ЗАВЕСА ТАЙНЫ КАТАХАРА
Где-то далеко в горах затерялось королевство Катахара – мир Учителей Истиной Мудрости, - куда отправляли наследников трона познавать древние тайны мира властелины окружных королевств. Но Учителя выбирали учеников сами, не взирая, будь то старший сын или младший, мальчик или девочка. Они знали и видели, и это было решающим в выборе настоящих наследников трона. Однажды только удивились рыцари-вельможи и короли, когда Учителя взяли в ученики не сына, а дочь короля земель Анадера – четырнадцатилетнюю Айру. Но роптать никто не посмел. Да и сама принцесса, любительница лихих скачек и рыцарских поединков, гибкая чернокудрая красавица на удивление охотно согласилась сменить доспехи на плащ забвения мира. Год принцесса обучалась тайнам истинной мудрости в горах Катахара, но вдруг случилось непредвиденное. Старший брат Айры – семнадцатилетний Дерек – осмелился поднять восстание против отца. Дабы избегнуть всеобщей смуты, король Анадера решил передать власть дочери, но для этого принцессу необходимо было доставить из Катахара в Анкарат – новую королевскую резиденцию. Опасности таила горная дорога, но еще опаснее были козни Дерека, который намеревался не допустить этой коронации. Когда посланцы короля прибыли во владения Катахара и огласили волю своего властелина, пятнадцатилетняя Айра растерялась. Но как бы то ни было, право выбора – ехать или не ехать? - оставалось за ней.
- Скажи, Учитель, - задумчиво спросила принцесса, когда рыцари удалились из зала, - разве так уж необходима эта борьба за корону? Ведь ты учил меня, что власть – ценность, которая призрачна, словно дым, и нельзя ее удержать, если Силы Света противятся. А если Они противятся моему правлению, стоит ли идти наперекор?
- Силы Судьбы, Айра, расчерчивают рисунок жизни так, как угодно Им, и знать сию волю заранее ты не можешь. – незаметно усмехнулся седобородый старец. – За год ты узнала больше, чем знает твой старший брат Дерек, и поняла, что есть вещи ценнее власти и золота. Мы побывали во многих мирах, ты познакомилась со своими близнецами зеркальных отражений нашего королевства, и знаешь, какая чаша весов перевешивает: золото или любовь, рабство или свобода. Твой отец – мудрый человек, и своим поступком оправдывает славу одного из лучших моих учеников. Он мог бы подавить восстание, но заботится прежде всего о тебе, Айра. Да-да, о тебе. Правительнице королевства ни к чему кровавая корона, этот спор вы должны решить вдвоем: ты и Дерек.
- На мечах?
- Нет, мечи только издают звон и рассыпают искры, но не открывают истины. Ни одно правление, построенное на крови, не держится долго. Рано или поздно оно рушится, погребая под своими обломками всех, кто его строил и поддерживал. Но больше всего страдает народ.
Девушка вздрогнула и зябко закуталась в плащ, в зале, освещенном только тремя факелами, было довольно прохладно. Сначала Айра, с детства привыкшая к золоту и роскоши, была поражена скромным убранством залов Катахара: простые стены с легким, причудливым орнаментом, но когда эти узоры ожили и открыли тайны Вселенной, девушка не променяла бы их ни на какие другие. Однако сейчас ей показалось, что эти стены потемнели и дышат какой-то неясной, неуловимой угрозой.
- Я помню, Учитель, историю маленького принца Сета. Этот мальчик бросился на меч, чтобы остановить козни врагов и предотвратить войну. Ведь истинная смелость – побороть свой страх перед смертью, верно? Сет спас свой народ от гибели, мой народ сейчас тоже на грани войны. Неужели Силы Света ждут от меня того же?
- Не нужно примерять на себя чужие судьбы, принцесса. – нахмурился Учитель. – Слишком рано ты уходишь отсюда, истинная мудрость только начала открываться. Боюсь, ты начнешь примерять ситуации, а не обдумывать их, но… Таковой была воля Сил Судьбы. Если власть будет в твоих руках, и ты сочтешь нужным вернуться – буду рад, ведь править пока в силах и твой отец. У тебя есть выбор: стать на бой с твоим братом или отказаться, но осмелюсь заметить, что мудрости правителя в Дереке очень и очень мало. Если принц захватит власть, лучше ли будет твоему народу, девочка? Впрочем, у каждого из нас есть выбор. Главное – сделать его правильно. Запомни, Айра. – Учитель медленно прошелся по залу. – Силы Света дают право на три выбора при любом важном жизненном испытании. Один – решающий, и два - возможности исправить ошибку. Четвертого уже не будет, останется только расплата. Восхождение по ступеням власти, женитьба или отказ от любви ради денег – за все своя цена. Как ты думаешь, - вдруг с улыбкой обернулся к ней старец, - кто наказывает человека за содеянное зло?
- Силы Света. – удивленно ответила Айра.
- Неправда. Это ошибка, присущая всем людям. За зло себя наказывает сам человек. Любое содеянное зло оставляет след на оболочке души и притягивает другое зло, потом еще и еще. И не успевает человек оглянуться, как Силы Зла предъявят счет за оказанную помощь: расплатиться своим здоровьем, жизнью родных, властью, а бывает, что и всем сразу. И не обязательно человек слышит эту торговлю, она идет уже сама, без его участия. И лишившись всего, такие умники начинают рыдать и бить себя в грудь: за что, почему, как? Хотя ответ лежит на поверхности.
- А как отличить, - оживилась Айра, - кто предлагает помощь: Силы Света или Силы Тьмы?
- Есть много различий, но запомни главное. Силы Света никогда не требуют ничего взамен, все дают безвозмездно. Но и отдать часть полученного, пожертвовать его на добрые дела, в знак благодарности за помощь – удачную сделку, счастливый брак или рождение здорового ребенка – тоже нужно бескорыстно, не дрожащей рукой.
- А если не жертвовать?
- Тогда нарушится закон всемирного равновесия, Айра. Чаша переполнится, и все начнет возвращаться назад. Помнишь, историю пирата Мартина, ты с ним познакомилась в морях четвертого отражения?
- И правда… А многие наши рыцари тоже разорились поэтому?
- И поэтому, и потому, что построили свое богатство на крови несправедливой. Но не будем сейчас начинать беседу о средствах обогащения государства, это сложный урок, азы которого, впрочем, ты уже освоила. Помнишь? Вот и прекрасно. Сейчас речь о другом. У нас мало времени, Айра. – Учитель прерывисто вздохнул. – Пришло время тебе решить: бороться за трон или нет, а если бороться, то каким оружием: мечом или словом? Но запомни, девочка, меч берется в руки только тогда, когда противник обнажил его первым. Но опять же, решать – тебе, я сделал все, что мог, за минуты передал те знания, которые могут тебе пригодиться. Ты – настоящая дочь своего отца, и я надеюсь, что поймешь все, что я хотел сказать. А теперь… Мне пора, Айра. За тобой – выбор…
Несколько беззвучных шагов – и Учитель исчез, оставив девушку в одиночестве. Принцесса прикусила губу и, оглядевшись, решительно пошла в глубину зала – к камину, у которого всегда так хорошо думалось…
Маленькая кавалькада клином рассекала предрассветный туман гор. Айре было непривычно сидеть в седле, ощущать холод рукояти меча, но она чувствовала себя в своей стихии. Вот только сражаться отвыкла рука, что будет, если Дерек потребует все-таки решающего боя? Девушка боялась этой встречи, но и жаждала ее. Бьющий ветер приятно холодил разгоряченное лицо. Только бы не опоздать, посланцы короля говорят, что в стране назревает смута, многие рыцари уже стали под знамена Дерека. Ну еще бы, зачем повиноваться королеве, если есть король, старше и сильнее ее? Да только вот, мудрее ли?
Ехавшие впереди всадники внезапно остановились, от группы откололся старший рыцарь ордена Акертак и почтительно приблизился к Айре.
- Извини, принцесса, но дальше проехать невозможно. Туман закрыл горную тропу, боюсь, это на целый день. Конечно, если будет на то твоя воля, мы рискнем, но…
- Не надо, Акертак. – прервала его девушка, пытливо вглядываясь в лицо вассала. Что это – действительно вынужденная остановка или хитрая ловушка предателей? – Для начала я сама посмотрю на дорогу, но если туман действительно очень сильный, ни к чему рисковать людьми.
- Время дорого, принцесса. – робко возразил рыцарь. – Каждый час на счету.
- Но ведь мы не можем ничего изменить, верно? – усмехнулась Айра, пуская коня шагом. – Значит, нужно только это принять.
Старый вассал что-то пробормотал и отъехал в сторону. Айра понимала его недоумение и даже разочарование, ведь Акертак ожидал, что принцесса, сломя голову, бросится вперед. Так сделала бы та Айра. Но не эта.
Тропа действительно была непроходимой из-за тумана, пришлось сделать привал. Айра завтракать отказалась и, отойдя в сторону, стала всматриваться в утренние горы. Неужели это препятствие – знак Судьбы, и ей нужно вернуться? Или все-таки следует ехать дальше, рискуя потерять людей? Еще один выбор. Только не ошибиться бы… «Лишь Силы Света не требуют платы за помощь» – словно наяву услышала она голос Учителя и радостно встрепенулась. Неужели?… Да, все правильно, плата за поездку в тумане – жизнь людей, а за выжидание – власть. Что ценнее? Для нее ответ очевиден.
Путешественникам пришлось прождать до следующего утра, но, когда они двинулись в путь, оказалось, что отдохнувшие кони преодолевают сложную дорогу намного быстрее. К полудню тайными тропами маленькая кавалькада уже прибыла в Анкарат. По правде говоря, Айра была немало удивлена тем, что брат не расставил ловушек на дороге, хотя, казалось, чего проще: перехватить наследницу в горах? Но увидев глаза выбежавшего навстречу отца, сразу все поняла.
- Айра! – король порывисто обнял ее. – Неужели это действительно ты? Хвала Силам Судьбы! – торжествующе поднял руку властелин Анадера. Потом помог девушке слезть с коня, и, взяв ее лицо в ладони, стал всматриваться в милые черты. – Ты похорошела, Айра. И изменилась. Очень.
- Отец! – принцесса мягко, но настойчиво высвободилась из объятий, коснулась ладонью щеки короля. – Скажи лучше, что произошло? Неужели Дерек разминулся со мной на горной дороге?
- Ты знаешь? – в глазах правителя отразилось удивление. – Но откуда?
- Догадалась. – мягко улыбнулась Айра. Обнявшись, они с отцом двинулись к дверям замка. – Если бы все было иначе, ты бы радовался, а не удивлялся. Так что же помешало моему братику напасть?
- Туман. – сдержано усмехнулся король. – Дерек ожидал, что ты, невзирая на препятствия, станешь прорываться к резиденции и устроил засаду при выходе из ущелья. Но к вечеру забеспокоился, решил, что вы поехали другой дорогой, и попытался перехватить наследницу на подступах к замку, но там уже были мои люди.
- Ты, я вижу, хорошо осведомлен о перемещениях Дерека. – хмыкнула Айра.
Они вошли в тронный зал. Айра, оглядевшись, быстро отыскала свой стул возле трона и устало опустилась на мягкое сиденье. Как хорошо дома! Слуга поднес бокал вина, но она отказалась. Вина не хотелось совершенно, да и отвыкла его пить у Учителя. Попросила воды. Слуга удивился, но покорно удалился выполнять пожелание.
«Вот оно что! - с грустью думала Айра, наблюдая, как отец сбрасывает плащ и привычно устраивается на королевском троне. – Первый выбор Силы Света помогли сделать правильно. Каким-то будет второй выбор? Или это всего лишь часть выбора первого? Правильно говорил Учитель, вся наша жизнь – один сплошной выбор…»
- Возьмите, принцесса. – услышала девушка голос слуги и осторожно взяла кубок. Тут же от напитка поднялась терпкая удушливая волна. И запах… Запах жженой травы! Осторожно поднесла кубок к лицу, вдохнула. Так и есть, цикотера, мгновенная смерть! Сразу в памяти всплыли уроки по определению ауры ядов, и принцесса одним гибким движением вскочила на ноги, молниеносно выхватила кубок из рук отца. Тут же ладони обожгло жгучей волной, девушка еле удержала в руках королевское вино. Похоже, это совсем другой яд, из огненного цветка рассвета, который превращает человека в беспомощную куклу, а через три дня наступает медленная смерть. Дерек все правильно рассчитал, народ подумает, что король не пережил утраты наследницы. А где же слуга? Резко развернувшись, Айра успела заметить убегающую фигуру и торопливо метнула ременную пращу. Петля захлестнула ноги предателя, и тот ничком рухнул на пол. Все это заняло секунды и только сейчас девушка заметила, что сжимает в левой руке кубок отца, и порадовалась, ведь король мог успеть пригубить отраву.
- Что происходит, Айра? – услышала принцесса дрожащий от гнева голос отца и медленно обернулась. – Что за детские выходки?
- Позови охрану и придворного лекаря. – устало ответила наследница, протягивая ему вино. – Не узнаю тебя, отец, неужели ты так быстро забыл уроки Катахара?
Глаза правителя потемнели, он торопливо взял кубок из рук дочери. Айра с грустью отметила, что король настраивается на энергию яда значительно медленнее, чем она. Да, возраст все же дает о себе знать…
Через несколько минут зал наполнился звоном оружия и громкими голосами. Придворному лекарю понадобилось полчаса, чтобы подтвердить слова Айры, в вине и воде действительно был разный яд. Перепуганный слуга признался, что сегодня вечером, накануне приезда принцессы, Дерек нашел его в замке и велел подсыпать отраву королевской семье, угрожая слуге смертью его единственной дочери.
- Принц действительно похитил мою девочку, - с трудом сдерживая слезы, бормотал виночерпий, - я ведь сразу кинулся домой, но жена сказала, что какие-то рыцари увезли малышку. Если я не выполню приказ Дерека, утром мне пришлют голову дочери.
- Да как ты посмел, собака! – в гневе рванулся вперед верный Акертак. – Что стоит жизнь твоей девчонки по сравнению с жизнью короля и наследницы!
Блеснул меч, но тут решительно вскинула руку Айра, и лезвие замерло в сантиметре от шеи предателя.
- Погоди немного! – девушка решительно подошла к бледному, как смерть слуге. – Где Дерек будет ждать известия?
- Ему донесут. –дрожа от страха, прошептал виночерпий. – Кто именно, я не знаю, клянусь!
Айра быстро окинула взглядом стоявших перед ней десятерых рыцарей и, подумав, кивнула отцу. Король понял сразу. Несколько минут в зале стояла напряженная тишина, наконец отец и дочь облегченно вздохнули: в зале предателей не было.
- Значит, так. – Айра решительно положила ладонь на рукоять меча. – Сейчас вы должны объявить всему двору о смерти принцессы и внезапной болезни короля. Этому человеку, - она указала на изменника, - обеспечьте охрану, когда он заберет девочку. Если будет нужно, помогите ее забрать, вдруг Дерек не захочет оставлять живых свидетелей. Впрочем, думаю, вряд ли будущий король станет проливать детскую кровь накануне восхождения на трон. Побоится гневить Силы Судьбы. И все же, пусть присмотрят люди Ульриса, из тайного Ордена.
- Но, принцесса, - недоуменно подался вперед Акертак, - неужели ты хочешь спасти жизнь предателя?!
- Ребенка. – жестко отрезала девушка. – За свое предательство этот человек ответит перед Силами Света и людьми, а жизнь ребенка священна, Акертак. Уведите его.
- А теперь о Дереке. – снова заговорила Айра, когда шаги предателя затихли вдали. – Я считаю, к утру братец уже будет знать о случившемся и заторопится в замок, прихватив своих приспешников, ведь прятаться не будет смысла. А каковы наши силы? – обернулась к отцу.
- Примерно равны. – поразмыслив, кивнул тот. – К тому же, среди сторонников Дерека хватает сомневающихся, многие уже поняли, что идут против воли Учителей Катахара, но отвернуть не позволяет гордость и данное Дереку слово чести. Они будут просто выжидать.
- Отлично. – улыбнулась Айра. – Дайте возможность всем заговорщикам въехать в замок, вы должны выглядеть покорными и убитыми горем, когда сводить счеты не с кем и незачем. Отец, - снова обернулась к королю, - думаю, стоит надеть кольчугу под плащ, мало ли что придет в голову моему братцу. Встретишь Дерека в этом зале, а мое тело положите на ложе возле трона. И еще. – девушка подошла к Акертаку. – У вас есть целая ночь, чтобы разузнать, кто из людей Дерека согласен сложить оружие, и пусть завтра возле них находятся люди Ульриса. Когда Дерек пройдет к отцу, предупредите этих рыцарей: наследница жива, а все, что происходит – всего лишь ее ловушка. А на чьей стороне они останутся – пусть решают сами. Главное – Айра предупреждающе подняла правую руку – отрезать этих перебежчиков от ярых сторонников Дерека, чтобы те не узнали обо всем раньше времени. Как только из замка сообщат, что Дерек разоблачен, начинайте разоружать предателей. Думаю, сила будет на нашей стороне. Только постарайтесь избегнуть смертей. Можете брать их хитростью, все, что угодно, но эти люди должны быть живы. Мне не нужна окровавленная корона, Акертак. – резко бросила Айра, предугадав возмущение преданного вассала. – Итак, господа рыцари, - окинула взглядом собравшихся, - вам понятно, что делать?
Вассалы, как один, почтительно опустились на одно колено, отдавая должное имени, уму и смелости принцессы. Король же, улыбаясь, смотрел на дочь влюбленными и сияющими глазами. Как правы были Учителя! Вот - властелин земель Анадера, мудрый и справедливый! Кто бы мог подумать, что истинный правитель королевства – дочь, а не сын, как было принято считать все эти годы?!
Через несколько минут замок наполнился мечущимися огнями факелов и горестными криками – это черной птицей понеслась весть о смерти принцессы Айры и болезни короля…
Дерек с трудом сдерживал ликование, когда перед ним покорно распахнулись ворота родного замка. Он победил, он – король, а победителей, как известно, не судят. Сегодня же он наденет корону, и плевать на приличия! Да и какая разница: сейчас или через три дня, больше отец вряд ли проживет. После смерти наследницы сломленный властелин Анадера быстро согласится передать власть, да ему ничего другого и не останется. А уж уговорить, если понадобится, принц Дерек сумеет…
Когда сын-бунтовщик появился в дверях зала, король с трудом удержался, чтобы не залепить ему пощечину. Только вид Айры, бледной и неподвижной, заставил взять себя в руки. Бедная девочка, притворяться мертвой, да так, чтобы ничего не заподозрил даже лекарь, присланный Дереком, - дело трудное, на себе испытал. Посланцы сына уже побывали здесь и убедились, что наследница мертва. Мерзавцы, они даже не скрывали своей радости! То был их час – убитый горем король и спящая вечным сном принцесса. Но теперь – пора! Вставая, он мягко сжал пальцами кисть дочери. "Возвращайся, Айра." - тихо прошептал, склонившись к уху девушки. Медленно дрогнули ресницы. Она услышала, значит, все в порядке. Выждав несколько секунд, благо зал был огромен, а Дерек не торопился, король повернулся лицом к непокорному сыну. Еще несколько громких в гнетущей тишине шагов, и они стали лицом к лицу.
- Ну что, Дерек, - стараясь, чтобы голос звучал слабо и надтреснуто, тихо вымолвил властелин Анадера, - ты добился своего, не так ли? Но вот только не страшно ли тебе будет управлять королевством, обагрив руки кровью сестры?
- Никто не будет об этом знать. – усмехнулся Дерек. – Мало ли от чего умерла наследница! Ведь Айра вернулась из Катахара, так что причин может быть множество. Странно, ты говоришь так, словно никогда не проливал крови, ты, самый доблестный рыцарь Анадера!
- Кровь врагов, Дерек. – король едва справился с приступом гнева. И это его сын?! Но нет, рано, пока еще нельзя давать волю чувствам! Собравшись с силами, чтобы голос звучал глухо и безвольно, правитель снова заговорил. – Мы ведь никогда не поднимали руку на своих соседей, искали честных битв и честной дани в чужих землях. Убийство сестры – иное, Дерек.
- Самая страшная ошибка, отец, - это слабость. – презрительно усмехнулся принц. – Неужели ты думал, что я, с детства считавший себя наследником Анадера, уступлю трон сопливой девчонке, а сам буду искать счастья на чужбине? Нет, не выйдет!
- Самая страшная ошибка, Дерек, - вдруг услышал принц за спиной голос Айры, - это жажда власти. Самая низменная ценность, которая призрачна, словно дым, и удержать ее нельзя, если Силы Судьбы противятся!
Похолодев от ужаса, Дерек медленно обернулся. Айра, которая только что лежала вытянувшаяся и бледная, стояла рядом – подтянутая, гибкая, стремительная. Это видение было, словно страшный сон…
- Ты… Ты… ты же умерла! – вскрикнул Дерек, пятясь назад. – Этого не может быть! Мой лекарь сказал, что…
- Ты забыл, к своему сожалению, где я находилась этот год. – холодно отчеканила Айра, скользящими шагами подбираясь поближе, чтобы стать между отцом и братом. – А год этот был очень нелегким и многому научил, уж поверь.
Взгляды их скрестились, и Дерек, зарычав от бессильной злобы, выхватил из ножен меч. Король рванулся было вперед, но Айра оттолкнула его.
- Нет, отец. – громко произнесла девушка, не сводя пристального взгляда с брата. – Это наш спор, это его выбор.
С губ короля сорвался глухой стон, но он покорно отошел в сторону. Слишком памятными были уроки Катахара, чтобы их забыть. А вот дочь их уже усвоила. Слишком рано для своих лет.
- Одумайся, Дерек. – тихо проговорила Айра, видя нерешительность соперника. – Не надо этого. Я не хочу обнажать меч против своего брата. Ты еще можешь принародно признать свою ошибку и попытать счастья в чужих землях.
- Нет, никогда! – закричал бешено принц и, взмахнув мечом, кинулся на сестру.
Бой завязался напряженный. Но те, кто стоял у дверей, уже подали знак остальным, и к звону мечей детей властелина Анадера примешались крики и шум битвы во дворе – это разоружали сторонников изменника-принца. В зал вбежали преданные королю рыцари, но властелин Анадера остановил их.
- Нет! – с болью выговорил он, не отводя глаз от поединка своих детей. – Не следует мешать. Они свой выбор сделали, теперь будем ждать решения Сил Судьбы.
Мечи высекали искры, но силы сражающихся были равны. Айре не хватало утраченной за год сноровки, но она брала выносливостью и гибкостью. На стороне Дерека была сила.
Сколько времени прошло – никто не мог сказать, казалось, целая вечность. Уже стихли крики во дворе, предатели были схвачены, многие сложили оружие еще раньше, узнав о ловушке, а брат и сестра все вели свой страшный поединок. Вдруг лезвие меча Дерека черкнуло по правому плечу Айры, девушка на миг пошатнулась, закрывая ладонью рану, и принц тут же сбил ее с ног. Ахнул зал, но никто не посмел прийти на помощь, памятуя приказ короля. Сам король стоял белый, как мел, и только губы его беззвучно шевелились, видимо, властелин Анадера умолял о помощи Силы Света. Айра видела склоненное над ней искаженное гневом лицо Дерека, сверкающее лезвие меча над головой, но страха почему-то не было. «Я подняла меч на брата, защищаясь. – спокойно думала она, силясь обрести в этих мыслях мужество. – Перед поединком я призывала в судьи Силы Света, и если Их решение таково, я противиться не буду».
Встретившись с взглядом сестры, Дерек вдруг почувствовал, что не может опустить меч на безоружную девушку. Меч ее лежал рядом, но она даже не пыталась его поднять. Какие спокойные, до боли родные глаза… Дерек вдруг отчетливо вспомнил их с сестрой частые скачки ранней весной, сражения на ристалище, звонкий смех и веселые игры… Время словно повернулось вспять: вот, хохоча, убегает от него трехлетняя сестренка, наивно прячась за доспехи тронного зала, надеется, что братик ее не найдет; вот Айре уже десять, и он, Дерек, учит девочку правильно держать тяжелый меч… И в ту секунду, когда принц был готов отшвырнуть оружие, в его душе снова вспыхнул огонь обиды. «Ты что же, - противно шепнул внутренний голос, - готов все отдать этой девчонке, отдать сейчас, почти победив?! Ты ее пожалел, но она-то тебя не пожалеет!» До крови закусив губу, Дерек снова решительно взмахнул мечом, но тут наперерез ему со свистом рассек воздух меч сестры, и оружие принца со звоном заскользило по полу. Айра и сама не поняла, как сумела отбить удар раненой рукой, хотя еще минуту назад не могла даже ею пошевелить. Словно какая-то сила действовала вместо нее, ученицы Катахара. Молниеносный прыжок – и девушка, стоя на одном колене, стала медленно выпрямляться, удерживая острие меча у горла брата. Еще немного – и они уже стояли друг против друга, глаза в глаза.
- Довольно, Дерек. – негромко, но спокойно произнесла принцесса. – Ты сделал свой выбор, но все же в последнюю минуту поддался уговорам Сил Тьмы. Как видишь, Силы Света свой выбор тоже уже сделали.
Девушка медленно отвела меч в сторону, и тут же заговорщика схватили наблюдавшие за схваткой рыцари. Придворный лекарь бросился к наследнице, суетливо перевязал рану. Принц же не сопротивлялся, молча смотрел в пол, ожидая смерти. Но когда его повели к двери, Дерек решительно повернулся к Айре.
- Почему? – хмуро спросил, глядя исподлобья. – Почему ты не убила меня, сестренка? Это был честный бой, и смерть тоже была бы честная. Или ты хочешь живьем сгноить меня в подземелье?
- Выбор за тобой. – громко ответила Айра, подходя к нему. – Ты все помнишь, Дерек, и я тоже ничего не забыла. Я ведь знаю, почему ты не опустил меч в первый раз. Да-да, знаю, не удивляйся, ведь я – ученица Катахара. Свет в тебе еще живет, поэтому я позволю себе нарушить закон, который гласит о смертной казни тому, кто осмелится поднять руку на короля Анадера и его наследника. Запомни, Дерек, - взглянула на него в упор принцесса, - власть – это самая страшная сила, которая разъедает душу, а зависть – источник, ее подпитывающий. И если ты найдешь в себе мужество отказаться от помощи Сил Зла, Силы Света дадут тебе еще один выбор. А сейчас ты должен решить: либо уехать в чужие земли вместе со своими приспешниками, либо…
- Либо? – не выдержал принц.
- Либо остаться здесь. Но опять же, живым или мертвым - тоже надо выбрать. Вечное заточение в подземелье – смерть медленная, удар в сердце своим же мечом – быстрая. Как видишь, вся наша жизнь – один сплошной выбор, Дерек. Но запомни, братик. В каждой ситуации Силы Света дают три попытки принять правильное решение. Но только три. И этот твой выбор - третий, последний. Четвертого не будет. Первый выбор ты сделал, когда осмелился поднять руку на отца и сестру, второй – когда решился-таки опустить меч на меня безоружную, а этот выбор – последний, Дерек. Решающий. К сожалению. Впрочем, у тебя еще будет время подумать.
Когда король и принцесса остались одни, властелин Анадера ласково обнял дочь и прижал ее голову к своей груди.
- Я горжусь тобой, Айра. – тихо сказал король. – Ты сумела принять решение, которое не под силу даже взрослым мужам. И я верю, что ты станешь справедливым правителем, девочка моя!
Властелин Анадера протянул было руку к короне, но принцесса остановила его.
- Нет. Нет, отец. Я еще слишком мало знаю. Силы Света и Учитель помогли мне сделать правильный выбор на этот раз, но впереди таких выборов будет немало, а всегда находить истинно верный я пока не умею. Пусть корона останется у тебя, до того часа, когда я буду готова вернуться. И еще. – девушка пристально посмотрела в глаза отцу. – Надо, пока не поздно, помочь Дереку сделать правильный выбор, и тут меня никто заменить не сможет. Кроме того, я не хочу, чтобы принц Анадера уехал в чужие земли со злобой в сердце, Дерек – представитель нашего рода и должен принести славу, а не позор и бесчестье. Думаю, ты с этим согласишься, отец.
- Пожалуй. – задумчиво кивнул король. – Но почему ты уверена, девочка, что Дерек уедет?
- Потому что остаться – верная смерть, медленная или мгновенная, но смерть. А Дерек слишком себя любит, чтобы умереть. – девушка мягко высвободилась из объятий отца, сделала пару шагов по залу. – Не спорю, потерпев поражение, мой брат искренне желал себе смерти, но это был мгновенный порыв. А сознательно выбрать смерть – на это может решиться только человек сильный духом, а Дерек не из таких. Я только хочу, отец, чтобы он шел своей дорогой, но дорогой добра.
Король медленно кивнул, потом мягко улыбнулся и порывисто прижал дочь к своей груди. Айра, несмотря на боль в раненой руке, только лукаво рассмеялась и покрепче прижалась к крепкому и надежному плечу отца. И даже приветственные крики придворных за окном не могли заставить их разомкнуть объятия…
Через неделю принц Дерек со своими сторонниками покинул земли Анадера…
НОВЕЛЛА
ОТРАЖЕНИЕ ЗЕРКАЛА ПРОШЛОГО
Инка хлопотала по дому, весело напевая. Что ни говори, а жизнь потихонечку налаживается. Вадим работу нашел хорошую, конечно, не огромные деньги, но вполне приличные. Ей сегодня сказали о повышении зарплаты – тоже неплохо. Через пару месяцев можно и о телевизоре новом подумать. Дашке что-нибудь из игрушек новых прикупить, давно девчонка просит какую-то супернавороченную куклу Барби, мол, у многих в садике есть. Ну да ничего, как-нибудь… Размышления прервал звонок в дверь, и удивленная Инна побежала открывать. Кто бы это мог быть? У мужа ключи есть, а гостей сегодня не ждали… Но на пороге стоял Вадик. Увидев его измученное лицо и потухшие глаза, жена похолодела. Что случилось? Неужели что-то с Дашкой? Дочку оставили у бабушки, а свекровь уже в возрасте… Но на вопрос Инны Вадим только покачал головой и молча прошел в ванную.
«Наверное, на работе неприятности. – удрученно думала Инка, разогревая ужин. – Оно, конечно, жаль, все-таки и недалеко от дома, и оклад неплохой, но, с другой стороны, хорошо, что проблемы не с Дашкой.» На кухню зашел муж, но есть отказался, просто молча сел в углу и уставился в окно. Молчание становилось чересчур тягостным, и Инна, поколебавшись, решила все-таки спросить.
- Что-то серьезное, Вадик? Да не убивайся ты так, Бог с ней, с работой. Другую найдем, ничего.
- Да не в этом дело! – раздраженно отмахнулся муж и закурил. – Тут проблема похуже. Помнишь, я пару месяцев назад связался с фирмой Олега, ну, брата моего?
- Это который в Москве крутится? – нахмурилась Инна. – Да, помню, а что? Он вроде, как предлагал тебе фирму открыть, чтобы заниматься поставками напрямую?
- Вот-вот. – хмыкнул Вадим. – Фирму-то я открыл, прокрутился, а с поставками меня лихо кинули, денег на счет не поступило. Тогда я просто разозлился и послал все на фиг. Хорошо еще, что работу нормальную потом нашел.
- Ты это к чему? – осторожно спросила Инна.
- А к тому, Инночка, что после терракта в Москве все украинские фирмы, которые сотрудничают с российской столицей, тщательно проверяют. И если есть какие-то подозрительные шахеры-махеры, сразу же за шкирку и – плиз в СБУ. Вот я под раздачу и попал.
- Так ведь у тебя на счету ничего, полный ноль! – поразилась жена. – Денег не поступало, ни в чем не замешан, все нормально… должно быть.
- То-то и оно, что должно быть. – вздохнул Вадим. – А на самом деле трясли меня, как грушу. А все почему?
- Почему? – переспросила Инна.
Муж как-то странно посмотрел на нее, хмыкнул и хотел было что-то сказать, но промолчал. Потом неуверенно пробормотал:
- Не хотелось бы, Ин, говорить раньше времени, пока не удостоверюсь, дело тонкое, сама понимаешь… В общем, повезло мне капитально, встретил хорошего знакомого в этом гадюшнике, который СБУ именуется. Я, если помнишь, в прошлом тоже в одной структуре подвизался, скажем так, довольно близкой к оному учреждению. Ну, меня, благодаря Кольке, в конце концов приняли за своего, обещали разобраться, откуда гудок, так сказать. Согласись, кабы не Николай, пропал ни за грош.
- А чего б тебе сделали? – пожала плечами Инка. – Подумаешь! Разве что нервы потрепали. Ты, кстати, ужинать собираешься сегодня?
- Да, в общем-то, можно. – муж лениво отломил кусок хлеба. – Аппетита никакого. Сейчас, правда, уже отошел немного, но все-таки… А, ладно, давай, что там у нас сегодня откушать?
Сели за стол, но оба ели довольно вяло. Вадиму не давали покоя мрачные мысли, Инка же недоумевала, какие проблемы может причинить эта самая, страшная когда-то, структура. Ведь муж ничего противозаконного не сделал, а коли так, зачем переживать до такой степени? Вон, до полусмерти напугал своим безумным видом.
- А насчет того, что ничего мне не сделают, - вдруг заговорил муж, когда они уже пили чай, - то ты, Инка, не права. Много чего могут. И посадить в том числе. Сама знаешь, как у нас дела стряпаются. Тем паче, что звоночек-то насчет меня таки был, постарался кто-то. Вот и думай теперь, кому я так шибко помешать мог!
Нервно загасив окурок, Вадим торопливо прошел в ванную. Инна растерянно замерла возле мойки с тарелками в руках. Что за ерунда такая, Господи! Ну кому мог помешать Вадик? В криминал не лезет, да и методы там другие, тихо-мирно на жизнь зарабатывает… Ерунда! Перемелется. Любят эти мужики делать из мухи слона. Вот завтра, с помощью этого Николая, все выяснится, так самому Вадьке станет стыдно.
Но на следующий день муж не объявился. Позвонил вечером и сдержанно предупредил, что пару дней ночевать будет у друга. Встревоженная Инна попыталась выяснить, что к чему, но Вадим только сухо попрощался и бросил трубку. Два дня она провела на нервах, и уже хотела было обзванивать всех друзей мужа, но тут позвонил двоюродный брат Сергей, сын маминой сестры. Отношения у них всегда были довольно неплохие, правда, в последнее время несколько расстроились из-за наследства: бабушка Тоня завещала свою «сталинку» в центре именно Инке, любимой внучке, что надолго рассорило дочерей. Но бабуля была непоколебима в своем решении, и сестрам пришлось с ним согласиться. Однако Сергей долго не мог смириться и косо смотрел на двоюродную сестру, обиду усугубляло то, что у Инки была квартира мужа, хоть и хрущевка, но двухкомнатная, а Сергею приходилось жилплощадь снимать. Правда, пару месяцев назад их отношения неожиданно наладились, двоюродный брат несколько раз забегал в гости, охотно общался по телефону. Поэтому звонок Сергея, хоть и не удивил, но был довольно неожиданным. Выслушав жалобы Инны, парень пообещал помочь и назначил встречу в кафе «Тюльпан», на площади Восстания, как раз во время его обеденного перерыва. А поскольку Сергей работал в налоговой милиции города и имел довольно неплохие связи, Инна приободрилась и на встречу прибежала окрыленная и повеселевшая. Но радоваться оказалось рано: Сергей уклонялся от прямых ответов и сказал только, что Вадим сам напросился на неприятности, а то, что подозревает подставу, так это глупо, проверяют всех. Ну, а кто особо подозрителен, там, конечно, бдительность двойная.
- Я не пойму, зачем тебе эта головная боль. – втолковывал Сергей растерянной сестре. – Если Вадим сказал, что ночует у друзей, значит, не хочет нести неприятности в семью, вот когда все перемелется, тогда и вернется.
- Тебе легко говорить! – всхлипнула Инка. – А если его уже посадили, а позвонить домой не дали! Я тут с ума схожу, неужели ты не понимаешь!
Она, не сдержавшись, разрыдалась прямо за столом. Сергей вскочил, обнял за плечи, стал утешать, словом, классическая душевная сцена. Наконец Инна успокоилась и попробовала рассуждать здраво. Выходило так себе, но, поскольку придумать ничего лучшего, ждать возвращения Вадима, она не могла, пришлось согласиться с Сергеем. Ведь, рано или поздно, должен же муж объявиться! Теребить его друзей нет смысла, вряд ли Вадим делился с кем-нибудь своими проблемами, не в его это характере. А коли так, усложнять дело без надобности. Инка решительно поднялась, чтобы продефилировать в туалет - поправить прическу и макияж – и вдруг за окном увидела… Вадика. Муж в упор смотрел прямо на нее, лицо было злым и даже каким-то отрешенным. Инна радостно помахала ему рукой, но Вадик, вместо того, чтобы зайти и весело поздороваться, как бывало раньше, вдруг зло мотнул головой и, круто развернувшись, быстро пошел вверх по улице. Растерянная Инна выбежала из кафе, но муж как сквозь землю провалился. Так, в недоумении, и вернулась домой. Постирала, поболтала по телефону с Дашкой и со свекровью, правда, пришлось соврать, что у Вадима аврал на работе, посему и дома отсутствует, но какая-то гложущая тревога не давала покоя. Инна все время возвращалась к тому случаю в кафе: почему Вадька не подошел? почему сбежал, как мальчишка? А главное: отчего у него было такое злое и обиженное лицо?
Ответы на все эти вопросы она получила, но лучше бы оставалась в неведении! Когда в одиннадцать часов вечера в квартиру ввалился пьяный Вадик и, пылая гневом, потребовал развода, Инка просто обалдела. На все ее вопросы муж только ругался и бормотал о каком-то предательстве и подлости. Не выдержав, жена схватила его за плечи и хорошенько встряхнула, но тут Вадим неожиданно залепил ей пощечину. Впервые за все годы семейной жизни. Потом, глядя на изумленную и растерянную жену, отчеканил на удивление ровным голосом:
- Не надо меня обманывать, Инна. Я все видел сегодня собственными глазами, так что не стоит изображать невинность. А точнее, невиновность. На развод подам сам и…
- Да что я такого сделала?! – со слезами закричала Инка. – Ты чего, Сергея не знаешь, за любовника принял?! Идиотизм какой-то, ей-Богу!
- Если бы за любовника, было бы проще. – ошеломил своим ответом муж. – А так… Давай лучше, Инна, не будем толочь воду в ступе. Я ухожу прямо сейчас. Жить стану у мамы, не волнуйся.
Он медленно пошел к двери, но на пороге обернулся:
- Извини за мерзкую сцену, просто я слишком тебя люблю… точнее, любил, чтобы сразу смириться с таким. Никогда не думал, что ты ради квартиры пойдешь на такую подлость.
- Что?! Какой квартиры? – отупело пробормотала Инна. – О чем ты, Вадик?
- О квартире. Моей квартире. – уточнил тот. – Анонимку на меня написал твой братик Сережа, с твоей подачи, разумеется. Даже не анонимку, а соответствующие бумаги. Ведь активно шерстят только тех, на чью неблагонадежность указывает налоговая милиция. Ты этого не знала? Ай-яй-яй, ну надо же! Вы с Сергеем верно рассудили: ты уступаешь ему бабушкины хоромы, а он помогает тебе избавиться от мужа и оттяпать эту хату. Простенько и со вкусом. Блестящая комбинация, поздравляю. Надеюсь, ты сегодня рыдала в кафе не из-за того, что братик тебя кинул с уговором?
- Но… - рванулась к нему Инна.
- Не надо. – муж поморщился и отступил на пару шагов. – Не ломай комедию, радость моя. Про Сергея информация достоверная, мне вчера показывали эти бумаги, почерк его – это однозначно. Ну, а вас, мило обнимающихся, я видел лично. Окончен бал, погасли свечи, Инна. На развод подам сам. Да, кстати! – он рывком распахнул дверь на лестницу. – Эту квартиру я оставляю тебе, поэтому нет нужды напрягаться. Я хочу дожить свои дни спокойно и на свободе.
Дверь захлопнулась с грохотом, словно грянул выстрел. Вздрогнув, Инна вышла из ступора и лихорадочно кинулась собираться. Вызвала такси. Через полчаса она уже была в квартире бабушки Тони.
- Ну, что тебе сказать, милая? – бабуля устало покачала головой, выслушав захлебывающуюся слезами Инку. – Все правильно, внученька, так и должно было случиться. Я, честно говоря, в последнее время ждала чего-то подобного.
- Ждала?! – мгновенно высохли слезы Инны. – Но… как, почему?
- Потому, что это судьба, внученька. – грустно улыбнулась Антонина Петровна. – И слава Богу, что все закончилось именно так, а ведь могло быть хуже. Видать, услышал Господь мои молитвы.
- Но…
- Послушай меня, Инночка. Никому я этого не рассказывала, но, чувствую, пора покаяться, душу облегчить. Может, тогда и поймешь меня, милая моя девочка…
Было далеко за полночь, но на маленькой кухоньке по-прежнему горел свет. Забыв про время и затаив дыхание, слушала бабушку Тоню Инка.
- Мне тогда, внученька, как раз двадцать четыре исполнилось, как и тебе сейчас. Муж мой, Василий, был кавалером ордена Славы, хороший пост занимал, назначили его начальником рудника, а это, сама понимаешь, пост неплохой был в тридцатые-то годы. Жить бы нам да радоваться, а только молодая я была, глупая. Хотелось активной жизни, поклонников и улыбок мужчин, а не возиться с кастрюлями. Занялась общественной работой, неожиданно дело пошло, заприметили меня, и началось: то пленумы, то съезды, ну, сама знаешь, про это время много чего уже написано. И любовник появился, не удержалась я от соблазна. Тогда он был секретарем горкома, фамилию называть не буду, ни к чему это. Да только поздно я, глупая, поняла, что была ему нужна, только как очередная красивая игрушка. А когда надоела, то, чтобы, упаси Боже, глаза не мозолила и не досаждала, написал он донос на моего Васю.
Инна тихо ахнула. Про репрессии она читала много статей, но одно дело: читать о ком-то далеком и неизвестном, и совсем другое – узнать, что твой дед… Она хотела расспросить бабулю поподробнее, но та строго покачала головой: мол, не мешай, и Инка покорилась. В принципе, торопиться некуда, успеется еще, разговор, видно, поважнее ответов на вопросы будет.
- Как раз подоспело дело Тухачевского и Якира, - рассказывала дальше Антонина Петровна, - а мой Василий дружил с Якиром еще с гражданской. Вот и в аккурат пришлось, дело быстро состряпали. Уж не знаю, Иннуля, сам ли любовник мой придумал подлость такую или заставили его, а только вышло так, что он и засадил моего мужа. Я, как жена врага народа, должна была тоже пойти по этапу, да спасибо друзьям, не побоялись, предупредили. Васю вызвали в Москву, там и арестовали, а я успела сбежать. Вот так, в чем стояла, только пару-тройку вещей в узелок сунула да еды маленько. Что пришлось пережить – рассказывать не буду, долго это, да и не в оном суть. Затерялась на комсомольской стройке, невысокая ведь была, худенькая, сказала, что восемнадцать всего, поверили. Про бумаги наврала, что, мол, украли в поезде, написали с моих слов документ. Так и стала я, внученька, Горячкиной Антониной Петровной.
- Как?! – аж задохнулась Инка. – Так это не настоящее твое имя, бабуля?! А как же тебя на самом деле зовут?
- Погоди, Инночка, – бабушка Тоня поморщилась. – не оно сейчас важно. Да и потом, имя это давно своим считаю, а прошлое вспоминать без надобности. Потом много чего было: война, голод, разруха, всего хлебнуть пришлось. Я к чему тебе, внученька, все это рассказываю. – Антонина Петровна задумчиво покусала губы. – Ведь, возможно, и простила бы я того человека, который Васю моего сгубил и мою жизнь искалечил, да только ведь этот ирод и ребеночка моего убил. Я тогда, в 32-м, дитятко ждала, радовалась безмерно, и Васенька мой радовался. – бабушка, всхлипнув, вытерла глаза платком. Инна кинулась к ней, судорожно обняла, прижалась лицом к такой родной, пахнувшей карамельками кофте. Старушка ласково погладила внучку по голове. – Ну и вот. Когда сбежала, пришлось на улице ночевать, а холодно было, осень, от людей пряталась. Заболела тяжело, в горячке и скинула ребенка, пять месяцев уже было. Спасибо, добрые люди нашлись, в селе Почуевка, выдала бабка Клава за свою дочь, не побоялась, привезла в городскую больницу. А я худая была, страшная, не узнал никто, да и кому узнавать-то? В другую область уже забралась. Много проклятий потом я посылала на голову этого мерзавца, кары ему у Бога страшной просила. А уже после войны узнала, что попал любовник мой Андрей – его Андреем звали – в Освенцим, там и погиб в страшных мучениях.
- Но при чем тут ты? – сразу сообразила внучка. – Ведь это война, сколько людей уничтожили в концлагерях!
- Так-то оно так, - степенно кивнула бабушка, - да только Андрей во время войны не простым офицером был, сама понимаешь. Высокого полета стал орел, по служебной лестнице круто взлетел, я его имя по радио не раз слышала. Не знаю толком, как он в плену очутился, да только случай вышел: то ли самолет их сбили, то ли поезд в бомбежку попал, точно неизвестно, но поражались все, кто его знал, такой доле. Я ведь, когда за твоего деда замуж вышла, снова к общественной работе вернулась, работала в райкоме, уважаемым человеком была, вот и встретилась как-то с одним военным, который мне судьбу Андрея и поведал. Так, к случаю пришлось. И поняла я, внученька, - Антонина Петровна еще крепче прижала к себе плачущую Инку, - что за все содеянное отвечать в жизни приходится. И за добро, и за зло, тобой содеянное. И ладно бы самому, так ведь нет: детям твоим и внукам. Хоть я и атеисткой была всю жизнь, а с тех пор, как узнала про Андрея, к молитве обращаться стала, тайком, конечно, спасибо, бабушка моя научила меня маленькой. А в последнее время особенно. Каялась, что человеческую жизнь загубила по злобе своей.
- А он?! – от злости у Инки даже слезы высохли. – А он, бабушка? Думаешь, он только деда Василия погубил и твоего ребенка?! Да на этих сталинских прихвостнях крови – море, уж кому-кому каяться…
- Молодая ты, внученька. – грустно улыбнулась старушка. – Многого не понимаешь. Его грех – это его грех, а мой – это мой. Наверное, за молитвы мои Господь и облегчил тебе ношу. Ты не кривись, Инночка, поди, про грехи семи поколений слыхала? Не зря люди про это говорят и в Библии писано… Ну, да погоди, я о чем сказать-то хотела? Ах, да. Если ты не хочешь, чтобы в такой же ситуации твоя Дашенька оказалась, а ведь Господь, ежели не исправить содеянное, ту же ситуацию на другие поколения переложит, пока не найдется такой, кто сообразит да правильно поступит, чтобы стерся с рода этот грех. То я к тому толкую, Инночка, что надобно нам убрать это яблоко раздора. Квартиру думаю отписать Сергею, пускай его будет.
- Почему? – захлопала глазами Инна. – Что-то очень мудрено, бабуля, ну при чем тут Сергей?
- А при том, внученька. Сама погляди: ситуация-то твоя сродни моей, только помягче будет. Хотя, существуй прежние порядки, один в один бы повторилась.
- Это да. – согласилась Инна. – А только…
- Без твоего согласия делать ничего не буду. – оборвала ее Антонина Петровна. – Это уж тебе решать, взваливать такой груз, как у тебе нынче, на дочь или нет. – Старушка мягко отстранила внучку, медленно поднялась, распрямила ноющую спину. – Светает уже, Иннуся. Идти отдыхать, потом еще поговорим. Когда готова будешь сказать мне свое решение.
Наутро – а было как раз воскресенье – Инка проснулась около одиннадцати и, поцеловав старушку, скоренько собралась в магазин, прикупить кое-что к завтраку. Путь как раз пролегал мимо церкви. Обычно Инка бывала там только на праздники, но в этот раз словно какая-то сила занесла ее в храм. Поставила свечку, помолилась, как умела. От запаха ладана и мерцания свечей слегка закружилась голова, но она упрямо стояла, ожидая, сама не зная чего. И вдруг к горлу подступили слезы и хлынули резко, внезапно, вместе с исступленной молитвой. Кто-то осторожно коснулся ее плеча. Инка осторожно подняла глаза и смущенно отшатнулась: перед ней стоял пожилой священник.
- Что случилось, дочь моя? Беда какая приключилась? Может, я помочь могу, скажи, в том стыда нет.
Инка сама не заметила, как все выложила батюшке и, потупившись, ожидала ответа. Тот долго молчал, размышляя, потом тихо проговорил:
- Что сказать тебе, дочь моя… Все правильно говорит твоя бабушка: только раскаянием можно исправить сотворенное зло. А еще лучше – исповедоваться и причаститься. И тебе, и бабушке. Бабушке – в содеянном зле покаяться, тебе – в мыслях плохих о брате.
- Но я никогда… - растерялась Инна.
- Не в этом дело. Для чего исповедовались и причащались предки наши? Не традиции ради, нет. Вот смотри сама: ведь посуду грязную чистит хозяйка, верно? А душу чистить от зла, которое накапливается, тоже надобно, а думаешь, как? Чистить исповедью. А причастие – это наполнение души светлой силой, которая дарит желание творить добро. Господь ведь давно простил бабушку твою, а только с души накипь существующую убрать надобно. Это как прежде чем рану лечить, от гноя ее очищают. Только каяться в содеянном надобно искренне, от всей души, иначе не сойдет эта накипь, а только так, побледнеет немножко. Жаль, не задумываются о том люди, что все беды нонешние бывают и от ошибок прошлых, еще отцами и дедами содеянных, и исправлять их надобно, а только как – не знают, а оттого только новые совершают…
Через три дня бабушка с внучкой пришли на исповедь к отцу Федору…
Вечером того же дня Антонине Петровне стало плохо, и перепуганная Инка вызвала «Скорую».
- Не плачь, внученька. – тихо прошептала старушка, слабо улыбаясь внучке. – Все идет так, как быть должно. Видать, успокоилась моя душа, простил ее Господь и освобождает. А ты не плачь, милая, жила я достойно, а за все содеянное отвечать буду не здесь. Тут я все дела управила. Деньги на похороны знаешь где, вещи там же. Завещание на имя Сергея я составила уже, возьмешь, где документы мои лежат. Отпевание закажи, уважь старую. А еще… - бабушка с трудом перевела дыхание. – Навещай могилку-то, и свечечку на забывай ставить в церкви за упокой рабы Божьей Ефросиньи. Крестили меня так, слава Богу, сказать тебе не запамятовала свое настоящее имечко…
Бабушка тяжело задышала, Инка растерянно заметалась возле кровати, но тут раздался звонок, и торопливо вошли работники «Скорой»…
Похороны пришлись на теплый погожий день, на кладбище царили тишина и какой-то особый покой, который не нарушали ни заупокойная служба, ни плач родственников. Инка стояла, закутавшись в черный платок, и время от времени вытирала бегущие по щекам слезы. Проводить бабулю в последний путь собралась вся родня, забыв мелкие ссоры и обиды. Рядом с ней стоял Вадим. Муж приехал накануне, еще не зная о смерти Антонины Петровны. Приехал извиняться и мириться. Грустные хлопоты затмили былые обиды и теперь они стояли вместе, обнявшись, как после долгой разлуки. Целую ночь проговорили супруги, многого Вадим не понял, но с решением жены согласился: отдать завещание Сергею сразу.
- Инка, - вдруг услышала она и резко обернулась. Рядом, легок на помине, стоял растерянный Сергей.
- Знаешь, - тихо и неуверенно проговорил он, - я тут подумал… и решил, что квартира бабулина мне без надобности. Нет, нет, не думай, что я… - замахал руками парень. – Просто мне неплохую работу предложили в Киеве, квартиру фирма оплачивает, потихоньку зацеплюсь, выкуплю. Зачем мне эта? А у вас Дашка растет…
- Нет, Сережа. – тихо, но твердо проговорила Инна. – Такова была бабушкина воля, и не нам ее нарушать. Не хочешь жить – продай, доложишь, купишь в Киеве жилье, или сдавай пока, мало ли, как жизнь обернется. А я не возьму чужого.
- Извини. – растерянно пробормотал Сергей. – За все извини, Инка. Я не думал, что так получится, просто считал, что…
- Все правильно получилось, Сережа. – еле заметно улыбнулась женщина. – Поверь, все получилось, как надо. А я желаю тебе удачи на новом месте – это на будущее. А пока – приходи сегодня помянуть бабулю.
Двоюродный брат кивнул и молча отошел к матери. Глядя ему вслед, Инка только крепче прижалась к мужу. «Господи, какие же мы дураки! – с грустью подумала она. – Сами накручиваем проблемы, как моток ниток на мотовило, а ведь решить их можно так просто! Как правило, яблоко раздора оказывается в результате никому не нужным, то, ради чего развивались баталии и приносились громадные жертвы – как правило, миф, который мы сами же и создаем. Благодаря бабуле, я смогла разрубить гордиев узел, и теперь могу не бояться, что когда-то Дашке придется решать ту же проблему, что и мне несколько дней назад. А ведь надо всего-то хорошенько поискать концы в прошлом, и они обязательно отыщутся. Может быть, даже в прошлом нас самих. Главное – не бояться поступить правильно и не жадничать, просить помощи у Всевышнего и надеяться на эту помощь…»