Когда Пете Кокошкину предложили баллотироваться в президенты, он сначала растерялся. Такая ответственность - президент, вся ***ня. Но потом подумал и сказал себе: “А почему бы и нет». Тем более, за Петю всё платили.
Сначала Пете сменили фамилию. Кокошкин, сказали ему, это не звучит, а брэнднэйм должен звучать. Будешь у нас Брагиным. С вином связано, а значит по-народному, и звучит ярко, запоминается. И стал Петя Кокошкин Петром Брагиным.
Предвыборная кампания прошла с шиком. Дорого, громко, с участием народных масс. Петя делал митинги и кричал с трибуны разные громкие слова. Правда, он не все слова понимал. Ведь писал-то не он, а какие-то шустрые чувачки с портфелями. Но это ерунда. Частенько Петя начинал импровизировать. Получалось не очень, но народу нравилось. Кричали «Правильно». Петя вдохновлялся и даже был готов лезть в драку с врагами идеи. Идея казалась Пете неясной, может даже абстрактной, но это ерунда. Народ пёрся, плакаты революционно дрожали в весеннем воздухе.
А потом кампания закончилась, и уже другие шустрые чувачки зашелестели какими-то бумажками, завозбуждались от каких-то непонятных цифр, процентов. Возникали споры, оппоненты встречались в телепередачах и хватали друг друга за дорогие галстуки. Ведущие в ужасе прыгали, операторы ликовали, народ пил, считал копейки и давился в маршрутках. А Петя не вникал.
Прошли месяцы и Пете вдруг объявили, что он выиграл. Петя испугался было, но ему пригрозили кулаком уже вообще какие-то неясные чувачки, которых чувачками-то уже сложно назвать. Скорее, мужики. Большие и в серых костюмах. «Ты чё, совсем охуел, бля?» Петя всё понял и сдался.
Это означало, что для Пети наступает сложное время усиленного внимания прессы, разбавленного любопытством народа, который пил, считал копейки и давился в маршрутках. В Петю с болезненным смакованием начали тыкать камерами и фотоаппаратами, он в ответ торжественно улыбался. В газетах Петя получался похожим на киногероя соцреалистических блокбастеров про честных председателей и коварных вредителей. Петя походил на председателей, но в героическом председательском образе едва заметно угадывались черты вредителей.
И вот Пете сказали, что скоро будет инаугурация. Незнакомое слово встревожило Петю. Никто не говорил ему, какие тайны скрывает в себе этот загадочный ритуал.
Разбудили Петю рано утром. Одели в новый белый костюм, и повели в огромный зал по какому-то роскошному коридору. «Что же это за инаугурация такая?» –думал он по дороге.
В зале все было торжественно. Вдоль золоченых стен стояли по стойке смирно парадно одетые солдаты. Их выбритые подбородки смотрели в потолок. Глаза были отключены. Петю поставили в центре зала.
- Инаугурация начинается! - объявил фантастический бас откуда-то с потолка. Врубили гимн. Огромная люстра звякнула хрусталем. Петя напрягся.
Распахнулись высокие двери, и оттуда вышел человек с чулком на голове. В руках он держал позолоченные ножницы. Двое верзил схватили Петю за руки. Третий спустил Пете штаны. Петя задрягался.
«Так вот что такое инаугурация. Это же кастрация!» – последнее, что успел подумать Петя перед тем, как стал президентом.