём, и мы ходили по магазинам, покупали алкоголь, подарки и ёлку. А вечером я одна выпила бутылку Мартини. Уже далеко за полночь, возвращаясь, домой в полупустом экспрессе, я чувствовала, как мой желудок разрывался на части. Этой зимой я любила пить алкоголь на голодный желудок. 31 декабря я проснулась в пять вечера и поняла, что катастрофически опаздываю. Это всё что мне приятно вспоминать. Потому что потом было много водки и незнакомого глупого народа. Праздник ничего не изменил в наших отношениях. И если честно, я не ждала перемен. Зато потом у него была неделя отпуска, и всю неделю мы пили водку и занимались любовью. Господи этой зимой я все время пила водку. Мне казалось, что ещё чуть – чуть и я сойду с ума от холода, снега и одиночества. Всё время хотелось только три вещи курить, алкоголя и секса. Наши отношения были накалены до предела. Я тихо ненавидела его, потому что мне было холодно и страшно в этом городе. Я ненавидела всех. А он не понимал моего поведения, не спал ночами, и до умопомраченья думал, что случилось.
Наша первая зима для меня это вечернее метро, в плеере «Мумий тролль», две пачки Вирджинии в день, прокуренная кухня, похмельные утра. Иногда ночные клубы и бесконечно много крепкого кофе и алкоголя.
А потом был февраль, и мой день рождения. Мой день рождения без него. Я думала, мы расстанемся, потому что тогда он сломался окончательно, и если бы я не изменилась, всё полетело бы к чёрту. А измениться помог случай. И день рождения был последним днём прошлой жизни. 19 февраля у меня случился сердечный приступ. Жизнь перевернулась и началась заново. Я долго не могла привыкнуть к новой жизни, но скоро всё устаканилось. Отношения наладились. Постепенно мир обретал порядок красок. И я поняла, что злая бесконечная зима закончилась. Город ждёт весну.
4.
Этой весной жизнь загоняла меня в тупик и задавала вопросы, давно уже не детские. И мне приходилось думать и выбирать. Нужно было искать работу и выздоравливать от зимы. Снова становиться человеком. А тут ещё появилась новая проблема. Его фирму через три месяца переводили в Сергиев Посад, и соответственно он тоже переезжал туда жить. Эта ситуация ставила под угрозу наши отношения. Эта перемена места жительства обещала редкие встречи один раз в месяц, и постепенное охлаждение чувств - это всё предвещало только разлуку. Конечно, был и другой выход, как водится не очень удачный.
Я могла бы жить вместе с ним и работать на одной работе. Мы могли бы снимать квартиру, строить планы, мы могли бы быть молодой семьёй. Но……. Как я могу оставить мою Москву, мою собственную жизнь, за гранью просто перечеркнув всё одной сплошной линией. Этот вопрос разъедал мой мозг изнутри и казался почти неразрешимым. И всё равно где- то в глубине души я знала, что жизнь сама всё расставит по местам. Хотя, наверное, я просто тешила себе очередной надеждой. Совсем забыла сказать, я неисправимая оптимистка.
Этой весной мы путались в собственных прошлых обидах. Я не могла простить, что он сделал из меня домашнюю клушу. Он не мог простить моё безумное прошлое, которое отголосками и серыми тенями, преследовало наши отношения. С каждой очередной ссорой мы сходили с ума от упрёков и не прощеных обид, захлёбывались в собственной правоте и не уступали друг другу. Хотя я чаще молчала или просто плакала. Я устала от этой бесполезной ругани. Иногда мне казалось, что наши отношения стали прочными и проверенными временем, иногда, я понимала, что наших отношений больше нет. И эта двойственность чувств мешала мне жить. Впрочем, я оглядываюсь назад и понимаю, что так же было и раньше, только проблемы не стояли столь остро. Мне казалось, что он тратит на меня мало денег, что он считает каждую копейку. Однажды у меня случился сердечный приступ. Мне вызывали скорую, и всю ночь в квартире горел свет. Замученная докторша сделала мне укол. Утром я собиралась уходить домой, он проводил меня до дверей и всё. Не вызвал такси, не довёл до метро. Я до сих пор не могу простить ему это. Я же говорила, мы жили нашими прошлыми обидами.
Этой весной мы часто ходили в кино. Я пила в кофейнях сладковатый мартини, и курила Vogue. А потом в зале выключали свет, и я забывала про свою настоящую жизнь, забывала про то, что рядом со мной он, что скоро я вернусь в свою подмосковную квартиру. Я была уже, где - то там… по другую сторону экрана.
Этой весной я влюбилась в его друга. Он снился мне по ночам, и при встрече мы смотрели друг другу в глаза. Я же знала, что у нас ничего не получиться, ведь они были друзьями. Но все-таки где то на самой глубине моего сердце теплилась скрытая надежда. Я уже говорила, что неисправимая оптимистка?
В марте появилось серьёзное подозрение на мою беременность. Но когда я сказала ему об этом, был скандал. Он говорил, что - то про мою легкомысленность, что - то про будущее. Он долго кричал, а потом смахнул рукой со стола стакан, пачки сигарет и пульт от телевизора. Я просила, что бы он замолчал, я хотела, что бы он подошел, поцеловал, пожалел меня. Но, как и всегда всплывали прошлые обиды, и остановить истерику было уже невозможно. А потом я бесконечно долго плакала на его коленях, а он гладил меня по голове и целовал распухшие непослушные губы. Я умела прощать людям подлости.
Этой весной я окончательно потеряла лучших друзей. Честно говоря, это тревожило меня больше всего. Не знаю, как уж так получилось, но наши дороги разошлись и теперь мы только иногда созванивались, ограничиваясь стандартной фразой «как дела?». Я до конца не понимала, как можно просто взять и вычеркнуть из жизни, 12 лет сумасшедшего яркого прошлого и искренней дружбы. Я просила, плакала, доказывала, что-то говорила, но все мои чувства искусно игнорировались. И я успокоилась. Я же говорила, что умею прощать людям подлости.
Этой весной я перестала каждый день пить водку и Балтику № 3. Теперь я пила только по субботам и только красное вино. Как, не странно не смотря на все ссоры, этой весной наш секс стал смелым и разнообразным. Правда, все-таки мы потеряли прежнюю страсть, когда от одного прикосновения мой пульс сбивался с ритма, и я сходила с ума. Он тоже.
Как это было давно……
Но, не смотря на все ссоры, проблемы, разлуки и неприятности, я впервые за свою жизнь была рада приходу весны. Апрель готовил город к хорошей погоде и размывал пыльные асфальты. Зима была в прошлом.