АВТОРСКОЕ ЧТЕНИЕ – в виде АУДИОКНИГИ –
http://www.realmusic.ru/songs/464855/
( РАБОТАЮЩАЯ ССЫЛКА НАХОДИТСЯ В ПЕРВОЙ РЕЦЕНЗИИ )
ПРИМЕЧАНИЯ К ТЕКСТУ – ТАМ ЖЕ, В ЗАМЕЧАНИЯХ
«...ИСКУССТВО УПРАВЛЯТЬ УМКЛАЙДЕТОМ, – СКАЗАЛ НЕЗНАКОМЕЦ, – ЭТО СЛОЖНОЕ И ТОНКОЕ ИСКУССТВО. ВЫ НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ДОЛЖНЫ ОГОРЧАТЬСЯ ИЛИ УПРЕКАТЬ СЕБЯ. КУРС УПРАВЛЕНИЯ УМКЛАЙДЕТОМ ЗАНИМАЕТ ВОСЕМЬ СЕМЕСТРОВ И ТРЕБУЕТ ОСНОВАТЕЛЬНОГО ЗНАНИЯ КВАНТОВОЙ АЛХИМИИ. КАК ПРОГРАММИСТ ВЫ, ВЕРОЯТНО, БЕЗ ОСОБОГО ТРУДА ОСВОИЛИ БЫ УМКЛАЙДЕТ ЭЛЕКТРОННОГО УРОВНЯ, ТАК НАЗЫВАЕМЫЙ УЭУ-17... НО КВАНТОВЫЙ УМКЛАЙДЕТ... ГИПЕРПОЛЯ... ТРАНСГРЕССИВНЫЕ ВОПЛОЩЕНИЯ... ОБОБЩЕННЫЙ ЗАКОН ЛОМОНОСОВА-ЛАВУАЗЬЕ... – ОН ВИНОВАТО РАЗВЕЛ РУКАМИ...»
( Аркадий и Борис Стругацкие «ПОНЕДЕЛЬНИК НАЧИНАЕТСЯ В СУББОТУ» )
PRELUDE
Экранчик ноутБуки, пылая недописанным рассказом, вещал, как кот Баюн, что у Принца под окнами распускается сирень и по ночам поёт соловей...
Хорошенькая девушка с кудряшками, стесняясь называть его иначе как на «Вы», спросила:
– Вы писатель?
– Я – мастер! – гордо рек Принц, поправляя чёрный поясок на штанишках и нахлобучивая ушанку с оторванным ухом...
Принц, тихонько, как котёнок, чуть пошевеливая лапками, заурчал...
Детский сад за окном взорвался криками «Ура» – над ним стал заметен инверсионный след от реактивного самолёта... В открытую форточку долетел визгливый голос воспитательницы:
– А где моя Тонечка?
– Выросла! – буркнула Маркиза...
Принц застонал...
И видно, что от сердца, потому, что мизансцена сна истаяла, превратившись в неосвещённые театральные подмостки, в центре которых сияла нежною улыбкой высокая фигура Бога-Сына... Принц застыл. Слёзы навернулись на глаза, и, извиняющимся жестом разведя руки в стороны, худенький выдал:
– А я по-арамейски не умею...
И заплакал, как ребёнок...
КУДЫ СТАВИТЬ-ТО?!
Принц чуть не взлетел над кроватью. На вешалке мягко, не напрягаясь, висела одежда. Последовав её примеру, расслабился, глянув в монитор... Окошечко SP3 Setup мерцало надписью: «Выберите папочку для установки...»
Мастер не глядя ткнул в первую попавшуюся «any key», и, дав себе зарок кодироваться от апгрейда, стал искать завалившуюся куда-то тапку. Комп тем временем пытался загладить свою вину, раз за разом преданно перезагружая систему.
Тапка обнаружилась под Вавилонской башней из собачек-кошечек в три ряда. Скользнув упавшим взглядом по картинке на стене, Принц загрустил. Картинка есть, Маркизы нет... Эх, просветлённый...
В Принцевой головушке снова зазвенел знакомый голосок, как-то неожиданно вдруг переросший в шумы совсем иного свойства. Шо за дела? ах, в коридоре... Похоже, заявился младший Паладин, он же MC Jr. – благо двери двух соседних квартир были завсегда гостеприимно приоткрыты. Изрядное количество живности, обосновавшееся в мастеровской хате, влекло сюда юного натуралиста посильнее, чем сладости. Так. Но вообще-то сейчас никто и никого сюда не приглашал!
Шум в коридоре перерос в пронзительные вопли. Очевидно, неразумное сиамское вздумало сопротивляться... Принц смахнул слёзы, вооружился инкунабулой братьев Гримм (на языке оригинала, издания 1815 года) и, напевая: «хлопай ресницами и взлетай...», деликатно приступил к процедуре экзорцизма...
КОРИДОР ЗЕРКАЛ
Ворона с трудом оторвал клюв от Клавы... не подумайте чего плохого – в последнее время подушкой клювокрылому бессменно служила клавиатура... Пока каменные кулаки терракотового Воина тёрли глазки, их хозяин доковылял до зеркала. Помнится, с этим полезным предметом намедни были какие-то глюки – то какие-то неясные картинки вместо добропорядочного отражения Вороньего жилища, то голоса. Принц бы сказал, что это коридор зеркал, подумала Ворона, но вот что бы он имел в виду при этом, одному Богу известно...
Из глючного зеркала смотрела мрачная, как Харон, личность в мятом одеянии испанского гранда с рыцарскою цепью и кинжалом на поясе, от потирания глазок перешедшая к массажу поясницы.
– Что, почки распустились? – буркнул Птиц и отвернулся. Как любой паранормальный человек, он не любил смотреться в зеркала. Чуть не раздавив хрупкую технику, его тяжёлый взгляд упал на монитор. С экрана пялилась вакханалия... весьма и весьма облегченного поведения.
– Эк ей ноги раскидало-то, – сказал Птица, – скрутило, как пулю со смещенным центром тяжести...
– На себя посмотри – буркнул в ответ кто-то.
Ворона обернулся, глянул на зеркало, потом обратно на компьютер. Хотел было плюнуть в экран, но вовремя опомнился – видать, со звуком было порно... и, напевая «крестик – нолик, крестик – нолик», принялся щёлкать, неумолимо потопляя всплывающие окошки.
По комнате разлилась тихая музыка из «Щелкунчика» Чайковского, под которую почему-то затянул тенор из Евгения Онегина:
– Что день грядущий нам готовит...
Ворона даже оборачиваться не стала – клацнула в последний раз мышой и, не переодеваясь, двинулась к двери, над отражением которой в зеркале загадочно мерцала надпись «Exit»...
КАРДИНАЛ
Вдоль откоса, неторопливо двигалась моноМентальная фигура в бежевом плаще, кепке и наушниках. Паладинов однокурсник Иоганн Бен Валерий ПанкОфф (он же Ван Гоги, он же JetBeel, характер стойкий, нордический, не женат, детей нет и не надо) одновременно перемещался по реальному и виртуальному мирам, пытаясь запустить ICQ-приложение в мобиле. Получалось плохо – раз за разом, словно мелкие птахи из-под ног, с писком вылетали ошибки «Это что же тут понаWAPлено?..» – думал Ванька. – «И куда меня ведёт GPRS?..» Моднёвые малиновые джинсы (два раза ку!) мерно поблёскивали на солнце лэйблом с надписью «Кардинал JetBeel»...
Вдоль мерно ржавеющих рельсов притаившейся в траве узкоколейки, мимо лавочки, на которой пришипились бабки, сидящие косячком, как воробьи на ветках, мимо разбросанных хлебных крошек Гензеля и Гретель... Он присел – взметнувшиеся к небу голуби на миг закрыли свет. Проклятая геймерская реакция... Ваня открыл было рот, но в этот же момент раздался из кармана мерный колокольный ДОНН. «Ааа, это мой могильный...» – вновь подумал Ваня, успокаиваясь.
А на горизонте что-то замаячило. Кардинал присмотрелся. На откосе, глядя вниз, сидел знакомый силуэт. Man in black... Ван Гоги прикинул вероятность Пив-рандеву для Пив-сатори и двинулся навстречу просветлению...
ШТАНДАРТ
На Принцевом деревянном манекене виднелась свежая надпись «мутабор» маминой губной помадой, а под потолком мерно покачивались шарики с гелием – в маленькой петельке, нежно обхваченный под мышки, обречённо висел маленький рыженький хомячок, уже отчаявшийся привести в движение импровизированный бэтмобиль... или хомякомобиль? Естествоиспытатель Фросечка был спасён вернувшимся с грудой пакетов Максом – Паладином–старшим. Младшему немедленно была указана красная карточка, после чего последовала стандартная процедура удаления с поля.
Старший заглянул на кухонку к соседу:
– О, Принцев супчик!.. Наколдовал уже?
– С помощью магической поварёшки, – улыбнулся тот.
На кухне полыхали золотые секвенции аккордов Генделя – Принц колдовал над кастрюлей. «Alchemy...» – подумал старший Крестоносец.
– Но я сейчас ухожу... Ты проследишь? – Макс кивнул, и Принц растворился в воздухе...
Перекрыв газ, Паладин отправился до хаты. Взглянув на зеркало, он вспомнил, что выходные закончились, почесал щетину и двинулся в санузел, твёрдо заявив себе: «Всё! Стричься, мычься, бричься!»
На улице за это время набежали тучки, выдав ливень в краткосрочной перспективе. Max аккуратненько снял с вешалки незнайкины жёлтые брюки со стрелочкой, напялил любимый оранжевый галстук и белую офицерскую рубашку, жёлтый пиджак, глянул на зеркало. Зеркало старательно отобразило его недовольную мину... а водопад весеннего окна, похоже, думал о своём – в оконном стекле едва заметно отблеснули золотые руны на доспехах. Он обернулся... Показалось. Зеркало весеннего стекла пылало радугой – на улице окончилось водотечение, и началось солнышко.
Тихо пойти подышать не случилось. Словив фронтальный поцелуйчик, Паладин отправлен был до кладовки на поиски магнитофона. Прогромыхав по крутой железной лестнице и порядком запылившись, он оказался на пороге склада на режимной территории общаги и принялся обозревать груду барахла. На тебе, Боже, что нам негоже...
Между тем магнитофона не оказалось. Колонки вот были, да и коляска, плюс ишо старый тостер... а маг канул, очевидно туда, куда обычно все канает. Зараза! Среди прочих бытовых экспонатов нашёлся в стиле Пикассо странный синий флаг совкового качества, перетянутый вокруг древка аптекарской резиночкой, а рядом со знаменем – набор пересекающихся жестяных плоскостей, при ближайшем рассмотрении оказавшийся вполне сюрреалистическим ведром. Движимый непонятным внутренним импульсом, Макс ухватил находку под мышку и потащился обратно – отчитываться об итогах экспедиции. Дабы избежать упреков в захламлении жизненного пространства, трофеи благоразумно оставил в коридоре. После короткой перебранки и контрольного поцелуя в щёчку, он нехотя и, так сказать, приспустя флаги, отправился выносить мусор к помойке за режимной территорией. На вахте ухахатывались над фултонскими речами будущего лица мериканской валюты: «А у вас в Бразилии тоже есть негры?.. и Украину в НАТО!..»
«Она их разорвёт... однаТО» – буркнул Макс, остановившись у дальнейшей перспективы... После ливня узкая дорожечка к помойке – вдоль по линии обрыва у реки скрылась в огромной грязной луже, из которой возвышались две трубы. Одна –горизонтальная, очень похожая на Принцеву «тропу сумасшедших», скользящая куда надо... и вторая – вертикальная, с табличкой «объезд», грозящая увести перципиента куда-то вглубь и вдаль – за гаражи... хотя туда же уходило и болото, полностью дискредитируя саму идею объезда.
Макс не поленился – вытащил фломастер с пачкой жёлтых стикеров, приговаривая: «не тормозни, стикерсни». Табличка обрела осязаемо-жёлтую надпись «обплыв». «Программа АнтиСпам», – буркнул Макс и, нахлобучив странное ведро на голову и взяв наперевес флагшток, пошёл, балансируя, вдоль по трубе. За поворотом он чуть не споткнулся о Ворону, нахохлившегося, как на жёрдочке.
– Чегой-то тихий ты кокойте, – поздоровался Паладин, – как Южная Осетия...
А за Вороной, проворчавшей в ответ неразборчивое, он обнаружил и Сёгуна с Ван Гоги Панковым.
– А и Б сидели на трубе, – сказал Макс, – здарова!
МЕСТО СБОРА
Мимо Вороньего уха, спикировав, просвистела чёрно-серая птичка – едва успел увернуться. Он выдавил:
– Ящер.
– Что, ящур? – вздрогнул Сёгун.
– Ты это о ком, – заинтересовался Паладин. И лишь Панков, услышав и поняв всё правильно, заухмылялся:
– Ты на себя посмотри.
Дежа вю... Вороне странно показалось, будто слова эти он уже где-то слышал. Вспоминать, однако, было недосуг. Основа жизни правоверного чатланина – зеленоватого металла рыцарская цепь едва поблёскивала у него на шее, а кинжал, как маятник, то превращающийся в диск, то восстанавливающий контуры он иногда метал в сыру землицу рядом со спецназовскими ботами
Внизу, под откосом, у лодочной станции, танцевала худенькая фигурка в серебряно-серых штанах капоэйриста. Свет заходящего Солнца ложился на плечи Принцу, исполнявшему комплекс с копьём.
– Индеец, – рек ВанГоги, видимо оценивая оттенок кожи ПринцА.
– Да, похож, – согласился Сёгун и принялся собираться.
Принц, похоже, их ещё не видел, а Ворона вдруг случайно встретилась глазами с Паладином
– Втыкаем на семь лун и на закат у Золотого Храма... у распустившихся бутонов Лотоса... – выдал тот – то ли своё, то ли Принца...
Ворона снова промолчал, вспомнив, как его глюкануло, когда он пришёл на откос. Ему тогда вдруг показалось – у Принца в руках Копье Судьбы... Он обалдел, великолепно помня фотографии из Сети, и судорожно перекрестился. Сложив ладони в бинокль, присмотрелся. Нет, показалось. Палка от граблей с «гуманизатором» из губчатой резины, и только цвет похож... И тут Вороний взгляд упёрся в майку-безрукавку Принца – даже и отсюда было видно, что на ней, видать самостоятельно, отображено было лицо с Туринской плащаницы...
– Софист... – почти неразличимо выдохнула Птица в ноги, мрачно-обречённо глянула на Принца, и снова уставилась вниз... Однако, Паладин расслышал:
– Только отвернёшься, он сразу самообразованием занимается... – И, поняв, что растормошить Ворону не удастся, успокоился...
Последние движения таолу, и Принц огляделся. Его глаза сверкнули в сторону друзей:
– О!! Социум!!!
– Совсем озверел со своей медитацией... – дыхнула Ворона.
Принц, сделав неопределённый жест рукой, двинулся к воде – купаться...
– А он всё там же? Та изба на курногах?.. – поинтересовался Кардинал.
– Куда он денется...
– Приехал вот на пару дней дочу в лагерь отправлять...
– Изба-то эта видела небось и сотворение Вселенной... – из глубин белой «Оки» отозвался Сёгун.
– И труб Иерихона, может быть, дождётся, – подтвердил Паладин.
– От сотворения Вселенной... – заунывным голосом начал Панков.
– Ну хватит ржать. Ты сам так посиди пару недель. Спятишь. Вот тогда и смейся... Но потом... – Ворона...
– ...пОтом, – чуть подправил Паладин.
– А, кстати, он не медитацией сейчас...
– А чем?
– Он духовиденьем... не, БогоСозерцанием увлёкся...
– Ох, психиатр его порадовался бы... прими его, Господи, в Царство Небесное...
– Да ладно вам, я тоже видел... Мы с ним вместе медитацию молитвы... – брякнул было Сёгун, распрямляясь. И сразу три башки синхронно повернулись в его сторону...
– Не, ну вы чего... Блин, и поздороваться, наверно, не успею, – совсем заторопился Сёгун, вытаскивая мобилу. Короткий обмен приветствиями – и Сёгун укатил...
– ... опять доспехами греметь!? Как хочешь... – попрощался Принц, нажал на спуск мобилы. Поправляя поясочек, он огляделся.
– Тот самый, – поинтересовался Паладин, ухватив за хвостик алый шнур. – Подарок гурукала – фехтовальщика? – По улыбке Принца прочитал ответ, – Жрецы Прекрасной...
На штанине у Принца под ЛогоТипом фирмы-изготовителя виднелись печатные буквы «del Jesu».
Принц вытащил из заднего кармана палочку продолговатого цилиндра, сел.
– Маркизы, – вздохнул в ответ на изумлённый взгляд. – Забыла...
– Ааа...
Принц протянул Максику серебристую штучку.
– Фирма «Umkleidet», – прочёл тот, возвращая наличность обратно. – Тушь для ресниц?
Принц грустно кивнул, аккуратно поставив цилиндрик по левую руку – на бордюрчик – на торец. На торце играл солнышком фирменный тотем конторы – золотистая корона.
Раздался замогильный «ДОНН». Ван Гоги оторвался от бутылки с пивом, протянул её Вороне. Посмотрел на мобилу.
– Туранский...
– Eugene? – нехотя переспросил Ворона, непонятно зачем пытаясь влезть в бутылку... пальцем... который не преминул застлять.
– You, djinn? – пошутил Паладин. – Нах, нах. Чур меня.
А Принц добавил:
– Ноги его НЕ БУДЕТ У МЕНЯ В ПРОИЗВЕДЕНИИ!
– Нагиева не будет? – переспросил Макс, ухмыляясь.
– Они вместе с Гремлином...
– Ещё, б.., лучше!
Панков, не глядя, сел рядом с Принцом – прямо на УмклАйдет.
– АЙ!
Панковский копчик получил комплексно-коллективное сочувствие. А все четыре взгляда почему-то сразу обратились на цилиндрик – стоящий, как и подобает, касаясь пола краем торца, в положении, исключающем всякую возможность равновесия... Ван Гоги чуть глотнул пивка и коснулся цилиндра. Слева от него возникла странная заплесневелая бутылка из-под пива с вытянутым горлышком и белый бомж-пакет. Взглянув за упаковку, обнаружили там вяленную золотую рыбку... Три пары глаз смотрели на Панкова...
– Да ладно, ладно... – отмахнулся дядя Ваня. Пары глаз не отвернулись. Ваня опять присел на бордюр... сидели в ряд, и теперь смотреть ему в глаза мог лишь сосед...
– ПанкOFF not dead. – Max Paladin сказал за всех...
Теперь смотрели на бутылку – все, кроме Вороны. Воронье безразличие чуть дрогнуло при появлении чего-то из ничего, но пиво после извлечения пальца больше его не интересовало...
Вжик – Максик едва успел отдёрнуть туфель в сторону от места, куда воткнулась Вороняя заточка, хмуро глянул на Ворону, отошёл в сторонку – от греха, пнув флагшток – и тот достаточно уютно оказался острием к реке.
На горлышке бутылки обнаружили халдейский знак сургучной, кажется, печати. Ваня вытащил оружие – любимое, складное и перочинное, расковырял бутылку и уставился в неё, словно в подзорную трубу. Синих заволжских далей он не увидел, потому потёр бутылку рукавом...
Тихонько – сзади раздалось покашливание. Трое обернулись, Ворона не шелохнулась, продолжая забавляться кинжалом... Шагах в пяти, как привидение, явился некий дервиш с оплывшею (возможно, по пьяни) физиономией и в немыслимом – как у бомжа тряпье. Смотря на Ваню, словно на пустое место, пролетарий церемонно, отнюдь не по-бомжовому поклонился и полез во внутренний карман хламиды. Панков поспешно выудил горсть мелочи – чтобы отстал, не успев вступить в светскую беседу.
Но индивид извлек из пиджака блокнот, разбитое пенсне, вооружил последним взор, послюнявив карандаш, чего-то записал, потом поднял глаза.
– Абдурахман... да что уж там... Могарыч – видимо, представился... – Слушаю и повинуюсь.
– Что? – челюсти Ван Гоги щёлкнули и попытались прикоснуться к основанию ботинок. Ответить дядя не успел, переведя глаза с мобильного Панкова к Паладину, только что вертевшему ведро в руках, ну а теперь держащему его за козырёк, словно фуражку. Дервиш поклонился, тихо, но подобострастно:
– Рыцарь...
Потом он глянул на Принца, его глаза расширились, и Могарыч рухнул Принцу в ноги – ниц, выдохнув, как заклинанье:
– Древний...
«Сёгун говорил, что у Маркизы были вот такие же глаза, когда мы с нею познакомились...» – подумал грустно Принц.
– Чегой-то с ним?
Они с Паладином с трудом оторвали Абдуррахмана от земли, но тут глаза пролетария пересеклись с Вороньими...
Кто-нибудь видел когда, чтоб человек попытался нырнуть в бутылку рыбкой? А теперь вот у Панкова были глазки, как у Тонечки тогда – Принцу опять взгрустнулось... Добрый Ваня перепутал две бутылки – сунул культовую пробку из–под пыва не в свою бутыль, поэтому попытка суицида не удалась. Индивид, ухватив свою поллитру, дёрнул так, что засверкали лет триста, этак, пятьдесят немытые пятки...
Посмотрели на Ворону, но Ворона не подавала никаких новых признаков жизни. «Бог с ним» – подумали все. О том, о ком подумали все, тоже знал лишь Бог. А лишь спустя мгновение всё вернулось на круги своя. Кардинал запустил-таки ICQ и стал виртуально-номинальным, не замечая ничего в реале... Принц, какой-то не в пример молчаливый сегодня, совсем затих. А Максу стало интересно вдруг – его глаза нашли лежащий за бордюром флаг – он напялил старое ведро на голову и развернул флагшток... И флаг затрепетал...
Штандарт, как копие с Единорогом, пронзил пространство ввысь. Ворона глянула на наконечник и зажмурилась. Старый шлем конквистадора, забракованный когда-то Дон Кихотом, переливаясь ржавчиной и рунами, чуть отблёскивал на солнце.
В кружащейся Вороньей голове крутились странные, полупонятные цитаты из учебника по-аглицки... Принц, словно читая его мысли, еле слышно произнёс: «For I believe...»
Сумерки раскололись пополам – справа набегали тучи, заволакивая чернотой небесную голубизну, укутывая сумерками всё мрачневшую Ворону. Слева же закат заливал алой кровию света сидящих рядом с Птицей Принца и его Паладина. А вечереющее небо полыхало Млечною Дорогой, как алмазным ожерельем...