- Тебе было хорошо со мной? - спросил он полушёпотом, уткнувшись в её плечо.
- Ну конечно, - ответила она, - но мне надо бежать.
Он знал что она это скажет "мне надо бежать". И сейчас она снова сбежит от него, не дав по-настоящему насладиться ему собой. Сейчас она пойдёт в душ, а он оденеться и уйдёт. И неизвестно когда ещё они опять также сладко проведут вместе целую ночь.
Он нехотя поднялся и стал натягивать свои джинсы. Она, облачившись в белую тонкую простынь, принялась заправлять кровать. После чего, открыв свой ящичек в шкафу, извлекла от туда нижнее бельё и ушла в ванную. Она никогда не одевалась и не раздевалась при нём. Всё происходило в темноте и под одеялом. Ему стало очень грустно. Она ушла в ванную, значит ему пора уходить. И теперь её он увидит не скоро.
Он полностью оделся и уже было пошёл в коридор, как что-то его остановило... Он вернулся в комнату. Из ванны был слышен шум льющейся воды. Он тихо подошёл к кровати, приподнял подушку и достал оттуда её трусики. Она всегда снимала их под одеялом и клала под подушку. Он быстро спрятал их в карман джинс, вышел из комнаты, обулся и ушёл.
Вот оно - это маленькое чудо. Дома он осторожно, как бабочку, вынул их из кармана и положил на ладонь. Чёрные, прозрачные, удивительно тонкие, они как никогда были ему доступны. Теперь он мог смотреть на них сколько угодно, гладить их, прижимать к щеке, целовать... словно это были не её трусики, а она сама... Они поселились теперь под его подушкой, и он засыпал, ощущая её тепло, и просыпался, любуясь ими. Для него это было некое маленькое чудо, которое всегда было рядом и грело его.
Она позвонила через несколько дней. У неё было хорошее настроение и она пригласила его на ужин. После разговора ней он поцеловал её трусики, которые верно хранили её тепло и запах. Сегодня он опять идёт к ней. Сегодня он опять будет её целовать, обнимать, засыпать с ней. А может как раз сегодня он скажет ей? Скажет ей, то, что так давно хочет сказать...
Её двор, её дом, её дверь. Она. Как всегда, красивая и улыбающаяся. Но он не может её поцеловать, хоть ему этого так всегда хочется. У них не принято целоваться при встречи и на прощание. Они целовались только в постели.
Столик был уже накрыт. Из кухни доносились ароматы жареной картошки с мясом. Она чудесно готовила! Они сидели рядом и ужинали, разговаривая о компьютерах, интернете и о чём-то ещё. Они оба прекрасно разбирались в этом и как всегда, делились новостями. Потом был чай, потом... Он приблизился к ней и одной рукой обнял за талию. Каждый раз в такие минуты он вспоминал их первый поцелуй: она пригласила его на свой день рождения когда он был ей хорошим другом, и когда она не знала, как он сходил по ней с ума. Тогда она рассказывала ему о своей безответной любви, о нём, таком любимом и недоступном, показывала фотографии. Знала бы она тогда, что происходило в его душе, какая боль разрывала его сердце! И тогда, он, небрежно откинув фотографии, взял её руку в свою, крепко сжал её ладонь и прошептал: "Не мучай меня. Умоляю. Неужели ты не видишь, что я..." Он не договорив, прижался своей щекой к её губам. Она обняла его.... Тогда они уснули в поцелуях и проснулись в одежде. У них был первый завтрак на двоих. Они были счастливы. Тогда, за завтраком, он впервые обнял её. Своей ладонью обвёл её тонкую талию, нежно поглаживал, поднимаясь рукой к груди. При этом ласково тёрся своей щекой об её нежные губы, наслаждался ароматом её русых волос. Она скромно отвечала на ласки, не открывая глаза, дышала в его ушко. Он, лаская рукою грудь через белую блузку, целовал ей шею. Она, беспомощно сжатая в его руках, легла на кровать. Он расстегнул пуговицы на блузке и осторожно обнажил её грудь. Наконец тогда он увидел то, что так долго представлял - эти милые, невинные, ярко-розовые сосочки. Как долго он мечтал прикоснуться к ним губами, язычком, познать их вкус, запах, цвет... Он дотронулся до одного из них кончиком языка и слегка прикусил его. Она нежно вздохнула, прикусив губы... Вволю насладившись её сосками, он стал нежно целовать её шею... губы... животик... глаза... волосы. Она, нежно дыша, ласково перебирала руками его волосы, легонько царапая затылок...
Потом у них была первая ночь... Он взял на себя всё; она лишь тихонько постанывала и нежно царапалась... Он был у неё не первым. Хотя почему-то ему казалось что будет наоборот. Об этом он ей ничего не сказал, и она даже подумать не могла, сколько бессонных ночей он провёл, с ужасом представляя её с другим. Он представлял буквально всё. Как кто-то её обнимал, целовал, как ласкал её грудь, как брал в рот её сосочки, как она стонала он сладкой боли, когда кто-то лишил её невинности. Иногда он думал что сойдёт с ума от этих мыслей, иногда он хотел ей об этом сказать, но... разум всё же брал своё. Он тихо прятал свою боль внутри.
И вот они вместе уже полгода. Полгода любви, нежности, страсти. Эти полгода он был счастлив так, как никогда за свою жизнь. Он дарил ей мягкие игрушки, она собирала их и ночью клала их на кровать. Он думал о ней постоянно. А однажды в его сознании прочно укрепилась мысль о том, что он хочет ребёнка. Он просто хочет, чтобы она родила ему ребёночка и чтобы он был похож на неё и на него. Их общее создание, которое будет так же обожать её соски и часто брать их в ротик. Он её обожал.
Но пока он не находил смелости сказать ей об этом. "Я хочу чтобы ты стала моей женой. Я хочу чтобы у нас был ребёнок". Но очень скоро он ей это скажет.
Они снова проснулись вместе. Он обнимал её, она держала его руку в своей. Но ей нужно было бежать. Она пошла в ванную, а он... на этот раз он украдкой взял с зеркала её помаду. И ушёл.
Нежно-розовая, как и её соски, помада поселилась рядом с трусиками. Теперь у него было два чуда. Он часто смотрел и нюхал её, пытался разглядеть на ней следы её губ...
Она позвонила на другой день. Шёл сильный дождь. У неё был усталый голос. Она сказала что уезжает. На месяц к родственникам. В Германию. У неё есть два дня чтобы собраться. Он тут же приехал. За чаем она рассказала ему, как она давно мечтала поехать за границу и пожить там хоть чуть-чуть. А тут - целый месяц! Такая неожиданность. Он слушал, с трудом пытаясь скрыть грусть. Он не мог без неё ни дня.... а здесь - месяц. После чая он обнял её за талию и осторожно поднял на руки. Затем опустил на кровать и со страстью начал целовать. Она отвечала той же страстью, нежно лаская его волосы, шею, руки, живот... Он, слегка приподняв её чёрную юбку, медленно стал стягивать белые трусики. Она, сладко постанывая, стала царапать его ещё нежнее... Они ещё никогда не занимались этим при свете... он ещё никогда не видел её всю... Когда трусики достигли её щиколоток, он окончательно снял их и поцелуями стал покрывать её ноги снизу вверх. Затем он медленно раздвинул её ножки и оказался между ними. Взяв её за талию, он осторожно провёл языком между ног, словно хотел лишь попробовать её на вкус. Она издала глубокий стон. А он, повторив то же самое, погрузил туда полностью свой язычок и медленно стал водить им внутри. Она чувствовала его очень глубоко, его блуждание туда-сюда, такого знакомого и не знакомого... такого нежного и проникновенного... Она даже не могла стонать, настолько ей было хорошо. А он продолжал... Теперь он приподнял её за талию и проникновение его языка она стала ощущать ещё сильнее и глубже. Её пульс становился бешеным... Наконец он оторвался и приблизившись к её ушку, прошептал: "Ты такая вкусная..."
Она, смущённо закрыла глаза, а он снова вернулся туда и она почувствовала нежный укус...
Они проснулись лишь днём. На этот раз ей не нужно было никуда бежать. Она приготовила завтрак и принесла его в комнату. Он вспомнил про то что завтра она уезжает на месяц и ему стало грустно...
- У них есть компьютер и интернет. Я буду писать тебе каждый день, слышишь? - нежно говорила она.
- Каждый день по многу раз! - настойчиво сказал он.
- Конечно! Мы можем хоть целый день общатся по интернету. А через месяц я буду уже тут. С тобой! - обнимая его, говорила она.
На другой день она уехала. Через два дня он получил по электронной почте её первое письмо. Было оно огромное. Весь вечер он читал его по несколько раз. Она писала, как красиво в Берлине, как ей нравятся огромные магазины и как бы она хотела чтобы он был рядом. В следующем письме она написала что безумно скучает и хочет побыстрее к нему вернуться... А он, трепетно перечитывая её письма, уже носил с собой во внутреннем кармане её трусики и помаду, и эта их общая тайна ещё больше грела его...
Потом она стала писать реже... через день... На середине месяца она не писала три дня... Потом, извиняясь, прислала письмо и фоторгафию, на которой она в аквапарке стоит под зелёной пальмой в ярком купальнике. Загорелая, стройная, жизнерадостная... Ему стало грустно.
Потом она перестала писать совсем. Неделя, две, три.... Прошёл и месяц... Она не отвечала. Он сильно беспокоился, но каждый раз, отправляя письмо, надеялся.... Она не отвечала....
Прошло четыре месяца, прежде чем он, наконец, получил долгожданное письмо. Из него он узнал, что она выходит замуж. В Берлине она познакомилась с русским мужчиной, он стал за ней ухаживать и вот, сделал ей предложение... А она... она всегда мечтала жить заграницей... Она писала "прости".... Она писала "попробуй понять меня".... Потом она перестала писать совсем....
Иногда по ночам он просыпается от того, что во сне слышит её стоны... Ему снится, как кто-то ласкает и целует её и как ей хорошо.... Как кто-то раздвигает её ножки, целует, обнимает, смотрит на её соски... У него под подушкой по-прежнему лежат её чёрные прозрачные трусики и помада... Он уверен, что через год, или через два она вернётся, и он скажет ей "Любимая, я не могу без тебя, я очень тебя люблю и я только твой!"