Что такое любовь?
Философствующее эссе.
Само решение заняться этой темой у меня возникло давно. Мне всегда хотелось ответить на полувопрос-полувозмущение Фрейда о том, что, чем дольше пьёшь любимое вино, тем оно вкуснее, а вот с женщиной почему-то всё обстоит не так, а наоборот.
Сравнение, конечно, типично мужское. Только мужчину интересует так глубоко две вещи: женщины и вино. При этом ему естественно хотелось бы раз и навсегда найти то, что подходит, и наслаждаться, потягивая все удовольствия сразу, одновременно и через соломинку.
С другой стороны, это сравнение очень точное и ёмкое. Чтобы найти любимое вино, приходится много спиртного перепробовать, со знатоками пересоветоваться, убить уйму времени, да ещё к своим ощущениям прислушаться. С женщиной всё обстоит иначе. Заранее почему-то известно, что как тут не крути, а все они – одинаковые, пробовать абсолютно нечего, надо брать первую больне менее приятную, из тех, что под руку попадутся, а потом всю оставшуюся жизнь жаловаться, что любви – нет, а всё остальное – голый обман.
Между прочим, Фрейд сам ответил на свой вопрос, почему это с женщиной невозможно достичь такой гармонии, как с вином. Так и написал, что секс и любовь у мужчины в одном лице несовместимы. То есть, с одной женщиной полагается спать, а другую – любить. Я бы сказала, что в этом месте как раз вся гармония и рушится. Хотя это правда, что Петрарка всю жизнь воспевал Лауру, которую видел только в окошечке. А Дон Жуан любил женщину всегда только «до» обольщения, но никак не «после».
В итоге Фрейд пришёл к выводу, что объект в любви никакого значения не имеет. Важны только субъективные чувства к нему. А сам объект лучше всего вообще не познавать, чтобы не разочаровываться. Это - как бутылочку вина взять и на свет посмотреть. Оно само по себе – красивое такое, розовенькое, даже стишок о таком сложить можно, но потом его лучше обратно в буфет поставить. А то выпьешь, а оно малость подкисшим окажется. То ли дело - привычный спирт, как его не глотай – а всегда нутро обжигает.
К сожалению, никак в моих рассуждениях мне от Фрейда в сторону не уйти. Очень уж он много сделал открытий в любовной сфере.
Так вот, когда у индивидуума наступает половое созревание, ему обязательно нужен объект любви. Если таковой отсутствует, то возможны различные извращения. Самое идеальное, когда объект любви доступен, тогда у человека происходит нормальное психическое и сексуальное развитие. Не зря в дворянских семьях было принято для подрастающего ребёнка найти какую-нибудь женщину в возрасте и без претензий, чтоб она его вовремя образовала. Не возбранялись также шалости с горничными. Как-то странно много побочных детей было в русской истории. Конечно, трагедии горничных при этом не рассматривались. Разве что Лев Толстой об этом задумался.
Получается, что опыт человеку везде необходим: и в карьере, и в жизни, и в любви. Но именно любовный опыт был в человеческом развитии запрещён. Причём в разных культурах – по-разному. Где-то создавали семью по договору с родителями в юном возрасте. Где-то было запрещено общение между мужчинами и женщинами до брака. В нашей культуре был религиозный запрет: не прелюбодействуй. Но опыт возникает не на расстоянии. Он возникает в совместной жизни или в постоянном общении. На расстоянии можно любить кого угодно. Мало того, если у человека не хватает чего-то жизненно-важного, он всегда сначала будет стремиться к этому приобретению и только после насыщения подумает о любви. Именно эта ситуация объясняет частые дисгармонии в семейной сфере. Среднему нормальному человеку нужна семья. Чем он моложе, тем это очевиднее. Нужен партнёр для ориентации в жизни. Для возмужания, если так можно выразиться. Без партнёра, так же как без уверенности в себе, происходит искажение в развитии во всех сферах. Хорошо, если это искажение заканчивается фрейдовской сублимацией и в случае отсутствия любви кто-то становится творцом. В остальных случаях человек становится обузой своей семьи или общества.
Древние философы, а именно стоики, так и считали, что до счастья нужно дозреть. Умение быть счастливым может прийти только с опытом. А до этого человек учится жизни. Может быть, пытается понять, что для него важно, а что нет. Даже не так, что принесёт ему счастье, а что – нет.
Так что, начитавшись Фрейда и восторженной литературы о любви, пришла к выводу, что то, что подразумевается у них под любовью, вовсе не любовь, а что-то другое. Влюблённость, к примеру.
Поэтому пришлось обратиться к Фромму. Вначале он показался мне несколько тяжеловесным. Вроде о любви написано, а самому если так жить, то – никакого удовольствия. И долг тебе там, и верность, и порядочность. В общем, умрёшь от скуки от преждевременной смерти. Зато мне другая мысль понравилась, что если бы люди столько же сил тратили на устройство своей личной жизни, как на карьеру, то они были бы счастливы.
С другой стороны, будучи влюблённым, человек верен, порядочен и честен, потому что ему пока никого другого не хочется. Может и в настоящей любви точно также. Так впервые я задумалась о том, что любовь каким-то образом соединена с человеческими потребностями. И может быть умение любить – это умение потакать самому себе?
В итоге, мне пришлось задуматься над другим вопросом, а в чём состоят человеческие потребности? Каждый философ и психолог на этот вопрос отвечал по-своему. К примеру, в начале разработки своей психологической теории Фрейд считал важнейшим либидо, а значит – сексуальную потребность, в конце жизни он сменил свои убеждения и повернулся лицом к смерти. То есть, он посчитал стремление к смерти важнейшей человеческой потребностью, поэтому и усомнился в долгом существовании человеческой цивилизации.
В принципе я не согласна с обоими крайностями, но со смертью в особенности. Стремление к смерти – это, как правило, ответ на внешнюю агрессию или отсутствие внутреннего развития. В каждом человеческом сообществе определены свои принципы человеческого поведения, скажем так, разработаны свои модели счастья. Даже если предположить, что эти модели подходят большинству, то в любом случае меньшинство останется неудовлетворённым, достигнув общепринятого счастья. При этом подобное достижение оборачивается серьёзной внутренней трагедией. Счастье вроде достигнуто, но оно совершенно оказывается не тем, о чём мечталось.
Слава богу, психологи это начинают понимать, по крайней мере, в психологии рабочих отношений это известно. К примеру, раньше была общепринята точка зрения, что чем больше человек зарабатывает на своём рабочем месте, тем он счастливее. Выяснилось, что это не для всех так. Для одних важнее творческая сторона дела, для других уважение начальства, для третьих – признание авторитетных коллег. Всё это разработано на уровне грубого психологического тестирования. Если же тестировать каждую группу по отдельности, то выяснится, что у каждого человека есть своя формула потребностей и понятие счастья, точно также, как отпечатки кожных узоров на пальце. Но безусловно, есть какие-то и общие черты для всего человечества. Это тоже известно. К примеру, самые базовые потребности – это удовлетворение в еде, питье, продолжении рода и чувстве безопасности. Без удовлетворения этих потребностей ни о чём возвышенном не думается. Далее идёт потребность в принятии в группу. Замыкают эту пирамиду потребность в любви и потребность в творчестве. Как видно, из этой структуры, для возникновения более высоких потребностей необходимо удовлетворение более низких потребностей.
Сразу оговорюсь, что в этой структуре потребностей есть исключения в виде гениев. К примеру, некоторых из них совершенно не волнует такая потребность, как чувство безопасности или принадлежность к группе. Говорят, они даже лучше творят, когда их общество отвергает. Зато среди них есть много лиц с психическими отклонениями. Даже имеется теория, что мир бы не дошёл до цивилизации, если бы не было психически больных. Как говорится, у каждого свой болевой порог. Но лично я подозреваю, что гениев было бы намного больше, если бы каждому психически здоровому человеку были созданы условия его внутреннего развития по вышеуказанной схеме. Гениям просто повезло, что они могли перескочить какие-то человеческие потребности, а не застревать на них в своём развитии.
Но вернёмся к определению любви. Что это всё-таки такое? Я бы сказала так: это удовлетворение всех собственных потребностей и их развитие. Возьмём два примера. Творческий человек, вынужденный заниматься бытовыми вопросами, теряет любовь только из-за того, что быт мешает его творчеству. Творческий человек, полностью освобождённый от быта, имеющий супругу в виде служанки, теряет к ней любовь на определённом этапе (если таковая имелась), так как она его не вдохновляет больше на творчество и не способствует его развитию. Служанка становится тормозом.
Может показаться, что любовь – это временное чувство. Сегодня любишь, а завтра – нет. Так какой смысл гоняться за краткими мгновениями счастья, как это делал Дон Жуан? Не лучше ли заняться карьерой? По правде говоря, в человеческой жизни важно и то, и другое. Не даром я использовала в определении любви – развитие потребностей. Пока оба партнёра развиваются, любовь между ними сохраняется (если она была). Любая остановка – это потеря любви. Человеку становится скучно с самим с собой. Вот он и пытается найти удовольствия за счёт других.
Хочу теперь вернуться на грешную землю и попробовать определить любовь с неких бытовых понятий. Возьмём Пушкина: «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей». А любовь ли это? Представим себе такую ситуацию, мужчина дал понять женщине, что она ему нравится, так сказать он её признал, а потом потерял к ней интерес. И женщина из-за этого воспылала чувством. Кстати, довольно частое явление. Только это не любовь. Это потребность принадлежности к группе. Женщина уже принадлежала к группе внимания этого мужчины. Неважно, что она эту принадлежность восприняла, как должное. Но потеря любой группы воспринимается, как принижение, если ты её покидаешь не добровольно. Таким образом, женщина борется не за любовь, а за своё собственное достоинство, за признание.
У Эрика Бёрна есть замечательная книга: «Игры, в которые играют люди и люди, которые играют в игры.» Суть её в том, что человек в течение всей своей жизни играет в различные игры, так как он принимает на себя различные роли и к тому же ему как-то надо убить время, которое называется его жизнью. Игра в мужчин и женщин – это самая распространённая игра. Если уйти от психоанализа обратно в жизнь, то все согласятся со мной, что игра – одна из самых сильных страстей человечества. Иначе бы не существовало казино и ипподромов. Многие никогда не испытывали в другом месте такого накала страстей. Поэтому не удивительно, что игра в любовь принимается за любовь. Но тем не менее, это совершенно разные чувства. Любовь требует постоянного развития, а игра приносит только катарсис. Её функция – отключить человека от повседневности, внести в жизнь эмоцию. Любовь же изначально несёт эмоцию, которая наследуется от влюблённости. Функция любви – сублимировать часть эмоции в творчество. Сила эмоции в любви и игре несопоставимы. Эмоции любви значительно сильнее и многограннее. Если с ней пытаться играть, то любовь оказывается бурным потоком, на пути которого оказывается препятствие. В этом случае эмоция любви – разрушительна. Хотелось бы исследовать случаи убийств и самоубийств на почве любви. Я предполагаю, что там всегда присутствовал элемент игры. Просто так от невзаимных чувств не умирают, за исключением психически больных. Интересно бы с этой позиции исследовать жизнь Маяковского. Игра со стороны Лили Брик несомненна. При этом она, с одной стороны поощряла чувства Маяковского, а с другой стороны –запрещала, прикрываясь любовью к мужу. Осмелюсь предположить, что любви со стороны Маяковского тоже не было. Он играл в страсть, вероятнее всего бессознательно, пытаясь выиграть у мужа приз, но проиграл. Игры могут довести до смертельного исхода, а любовь – нет. Только ненормальный может покончить с собой, будучи счастливым, то есть имея возможность реализоваться во всём.
В чём заключается важнейшее отличие любви от игры? В основе любви лежит доверие, в основе игры – конкуренция. Конкуренция разрушает доверие. Эти вещи несовместимы.
Но вернёмся к вину и к Фрейду. Какое значение в развитии любви играет объект? Самое непосредственное. Не попробовав два сорта вина, не будешь знать, какое из них тебе больше подходит. Мало того, если всю жизнь пить чистый уксус, можно разрушить и органы восприятия.
Почему-то многие вкладывают в узнавание другого человека чисто сексуальную сторону. Это очень ошибочная крайность. Секс по своему значению имеет две стороны. С одной стороны – это чисто физическая потребность. И это всем известно. Но в гораздо большей степени – это эмоциональная потребность. Если бы секс был только физической потребностью, то для возникновения сексуального желания не понадобилось бы никаких возбуждающих средств типа порнографии для низкого вкуса и завлекающие маневры для более высокого вкуса. Любой объект бы подошёл не только для реализации, но и для возбуждения, как это происходит в период полового созревания. Но с развитием личности секс становится чисто эмоциональной потребностью. Если говорить попроще: на одну - «стоит», на другую – «не стоит». Это значит, что в основе сексуальной потребности лежит эмоция. Другое дело, что эту эмоцию каждый человек окрашивает по-своему. Для одного приобретают значение чисто внешние атрибуты, например, длинные ноги. Как бы эстетический секс. Для другого важно отбить женщину у соперника – спортивный секс. Для третьего важно вписаться в общество, быть не хуже всех и иметь женщину – моральный секс. Можно придумать множество оттенков секса, но суть не в этом. Важно отметить, что «не стоит» только в случае несоответствия эмоции и объекта ( не считаем случаев перевозбуждения и заболевания). Я думаю, если исследовать случаи ранней импотенции, то выяснится, что из-за каких-то внутренних комплексов или других причин эмоция противоречила выбранному объекту. А импотенция – только результат удушения эмоции. И наоборот, сексуальными долгожителями окажутся – те, кто не просто отдавался внезапному импульсу, а имел сильную эмоцию, то есть, как минимум влюблённость. Когда-нибудь выяснится, что в сексе важно не количество – а качество. Таким образом, если признать, что секс является важным проявлением чувства любви, но не является сам по себе любовью, то тогда никто не будет отождествлять познавание другого человека с сексом. Секс – это всего лишь одна грань узнавания другого человека, но она ни в коем случае не может заменить целое.
Как бы то ни было, но объект является толчком для любви. С накоплением опыта выясняется, что всё меньше объектов подходит под эту благородную цель. То есть человек обучается разбираться в объектах. Даже Дон Жуан ухитрился найти подходящий ему объект и влюбился, хотя он походил на человека, желающего получить только порцию эмоций, но никак не глубже. Таким образом, объекты служат для развития и становления эмоциональной жизни субъекта.
Как сказал Стендаль, женщина умна настолько, насколько умён любящий её мужчина. Имеется в виду, конечно, не интеллектуальный разум, а эмоциональный и чувственный уровень развития мужчины. В этом смысле интересна тема гетер. Умные римляне давали своим проституткам философское образование. Будто знали, что только развитые во всех планах женщины могут принести мужчине чувственное удовлетворение. Выходит, та роль, что Фрейд отвёл объекту, даже в сексе, безусловно занижена.
Может быть главная цель моего эссе – это показать, как меняется роль объекта от незначительной в начале полового созревания до значимой с приближением к старости. Неразвитие в любви ведёт к эмоциональной деградации человека.
Есть в психологии такое понятие, как проекция. Это когда собственные чувства и мысли приписываются другому объекту. Но это ещё ерунда, с этим, как говорится, бороться можно. Гораздо хуже, когда чувства и эмоции, вызванные одним объектом, переносятся на другой объект, совершенно к подобным страстям непригодный. Точь в точь, как у Фрейда, любить одну, а спать с другой. Конечно, из такого субъекта может выйти хороший поэт, потому как фантазии у человека будут богатые, но и чувственного удовлетворения он не получит. Кстати, людям искусства приписывают высокий процент сексуальных отклонений. Может в том и собака зарыта, что пока стишок не сочинишь, сам себя не обманешь. Искусство-то – сплошной обман. Фрейд тоже пришёл к выводу, что многие нервные болезни базируются на умении себя обманывать. Конечно, человек это делает не специально, он просто забывает то, что ему не нравится. Но забывай - не забывай, а эмоция на событие существует. Причём эмоция, ушедшая внутрь, как правило принимает искажённую форму. Она оказывается гораздо сильнее эмоций, которые были приняты человеком в открытую. Таким образом, спрятанное и забытое, начинает играть в эмоциональной жизни человека самую главную роль. Чтоб человек начал жить нормально, Фрейд пытался всё старое и грязное выволочь на белый свет. Тогда эмоция потускнеет и займёт не главное место в жизни человека. По разным причинам это не всегда удавалось, да и не каждому психотерапевту такое искусство под силу. Но в применении к вопросу о любви, мне хочется отметить схожую ситуацию. Первые неудачные любовные ситуации могут оказывать настолько отрицательное влияние, что впредь эмоциональная сфера просто подменяется сексуальной и физической стороной, и они, таким образом, становятся символами любви. Отсюда, кстати, и корень разделения любви на два объекта: один объект для грязных дел – для секса, другой – для эмоции и мечтаний.
Эмоциональное восприятие, на самом деле, может быть сильнее сексуального. Возьмём, к примеру, отношение к кумиру. Его мимолётное внимание к субъекту ( без физической близости) может вызвать у того на некоторое время отсутствие сексуального желания с привычным партнёром. Оргазм люди получают и без секса. В этом смысле мне понравились размышления Владимира Войновича в книге «Замысел» по поводу просмотра гитлеровской хроники. Он увидел при выступлении Гитлера на женских лицах оргазм. Может быть, человеку надо два вида оргазма: сексуальный и эмоциональный. К примеру, просмотр мыльных опер часто приводит к эмоциональному оргазму. То есть, если уж в своей жизни счастья нет, то хоть, подсматривая чужое счастье, можно разрядиться. Всё это относится и к любовной литературе. Чем богаче внутренняя эмоциональная жизнь человека, тем меньше в нём склонности к сентиментальному и упрощённому искусству.
Но вернёмся к главной мысли. В любви важны не только чувства субъекта, но и сам объект. Потому что он является серьёзным толчком или тормозом в развитии субъекта. Не зря существует предание о том, что когда-то давным давно человек был разделён на две половинки и теперь он ходит по свету и ищет свою вторую половинку. К этим поискам надо отнестись со всей серьёзностью. И при этом не забывать, что чаще всего мы сами препятствуем своему счастью только потому, что довольствуемся общепринятыми нормами счастья. Нет, надо изучать себя и выяснять, а что Вам действительно приносит радость. Если Вы это будете знать, то есть шанс, что Вы станете счастливыми и любимыми.