- Откройте глазки
- Где я?
- В мои обязанности не входит отвечать на ваши вопросы, мне только нужно сказать одну фразу, которая, кстати, уже прозвучала! Разбирайтесь со всем сами без моей помощи…
А-а-а! Что это такое? Куда я еду? А-а-а! Я не хочу! Но, что я могу сделать, ног ведь нет? Взглянем на соседку, может быть не все так страшно… Что с ней сделали? …краской покрыли… надпись какая-то «Оболонь»…
Банка заехала в маленькое отделение и через некоторое время выехала с другой стороны, продолжая свое странное путешествие.
Что со мной сделали? … нет, по-моему, не плохо, я теперь еще красивее стала! Цветами разными покрыли, заглядеться можно! …что они там кричат? О, нет, только не это! А вдруг я разобьюсь! Такая дурацкая кончина и в страшном сне не приснится… жаль, бегать не умею… остается только ждать, когда доеду до этого страшного места… Все, теперь точно конец… Что делаем? Сейчас, точно, ничего! Ладно, тогда, что можем сделать? …единственное, закрыть глаза и приготовиться к худшему.
Баночка бала собрана аппаратом в упаковку вместе с еще 23 «оболоньками».
- Где я?
- Т-с, говори шепотом, а то нас всех из-за тебя накроют.
- А ты кто такая?
- Я здесь старшая. Пока были на конвейере меня сделали старостой из-за ума.
- Что это такое?
- Пленка, чтобы не разговаривали. Сейчас запечатают упаковку, и больше ни гу-гу. – вздохнула старшая банка. – Ты ж, как назло, последняя, и теперь прощай свобода, чистый воздух и общение. Неизвестно, когда упаковку откроют. Может нас здесь же в Киеве за соседним углом, а может в Белоруссию или в страшную Россию куда-нибудь на север отправят. Там говорят, для пива смерть. Слеживается оно там, люди не покупают…
Старшая банка не успела рассказать всего, что хотела, упаковку подвели к упаковочному аппарату, после чего «оболоньки» уже не могли между собой общаться.
Что ж теперь делать? Поговорить не с кем, уму-разуму никто не научит! Хорошо… будем переваривать всю, полученную информацию. Я только на свет появилась, а уже общения хочется. Что за натура? Мне 30 минут от роду, а веду себя, как первоминутка.
Две сильные руки взяли упаковку, пронесли его до «Газели» и загрузили внутрь. Машина тронулась.
Вот это да! Я ж на самом верху! Отсюда через щелку виден он, то есть мир! А вот они – люди! Почему они такие разные? И на нас не похожи? Наверное, оттого, что правят этим миром. Тогда, кто мы? …слишком много вопрос задаю… А это оно – солнце! Какое светлое и красивое! Вон человек идет и приветствует его. У него улыбка на лице, значит, солнце хорошее! Сколько ж радости оно приносит! Мой дедушка ячмень, вот так, благодаря солнцу, вырастил меня! Оно дает жизнь, и я, маленькая баночка, должна благодарить его за это.
Вот так «оболонька» разглядывала новый для нее мир. Ее мысли были радостны, и она жалела только о том, что не может поделиться ими со своими новыми подружками. Пленка напрочь лишала возможности говорить, хотя и давала небольшое пространство для неуклюжих движений баночки.
На одном из поворотов «газель» чуть не сбила подростка, шедшего по зебре на красный цвет. Он выругался и швырнул валявшийся на дороге камень в машину.
Ой! Камень летит прямо в меня! Что же делать? Попробую отпрыгнуть… А-а-а, все-таки зацепил бок! А-а-а, я теперь такая некрасивая, кто такую выпьет?
«Оболонька» продолжала горевать, но тут «газель» остановилась. Уже знакомые руки вытащили упаковку из машины.
Куда это нас? Нет, только не на север! А-а-а! Что теперь делать? ТАМ я вместе со своими подружками слежусь, и никто меня не купит. А-а-а, прощай Киев! Ты познакомил меня с радостями жизни, я здесь родилась, поверь, не по своей вине покидаю тебя. Теперь мы никогда не встретимся снова! Прощай! … эх, жаль, это только мысли… пленка лишила возможность попрощаться с городом, как стоит…
Через час упаковка с «оболоньками» уже находился в самолете.
Куда мы летим? Может, в другой украинский город… а, может, в российскую Сибирь! Бр-р… от таких мыслей не по себе становится! Что ж делать, если так? А что ты можешь? Ничего… остается только ждать… Да, ждать – не лучшая перспектива.
Ладно, не буду о грустном думать. Надо радоваться жизни! Итак, я в самолете лечу вместе со своими подругами. Они так же, как и я молчат из-за предательской пленки. Наша упаковка возле иллюминатора, и всем баночкам открывается прекрасная картина: малюсенькие домики; озера, похожие на муравьиные моря и чистые облака…
Прошло несколько часов, и баночка уже не вспоминала о своей уродливой вмятине, оставленной мальчиком. Она смотрела на облака и мечтала. «Оболонька» не хотела и думать, что она простая баночка пива и всего лишь вещь, неживое существо. Ей казалось: она огромная часть мира, больше и важнее людей. Самолет начал снижаться, и «оболонька» возвращалась в реальность.
Уже? Быстро… Наверное, недалеко от Киева, ура! …нет, не может быть! Там внизу лежит снег, а в Киеве его нет! Откуда он взялся? Да… говорили, что в российской Сибири почти весь год лежит это белое неприятное и холодное, значит, я прямо в эти края…
Баночка уснула толи от усталости, толи испуг включил защитную реакцию оболоньского организма.
Где я? Это место не похоже на киевский завод… ах, да, мы летели! Только куда, интересно, попали? Может все-таки не Сибирь… б-р, от таких мыслей передергивает!
- Слушай, заткнись! Свои мысли можно и при себе оставить, без тебя тошно!
- Привет вам, подруги! А как мы говорим… а, пленки нет! Сняли? Значит, к торговле…
- Не к, а на. Не видишь, что ли уже пол-упаковки нет. Продажа в самом разгаре!
- А как же Сибирь, пиво слеживается? Получается все то пустая болтовня? …верь после этого «старикам».
- Ну, промашка вышла, что теперь… Не расстраивайся так, готовься на товарный лад. Надо, чтобы купили, а тут такая беда! Увидела бы мальчишку, споила до смерти! Что он с такой красавицей сделал? Ты же не виновата! Будь…
Старшая «оболонь» не успела договорить. Тонкие женские руки вытащили ее из упаковки и отдали грубым мужицким рукам.
Примерно через час в упаковке осталась только некрасивая баночка. Женские руки много раз ее брали и ставили в окошко, но никто не хотел брать такую некрасивую и помятую, вместо нее отдавали других «оболонек».
В окошко постучались, там показалось лицо парня лет 16-17. Он проговорил баском:
- Дайте «Оболонь» пол-литровую.
- Мальчик, а тебе 18 есть? – спросили женские руки.
- Нет, тетя, еще нет. Но сегодня праздник, дайте а!
- Только помятую, но пиво от этого хуже не стало…
- Хорошо.
Баночка оказалась в теплом кармане куртки.
Ура! Вот и меня взяли! Будем теперь ждать, когда выпьют… только вот надо, чтоб для счастья, тогда в пирай попаду. Жизнь в роли банки только на земле, а там наверху жизнь будет веселой и интересной… Если они меня, чтобы нажраться, тогда моя жизнь кончиться в безызвестности…
Саня вместе со своими друзьями направился на главную площадь Излучинска возле районной больницы. Сегодня было 13 марта – Проводы зимы. Здесь, на севере, каждый год справлялся этот праздник. Хотя к этому времени зима еще даже не думала уступать свое место весне, все старались одеваться по осеннему, тем самым показывая свое весеннее состояние духа.
Народу было много. Праздник находился в самом разгаре. На специальной сцене школьницы, одетые в старорусские наряды пели песни давно минувших дней, а шуты ходили с подносами. На них стояла бутылки водки и одноразовые стаканчики. Шуты задавали взрослым различные загадки и в награду наливали 100 грамм…
Вся официальная программа поселкового праздника закончилась. Играла музыка, на площади народ стал плясать и заливаться пивом.
Почему они не танцуют? Им не нравиться? Куда?
Подростки пошли на берег подальше от людных мест. Там присели полукругом, чтобы распить пиво. Некоторые, в том числе и Саня, не успели еще открыть банки…
Хорошо, что получилось высунуться, сейчас глянем, почему все перестали разговаривать… Что за дяденька? В форме какой-то… за ним еще два… Кричат. Что? Ни с места? Почему не бегут? …наверное, боятся. Все, повязали! Теперь куда?
«Оболонь» стояла на столе милиционера вместе с другими бутылками пива. Она ждала своего приговора.
Не хочу! Эта отвратительная пасть… Да от него прет, как от свиньи! Уже давно сам по полной программе готов, а моего хозяина забрал! Настоящий урод! Пусть пьет другие банки, меня он не выпьет! Надо же, сейчас стала понятна суть! Наверх принимают только тех, которых выпили с чистыми побуждениями... Теперь поняла, что Санька не подходит. Мал еще, пить не должен. Будем стараться дожить до лучших времен! … не нравятся мне эти бутылки, от них какой-то злобой так и прет! Не свои «оболоньки», а сплошная иноземщина! Гляди, как зло смотрят, словно сожрать хотят! Не дам! Пусть сами себя грызут, а мне наверх хочется…
Пьяный милиционер сложил все бутылки с пивом в добротную старую сумку и покатил с друзьями на «бобике» к набережной попить изъятого пивка.
Они вышли, спустившись, сели на лавочку.
Скоро и меня! Ужас! Даже ускакать не получится! Ну, пусть только откроют, сразу перевернусь! Лучше смерть, чем бесславная кончина в желудке такого человека! У него ж ни души… Говорят, что все сволочи!
Мимо лавочки проходила влюбленная парочка. Парень лет 20-22 и девушка примерно такого же возраста. Милиционеры перестали галдеть, они молча смотрели на идущих в обнимку.
Вот пара-то красивая! К таким не грех в желудок! Влюбленные! Счастье так в глазах и скачет!
Когда парень с девушкой стали отдаляться от лавочки, тот самый, что парней поймал, окликнул парочку. Та медленно подошла.
- Вот какие красивые. Глядишь на вас и радуешься! Глаза светятся, и идете обнявшись! Хотите, вам бутылочку пива для влюбленных дам?
- Нет, спасибо, мы сами купим.
- Берите, а то обидите нас!
- Хорошо! Что за пиво?
- «Оболонь». Оно для влюбленных хорошее. Разогреет немного, погода не подарок, и придаст вам хорошее настроение. Вот, берите!
- Кривая она какая-то, может бракованная?
- Да нет, когда брали в магазине, выронил, и вмятина получилась.
Вот это да! Думала, что только в сказке такое может быть, а-н нет, и в оболоньской жизни тоже!
Хи-хи-хи, щекотно! Что они делают? Открывают? Так быстро? Вот так и надо вливаться, чтобы тепло и хорошо человеку было от меня. Больше ничего не хочу. Меня уже допивают! Ура! Мы наверх…
«Оболонька» не успела еще о чем-нибудь подумать. Влюбленные выпили пиво и аккуратно поставили в урну.
- Максим, так тепло стало, что хочется тебя еще сильнее обнять. Можно?
Парень утвердительно кивнул…
Излучинск 08.02.04