…Вася лежал на траве, смотрел на полную светлую луну и думал о себе. Он мечтал о том, что бы его душа стала такой же чистой и светлой, как эта луна. Рядом с ним лежал его брат. Он умирал. Его стоны и хрипы периодически возвращали Васю на землю. Мысли то текли плавно и красиво, то обрывались и путались.… Прежде всего, гуманность и человеколюбие украшают человека, думал он, и от этого ему становилось грустно и светло на душе. Так легко измениться. Так легко достичь совершенства. Как совершенна природа, как хороша ночь… Опять эти хрипы. Спасибо тебе, господи, за эту ночь, за эти звезды. Какая гармония в природе сейчас. Кузнечики стрекочут. Как хочется слиться с природой, раствориться в этих звуках и запахах. Тут он вспомнил о брате, но не захотел обернуться. Мысль о нем, словно туча, закрыла луну. Стало темнее, что-то неприятное шершаво коснулось Васиной души. Да, надо что-то менять. Надо жить совсем по другому. Завтра начну новую жизнь. Или с понедельника. Они все будут любить меня… Брат кажется, пытается что-то сказать. Вася снова не обернулся, чувствуя смесь жалости и гадливости. Гадливость преобладала. Все равно он скоро умрет. Скорее бы. Так всем будет лучше.
Дверь, ведущая в Васину душу, только что была широко открыта Но, почуяв опасность, он быстро захлопнул эту дверь. Из-за нее ничего не было слышно. Вася знал, что его брат из последних сил стучит в дверь, царапает ее, ломая ногти, может быть, даже плачет, но сделать ничего не мог. Там, за дверью, Вася опустился на пол и сидел, тупо глядя перед собой. Мысли текли вяло. Он подумал, что когда-нибудь раскается, будет плакать, вспоминая об этой ночи. Пробовал думать, но только ради приличия, о детстве и маме, о том, что связывало его с братом. Получилось сухо и неинтересно. Он содрогнулся от отвращения к себе. Вдруг Вася почувствовал за дверью могильную тишину. Открыл дверь и понял, что все кончено, он теперь свободен, его совесть чиста. Теперь опять можно лежать на траве и думать о счастье, любви и самоотречении. Как же красиво здесь! Новая жизнь будет так прекрасна. Где-то бледно и тихо шелестел вопрос о том, куда деть труп и что сказать маме. Но это не главное. Это мелочи. Вася встал и пошел, обновленный и полный надежд на будущее. Ему было хорошо, он шел, не оборачиваясь. Жизнь была прекрасна, светила луна, и на желтой песчаной дороге, ведущей в деревню, отчетливо рисовалась Васина тень, черная длинная, с небольшими рожками.