Его серая жизнь...

Его серая жизнь (дневник Грэя)

От автора:

Кто такой Грэй? Что значит: быть “абсолютно серым”? Кто-то знает его как интернет-журналиста, который специализируется на культуре востока. Кто-то видит в нём спившегося в хлам алкоголика-пессимиста. Кто-то – недобитого романтика. Кто-то – только прокуренного до мозга костей чаттера. Кто-то разглядывает некие таланты, чем только повергает самого Грэя в истерический смех. Этот дневник, если его можно так назвать, не совсем дневник на самом деле. Это подборка мыслей, бреда, мечтаний, философских и лирических отступлений, которые время от времени перемежаются и нудными неинтересными бытовыми зарисовками. О чём он? О жизни виртуальной, о жизни реальной, о любви, о друзьях, о пиве, об интернете (какая гадость! Word автоматически исправил меня и написал слово “Интернет” с большой буквы, но я не хочу так…). Одним словом, эта моя словесная диарея о порядком уже приевшихся всем вам вещах, от которых порой безудержно тошнит или клонит в сон. Дневник прост до безобразия, скучен и предсказуем. Хотя, с другой стороны, он правдив. А что может быть любопытнее, чем заглянуть в жизнь незнакомого человека (Грэй хитро прищурился). Если у вас есть дела важнее – лучше займитесь ими, толку будет больше. Ну а остальных – милости просим! Читайте, плюйтесь в монитор. Ужасайтесь и критикуйте меня. Хех... Далее от третьего лица, потому как так нужно...

Дневник Грэя начинается с момента его развода с женой, который произошёл в декабре 2002 года. Именно тогда он почувствовал себя свободным настолько, что решился начать свою жизнь с нуля. Только вот жизнь эта всё никак не ладилась, как он ни старался. Но лучше сами прочитайте то, что он думал, чувствовал и переживал... Дневник пишется по сей день, только вот не всегда с особым рвением и желанием.

Действующие лица историй, которые вы можете лицезреть ниже, абсолютно реальные люди. Да и вообще, всё, что здесь написано, каким бы нереальным не казалось, имело место быть на самом деле.

6 декабря 2002 года: "начало новой жизни, отсчёт пошёл"

…и всё-таки прощание наше было слишком слюнявым – думал Грэй, в очередной раз затягиваясь своей сигаретой. Мимо проносились чьи-то машины, цветные вывески магазинов, одинокие прохожие и обледенелые деревья. Пахен (aka. Павел - его лучший друг), который сидел за рулём, думал о чём-то своём.
Вот и всё. Покончено с прошлым. Пора задуматься о будущем. Некогда любимая девушка осталась позади, все чувства, воспоминания, радости и страхи ещё долго будут мучить Грэя, но бороться с этим было не в его силах. Он был мечтателем и “недобитым романтиком”, как его окрестили на форуме. Иногда был жутким занудой, порой – жестоким циником или эгоистом, зацикленном только на себе. Часто выслушивая нравоучения своего мудрого камрада ("comrade" - товарищ, прим. автора) Константина, Грэй то и дело отмечал про себя, что действительно пора меняться в лучшую сторону, но не хватало то ли силы воли, то ли желания что-то менять в устоявшемся за долгие годы сознании.
Было жутко больно терять близкого человека, тем более – таким нелепым образом. Вещи практически уже перевезены на новое место жительства, оставалось сделать ещё один рейс и всё. И тогда он будет своим собственным, не зависящим ни от кого, ни от чего. Своя маленькая тёплая пещерка с мягкой подстилкой и вкусными хлебными крошками. Эта мысль Грэя немного взбодрила. Его сигарета дотлела до самого фильтра под порывами ледяного декабрьского ветра и была немедленно откатапультирована в открытое окно Пашкиного автомобиля.
Пора немного забыться. Самую малость. Чуть-чуть. Для этой благой цели могли неплохо послужить две полуторалитровые бутылки пива, которые лежали в багажнике и издавали таинственные булькающие звуки. А впереди была новая жизнь. Посмотрим, что будет дальше. 

7 декабря 2002 года: "похмелье - штука наукой неизведанная"

А дальше было похмелье. Пашка уехал домой и не вернулся ввиду того, что маршрутные автобусы уже не ходили. Грэй и Костян распили две бутылки самостоятельно, этого им показалось мало, в результате чего были приобретены ещё 3 таких же полуторалитровых флакона с живительным флюидом. Прожонглировав их содержимым, посидев в местных чатах, похихикав над интернетовским юмором и покричав песни для души под гитару, друзья завалились спать. День действительно выдался напряжённым.
Утро тоже выдалось ужасным. Грэй с трудом вспоминал, что он действительно Грэй. Костян и вовсе продолжал храпеть, хотя на часах было уже 12:30. Дальше - интереснее! Выяснилось, что голова у Грэя чувствует себя несколько нехорошо. Точнее – она раскалывалась и разлеталась в щепки, жутко болела даже при осторожных движениях её носителя, не могла адекватно реагировать на окружающий мир и изменения происходящие в нём. Грэй тупо уставился в окно: виден был лишь снег, который устилал всё вокруг своим белым саваном. Нашарив в своей любимой сумке таблетку под загадочным названием «Кофицил-плюс», Грэй кинул её себе в пасть и, поморщившись, проглотил.
Эка меня торкнуло с трёх-то литров! – эта одинокая мысль посетила его опухшую голову, после чего в этой самой голове снова наступила гробовая тишина. Таблетка начинала действовать.
Раздался телефонный звонок. Грэй в благовейном ужасе поднял трубку и дрожащей рукой поднёс её к уху. Лишь бы не хозяйка квартиры! - его аж передёрнуло от подобной мысли. Из трубки после непродолжительного шипения раздался достаточно приятный для Грэя голос. Это была одна его знакомая. Но это уже совсем другая история…

8 декабря 2002: "хочешь стать алкоголиком? спроси у Грэя как..."

Утро было спокойным. Грэй с трудом отодрал свою морду от подушки и начал вспоминать, где он находится. Пахен мирно посапывал на диване, укутавшись в тёплое одеяло. На улице произошло глобальное потепление. Температура с минус 30 градусов поднялась до минус 10. Сей факт немного обнадёживал. Голова болела не так жестоко, как вчера.
Мдя, надо завязывать с пивом - подумал Грэй, но тут же отмёл от себя эту глупую ничем не подкрёплённую мысль.
Пахен открыл сначала один глаз, затем с трудом второй и тоже начал соображать, что в этом мире к чему. Погуляли, конечно, знатно. Бутылки и банки из-под пива, разбросанные по всей квартире, с трудом влезли в большой пластиковый пакет.
Мать! Сейчас же хозяева придут! - Грэй схватился за голову и начал торопливо искать бесследно пропавшие носки, которые имели дурную привычку оказываться в самых отдалённых участках галактики.
Хеныч торопливо собрался, схватил пакет с бутылками и растворился в полумраке подъезда, предварительно выкурив с Грэем по сигарете и крепко пожав ему лапу.
Вот Грэй и снова один. Ему нужно было привыкать к этому состоянию, так как оно теперь для него доминантное. С улыбкой прикуривая очередную сигарету, Грэй вспоминал, как вчера приходила Майя. Эта необычная, интересная и как-то по-своему понимающая его девушка. Он ничего от неё не ждал, ему просто было с ней интересно. Приятно было осознавать, что были ещё люди на этой планете, способные вызывать в нём хоть какой-то интерес. А с ней ему было ещё как интересно. Она помогала ему отвлечься от своего недалёкого прошлого, которое всё ещё не давало ему жить спокойно.
Мысли Грэя разорвал громкий звонок во входную дверь. Хозяева были жутко пунктуальны как всегда. Грэй перекрестился, как будто за дверью его ждала орда гоблинов, и медленно двинулся по направлению к дверному проёму...

9 декабря 2002 - утро: "про аутотренинг и взъерошенное прошлое"

Грэй проснулся из-за громкого визга своего сотового. Кто-то прислал ему SMS-ку. Нашарив в потёмках свой потрёпанный SonyJ70, он тупо уставился в зелёный дисплейчик и в графе "от кого" увидел имя своей бывшей жены. Упомянув вслух несколько разнообразных названий половых органов, Грэй таки решился заглянуть в само сообщение. Жена написала, что вспомнила, какой сегодня день и ей стало немного грустно. Грэй озадаченно сел на диване. А какой же сегодня день? Задумчиво почесав заспанную репку, он, наконец, понял, что сегодня 9 число, а ведь это число - это их собственный секретный праздник. Был. Он быстро наваял ответ в духе "ну что же, поздравляю" и про себя подумал: "какого хрена прошлое-то ворошить?" Тут же отмёл от себя все воспоминания и дурные мысли.
Аутотренинг рулит! - с этой мыслью, Грэй полез в местный чат. Майя, уже была там. И более того, она прислала ему записку с жизнеутверждающим содержимым, что дурное начало дня, подпорченное сообщением жены, просто улетучилось не оставив и следа. Пообщавшись с ней, и приободрившись немного, Грэй вспомнил, что сегодня же он должен сделать кучу важнейших вещей! Как, например, забежать в пару магазинов, сходить и сделать дубликаты ключей, поприсутствовать для порядка на дне рождения у знакомой своего друга Венома, зайти на почту... Эти мысли заставили его неторопливо одеться и, напялив ботинки, топать к выходу из дома...

9декабря 2002 - вечер: "про тёмную карму и мелочи жизни"

День рождения Снежаны прошёл успешно, только Грэя весь день преследовала тёмная карма. Проявлялось это не то в буквально взорвавшейся в его руках бутылке шампанского, не то в вешалке с грудой дублёнок, курток и женских шуб, которая в разгар торжества умудрилась на него рухнуть. Если бы не его непонятно откуда взявшаяся реакция - было бы больно, особенно голове.
Зато Майя обещала позвонить вечером. Этой мысли он и радовался как ребёнок на протяжении дня. А чтобы чем-нибудь занять себя до вечера, Грэй совершил грандиозный рейд по магазинам и приступил к обустройству своего нового жилья. Там шпингалет прикрутить, там замок поменять, в ванной кое-что подремонтировать - эти мелочи были полезны и занимали его голову, не давая туда пробраться мрачным мыслям о бывшей жене, которая продолжала атаковать сотовый телефон подкупающими SMS-просьбами насчёт встречи.
Да вот ещё и Пахен сейчас должен был приехать. Млин. Хоть бы пожрать чего купил - размышлял Грэй, грустно заглядывая в пустой холодильник, - а то ведь и помереть так можно на одном-то пиве...

10 декабря 2002 - день: "про друзей и китайские часы"

Что-то с этим днём было не так... Внезапно про Грэя вспомнили все друзья, какие только могли. Или это день у них всех такой скучный выдался, что они решили поболтать с ним. Расписание вечера 9 декабря было настолько плотным, что Грэй даже не успевал поговорить толком с некоторыми знакомыми по телефону (что его несколько расстраивало... или бесило?), т.к. парадная дверь еле успевала открываться и закрываться, принимая гостей и жалобно поскрипывая. Гости шли один за другим. Причём, некоторых Грэй и увидеть-то не ожидал (не хотел?)... И это настораживало ещё больше. Зашёл Пахен с глобальной и жутко секретной идеей относительно форума Грэя. Вместе они обсудили плюсы и минусы этого мероприятия, внесли коррективы и Грэй утвердил проект окончательно. Решено было его осуществить на днях... Время пошло.
Пиво, впрочем, тоже шло на ура. Бутылки три объёмом 1.5 литра испарились в мгновение... И тут случилось непредвиденное происшествие - у Грэя почти остановилось сердце.
-Вот тебе раз! - подумал Грэй, осев на диван, - а день так неплохо начинался... В кончиках пальцев уже начиналось еле заметное покалывание. Давление кровеносной системы стремительно падало. Голова начинала кружиться, тело отказывалось слушать своего хозяина, в ушах появились радиопомехи... Вдруг сердце снова затикало, как часы (хех... китайские...) и боль вместе с неприятными ощущениями отступили назад.
-Ага... Точно не мой день сегодня... - Грэй снова потянулся за кружкой с пивом. Пахен уставился на него огромными глазищами и хотел было отобрать у него эту бяку, но Грэй уже залил содержимое в себя и горько усмехнулся. Уж здоровье-то своё он никогда не берёг. За его отсутствием...

10 декабря 2002 - вечер: "одиночество"

Одиночество становилось его единственным спутником. Было несколько непривычно, что никто не ходит вокруг, не заглядывает в монитор через плечо Грэя, не матюгается, споткнувшись о его сумку, вечно стоящую где попало... Только тишина. И всё. Файл-шерер (программа для обмена файлами с миллионами пользователей по всему миру - прим. автора) под смешным названием KaZaa тихонько тянул музыку из бескрайних и ещё неизведанных просторов интернета. Из колонок доносилось тихое, усыпляющее "Feet Like Fins" в исполнении Элизабет Фрэйзер, сигареты давно уже кончились, а идти за новой пачкой в магазин просто жуть как не хотелось! Грэй в гордом одиночестве бродил из комнаты на кухню, из кухни в ванную и обратно... Заняться было нечем. СиДи Райтер, тихо шурша, нарезал чёрт знает какой по счёту диск Final Fantasy 8 на заказ какому-то дяде, решившему под старость лет ознакомиться с жанром JRPG, вода тихо журчала в батарее – вот, пожалуй, и все звуки, которые окружали Грэя в данный момент.
- Мдя... А ведь могло быть и хуже, - Грэй представил себе шумную общагу, где забиться в тихий уголок практически невозможно и сморщил нос от такой мысли, - уж лучше одному, чем в окружении неподдающихся контролю студней... Майя должна была позвонить с минуты на минуту. Спасение от тишины он видел именно в этом звонке, поэтому нервно поглядывал на сотовый телефон лежащий на краю стола. Но тишина продолжалась, и что-то изменить в данный момент было не в его силах...

11 декабря 2002: "про пломбир и Мэрлина Мэнсона"

День выдался на редкость никаким. Грэй благодаря утренней поездке на учёбу отморозил себе всё, что только можно было. Температура в Томске странным образом колебалась от минус шести до минус тридцати градусов. Приехав с учёбы домой, Грэй уже напоминал пломбир с изюмом и долго оттаивал, закутавшись в тёплое одеяло.
Отыскав в интернете недостающие серии аниме-сериала Chobits и мгновенно прикинув, что скачать серию на 200 мегов через дохлый момёд с черепашьей скоростью связи - это так же реально, как забухать с Мэрлином Мэнсоном, Грэй мысленно повешал своего провайдера и начал придумывать себе другое занятие.
Пробежка по местным чатам удалась на славу. Наобщавшись с Майей и другими знакомыми, Грэй решил завалиться спать ввиду того, что сегодня он спал всего два часа и то как-то беспорядочно. Телефонный звонок вывел его из состояния забытья и вернул в тёмную холодную реальность. Сквозь сон, Грэй понял, что к нему в гости собирался заехать старинный друг, который должен был завезти кое-какие диски и ещё что-то.
- Мля, вот и поспали, - Грэй недовольно поморщился и зевнул. Спать всё ещё хотелось, но обратной дороги уже не было. Лохматый, сонный и злой просто до жути, Грэй на автопилоте двинулся в сторону кухни, дабы наполнить желудок какой-нибудь пищей, обнаруженной при обыске холодильника.

12 декабря 2002: "про секретное место"

Сегодняшний день можно было считать самым счастливым за всю прошедшую неделю. Грэй был предоставлен сам себе на протяжении первой половины дня, поэтому, он успел сгонять до квартиры бывшей жены, забрать там кое-какие забытые вещи, узнать от её младшей сестрёнки последние новости, забежать к Веному, пройтись по магазинам своего старого района и, в конце концов, наговориться с Майей в чате. Вечером, после работы, она даже заехала к нему в гости. Три с половиной часа показались Грэю довольно быстрыми. В этот промежуток времени он просто радовался жизни. Он болтал с ней о разной, казалось бы, ерунде, забыв обо всех своих передрягах, о неприятностях, предстоящей сессии, бывшей жене, своём плохом самочувствии. Ему было с ней интересно, чёрт возьми! Так хорошо и весело он уже давно себя не чувствовал. Проводив Майю до остановки, Грэй с загадочной улыбкой Будды, непонятной ему самому до конца, вернулся домой и начал смертельную битву за право пробиться в один из немногочисленных каналов доступа в интернет в 23:00, что было практически невозможно, зная особенности его провайдера. Битва продолжалась до тех пор, пока его глаза не начали выдавать Runtime error’ы. Грэй продолжал упорно тыкать своим крысом в кнопку «Подключиться» и внимательно вслушиваться в звуки занятых линий, тихонько матюкаясь и представляя себе красочные картины кровавых расправ с любимым провайдером. Настроение начинало портиться, и как бы он не пытался прогнать дурные мысли, от этого становилось только хуже. Вслед за непродолжительной нирваной пришло оно... Сжимающее грудь ощущение, что тебе чего-то не хватает. Грэй не знал, что это такое. Что происходит внутри него. Отчего так больно и одновременно холодно... Сердце тихо стучало в такт неторопливой композиции Wiser от группы Halou. Что-то наталкивало на мрачные мысли и страшные видения будущего. Грэй точно знал, что завтра он, как ни в чём не бывало, проснётся утром, проверит почту, оденется, почистит зубы и вновь вольётся в бешеную гонку со временем, соревнование, главным призом в котором является свободная минутка, которой можно распорядиться по своему усмотрению (и он даже догадывался, на что он её потратит). Можно эту минуту просто потерять, а можно погрузиться в мечты, включить любимую музыку, залезть в интернет и отыскать своих знакомых, посмотреть любимый фильм, аниме или, наконец, обхватить стройную гитару и вспомнить давно забытую песню дней счастливой юности. Можно открыть дверь балкона и вдохнуть полную грудь холодного зимнего воздуха, закрыть глаза и вспомнить старых друзей, любимые места и приятные моменты своей убегающей с огромной скоростью жизни... Ты остаёшься наедине с самим собой, и никто не сможет отобрать это у тебя. Самое секретное место, куда ты всегда можешь ускользнуть от окружающего мира, находится внутри тебя. Глубоко внутри...

17 декабря 2002: "сборная солянка из прошедшего уик-энда"

Выходные прошли под эгидой «Сдохни сам, но сделай друзьям приятное». Ввиду совершенно непредсказуемого визита (в субботу вечером) двух знакомых девушек, Грэй проснулся утром в воскресенье с больной опухшей головой, пустыми пивными бутылками по всей квартире и обрывками воспоминаний о дне минувшем (эти террористки силой заставляли его пить пиво, играть на гитаре, после чего они вдвоём висли в чате до 7 часов утра и не давали Грэю уснуть своим диким хохотом). К тому же, одна из девушек утром ушла на учёбу, а вот вторая никак не хотела оставить хозяина квартиры в покое. Грэй, насупившись, приготовил чего-то там пожрать из жалких остатков пищи, которые удалось обнаружить в холодильнике, выпроводил заблудившуюся знакомую из квартиры, прокомментировав это своё действие как-то очень расплывчато и туманно, облегчённо вздохнул, умылся, и засел за компьютер. Это ему ничего хорошего не принесло. Майи там не обнаружилось, а посему – и делать там было особо нечего.
-Вот так всегда, когда не хочешь напиваться, приходят всякие с полными пакетами бутылок и чипсов, - размышлял Грэй про себя, - а ведь я планировал провести эти выходные в тишине и спокойствии.
День плавно перешёл в вечер, а затем – в ночь. Грэй только и делал, что ничего не делал. Голова продолжала раскалываться по полной программе. Спать хотелось так, что глаза то и дело захлопывались с громким щелчком в самые ответственные моменты.
Чертыхнувшись про себя ещё пару раз, он, наконец, завалился спать, но не тут-то было! Телефон зазвонил как раз через две минуты после того, как Грэй уснул. Спросонья, он хотел, было, жестоко покарать свой телефонный аппарат, но что-то его остановило. Последовал бессвязный разговор с каким-то ещё неопознанным Грэем другом, после чего трубка шлёпнулась обратно и он, укутавшись обратно в тёплоё пушистое одеяло, вновь попытался уснуть. Телефон вновь противно завизжал. Грэй, дикими глазами взглянул на источник этих паразитных звуков, но вновь удержался от грубой физической силы и ответил. Разговор на этот раз оказался довольно долгим.
Когда телефон зазвонил в шестой раз, Грэй уже успел скурить половину пачки сигарет и помянуть всех своих знакомых забавными терминами из учебника по биологии. Этот праздник, похоже, не собирался заканчиваться. Конечно, приятно было осознавать, что про тебя вдруг вспомнили, но, блин, почему именно в тот момент, когда ты пытаешься выспаться?! Ведь не его была вина в том, что на него вечером напала банда сумасшедших террористок, которым, похоже, вообще спать не нужно.
Отточенным движением руки, Грэй рванул телефонный провод из розетки и с таинственной улыбкой плюхнулся обратно на диван.
-Так вот! – Грэй взглянул на часы, - твою мать!
На часах было уже половина второго ночи. Прошедший день казался ему каким-то бесконечным кошмаром, но этот кошмар быстро улетучивался по мере погружения его сознания в мягкую и тёплую субстанцию под названием «крепкий и здоровый сон».

Понедельник начался с того, что Грэй, «сами знаете с кем» прогулял учёбу, ввиду отвратительнейшего настроения и жутких воспоминаний о дне минувшем. Вместе с «сами знаете кем», Грэй выпил «сами знаете чего» в честь пропущенных занятий. После этого, он забрал перепаянный под LPT порт Dual Shock у своего знакомого и встретил на вокзале маму, которая приехала к нему в гости на пару дней.
- Всё! Наконец-то! Пару дней без пива поживу! А то уже забодало меня всё это, – пронеслось в голове Грэя, но он тут же задавил эту мысль в самой её зачаточной стадии развития.
Последовала генеральная уборка его и без того уютной пещеры под чутким руководством родительницы. После всего этого начался перекрёстный допрос, который, помимо успехов в учёбе, включал в себя всякую чушь, про которую так любят спрашивать матери у своих сыновей. В конец измотанный Грэй, весь вечер ходил угрюмый, как зомби из Resident Evil. Он скурил для верности ещё пару сигарет и на ощупь начал пробираться к своему излюбленному креслу-раскладушке, т.к. диван один хрен был занят... День опять не удался во всём.
-И когда же эта моя чёрная зебра закончится? - была последняя его мысль перед тем, как он провалился в мир грёз.

с 20 декабря по 25 декабря 2002: "монотонность и бессмысленность"

Млин… Что-то в жизни Грэя определённо не ладилось. Учёба залюбила его до такой степени, что даже вспоминать о ней было страшновато. Друзья были полностью поглощены своими проблемами. Грэй становился злее с каждым днём. Начинал рычать на окружающих людей, много курить, не прекращая при этом пить пиво. Разумеется, от этого становилось только хуже, но он альтернативы не видел, а посему и менять ничего не собирался.

Вот уже несколько дней он пропадал в местном чате. Наобщался с разношёрстными людьми до такой степени, что уже начинало подташнивать. Перед глазами проносились ники наподобие «Страшный зад» или «Потные ногти» и другие не менее интересные. Всё сливалось в одну пёструю ленту. До такой степени его всё раздражало, что просто порой хотелось пнуть свой системник в правый бок и вообще к нему больше не подходить на расстояние пушечного выстрела. Но, что-то сдерживало его от столь опрометчивых действий. Привычка млин. К тому же, интернет превращался для Грэя в единственное окошко в окружающий мир, что не на шутку настораживало.

Вечерами, перед сном, Грэй любил покурить стоя в подъезде перед дверью своей новой квартиры. Его завораживало то, как сигаретный дым тонкой струйкой вытягивает через решётку стальной двери. Выглядело это так красиво, что порой, он просто забывал, что вышел именно покурить. Было в этом что-то гипнотизирующее…

Иногда в гости заходили знакомые, которых Грэй видеть как-то не очень хотел, но выгнать их он не мог, а посему просто сидел с умным видом и выслушивал многочасовые истории о жизни, учёбе и прочей чуши, от которой жутко клонило в сон. К нему заходили только тогда, когда знакомым требовалось что-то конкретное, либо им просто становилось скучно, это немного обижало его. По сути, он был всего лишь средством реализации чужих амбиций и спасением от скуки, что само по себе не есть очень хорошо.

Свою мечту о том, как бы выспаться хорошенько хоть раз в жизни, он уже давно отчаялся реализовать, ибо, как только он ложился спать, устроившись поуютнее и закутавшись в одеяло, словно куколка Шелкопряда, тут же человек пятнадцать вспоминали о его существовании и просто считали своим долгом уведомить Грэя об этом замечательном факте! Грэй, конечно, был этому несказанно рад и мычал в телефонную трубку что-то несуразное из адд-она к русскому языку под названием «русский матерный». Но как только он бросал надежду выспаться и, лениво поднявшись, усаживался за компьютер – про него тут же все забывали. Такой ход вещей уже перестал его удивлять. Он тускнел с каждым днём, загоняя себя всё глубже и глубже в депрессию, которая принимала его в свои липкие холодные объятия. Казалось, что весь мир кончается там, где заканчиваются границы его маленькой квартирки. Нет больше на этой планете живых существ, которым он был нужен. Хотя, может быть и есть. Хотя вряд ли… Хотя... Да чёрт бы его знал...

Грэй посмотрел на тонкое серебряное кольцо на безымянном пальце своей левой руки. В кольце отразился жутко искажённый мирок вокруг него, в центре сидело существо, отдалённо напоминающее Грэя и паровоз братьев Черепановых одновременно. Усмешка пробежала по его лицу.
- На кой чёрт я всё это делаю? – думал он, - чем больше живёшь, тем больше понимаешь бессмысленность своего существования. Грэй сжевал остатки продуктов, обнаруженные при детальном обыске холодильника, убил последнего босса в Unreal Tournament (так было нужно), хотя он жутко ненавидел эту игру, зарядил аккумулятор своего сотового, переписал несколько лекций из тетради Пахена, который был на порядок трудолюбивее его самого, особенно в учёбе, после чего Грэй бросил тоскливый взгляд на одинокий диван, испуганно забившийся в угол его комнаты. Спать не хотелось, а провайдер, которому жить оставалось ровно 5 часов 42 минуты, взял и отключил Грэя за неуплату.
- Ёпть! Животное… Мог бы и не отключать… Один хрен завтра пойду и последние кровные ему отдам, - с этими мыслями он на всякий случай ещё раз сходил покурить, принял душ, посмотрел пару видеоклипов по MTV и осознал, что день уже закончился, но не принёс ему ничего существенно нового, как и тысячи других дней в его серой жизни...

26 декабря 2002: "про сны"

Интернет был предусмотрительно оплачен Грэем с утра, поэтому, KaZaa усиленно стягивал музыку со всех концов света. Из колонок доносился мягкий голосок Элизабет Фрэйзер под заунывную музыку Massive Attack. Во мраке комнаты лишь его лицо выхватывало из темноты светом от монитора. Часы показывали уже 2 часа ночи, а это означало, что через десять часов его жизнь оборвётся ввиду того, что к экзамену он не готов по полной программе, а преподаватель такой изверг, что от него живым ещё никто не уходил. Но это Грэя не очень заботило, ибо ситуация по сути не была для него новой. Опять придётся пару месяцев повисеть в списке студентов на отчисление, размножать мозги себе и преподавателям, не спать ночами, погрузившись в зубрёжку тупых и никому не нужных предметов – чем всё это для него закончится на этот раз, никому известно не было.
Сердце сжимала какая-то неземная тоска. Грэй смотрел на количество процентов от закачиваемых mp3-файлов и покачивался на стуле как загипнотизированный удавом кролик в такт музыке.
Новый год был всё ближе и ближе, а вот справлять его было не с кем. Грэй, хмурился, представляя, как будет ровно в 12 часов 31 декабря сидеть дома в полном одиночестве и жрать пиво до тех пор, пока оно его не свалит с ног. Перспектива была не из радостных, и это заставляло задуматься о высших материях.
За этими раздумьями летели минуты, десятки минут, часы… Грэй не заметил, как подкралось утро... А это означало, что уже пора спать, ибо, если он придёт на экзамен ещё и заспанным – это значительно уменьшит его шансы на выживание. А ещё, он видел сон. Замечательный сон, о котором никому не хотелось говорить. Сон, в котором так хотелось остаться навсегда. И никогда не возвращаться к этому холодному, серому и злому миру, частью которого он являлся...

28 марта 2003: "про чаты и всё, что с ними связано (Грэй приносит извинения всем людям, ники которых он выдал на общее обозрение и готов понести за это полную уголовную ответственность по всем правилам)"

Грэй сидел за монитором и бездумно пялился в окошко с чатом. Зачем ему был нужен чат он и сам не знал… Просто смотрел на то, как безмозглые чаттеры, с которыми он себя тоже ассоциировал, болтали о том, о сём… Его это несколько забавляло… Он стал очень злым и эгоистичным в последнее время… Ему было наплевать на чьи-то попытки с ним заговорить, Грэй грубо отбивался от чаттеров, которые пытались с ним познакомиться и продолжал молча наблюдать за происходящим на экране. Инфа Грэя в чате представляла  собой страшное зрелище – она отпугивала людей ещё до того момента, как они пробовали пойти на контакт с ним, а это ему и было нужно. Наслаждаясь своим пребыванием в этом обществе, при этом, оставаясь невидимым и независимым от окружающих, Грэй отхлёбывал своё пиво и улыбался, глядя, как очередная девочка 14 лет пытается привлечь его внимание. Его интересовали только несколько людей в этом чате. К ним относились (далее в скобках приводятся ники данных людей в чате): Павел (Hen) его лучший друг,  Мария (_Beauty_) хорошая подруга Павла и Грэя, особенно Павла, ибо она являлась его девушкой ^_^, Анна (Dreadful) – одна из ближайших подруг Грэя, которая поддерживала его на протяжении уже достаточно долгого времени и не собиралась бросать его в трудную минуту, Грэй прекрасно знал её в реальной жизни и не жалел об этом знакомстве, Рита (Лунная_Девица) – девушка, очень близкая ему по внутреннему состоянию, с которой он проводил в чате по нескольку часов подряд и болтал обо всём на свете, успевая соскучиться по ней в течение буквально одного двух дней и Яна (Маяковская) - человек, который, как ни странно его удивлял на протяжении долгого времени, был ему приятен в общении и во всём остальном тоже. Пожалуй, на этом список важнейших людей чата для Грэя заканчивался. Помимо них были ещё несколько человек, которые были ему дороги, но не так часто появлялись в чате, как хотелось бы, следовательно, и говорить про них в этом дневнике было бы незачем. Чат был уголком, куда можно было убежать в любой момент времени. Где можно было посмотреть на проблемы других людей, расслабиться или просто оттянуться, опустив зарвавшегося юзверя, который кроме трёх-четырёх матерков не знает ничего в своей жизни. А ещё, здесь он познакомился с ней. С той самой Леной. С девушкой, которая заставила его поверить, что есть на свете человек, способный его понять и полюбить. Она была жутко молода, но настолько умна для своего возраста, что Грэй порой не верил в то, что она могла оперировать столь сложными мыслями, фактами, фразами и умозаключениями… Они могли смотреть аниме, играть в японские игрушки, лежать на любимом Грэевском диване, задрав ноги на ковёр, и болтать о всякой чепухе… Грэй любил вдыхать запах её волос, ощущать её дыхание, смотреть в её зелёные глаза, прикасаться к её лицу лёгким движением руки. Но всё это ушло. Больше этого ему не почувствовать. Всё это длилось два коротких месяца. Она выбрала другого. Того, который казался ей более подходящим человеком. Теперь она была с ним, а Грэй был один. Злой, замёрзший, голодный и абсолютно непонимающий окружавший его мир. Каждый раз, когда её ник пробегал перед его глазами в общем фрейме чата, Грэй съёживался и отворачивался от монитора в сторону. Ему было больно видеть то, как она болтала со своей новой любовью. Как она говорила «Привет, Грэй!», а сама летела навстречу ему, своему любимому. Грэй ощущал себя старой выброшенной игрушкой, которая больше не была нужна никому. Но это не так пугало его, как осознание того, что, скорее всего, он никогда не сможет найти ту самую, единственную, которая сможет его понять, которая сможет остаться с ним... С таким Грэем, каким он являлся...

12 апреля 2003: "о пиве, хомяках и разборках"

Грэй за эту неделю пережил столько всего, что даже вспоминать было страшно. Пиво являлось неотъемлемым атрибутом его существования. Перед сном он принимал по 2-3 литра для обмана своей нервной системы и отвлечения от житейских трудностей и передряг. Два хомяка, которых ему подарила одна знакомая из чата, тихо шуршали в своей берлоге, постоянно наматывая километры в пластиковом колесе (Грэю приходила мысль подключить это колесо к динамо-машине, чтобы от них была хоть какая-то польза), перетаскивая соломенную подстилку с места на место и набивая кормом свои здоровенные мохнатые хомячьи щеки, которые Грэй с усмешкой называл "закрома родины". Как их назвать он ещё не решил. Ибо маленькие они ещё были, да и ничего хорошего ему на ум не приходило. Хотя, порой возникали идеи... Млин... Грэй почесал хлебальник и решил, что нужно будет создать опрос на эту тему на форуме, авось кто-нибудь там что-то придумает. В этот момент один из хомяков, как будто почувствовав, что пишут именно про него, высунул свою мохнатую хлеборезку между стальными прутьями клетки и, хитро прищурившись, уставился на Грэя. Грэй шикнул на жЫвотное и хомяк, до смерти перепугавшись, умчался по своим делам. Породы они были Джунгарской, что означало: относительно небольшие размеры, тоненькую полоску вдоль спины и полное (Грэй ухмыльнулся) отсутствие неприятного запаха хомячьих фекалий. Те, кто держал у себя хомяков, прекрасно понимают, что эта бесконечная вонь начинает раздражать даже самого убеждённого Гринписовца уже через два-три дня. Джунгарики, как ни странно, ничем не пахли, и именно поэтому, Грэй решился стать отцом хомячьего семейства, о чем пока не особо жалел. Только по ночам, когда хомяки устраивали какой-нибудь бой без правил за право обладания самым крупным зёрнышком из своей кормушки, или когда один из них решал разгрызть стальной прут решётки дабы вырваться из своего инкубатора, Грэй продирал глаза и, нащупав в темноте свой любимый лепёшкообразный ночник, устраивал им пьяный дебош с кучей нравоучений и ругательств. Хомяки внимательно слушали Грэя и пытались укусить его за палец. Вобщем, им втроём жилось достаточно весело.

А жизнь самого Грэя, как ни странно шла по своей обыденной схеме: утро, продирание глаз, поездка на учёбу (вариант: спать дальше, кстати, более популярный для него вариант), обед, поездка домой (если с утра дома не остался), здоровый дневной сон, пробуждение с сонной мятой мордой, работа (бесконечная запись дисков, создание веб-сайтов, расширение аниме-фонда, написание статей в журналы), мимолётный взгляд на груду учебного материала и тут же отбрасывание всякой мысли связанной с желанием немного погрызть гранит науки, приём гостей женского пола с пивом и фисташками, сопровождаемый песнями под гитару и философскими беседами на темы близкие к улавливанию потоков космической энергии через чакры, находящиеся в пятках человека, затем начинается интернет, чат, форум, многочисленные японские сайты, электронная почта, пиво, пиво, снова пиво, опять пиво... млять... пиво кончилось... магазин... пиво, пиво, пиво... глубокий ничем не пробиваемый сон... и снова утро (примерно в пол-второго следующего дня). Накатанная схема жизнедеятельности Грэя поначалу устраивала, но затем начала надоедать. Изменить всё было в его силах, но вселенская ленивость и нежелание шевелиться давали о себе знать.

В предыдущую ночь произошёл небольшой чепец (так Грэй называл маленькое Чрезвычайное Происшествие). К нему в квартиру начали ломиться человек десять пьяных мужиков, мотивируя свои действия грудой матов и тем, что якобы Грэй отнял у их пьяного товарища восемь тысяч рублей наличными (видели бы вы этого пьяного в драбадан товарища, который был шире Грэя в четыре раза... к нему подойти даже с АК-47 на перевес страшно...). Они оборвали телефонный провод, идущий в квартиру Грэя, выдрали звонок, в ответ на это получили порцию матов из-за стальной двери откуда хозяин жилища обильно их описывал самыми различными забавными терминами из словаря Даля, просто пачками приходящими на ум. После чего, Грэй заставил всех кроме одного из них выйти за стальную лестничную решётку и там закрыться, и только после безоговорочного выполнения поставленных условий, он вышел в коридор. Пьяные имбецилы тупо уставились на него... После чего, сообразив, что Грэй ну никак не мог отобрать деньги у пьяного брата по разуму, они чуть этого гуманоида сами не избили. Грэю принесли публичные извинения, торжественно пожали руку, пообещали компенсировать нанесённый ущерб. Но его это мало утешало, ибо он прекрасно понимал, что никто возмещать ничего не станет. Грэй просто стоял, прищурившись, с сигаретой в зубах и наблюдал разборки братвы с их корявым наводчиком, который пытался как-то оправдать себя в глазах товарищей. Плюнув на это дело, Грэй вооружился пассатижами и, вжившись в роль электромонтёра-высотника, полез налаживать разорванные в клочья коммуникационные провода, ведущие в его жилище. Чумазый, как трубочист, злой и недовольный стечением вечерних обстоятельств, Грэй захлопнул за собой входную дверь и хорошенько так, от души, выматерившись, открыл очередную бутылку пива.

Так он и существовал... Утром к нему нагрянули в гости Пахен с Машей и глубокоуважаемая коллега Ашик Кериб (это девушка такая... странная...). Они устроили себе небольшой праздник: выкурили дорогую сигару Hoyo De Monterei, выпили шампанского и отправились на киносеанс отечественного фильма "Даже не думай", в котором даже Дельфин удосужился сняться. После сеанса Грэй, сжавшись в комок от ледяного ветра, сорок минут прождал свою знакомую Риту у кинотеатра, а она так и не удосужилась приехать. Вновь выматерившись, поняв, что всё это было проделано впустую (совесть и какая-то детская надежда не позволяли ему покинуть пост до истечения определённого времени), Грэй выкурил ещё пару сигарет и уверенной походкой направился к остановке. Он чувствовал, что день по-другому закончиться просто не мог. К его величайшему удивлению и радости, ему удалось пробиться в интернет с первой попытки... Хех... Наивный! Млин... Сервер с любимым чатом накрылся. Это переполнило и без того уже полную чашу его негодования. Грэй налил себе полную кружку пива, одним залпом её опустошил и с ноги, нежно так, выключил компьютер со словами: "отдохни, животное... мля ннах..."

Забив на всё и вся, решительно отвернувшись от жутко "дружелюбного" к нему мира, и выкурив сигаретку на сон грядущий, Грэй упал лицом в подушку и с громким щелчком отключился.

30 апреля 2003: "про Лену, дождь и грустные сказки"

Одна хорошая знакомая Грэя (являющаяся по совместительству «почётным падаваном шестого уровня школы виртуальных пофуистов имени товарища Грэя») Юлька aka. Марихуанка написала рассказ. Даже не рассказ, а некое подобие грустной сказки. Сказка рассказывала про недавние события, навсегда изменившие жизни трёх людей. Далее приводится оригинальный текст этой сказки. Действующие лица следующие: она (та самая Лена, которую Грэй недавно потерял), он (парень по имени Вадим, ради которого Лена оставила Грэя) и дождь (это, как вы уже, наверное, догадались, сам Грэй). А теперь, собственно говоря, сказка…
***
В тот вечер она, кажется, полюбила дождь. Именно тогда она начала понимать, что дождь - её лучший друг. А он понимал её давно, он просто смотрел на неё, наблюдал, как она стояла за стеклом и плакала. Эта двухмиллиметровая броня на основе оксида кремния сделала дождь просто наблюдателем, а её - единственной участницей представления, которое называлось расставание. Это не было драмой, это и трагедией не было, со стороны это выглядело комедийно, и дождь очень часто улыбался, смотря на неё. Но ей было плевать на всё это, она готова была остаться клоуном до конца своих дней, ведь она любила.
А дождь все смотрел, он видел её слезы. Он наблюдал за ней давно. Он даже помнил, когда она была счастлива.
А потом он тоже заплакал. Эта комедия начала его раздражать. Он ведь любил её, он к ней привязался. Ему тоже было больно. Он хотел, чтобы она была счастлива. Но он был серый, мокрый и скучный. Он не подходил ей. Она стремилась к оранжевому. Ей хотелось сидеть на оранжевом поле, под оранжевым деревом и быть оранжевой девочкой для своего оранжевого мальчика. Вот такую вот оранжевую жизнь она хотела.
А потом было утро, и была весна, и был он, и была она.
Он стал для неё оранжевым мальчиком, для него же она была лишь подобием на оранжевую девочку.
Он пытался заставить себя, внушить себе, но не мог. Он был слабым и податливым, пластилиновым. И надо же было, чтобы она полюбила именно его.
Изначально они не подходили друг другу. Но она любила, и ей было все равно. И дождь смирился с тем, что она влюбилась. Он очень ревновал, но он желал ей счастья, поэтому он отпустил её.
Её возлюбленный красил жизнь кисточкой в черный цвет. Она наливала в чёрную краску белила и перекрашивала её.
- Понимаешь, все дело в жизни, мы устали от серой, пусть теперь будет рыжая, - говорила она. Да, пусть будет рыжая, - вторил он.
А теперь она стояла у окна и плакала, и дождь плакал вместе с ней. Его слезы тихо бежали по стеклу. Они были серые, но каждая капля их была пронизана добротой и любовью. Тайно он надеялся, что она забудет свою любовь и снова полюбит дождь. В тот вечер она, кажется, полюбила дождь, но ту любовь не забудет никогда.
Ведь он был первым, а первых не забывают, первых не оставляют, первых чтят и помнят.
То, что сейчас с ней творилось, было страшным, для неё, для него, для дождя. Для всех. Всем было плохо. Однако все хотели пройти. Пережить. Растоптать. Навсегда. Но судьбы не выбирают. И никто из их троих не писал эти судьбы.
Этот мир писала я. Я просто стала карандашом и нарисовала. Но я не думала, что все будет так.
А сейчас она плачет у окна. С ней плачет дождь. А стена, кажется, снова становится серой. Теперь уже некому её перекрашивать.
Дождь ненавидел её любовь. Но какое им было дело до какого-то дождя.
Он вернулся. Точнее это она заставила его вернуться. Он снова стал её. Теперь уже полностью.
Но, именно тогда она поняла, что никого нельзя заставить любить, заставить быть с тобой.
Она желала ему счастья, поэтому и отпустила. И разрешила себя забыть.
А дождь всё шёл, а она все плакала, а он все боялся.
Это была их жизнь, их пластилиновая жизнь…
***
Вот такая вот история. Грэй, когда первый раз прочитал её, подумал, что он действительно похож на дождь. Дождь обречён на вечное одиночество. Ведь мало кому нравится дождь. Поначалу такой освежающий, а потом становящийся холодным, неприятным и унылым. Действительно, он таким и был: серым, мокрым и скучным. И ник у него, тоже, был подобный – Серый. С Леной он прожил счастливо каких-то два месяца. И не жалел об этом. Он просто был счастлив в эти моменты. Она и теперь иногда звонила ему. Просто ради того, чтобы поболтать о разной чепухе. Грэй жутко злился, понимая, что уже никогда не сможет обнять её, прошептать что-то ей на ушко, нежно поцеловать в макушку, уткнуться носом в её живот. А она… Она не понимала этого. Ей он был больше не нужен. Она всё ещё любила того самого Вадима, ради которого ушла от Грэя. Даже после того, как они с Вадимом расстались, она продолжала его любить. Грэй всё это прекрасно понимал и просто тихо бесился. Он не позволял ей прийти к нему (к Грэю) в гости, не позволял ей долго разговаривать с ним (с Грэем) по телефону. Просто было больно. Что творилось у него внутри - мало кто мог понять, даже сам он толком не понимал. Да, Грэй и сейчас любил. Но уже не Лену. Он отпустил её. Убил в себе всё по отношению к ней. Девушка, которую он любил сейчас, никогда не ответит ему взаимностью. Может быть, это даже к лучшему. Значит, и расставаться не нужно, ссориться, убивать чьи-то нервные клетки, расстраивать кого-то, не сдерживать обещания и не оправдывать возложенных на тебя надежд. Он просто любил, молча, ничего не требуя взамен. Ведь это и есть настоящая любовь. Правда? Говорить «люблю тебя» ради того, чтобы затащить девушку в постель – это, по крайней мере, подло. Он не переносил этого. Если тебе нужно только это, просто подойди и скажи ей: «Девушка, я хочу с вами переспать» Но говорить ради этого «я тебя люблю» - ни за что! Вот в этом и заключалась главная проблема людей. Пряча свою животную хотячку в красивую обёртку под названием «любовь», они часто совершают большие ошибки. Грэй не был против половых отношений, но он никогда не ставил их на первое место среди приоритетов своей жизни. Для него существовали вещи куда важнее. А дождь? Дождь всегда был с ним. Он и сам был дождём. Холодным, пасмурным и никому не нужным…

28 мая 2003: "про наши половинки и... кхем... бабушек?"

Грэй вышел покурить примерно в 2 часа ночи. Курил он у себя в подъезде. Перед своей входной дверью, поставив импровизированную пепельницу, представляющую из себя разрезанную пополам коробку из-под вишнёвого сока, прямо перед собой и пуская клубы дыма, при этом пристально их разглядывая. Ничто не нарушало ночной тишины подъезда. Грэй спокойно скурил половину сигареты и тут из темноты на него что-то ломанулось. Грэй бесшумно выпрямился в струну и слился с дверью своей квартиры, притворившись частью интерьера. Его соседка бабушка Соня всегда его поражала своими достижениями в области новаторства, но это уже было чересчур. Бабуля, бесшумно проскользнула к почтовым ящикам, побренчала связкой ключей и так же, тихо шурша только что обретёнными газетами, рванула обратно в свою обитель. Грэй почесал макушку и решил больше не курить в два часа ночи, зная, что баба Соня не проверила свою почту.

Сегодня его заботило не то, что у него куча экзаменов, зачётов, курсовых и прочих гадостей, которые он даже ещё не начинал делать, хотя они уже давно должны были быть сданы, а то, что в своей жизни он всё больше путался. Каждый слышал о своей «половинке». Каждый мечтает её найти. И каждый при этом знает, что, скорее всего, найти её – задание не из ряда выполнимых. Нет, Грэя не замучил присущий мужской половине населения весенний спермотоксикоз. Это были просто размышления. Девушки вокруг него были постоянно. А вот найти ту самую. Ту единственную, ради которой Грэй был бы готов на всё. Это было невероятно сложно. Каждая его девушка была своеобразным протестом против предыдущей. Но, пожалуй, составим своеобразную хронологическую схему... Затрагиваться будут только девушки, которые каким-либо образом повлияли на жизнь Грэя. Оставили в его душе след. Их не так много. Остальные более мелкие романы и любовные интрижки пусть останутся покрыты завесой тайны. ^_^

Оксана – первая серьёзная зацепка. Ей он был обязан очень многим. Хотя бы осознанием того, что девушкам (или большей их части) особо верить нельзя. Она изменяла ему налево и направо. Ссорила его с друзьями. Доводила до нервных срывов. И всё же, он был ей благодарен. Именно за то, что она научила его не бояться подобных выходок, не так бурно реагировать на всё это безумие, быть терпеливым и спокойным, что очень помогло ему в будущем. Она порядком подпортила ему жизнь, но также многое дала взамен. Позже, она, ещё, фактически, будучи ребёнком, выскочила замуж и родила уже своего детёныша. Грэй этому даже немного порадовался (или позлорадствовал?), так как семья Оксаны долго просуществовать не могла. Он прекрасно знал её характер и свободолюбие, переходящее все границы. Скандалы, измены, драки – всего этого он избежал. Бедный её муж. Хех…

Наташа – наивная девушка. Чистая и ещё незапачканная разными грязностями жизни. После Оксаны это было нечто волшебное и непередаваемое словами. Всё началось с совместной экскурсионной поездки в Москву (Грэй был там всего 4 раза), после чего их отношения значительно укрепились. Она была абсолютно спокойным человеком, настолько спокойным, что Грэю порой даже становилось как-то не по себе. Наверное, это равнодушие с её стороны и убило их отношения. Но он многому успел её научить. И недавно, спустя много лет, встретив её в одном из бесчисленных корпусов своего ВУЗа, он улыбнулся. Она бросилась к нему на шею. Болтала торопливо, сбиваясь, пытаясь рассказать всё, что произошло с ней за эти годы. Грэй молча курил и, улыбаясь, смотрел на свою давнюю любовь, не узнавая в ней того скромного замкнутого ребёнка, каким она была тогда.

Лена номер один – быстрая любовь. Так сам Грэй «это» называл. Пожалуй, этот роман был самым коротким в его жизни. Всего каких-то жалких три дня. Три дня, зато каких! Насыщенных, ярких, безумных и запомнившихся на всю жизнь. Лена была талантливой девушкой, любящей неординарные подходы к жизни. Для Грэя в тот момент это был глоток кислороду в его душном мирке. Она профессионально занималась танцами и была жутко грациозна и легка в движениях. От неё у Грэя по коже пробегали мурашки и, казалось, что она была олицетворением лёгкого морского бриза – освежающего и лёгкого. Судьба распорядилась так, что они разъехались на огромные расстояния практически сразу после начала отношений. О чём Грэй лично очень жалел до сих пор.

Катя – девушка, чьи родители были безжалостно вырезаны мафиозными структурами. Несколько лет провела в детдоме, после чего была удочерена своей тётей, которая оказалась на проверку «гестаповцем с доброй улыбкой». Катя превратилась в некое подобие Золушки: стирала, убиралась по дому, готовила еду, водилась с младшими детьми своей тётки – одним словом, в детдоме ей было бы гораздо лучше. Катя была нетребовательна к окружающим. Привыкшая к лишениям, с детства обделённая всяческими прелестями жизни... Парни ходили за ней табуном. Она только отмахивалась от них за ненадобностью. После их встречи с Грэем, жизнь обоих сильно изменилась. Часто она говорила ему, что любит в своей жизни только двух людей: свою родную сестру, которая чудом выжила после резни, устроенной в её семействе, и его - Грэя. Эта девушка заняла в его памяти место «самой любимой», даже, несмотря на трагический конец их отношений.

Жена Нина – не блистающая особыми интеллектуальными излишествами, зато красивая, постоянно о себе заботящаяся, трясущаяся над макияжем и одеждой. С такой не стыдно было появиться в любом обществе. Грэй часто отмечал про себя жадные и завистливые взгляды мужчин, в сторону их супружеской пары. Но, как и полагается в такой ситуации, ему нужна была девушка, которая понимает его таким, каким он является, а не только рассуждающая о том, где достать новую тушь для ресниц из рекламы по телевизору. Она не могла оценить его рисунок или только что написанную музыку, не могла поддержать в трудную минуту, не могла даже поддержать разговор на тему хотя бы немного отходящую от её образа жизни. Прожив вместе два с половиной года, они разбежались. Позднее, она вернулась. Вернее, пыталась вернуться. Грэй встал в штыки, хоть было и неприятно осознавать, что жизни у них не было и не могло быть.

Лена номер два – так уж повелось, что Грэя тянуло в сторону этого имени. Просто так получалось, что в его жизни Лен было достаточно. Эта вновь вытащила его из его серого замкнутого мира. Заставила вздохнуть полной грудью. Раскрасила его окружение в оранжевый цвет (с её точки зрения он олицетворял счастье). Грэя всегда поражал её детский оптимизм, радость от осознания того, что ты «просто живёшь», вера в то, что всё на свете замечательно и красиво! Она была художницей, как и он сам. Они видели мир примерно одинаково, но в немного разных цветовых палитрах. Ради неё Грэй даже изменил самого себя. Стал светлее, чем был до этого. Он чаще улыбался, практически перестал рычать на окружающих, одним словом, этого с ним ещё не случалось никогда. Но опять же – секунда и всё полетело к чертовой матери. Он вновь остался в сером, закрытом от окружающих тесном пространстве своей квартиры.

Он молча курил и ждал. Чего ждал? Грэй сам этого не понимал. Но жизнь шла своим ходом. А он просто курил…

6 июня 2003: "о жизни, как таковой... ну и... немного о любви"

Грэй вылетал из ВУЗа. Вылетал молча и неторопливо. Он знал, что выхода нет. И ничего при этом не делал. Жизнь опять повернулась к нему своей посадочной точкой. И не это пугало его больше всего. Пугало его именно то, что вокруг начинали разворачиваться совершенно странные события…

Как снег на голову ему упала девушка. Он не мог понять, что ей от него было нужно. Было состояние лёгкой паники, недоумения, непонимания окружающего мира. Она его любила. Как это было странно... Его никто не любил давным-давно. А она любила. Это странное создание предстало перед ним в окне чата в виде анонимного пользователя. Грэй, с перепугу (или по привычке), вычислил её IP-адрес и попытался его отследить. Никто из знакомых ему людей не мог иметь доступ к крупнейшей магистрали города Томска. Эта девушка, по всей видимости, имела этот самый доступ. Грэй задумчиво почесал тыковку и решил отложить всё это дело на потом.

Следующий день был ознаменован письмом от этой же девушки. Она, конечно, знала, что Грэй по обратному адресу всё поймёт, но, тем не менее, отправила ему это самое послание. Оказалось, что он общался с ней не так много. Познакомились они случайно. Она, заинтересованная его статьями, спросила, где можно ещё почитать его творчество. Потом, получив нужную информацию, она просто исчезла с его поля зрения. Он не обратил на это особого внимания, как обычно не обращал внимания на многочисленных девушек из чата, мало-мальски заинтересованных в его личности. Лишь отметил про себя, что девушка интересуется печатным материалом, что уже само по себе вызывает уважение, и пишет практически без ошибок. А теперь ему пришло это письмо… Письмо, от которого стало немного не по себе. Стало одновременно тепло и страшно внутри. Текст был простым. Она рассказывала, что Грэй приснился ей во сне. Что ей было хорошо от ощущения того, что он рядом с ней. Грэй долго не мог прийти в себя. Он думал и пытался понять, как можно влюбиться в человека, абсолютно его не зная в реальной жизни. Как можно оперировать такими словами и отдавать себе в этом полный отчёт. Он всю ночь ворочался, не мог уснуть и пытался разобраться в волнующей его проблеме.

На следующий день он застал её в чате. Она раскрыла ему все карты. От этого стало намного легче. Дав ей свой номер телефона, он услышал её голос. Она приехала к нему в этот же вечер. Грэй немного удивился, увидев очень милую спокойную и воспитанную девушку. Они общались не так долго, но сложилось впечатление, что знают они друг друга достаточно давно. Она тоже была левша, как и он, у неё тоже были глаза непонятного цвета неподдающегося описанию обычными словами. Возраст её немного смутил Грэя поначалу, но, спустя несколько мгновений, всё это отошло на задний план, так как он не придавал значения возрастным различиям в последнее время. Ему казалось странным то, что девочка полюбила его за тот образ Грэя, который сложился в Интернете и чате в частности. Но, поняв, что она не шутит, Грэй серьёзно призадумался. Она была ему настолько приятна, что как-то не особо его волновали всё остальные факторы. Если вам хорошо с каким-то человеком (при этом ему тоже хорошо с вами), будете ли вы зацикливаться на собственных страхах? Вот и Грэй, отбросив все сомнения, решил идти этой девушке навстречу.

Так как она была будущим филологом, Алиса (именно так зовут эту девушку) описывала свои ощущения в виде небольших эссе, которые потом пересылала ему по почте. Грэй всё внимательно читал, мурлыкал от удовольствия и с улыбкой Будды топал спать, ибо почту он проверял обычно поздно ночью.

Вот описание их первой встречи её глазами:
***
Он просто человек, как и мы. Только со своим отдельным миром, ужасно глубоким. До такой степени, (цитата) «что ему до сих пор не удавалось достать до дна»
Я застала его веселым... Он пел какие-то сказочные песни под гитару. Особенно мне понравилась последняя - про лесных колдунов. Он один за другим осушал стаканы с пивом. В его квартире (маленькой, но чертовски уютной по-холостяцки!!) я увидела весьма большой склад пустых бутылок из-под пива, уложенных (или запихнутых) в пакеты.
У Грэя добрый взгляд. Без хитрости. Без капли пошлости. Он какой-то добрый что ли... Никогда не буду ждать никакой гадости с его стороны. Он не способен на это.
Здорово просто быть с ним. Как просто с другом и как с парнем, мне кажется, тоже... Такой добрый весь, милый (повторяюсь: по-моему).
Главное (это меня в нем привлекло), его оригинальность. (Тут фраза опять не моя) «Он не такой как все».
Очень приятно с ним находиться рядом. Хочу еще с ним встретиться. Он – «мое серое солнце».
***

Грэй весь следующий день был словно наэлектризован. Он нервно курил сигареты одну за другой. Рычал в ответ на любые раздражения со стороны окружающего мира. Пил пиво литрами и много думал. Думал, что будет в будущем. Если Алиса всего лишь ошиблась и вскоре поймёт, что всё это было ошибкой? Если она узнает его ближе, и он станет ей скучен? Эти вопросы не давали ему покоя. А ведь на вечер была запланирована пьянка-гулянка, где должны были встретиться следующие достаточно известные чаттеры: Volchara (Дмитрий), YersiniaPestis (Майя), Матроскин (Валентин), Маяковская (Яна), Алиса с Грэем и Американец (Антон). Мероприятие началось. Грэй стоял с немного отрешённым видом и как-то робко обнимал Алису. Присутствующие на коннекте люди, с умилением на них смотрели, а некоторые (Грэй, пользуясь, случаем, передаёт этим некоторым в лице Димки привет) даже лестно высказывались в адрес того, что они замечательно смотрятся и олицетворяют собой гармонию.

В тот вечер Грэй дал своё согласие на более серьёзные отношения. Алиса восприняла эту новость с восторгом. Глаза её в этот вечер светились радостью как-то по-особому. Они молча сидели на детской качели. Он прижимал её к себе и думал о том, что этот сон должен был вот-вот закончиться. Но, как ни странно, сон продолжался. Грэй чувствовал, как она дышит, он чувствовал запах её волос, чувствовал, как она обнимала его... Больше чувствовать ничего не хотелось. Да и нужно ли было ещё что-то? Как странно. Не к каждой девушке он относился вот так. Не каждая вызывала в нём такой взрыв чувств, эмоций, противоречий и недопонимания самого себя. Было в ней что-то родное. То, что он чувствовал на подсознательном уровне, а объяснить не мог. То, что непреодолимо его тянуло и заставляло дорожить каждой секундой их совместного времяпрепровождения.

Следующее «эссе» Алисы выглядело примерно так:
***
Теперь она уже не бросалась обидными словами, глядя на себя в зеркало. Теперь она уже точно знала, что любит кого-то одного. «Одного» звали Грэй. Она к нему привязалась, думала о нем. Ей его просто не хватало. Еще, у нее было чувство, будто бы она его очень давно знала. Она его знала. Просто знать о нем нужно было немного. Ей казалось, что она его понимает. А Грэй... Грэй, наверное, не верил в то, что его можно понять.
Она (по природе своей пугливое существо, всегда дрожащая в те моменты, когда она оставалась с кем-то наедине) его нисколько не боялась. Вообще нисколько. Она даже не дрожала с ним. И для нее это было необычно. Хотя, нет. Она, наверное, все-таки боялась, страшно боялась одной вещи. Она боялась себя навязывать. Она жутко не хотела, чтобы получилось так, что она вынудила его, Грэя, начинать с ней какие-либо отношения.
Она всегда, в любую минуту, хотела быть с ним. Она не знала почему, но он не верил в то, что она его любит. Хотя, нет. Знаю.
Много горького, как сгнившие орехи, опыта было за этими Грэевскими плечами. В свободную минуту у него всегда находилась какая-нибудь грустная история. В том числе и печальные «love stories».
Он и грусть, казалось, были неразлучной парой. Но, как и ко всем, она ревновала Грэя к грусти. Ей казалось, что она совершенно ему не подходит.
Но грусть ему была, может быть, даже к лицу. Грусть была ну просто колоссальной частью его образа. И она любила этот образ. Хотя, ей сложно было переносить эту самую Грэевскую грусть.
***

Грэй начал улыбаться. Просто улыбаться. Как писалось в предыдущей главе его дневника «он просто ждал и курил» - как оказалось, ждал он не зря. Алиса нашла его сама. И пускай её поклонники из чата кидались на Грэя с матами, понимая, что она оставила их ради него. Он элегантно всех отшивал и просто ждал, когда она ему позвонит, приедет, напишет... Он начинал влюбляться (хотя, было странное ощущение того, что любовь эта была первой настоящей любовью в его жизни, а всё, что было до этого – просто жалкая китайская подделка). Получалось, что эта противная зебра-жизнь всё же полосатая! Чёрт возьми! Как же так? Полгода сплошных невезений и вдруг - такое! Грэй прикурил и вспомнил, как они с Алисой сегодня гуляли по городу, как вместе заходили к его бывшей жене, чтобы забрать кое-какие вещи, как фотографировались с ней, как ели мороженое, как, обнявшись, смотрели фильм, валяясь на Грэевском диване. Эта девочка была ему уже так дорога, что, расставшись с ней, буквально пять минут спустя он начинал тосковать. Грэй не знал, чем всё это закончится и когда прервётся этот чудесный сон, но он верил в то, что начинает чувствовать нечто странное. То, чего он уже не испытывал очень давно. А может быть, никогда ещё не испытывал.

Грэй прикурил сигарету, выпустил облако дыма и, зажмурившись, представил то, как она завтра приедет к нему с самого утра. Ведь он очень этого ждал. Очень.

25 июня 2003: "про Кастанеду и самоубийц"

Грэй продрал глаза и понял, что на часах уже десять часов утра, а вставать надо было в девять. Глаза он продрал не по собственному желанию, а именно потому, что телефон внезапно противно завизжал в тишине его любимой комнаты. Грэй рванул трубку этого отвратительного аппарата к себе и уже собрался выматерить туда (в трубку) всё, что накопилось в голове за эти несколько секунд (а накапливалось обычно немало), но из трубки донёсся «её» голос и Грэй (противореча самому себе), расплывшись в улыбке Чеширского кота, мявкнул от удовольствия и договорился о встрече на нейтральной территории через полтора часа. Глаза всё ещё не желали открываться, морда была немного помятая и опухшая после вчерашней пьянки, но он не собирался сдаваться, ибо его ждали, кому-то (не кому-то, а именно ей!) он был нужен, а это уже стоило того, чтобы перебороть свой охренетительно охрененный пофуизм к окружающему миру и отправится в путь. Выйдя на улицу, Грэй понял, почему так не хотелось просыпаться... Шёл снег. Снег в июне. Снег в конце июня. Снег из мерзких тополиных семян. Кто жил в Томске, тот знает, какое это «замечательное» природное явление... Когда ты выходишь на улицу и тебе набивается полный нос пуха, полные глаза пуха и полные уши знаете чего? Млять, именно пуха! Как будто, кто-то порвал на грелки Вини Пуха. Млин... Пух летал повсюду, он парил в воздухе, заполняя всё свободное пространство, лез в лицо прохожим, забирался в маршрутки и кидался навстречу любому движущемуся объекту. Грэй, злобно фыркая, дотопал до остановки и, спрятавшись под раскидистым деревом, стал, прищурившись, дожидаться своей маршрутки. Маршрутка пришла (ещё бы она попробовала не придти!). Грэй плюхнулся на сидение и достал из своего бездонного пластикового пакета книгу Карлоса Кастанеды, отметив про себя какие-то нездорово офуевшие взгляды окружающих, при виде этой фамилии. Да, ему все постоянно твердили, что от этого автора (возможно – философа и мыслителя) подташнивает даже самых стойких оловянных солдатиков, но Грэй, никого не слушая, упорно читал сие произведение и вовсе не желал останавливаться на достигнутом. Как ни странно, ему нравилось то, что он читал. Магия южно-американских индейцев и их мировоззрение ему очень даже приглянулись.

Приехав в назначенное время на место встречи, он выкурил свою традиционную сигарету из цикла «Пётр I сверхлёгкие» (он прекрасно понимал, что мог курить какой-нибудь «Парламент», или «Собрание», но если ему нравились эти сигареты, то зачем платить больше?), после чего, увидел свою любовь, радостно сбегающую к нему вниз по ступенькам её нового лицея. Взявшись за руки, они дошли до долбанного ВУЗа, где учился Грэй (академ, мля, который он пытался добыть в данный момент - штука тонкая), и защитили его не менее долбанный курсовик.. Зайдя по дороге к маме Алисы на работу, они, ухмыльнувшись, набрали в дорогу хот-догов, пива и газировки, после чего направились в близлежащий Лагерный Сад (есть такая штука в Томске: на берегу реки Томи находится здоровенная роща с мемориалом, вечным огнём и всем таким прочим).

Грэй весь светился от радости, как будто весь вчерашний день он провёл на урановых рудниках. Мало кто из знакомых помнил его таким счастливым. Чёрт возьми, он и сам себя таким не помнил. Алиса сидела рядом, смотрела на него счастливыми глазами и мило улыбалась. Ну что тут ещё можно было хотеть? Грэй сразу забывал и о том, что произошло несколько дней назад. А несколько дней назад произошла такая невообразимо-сумасшедшая история, что лучше было её и не вспоминать...

В гости пришла девушка (которая его когда-то бросила) со своей подругой. После некоторого объёма пива, выпитого ею заблаговременно, она начала срываться и, в конце концов, увидев Алису вместе с Грэем, закрылась в ванной и изрезала себе бритвой руку от запястья до локтя. Грэй с полпинка вынес хлипкую дверь в ванную и, с помощью её же подруги, начал откачивать неудавшуюся пьяную самоубийцу. Ей промывали раны спиртом, перебинтовывали руку, спасали от приступов тошноты (ну дык, сколько ж пива выпила, млин), отпаивали валерианой. Грэй таскал её по квартире на руках и укутывал в одеяло. Успокаивал её, как мог, и старался внушить, что не всё ещё потерянно, так как она рыдала и постоянно говорила, что была дурой, и что зря его бросила когда-то, а теперь у него появилась новая девушка и поздно что-то менять. Что она так долго не замечала человека, который её по-настоящему любил. Грэй немного поёживался от подобных заявлений и просто пытался спасти её от того состояния, в котором она сейчас находилась. Алиса молча наблюдала за происходящим. Любая другая девушка на её месте сорвалась бы, но она просто терпеливо ждала, когда всё это закончится и, как могла, поддерживала Грэя. Он с любовью и уважением на неё поглядывал время от времени и понимал, что это самое большое чудо, которое с ним приключилось за последнее время. Его бывшая девушка задыхалась, бесилась и кричала, чтобы он шёл к своей новой любви, ведь та о нём беспокоится. Грэй тоже бесился и не знал что делать: не давать ей умереть или не дать сойти с ума своей любимой... Голос разума кричал одно, а голос сердца – другое. Конечно Грэй бегал от одной девушки к другой, стараясь не оставить надолго ни одну из них. После нескольких часов подобного нервного перенапряжения, бывшая любовь уснула, а Алиса обняла Грэя и тот начал немного успокаиваться. Только повязка на руке девушки, лежащей неподалёку от них на диване, из-под которой выглядывали многочисленные неаккуратные до сих пор кровоточащие порезы, напоминала о случившемся недавно.

Но всё закончилось, как заканчивается всё на этой планете, как заканчивается всё в этой вселенной. Грэй не любил такие моменты, но, тем не менее, они то и дело происходили в его жизни. Бывшая сказала ему, что будет ждать того момента, когда Грэй надоест Алисе, отчего Грэя всего передёрнуло и он, сморщив нос, отмахнулся от неё при помощи каких-то глупых фраз. Ему стало её жалко. Даже понимая то, что когда-то она его безжалостно бросила, а теперь, спустя четыре месяца, осознала, что сделала это зря и любой ценой хочет его заполучить обратно, Грэй всё равно её жалел. Ему было жалко, наверное, потому, что когда-то он выкладывался весь, чтобы она не сделала ошибочного выбора, а она, как и полагается молодым девушкам в этом возрасте, сделала именно его. Теперь он молча смотрел на спящего ребёнка, укутанного в его любимое одеяло, и думал о том, что жизнь всё-таки штука непонятная и непредсказуемая.

Грэй вновь вырвался из объятий своих сумасшедших мыслей и бесконечно серого внутреннего мира в реальность. Рядом сидела Алиса и улыбалась ему. Грэй на секунду зажмурился от счастья. Они ничего друг другу не говорили в этот момент. Просто посмотрели друг другу в глаза, и всё поняли без слов. Давно ему не было так легко. Она его понимала! Неужели такое возможно? Грэй улыбнулся и встал со скамейки. Алиса взяла его под руку, и они неторопливо, наслаждаясь каждой секундой пребывания друг с другом, пошли в сторону автобусной остановки. Ведь они любили...

8 июля 2003: "про разлуку и бессонницу"

Грэй вот уже пятый день не мог уснуть. Спал мало, просыпаясь через каждые десять-пятнадцать минут, и судорожно соображая, где он находится. Пиво он почти не пил, ввиду того, что ввёл жёсткие ограничения на его употребление (для друзей это звучало жутко непривычно, но так было нужно). Причину своей бессонницы он видел только в одном: Алисы не было рядом и не будет ещё на протяжении 18 дней. Число 18 в данной ситуации казалось ему жутко огромным, а, понимая, что каждый день будет тянуться так же долго, как сегодняшний, Грэй только вздыхал и пытался чем-то себя отвлечь от подобных мыслей. Вчера любимая ему позвонила прямо с побережья Чёрного моря. Этот звонок был для Грэя приятной неожиданностью посреди серого и ничем не выдающегося дня. Одна минута и двадцать три секунды счастья. Казалось бы, какая глупость, телефонный разговор... Но для Грэя он очень многое значил. Значил, что она его не забыла, что не кинулась с головой в курортную жизнь, а нашла способ дозвониться до него и услышать его голос, хоть и ненадолго, хоть на полторы минутки, но Грэю этих мгновений хватило для того, чтобы зарядиться стремлением к жизни на ближайшую неделю. Ему нужно было всего лишь дождаться её. Ведь это было очередным испытанием... Жизнь подбрасывала им одну сложность за другой. Только обретя своё счастье, Грэй его снова лишился, хоть и временно. Она тоже не хотела уезжать, но с родителями не поспоришь.

В чате знакомые и не очень знакомые люди каждые полчаса предлагали ему сходить куда-нибудь вместе. Были среди них и старые друзья и просто те чаттеры, которым было интересно на него взглянуть в реале. Грэя этот факт немного бесил. Ему не нравилось быть кем-то, на кого хотят посмотреть вживую, ибо "много о нём наслышаны". Девушки, пытающиеся к нему приставать в онлайне, немедленно отправлялись Грэем в неизведанные просторы бесконечной вселенной. Знакомых он тоже не особо жаловал в последнее время. Четыре предложения провести своё свободное время в различных увеселительных местах города Томска были Грэем безжалостно отвергнуты только за последний вечер. Он не жалел о содеянном. Ему было не особо хорошо одному дома, но находиться в тишине было гораздо приятнее, чем в многолюдном шумном месте, где яблоку негде упасть. Потому Грэй просто сидел за своим старым потрёпанным временем компьютером и занимался разного рода чепухой. Делал новый музыкальный клип на основе аниме-сериала Hellsing, смотрел так долго откладываемую им Гоблиновскую версию "Двух сорванных башен", одной ногой поигрывал в хвалёный квест Syberia, а второй листал книжку по психологии. Занятий ему вроде как пока хватало, но мысль о том, что до его любимой Алисы сейчас несколько тысяч километров, несколько угнетала и без того подорванную за последние полгода нервную систему. Что ж делать, придётся ждать. Жизнь превращалась в одно огромное ожидание чего-то. И это его уже не удивляло нисколько. Он готов был ждать столько, сколько потребуется. Ведь любовь времени неподвластна. Не так ли?...

12 июля 2003: "про глупости и ночные кошмары"

Грэя уже несколько дней мучили кошмары. Он с ужасом представлял себе, как сегодня ему предстоит закрыть глаза, чтобы вновь уснуть до утра. Снились самые разнообразные вещи. Настолько реальные и неприятные ему, что он просыпался с широко распахнутыми глазами и старательно пытался вырваться из мира грёз, где было настолько неуютно и неприятно, что его просто передёргивало всего с ног до головы. Решение этой проблемы Грэй нашёл достаточно быстро. Он просто спал как можно меньше, отчего стал походить на персонажа какого-нибудь Survival Horror а-ля Resident Evil и Silent Hill в одном лице. Но это его не смущало – главное, что он не видел всего этого кошмара, в данный момент творящегося в его голове. Можно было подумать, что он начинал сходить с ума. Это была первая и самая рациональная идея, которая посетила его на этот счёт. Ему казалось диким то, что переживания эти происходили именно из-за разлуки с любимым человеком, так как раньше ничего подобного он не испытывал, даже расставаясь на долгое время с дорогими ему людьми. Но, тем не менее, так и было. Именно в этом лежала причина его нынешней депрессии. Грэй был реалистом и пытался себя отвлечь от этого состояния, но не мог не думать о ней. Постоянно, каждую секунду он видел её лицо, каждый вздох наполнял его мыслями о ней. Только о ней. Все близкие и друзья постоянно твердили ему о том, что всё в порядке, и что просто нужно её дождаться, но куда там… Грэя словами было очень трудно в чём-либо убедить. Он не мог существовать без неё, как это не было странным даже для него самого. Оставалось всего две недели до того момента, когда он сможет обнять её, но эти две недели казались ему бесконечно долгими.

Сегодня у него был насыщенный день. Первую половину его он занимался своими делами (а дел скопилось столько, что Грэй вымотался достаточно сильно), далее, к нему пришёл его старый добрый камрад Пахен и знакомая девушка Ирина. Попив с ними пива и проводив Ирину до остановки, Грэй с Хеном вернулись домой и продолжили распитие оставшихся радостей жизни. В чате было как-то мерзко и пусто. Вечер стал скучным, монотонным, разбавленным разве что только приятной музыкой в исполнении группы Halou, которую Грэй достал непонятно каким образом, несмотря на то, что этот их альбом даже ещё не вышел в свет.

В чат зашла его бывшая девушка (про неё было написано чуть выше в главе «про Кастанеду и самоубийц»). Она как обычно поприветствовала его. Грэй как-то вяло на это отреагировал. Но, потом, взглянув на засыпающего на его диване Пахена, внезапно предложил ей вместе с ними выйти на свежий воздух. На кой хрен он это сделал, он и сам не понял. Но когда она согласилась – было уже поздно что-то менять. Они встретились втроём неподалёку от его дома. Пьяный Грэй с Хеном поразвлеклись на всех качелях, каруселях и прочих аттракционах, которые смогли найти во дворе близлежащего дома. После этого, расположившись на одной из детских каруселей, они начали болтать всякую чушь про жизнь и прочие неурядицы. Грэй без умолку болтал про то, как он соскучился по Алисе. Бывшая его только кивала, делая вид, что понимает его и даже как-то сопереживает по этому поводу. Грэй чувствовал, что девушка эта всё ещё его любит, и считал себя сволочью за то, что умудрился её вытащить на подобную прогулку. Сделано это было не более чем от скуки. А для неё, видимо, всё это выглядело достаточно серьёзным. Допив своё пиво и скурив изрядную дозу сигарет, друзья направились домой, предварительно проводив девушку до дома. Грэй шёл, задумчиво глядя себе под ноги, и всё ещё не мог понять - на кой он всё это сделал. Очередная его ошибка, причинившая человеку боль. Он точно знал, что не любил её. Мысли его, и сердце принадлежали только Алисе. И чувствовал он себя, по крайней мере, глупо за то, как подобным методом спас себя и Пахена от скуки...

Грэй отгонял от себя подобные угнетающие мысли только тем, что завтра нужно было встать пораньше и, собравшись как следует, прихватив с собой Юльку aka. Марихуанку, поехать в некий законспирированный детский лагерь, дабы проведать свою старую знакомую, работающую там вожатой.

А ещё, он очень переживал по поводу того, чтобы не сойти с ума до 26-го июля. Этот день казался ему просто невероятно далёким. Алиса, как ему казалось, совсем про него забыла и не звонила уже больше недели. Видимо у неё были на это свои причины. Грэй не злился и не обижался. Он просто терпеливо ждал момента, когда вновь услышит в телефонной трубке самый приятный для него голос.

18 июня 2003: "про ночные гонки и падение нравов"

Дни медленно сменяли друг друга. Телефон молчал. Грэй нервничал и практически уже не мог нормально спать. Возможно, она просто не могла позвонить. Вероятных причин этого было очень много. Но он безумно скучал по своей любимой и каждая секунда тишины, окружающей его, всё глубже загоняла его в депрессию.

Сегодня была странная ночь. За Грэем заехал друг Саша со своим братом. Они намеревались попить немного пива и просто немного отвлечься от проблем, которых было более чем достаточно. Но вместо того, встретив каких-то Сашиных знакомых, они оказались на запрещённых подпольных ночных гонках «Street Racer», которые изредка устраивались в Томске по ночам любителями больших скоростей и дорогих автомобилей. Мероприятие это проводилось в жутко секретных условиях, так как правоохранительные органы, да и ГИБДД в частности были совсем не в восторге от летающих на скорости близкой к световой автомобилей, нарушающих все правила дорожного движения, законы физики и тишину спящего города.

Как выяснилось, на это подпольное ралли собирается посмотреть достаточно много народу… Красивые автомобили, толпы зевак, пьяные девушки и гонщики с горящими глазами – всё это подсказывало Грэю, что сейчас что-то будет. Рёв форсированных до жути двигателей разбудил весь квартал. Вокруг шли оживлённые дебаты на тему предполагаемого победителя. Грэй в машинах особо не разбирался, так как считал это для себя лишним, потому и разговоры эти ему были по большему счёту фиолетовы. Лишь изредка, встретив в полутьме кого-то знакомого, Грэй выдавливал из себя приветствие и перекидывался с ними парой фраз. Ему всегда было неуютно в подобных многолюдных местах.

Получилось так, что Грэя вместе с его знакомыми назначили на один из многочисленных чек-пойнтов, место, где соревнующиеся автомобили должны были отметиться в обязательном порядке, чтобы их маршрут считался пройденным. Ох, и весело это оказалось! Им очень повезло, так как именно на чек-пойнтах было всё самое весёлое... Машины участников гонки было слышно издали. Случайные ночные прохожие разбегались от звуков приближающегося «непонятно чего» в разные стороны, что Грэя немало веселило. Машины с жутким заносом на полной скорости останавливались около них, протягивали чек-листы, в которых должна была стоять отметка о посещении чек-пойнта, после чего с не менее страшным рёвом и запахом горелой резины и сцепления неслись дальше.

Повеселившись от души и узнав итоги гонок, Грэй позвал друзей попить пиво в одном известном только ему и ещё нескольким людям месте. В Томске протекала маленькая, достаточно «убогая» речка Ушайка (к Томи она практически не имеет никакого отношения). В одном месте она протекает под бетонным навесом, спустившись на который можно было сесть на край и смотреть на стремительно бегущую воду в шести метрах под собой, над которой с обеих сторон склонились деревья, одним словом, романтичнее и оригинальнее этого места было просто не найти. Занятие было достаточно рискованное, так как сорваться туда было нетрудно, но Грэю очень нравилось это место, тем более, что ночью он ещё ни разу там не был. Раньше он отдыхал тут вместе с Алисой и Юлькой (которая известна под ником Марихуанка), потому все здесь ему напоминало те счастливые дни. Друзья стояли и зачарованно смотрели на отблески луны на тёмной поверхности несущейся внизу воды, медленно потягивая пиво. Внезапно Грэю стало жутко тоскливо. Буквально вот тут, совсем недавно, она была рядом с ним. Они сидели, прижавшись друг к другу, и пили вино. А теперь он даже не знает всё ли у неё в порядке. От такой тяжёлой неизвестности всегда было особенно плохо. Но, как часто бывает в этой жизни, сделать что-либо для того, чтобы эту неизвестность разогнать, не представлялось возможным.

Тяжело вздохнув, Грэй предложил друзьям посидеть где-нибудь ещё. Они сели на такси и поехали в какое-то кафе. Вокруг них бегали официантки, неподалёку от них охранники заведения били нарушителей порядка, за одним соседним столиком пили водку пьяные проститутки, за другим – спал пьяный мужчина. Грэй задумчиво смотрел на всё это торжество человеческой культуры и эстетики и думал о чём-то своём. О чём, а вернее – о ком он думал, догадаться было совсем несложно.

Было уже пять часов утра, когда они приехали в компьютерный клуб Сашки. Заняв свободный компьютер, Грэй по инерции заглянул в чат. Там встретил своего старого друга Витьку, работающего в подобном круглосуточном заведении неподалёку. Он попросил его зайти в гости, раз уж они оказались совсем рядом, и вышел на улицу, чтобы встретить у входа в клуб. Они виделись не так часто, и каждая встреча была переполнена впечатлениями, скопившимися за прошёдший промежуток времени.

Когда Грэй приехал домой, на часах было уже девять часов утра. Он плюхнулся в любимое кресло и просидел в подобном состоянии близком к параличу некоторое время. После чего, он всё же лениво расстелил постель и, закутавшись в своё любимое одеяло, вырубился с невероятной скоростью.

31 июля 2003: "о сером счастье и излишних страхах"

Грэй в последнее время ходил и как-то странно улыбался и хмурился в неподходящие моменты. Истоки его внезапных перепадов настроения были непонятны и ему самому. Он радовался и грустил одновременно. Радовался тому, что ошибся в своих самых страшных опасениях, и грустил оттого, что не мог понять, почему ночные кошмары не прекращались.

Алиса приехала утром 26-го июля, как и обещала. Грэй валялся дома, опухший с прогремевшей накануне пьянки. Он спал на кресле, а на его диване валялась Марихуанка и мирно посапывала. Примерно в 12 часов дня раздался телефонный звонок. Грэй протянул руку в пустоту, с трудом нашарил на сосуществующем неподалёку стуле визжащий телефон и, поднеся трубку к уху, пробубнил в неё нечто похожее на «да, я слушаю». Из телефона послышалось: «Доброе утро, ты не спишь?» Грэй, как ни в чём не бывало, буркнул, что, конечно же, он не спит и тут начал постепенно приходить в себя. Он сообразил, что голос из телефонной трубки до боли похож на голос Алисы и, растопырив сонные глаза на всю их возможную ширину, стал внимательно прислушиваться к этому самому любимому голосу. Сон улетучился за долю секунды. Грэй весь встрепенулся и растерянно спросил у Алисы, что ему нужно делать в данный момент. Алиса засмеялась и сказала, чтобы он сидел дома и ничего не делал, так как она приедет к нему через 30 минут. Грэй ошарашено посмотрел на похрапывающую Марихуанку и согласился с решением своей любимой.

Алиса приехала вовремя, точно до минуты. Грэй только подошёл к своей остановке, а она как раз вылезла из автобуса и стояла напротив него через дорогу. Узнали они друг друга сразу, несмотря на то, что не виделись уже, казалось, целую вечность. Она улыбнулась ему, и Грэй сразу обо всём забыл. Светофор чертовски долго не хотел загореться зелёным светом, Грэй стоял и нервничал: асфальтовая дрянь под названием «дорога» и поток автомобилей отделяли его от любимой девушки. Казалось, что если светофор не передумает в ближайшие полторы секунды, Грэй кинется наперерез несущимся машинам и плевать, что с ним станет после этого. Но вот загорелся зелёный, и Грэй, наконец, обнял Алису. Трудно было передать словами то, что он испытывал в этот момент. Это было настолько бесконечное счастье, что Грэй больше ни о чём не думал в ту секунду. Ему было решительно плевать на прохожих, в недоумении уставившихся на обнимающуюся парочку, плевать на то, что у него не осталось денег на то, чтобы поесть сегодня, плевать на скопившиеся дела, проблемы. Он просто стоял, прижавшись к ней, и думал, что лучшего момента в его жизни ещё не было. Она поцеловала его и Грэй, как-то тупо улыбнувшись от своего щенячьего восторга, взяв её за руку, потопал в сторону своего дома.

Алиса принесла с собой бутылку шампанского. Грэй вместе с Марихуанкой, которая ждала его дома, начал поздравлять Алису с прошедшим недавно днём рождения. Помимо стандартных подарков, ей подарили большой плакат, где Грэй, Юлька и Саша (который друг Грэя) написали разнообразные пожелания имениннице. Алиса восприняла подарки с восторгом и Грэй, уже окончательно успокоившись, начал расспрашивать её о проведённом на море месяце. Алиса рассказывала ему обо всём и мило улыбалась. Говорила, что жутко по нему соскучилась, что любит его. Грэй нервно вертел в руках свою сигарету и буквально тонул в её глазах. Она сильно загорела, что говорило о том, что на море она провела время с пользой. Ему казалось, что когда она вернётся, то просто скажет ему, что он ей наскучил, надоел, приелся и всё в этом духе. Но, как выяснилось, она скучала по нему. Для него это была самая большая награда, которую только можно было себе представить!

Тот страх, который он сам на себя нагнал, всё ещё его не покидал. Грэй проводил с Алисой всё своё свободное время, да что уж там говорить, всё своё время и ничуть об этом не жалел. Она была самым дорогим для него человеком. Об этом знали все, кто его окружал, потому радовались вместе с ним. Ведь ему нужно было для полного счастья именно это. Чтобы рядом был любимый человек, который не предаст и не бросит в трудную минуту, а Алиса была именно этим человеком.

13 августа 2003: "про природу (или в мире пьяных жЫвотных), работу и времена года"

Грэй в прошлую субботу собирался отправиться с друзьями на природу. Ждал этого дня, придумывал развлекательную программу, думал, как провести время максимально полезно.

Как-то раз они уже ездили на природу в конце июля. Но та поездка, хоть и собрала в одном месте много хорошего народа, самому Грэю ничего хорошего не принесла. Постоянно происходили непредвиденные чрезвычайные происшествия, которые немного напрягали и расстраивали. Хотя всё закончилось достаточно хорошо, поездка была омрачена разными мелочами. Вспоминался и звонок камрада Артёма, когда Грэй проговорил все остатки своей батарейки, вплоть до полного Гамовера его сотового телефона, вспоминалась гитара и песни под неё у костра, жареные сосиски и шампанское (вино, пиво и все прочие атрибуты праздника). Вспоминался коварный клещ, который вприпрыжку нёсся к Грэю, развалившемуся на заботливо расстеленном Алисой одеяле. Правда клеща постигла печальная участь быть кремированным посредством обыкновенной зажигалки. Грэй лежал на земле вместе с Алисой и смотрел на уходящие в небо сосны. Зрелище было потрясающее. Лес, казавшийся таким обычным с точки зрения человека, по нему шагающего, полностью преображался, если просто лечь на спину и устремить взгляд в высь. Красоты леса, близость любимого человека, лёгкий хмель и потрескивание костра приводили Грэя в неописуемый щенячий восторг, который хотелось растянуть на как можно более длительное время. Но, как и всё хорошее, тот день тоже подошёл к концу. Начали собираться тучки, первые капли дождя уже вовсю шлёпали по листьям деревьев, а счастливые «лесники» топали на ближайшую остановку, дабы расфасоваться по автобусам и отправиться домой. День тот удался в любом случае, несмотря на мелкие неприятности, о которых и упоминать не стоит.

Вот и очередной поездки все ждали с особым рвением. Должно было поехать несметное количество народа. Строились грандиозные планы. Все были настроены отдохнуть как следует. Короче говоря – джунгли зовут!

Дубль первый. Наступило утро субботы. Грэй приоткрыл глаз и посмотрел на Кота, который мирно дрых на его кресле в обнимку с подушкой после вчерашнего попоища (не подумайте, что Грэй завёл домашнее животное, просто это ник такой у человека «кот_с_ушками»). Коту очень уж понравилась маленькая подушка в форме кошачьей мордочки, он даже предлагал купить её у хозяев квартиры, в которой жил Грэй, так как спалось ему на ней настолько замечательно, что и расставаться он с ней не особо горел желанием. В любом случае – пора было просыпаться, так как времени до отъезда осталось уже немного. Грэй сонно протянул руку и медленно отодвинул штору в сторону – на улице шёл дождь. Проглядев на это меланхоличное зрелище около десяти минут, он как-то злобно фыркнул и задёрнул штору назад. Поездка была сорвана. Противный холодный утренний дождь, который обычно ему нравился, теперь не вызывал ничего кроме раздражения и злости - злости от своей беспомощности, так как погодой он управлять не умел. А жаль. Немедленно все участники очередной вылазки на природу были уведомлены, что поездка переносится на неопределённый срок (хотя, все и так это поняли). Грэй мрачный, сонный и до жути злой позвонил Алисе, договорился о том, чтобы она приехала к нему, и остаток дня посвятил ей. Оставалось молиться на то, чтобы завтра погода не выкинула нечто подобное и поездка, наконец, случилась.

Дубль второй. Воскресенье. Утро. Солнце. Птички чирикают свои птичкины песни. Сонный Грэй (ну дык, когда он был не сонным) радостно наблюдает в окне «совершенно сухой и тёплый день». Тут выясняется, что больше половины людей, которые вчера собирались покорять дикие леса западной Сибири, оказались заняты и никак не могут присутствовать на запланированном мероприятии. От той толпы, на которую все рассчитывали, остались только Кот_с_ушками, Грэй, Алиса, Марихуанка, Искатель и Матроскин. Хоть почти никого и не осталось, оставшиеся участники с энтузиазмом достойным уважения отправились в турне, предварительно обчистив подчистую близлежащий супермаркет. До места на автобусе добрались достаточно бодро и весело, только Марихуанка мирно посапывала, уткнувшись Коту в подмышку. На конечной остановке пришлось, скрипя зубами, дожидаться запаздывающего Искателя, который не отличался особой пунктуальностью. «Опоздун» наконец приехал, чему все немало обрадовались. Место, которое они облюбовали в прошлый раз, оказалось никем не занятым, что немало радовало. Кот умело разводил костёр, тихо поскрипывали от ветра верхушки сосен, шелестела листва, чистый лесной воздух наполнял лёгкие, неподалёку на траве валялся Искатель и курил, думая о чём-то своём, Марихуанка с Алисой были заняты продуктами питания, а Грэй тренировался в метании топора по стволам деревьев. Наконец, застолье началось. Все придумывали тосты, пили вино и пиво, хрумкали помидорки, ели жареные сосиски с сыром, смеялись и пели. Чуть позднее, Искатель с Котом уже вели интереснейшую беседу на тему противоракетных комплексов и радарных установок, Грэй собирал лесную малину и бруснику, а девочки валялись неподалёку на расстеленном покрывале, пили вино и распевали весёлые песни. Природа всегда помогала отвлечься от повседневной рутины. Грэй родился и вырос в достаточно «сельской местности», что тесно связало его жизнь с природой. В детстве он любил забраться подальше в лес и придумать себе какое-нибудь жутко интересное занятие. Мастерил безделушки из природных материалов, строил дома на деревьях или просто собирал дары леса. Всё это успокаивало его и давало возможность почувствовать себя свободным от «той» жизни, которая осталась за спиной. Вот и на этом пикнике Грэй ходил и просто тупо улыбался от счастья, наблюдал, как найденная им улитка сонно озирается на его ладони, размахивая своими улиточными рожками и пытаясь сообразить, где она оказалась. Он подхватывал Алису на руки, и бегал с ней как сумасшедший вокруг костра, вызывая бурю восторга и смеха у своей любимой и окружающих. Старательно и методично выбирал подходящие веточки для будущих сосисочных шампуров и ловко срубал их огромным тесаком Кота, отчего немедленно был прозван Алисой «самураем». Пил пиво и хихикал над шутками прибывшего чуть позже остальных Матроскина, параллельно глядя на то, как последний старается увернуться от ловкой Марихуанки, тыкающей его пальцем в пузо (ну любит она его в пузо тыкать, что тут поделать?).

День, как обычно, пролетел незаметно, и просто не верилось, что уже нужно было ехать домой. Новоиспечённые растаманы (как их окрестила Алиса) двинулись по домам, хоть никуда ехать и не хотелось. В этот раз всё было просто идеально. Даже придраться было не к чему. Разве что немного похолодало ближе к вечеру, но это уже никого не пугало, так как ярких впечатлений было гораздо больше.

Так закончилось их последнее за лето турне на природу. После этой поездки Марихуанка, которая была связующим и координирующим звеном между людьми в их компании, отправлялась в Испанию до конца августа, Алиса устроилась на летнюю работу (чем немало Грэя расстроила), и вытащить её оттуда было делом не из разряда лёгких. Да и сам Грэй всё больше ударялся в свои собственные дела, хоть и делал он их, пока Алиса была занята. Нужно было на что-то жить, нужно было что-то придумать с учёбой и работой, нужно было заниматься сайтом и прочими интернет-проектами, нужно было жить дальше... Любовь не давала ему погружаться в слишком глубокую депрессию и вселяла даже нечто похожее на оптимизм в его потрёпанное сердце. Алиса поддерживала его так, как никто и никогда ещё не поддерживал. Он был в ней уверен так, как ещё не был уверен ни в ком другом. Переживал за её благополучие, здоровье. Пытался поднять настроение, если вдруг ей становилось грустно по какой-либо причине. Был абсолютно откровенен с ней во всём. Никогда ещё не было у него такого желания стать с человеком единым целым. А теперь оно появилось. Она стала его жизнью. Счастьем. И ради неё он, не задумываясь, мог отказаться от всего. Её работа немного его раздражала, так как видеться они теперь могли не так подолгу, как раньше, хоть и встречались ежедневно. Но это был её выбор, а её выбор он всегда уважал и ценил. Ездил к ней на обеденные перерывы через весь город, чтобы в течение 30 минут посмотреть, как она с аппетитом кушает пирожные, а потом возвращался домой, чтобы погрузиться в собственные дела параллельно с ожиданием того момента, когда Алиса ткнёт своим пальчиком в кнопку его дверного звонка. Так и проползали последние дни этого хмурого, холодного сибирского лета. Лето принесло ему самую большую любовь в его жизни. Лето вышвырнуло его из столь ненавистного ВУЗа, лето не дало ему увидеться с родными и близкими ввиду того, что плотность его дел не позволяла сгонять куда-то, лето было странной и непонятной порой в его понимании. И лето всё больше напоминало ему осень, так как постоянно было прохладно, шли дожди, хмурое небо, затянутое облаками, лишь изредка поблескивало лучиком солнца, хмурые лица замёрзших людей на улицах тоже не внушали ничего хорошего, кроме какого-то странного ощущения твоей отдалённости от всего этого.

Но так было нужно. Лето всегда заканчивалось осенью, а та, в свою очередь – зимой... И так по кругу. Так задумано. Но любовь грела душу Грэя в этом сером и холодном мире...

8 сентября 2003: "осень и ветер"

Грэй в последнее время пребывал в странном состоянии. Он недавно вернулся с похорон двух очень близких людей, погибших в один день. Хоронили их в родном селе, которое располагалось неподалёку от города Томска. Местное кладбище дислоцировалось в лесу, поэтому кругом повисла гробовая тишина, и даже птицы как-то странно притихли, как будто боясь нарушить чистоту обволакивающего спокойствия. Люди с хмурыми лицами медленно плелись за машинами, в которых находились тела погибших. Изредка был слышен чей-то шёпот или негромкие обсуждения произошедшего. Родные и близкие в слезах. Напряжённая обстановка, какое-то повисшее в воздухе давление. Грэй отрешённо шёл вместе с толпой и нервно крутил в руке помятую сигарету. Рядом с ним шла его мама. Она была такая усталая на вид, что Грэй с жалостью смотрел в её сторону. Трудно быть учительницей, тем более – заслуженным учителем России. Она столько времени отдала обучению и воспитанию детей, заслужила уважение и любовь очень многих людей, а уж её доброта, о которой Грэй знал не понаслышке, просто не знала себе равных. Он очень любил свою маму, которая многое ему дала и многому научила. Грэй вновь вернулся из своих мыслей в сырую и холодную реальность. Кругом снова хмурые и заплаканные лица, гробовая тишина и лесной воздух с осенним привкусом в нём.

Гробы закапывали в землю, люди рыдали, Грэй стоял в стороне вместе со своим другом Виктором (известным в народе под ником Alkonost), который приехал на похороны вместе с ним, и молча курил. Когда начали засыпать землёй второй гроб, Грэй не выдержал и, развернувшись, пошёл в сторону выхода с кладбища. Далее его жизнь превратилась в некие секундные отрывки, моменты, эпизоды...

Первое, что ему запомнилось – это то, как горсть осенней листвы в порыве холодного ветра взмыла в воздух и закружилась вокруг Грэя. Он задумчиво смотрел на жёлтые листья, которые плавно его окружили и медленно опускались на землю, и думал. О чём он думал, было непонятно даже ему самому.

Следующим эпизодом в его памяти было то, как он одиноко сидел в городском саду на скамейке, стоящей поодаль от проходящих мимо прохожих. В руке была очередная банка пива, неподалёку от него маленькая девочка игралась со своей собакой, вернее, даже не собакой, а маленьким озорным щенком. Грэй не отрывал глаз от их игры, даже когда прикуривал сигарету. Ребёнок и собака, похоже, были настолько счастливы, что не замечали ничего вокруг. Он в своей серой душе был очень рад за них. Ведь им пока не ведомо, что поджидает каждого человека на жизненном пути, что каждый из нас может просто исчезнуть в любую секунду... Они просто наслаждаются счастливыми моментами своей жизни и не думают ни о чём больше. Наверное, он даже завидовал подобному мировоззрению. Ведь так жить легче всего. Когда не знаешь что такое ложь, предательство, смерть, злоба, ненависть, страх потерять что-то дорогое. Когда просто живёшь и ни о чём не сожалеешь. Ничего не боишься. Ему стало бесконечно одиноко и холодно. Осенний ветер то и дело напоминал о себе своими внезапными порывами.

Следующий момент. Грэй неподвижно лежал на своём диване свернувшись в клубочек, положив голову на грудь засыпающей Алисы. Она обняла его и крепко прижала к себе. Он зажмурился от счастья. Ему было хорошо рядом с ней. Казалось, что всё, что было негативного до этого, осталось позади, но не тут-то было. За окном бушевала "её величество осень", со своими дождями, ветрами и традиционным осенним равнодушием ко всему живому. Он поднял глаза на лицо своей любимой. Она тоже казалась ему уставшей. Учёба только началась, но она так посвящала себя ей, что Грэй за неё всерьёз переживал. На всех как будто напала осенняя депрессия. Никто не мог понять, что с ним происходит, но было грустно, было неуютно и холодно. Согревало как всегда лишь одно чувство, про которое было написано столько песен и сложено столько стихов.

Следующее впечатление. Было темно. Грэй проснулся в холодном поту в своей квартире. Рядом никого не было. Сколько было времени - тоже было непонятно. Грэй приподнялся, нашарил в темноте свои тапочки и на ощупь начал пытаться добраться до выключателя, дабы хоть как-то осветить своё жилище. В его доме отключили воду. Это он понял, когда хотел сварить себе хоть какую-то еду. Желудок повёл себя капризно, когда узнал, что кормить его сегодня не будут, но выбора, кроме как с этим смириться, у него не было. Грэй выкурил натощак пару сигарет и, укутавшись в любимое одеяло, забился в дальний угол своего дивана, изредка вздрагивая не то от осеннего холода, не то от какого-то непонятного чувства страха к окружающему миру. Ему было одиноко, когда Алисы не было рядом.

23 ноября 2003 года: “смерть”

Два месяца смерть методично делала своё дело. На лице её отсутствовали эмоции. Она просто делала свою работу. Ни капли сожаления. Никаких сомнений. Так было нужно. Грэй был помят и растрёпан в её руках. Его мотало из стороны в сторону. Глаза его были пусты и безжизненны. Время от времени он пытался что-то сказать, но она обрывала его очередным своим резким движением. Протянув руку к небу, Грэй улыбнулся. Сквозь его пальцы пробивался солнечный свет. Он прекрасно знал, что это его последний день. Смерть тоже улыбнулась. Она склонилась к нему и что-то тихо прошептала. Грэй теперь точно знал, какая она. Смерть пахла ежевикой. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. Смерть как-то грустно взглянула на него. Она привязалась к этому странному существу, которое ей улыбалось вместо того, чтобы просить о пощаде. Но работа была работой. Она сделала всё быстро и безболезненно. Глаза Грэя, наполненные благодарностью, медленно погасли.

14 декабря 2003 года: "жить было сложно, но приятно"

Грэй несколько дней пребывал в странно расхлябанном состоянии. Он продолжал пить пиво, хоть не в таких количествах, как раньше. Он всё ещё боялся спать. Он много курил и думал. Он вспоминал о произошедших в его жизни событиях. Алиса старалась его поддерживать. Она выкраивала свободные минутки, чтобы приехать к нему домой и побыть с ним рядом. Грэй, улыбаясь, смотрел на свою любимую и даже не знал, что сказать в знак благодарности. Она была рядом в трудные минуты. Ему так не хватало этого раньше, когда он был один. Ни один друг, ни одна подруга не могли бы заменить ему любимую. Может быть, это звучало чересчур пафосно, но так оно и было на самом деле.

Грэй перебирал в голове моменты, спонтанно подбрасываемые ему подсознанием. Он вспоминал и о смерти, которая тихо подкрадывалась к нему два раза за последние несколько месяцев, и о том, как они с любимой отмечали Хэллоуин (Грэй даже вспомнил, что он когда-то был гримёром, что привело к необычным последствиям), и как они вспоминали лесные растаманские приключения (толпа народу в лесу с пивом и гитарой – это вам не в тапки гадить!), и как просто сидели дома прижавшись друг к другу, тихо нашёптывая друг другу всякие тёплые слова.

От таких воспоминаний становилось необычайно тепло и радостно на душе. Смерть его всё ещё не отпустила насовсем, но Грэй старался не думать о том, что будет потом. Он был с Алисой! Был на своём форуме. Был в редколлегии журнала AnimeGuide. Он просто был! Он продолжал существовать, нет, не существовать, а жить с большой буквы «Ы». Не важно, что денег не было даже на проезд в автобусе. Не важно, что на новый год он остаётся один. Не важно. Главное, что он живёт полноценной жизнью... Он живёт ради одной девочки. И она об этом знает...

to be continued?...