Лилит ступила на Землю ночью. Босой пяткой угодила в грязный снег и охнула. Было холодно и город кутался в дубленки. А Лилит была обнажена. Она так привыкла и никак не ожидала, что Великий будет настолько жесток, что наделит ее всеми чувствами обычного смертного.
--- Эй! – Лилит запрокинула голову к небу. – Создатель, хоть бы шубку подкинул!
Великий вздохнул, нахмурил брови и рядом с Лилит образовалась кучка одежды.
Шуба до колен, высокие сапожки и пуховый платок в стиле «бабушка из Рязани прислала».
--- Ага, и на этом спасибо… -- ворчала Лилит, рассматривая немудреный свой обряд.
--- Ё! Голая баба! – раздался позади визгливый бас. Лилит еще не успела накинуть шубу, как к ней подскочило нечто, напоминающее Сатира, только хвоста и копыт не хватало. Та же отвратительно-ухмыляющаяся физиономия и пошлый оскал.
--- Изыди, мерзость… - Лилит устало отмахнулась от существа и засунула руки в шубу.
--- Э! Коза, ты чё сказала?! Ты кончай одеваться, мужики еще не видели. – существо с удовольствием оглядело Лилит и, не отрывая глаз от ее коленей, завопило куда-то в сторону – Чувакииии!!! Бегом, пока она не оделась!
Из-за угла дома показалась кучка таких же особей с белыми стаканчиками в руках. Лилит приняла оборонительную позу. «Чуваки» ускорили шаг. Теперь Лилит испугалась по-настоящему. Сатиров было много, и даже если бы Лил столкнулась с ними в привычных для нее условиях, она бы не рискнула заводить бой. Она попятилась и наткнулась на низкий чугунный забор. Сапоги были в руках, пятки мерзли. Лилит набрала в легкие воздуха и, призвав все силы на помощь, завизжала. С веток посыпался снег, где-то зазвенело стекло, а у стены дома упала в обморок оглушенная кошка. Чуваки замерли и повыпускали из рук белые стаканчики.
Лилит не стала рассматривать немую композицию, придерживая соскальзывающий платок, припустила голыми ногами вдоль забора к видневшимся невдалеке черным кустам.
В зарослях холодного сквера Лилит натянула наконец сапоги и села на вычурную скамью.
--- Слушай, Создатель, ты забросил меня сюда, что бы я посмотрела на дела рук своих. Ты прости меня, но пока я ничего не увидела. Ни одной женщины. Я не могу вот так сидеть и мерзнуть. Куда мне идти, где искать своих приспешниц?
Великий молчал. В голове пра-пра-женщины зазвучал голос заместителя по земным делам Гавриила.
--- Лил, не ной. Создатель зол на тебя и ты знаешь, почему. Выпутывайся сама. Сейчас ночь, до утра осталось четыре часа. Все, что я могу для тебя сделать, это только вот ...
Справа от скамьи заплясали свой вечный танец языки пламени, а на коленях появился термос.
--- Ну, Гаврюша, спасибо. И чего мне теперь, сидеть здесь до рассвета? На кого я похожа, хотелось бы знать! Мало того, что я теперь мерзну, еще и «чуваки»… А сколько их может быть на этой Земле….
Лилит протягивала руки к огню, грела их и прикладывала к разрумянившимся щекам. Безупречное тело отогревалось, не было уже той истеричной дрожи от холода и испуга. Лилит прогневала Великого во второй раз. Первый – был забыт людьми и Богом. Никто не вспоминал, как прекраснейшая и коварная женщина пыталась повернуть всю задумку Создателя в свою сторону, как соблазненный Адам начал творить глупости и выставлял себя посмешищем. Лилит прожила в Эдеме всего несколько земных дней, но успела наделать много чего. Создатель придумал глупую курицу Еву и выпустил ее в мир. Все запретное тут же было испробовано. А по другому и быть не могло. Если бы сам Змей был под запретом, Адам бы и его сожрал…
После того, как Господь выгнал Лилит из Эдема и с Земли, она отвоевала свое право присутствовать в становлении женской натуры. Каждая девочка, рожденная на Земле была для Лилит сырым материалом. Она творила личность, рисовала характеры, вселяла мысли. Века текли и с каждым из них Лил выдумывала новые образы Женщины. Господь не препятствовал этим художествам и даже одобрял. Иногда. На ежевечном собрании Лилит всегда отмалчивалась, поскольку некоторые ее творения вели себя не совсем приятным для благодетели образом. Одна Клеопатра чего стоила.
Раз в сто лет нужно было рассказать всем и Великому в том числе, какой тип Женщины преобладал в прошлом веке и планируется на следующий. Лилит хитрила. Она выставляла самых успешных и планировала нечто среднее, размытое.
В этот раз Лилит рассматривала несколько кандидатур и не заметила, как через ее плечо заглянул святой Петр. Все нежелательные подробности были сообщены Создателю и он вызвал Лилит «на ковер», чего не бывало со времен Адама.
Распущенность, ненатуральность, лживость, вульгарность – вот все, в чем обвинил ее Святейший Совет. Лилит отбивалась, Лилит спорила. Создатель рассердился дал распоряжение закинуть ее в мир людей. Он дал ей три дня земного времени, что бы Лилит посмотрела на свои творения и осознала весь вред, причиняемый человечеству образом современной Женщины.
Мало того, что Господь бросил Лилит в не самый лучший город мира, так еще и дал ей смертность.
--- Вот так вот. Теперь сиди тут и думай, как выжить целых три дня на Земле… - шепотом говорила сама с собой посланница неба. Руки стали горячими. Глаза прекраснейшей из женщин отражали пляску огня.
Небо серело. Легкие февральские ошметки облаков лениво шныряли по утренней синеве. Где-то шуршали шинами ранние автомобили, ежились на ветвях тополей черные вороны, шваркали по асфальту метлы дворников. Костер догорел, являя миру жалкие останки горячей страсти. Лилит опять начала замерзать. Чай в термосе был очень крепким, но за то горячим. Первый же глоток заставил закашляться. Лилит поднялась со скамейки и побрела рассеяно на звук машин. Мир теперь не казался таким опасным, как ночью. Пропали зловещие тени в густых кустах, погасли хищные фонари. Лилит с удивлением оглядывалась, поражалась нагроможденности зданий, ужине улиц. Сквер кончился.
По проспекту катила огромная машина для опорожнения мусорных баков. Вонь соответственная. Лилит наморщила нос. Водитель заметил стоящую на обочине женщину, отметил розовость голых икр и нажал на гудок. Лил отпрыгнула в сторону, чуть не упав.
--- Ах ты, мразь! --- Она пригрозила в след грузовику кулачком. – Кто виновен в несовершенстве мира, Великий? Женщина? Не верю!
Лилит перешла дорогу и двинулась дальше по асфальтовому тротуару. Изредка мимо проходили хмурые мужчины, кутались в теплые куртки, с удивлением и восхищением провожали взглядом высокую женщину с голыми ногами.
Лилит разглядывала окружающих и наконец заметила на другой стороне улицы женскую фигуру в толстом драповом пальто и в старомодной шапке-ушанке. Чуть замявшись, Лил бросилась через дорогу.
Где-то совсем рядом взвизгнули тормоза. Жесткий удар откликнулся во всем теле неожиданным и непривычным ощущением. Лилит глухо застонала и схватилась за бедро.
--- Ты что! С ума сошла!!! Жить надоело!!! – Лилит мысленно усмехнулась: «Да уж, еще не начала, а уже надоело» – из машины выскочил водитель и испуганно наклонился над женщиной.
--- Вы живы? Зачем же так вылетать на дорогу. И ведь кроме меня никого… -- он беспомощно оглянулся. Женщина в пальто торопливо бежала к месту происшествия.
--- Ах, ты дрянь такая! Никакого житья от вас нет. Понакупали драндулетов!!! – Она тоже наклонилась над Лилит и преданно заглядывала в глаза – Милая, тебе помощь нужна? Давай Скорую вызовем… У! Гад. Мы тебя засудим. Я свидетель….
Лилит забыла про боль и с удивлением рассматривала полное лицо. Женщине было лет сорок пять. Выцветшие остатки бровей придавали лицу незаконченность. Маленькие блеклые глаза с темными полукружьями усталости вокруг, мелкие и большие морщинки на висках и лбе. Полный подбородок с редкими волосками. Узкие губы искусственно увеличенные ядовито-розовой помадой… Лилит не просто удивилась, она пришла в ужас!
--- С-скажите, - жертва аварии поморщилась от ноющей боли. – скажите, зачем Вы так выглядите? У вас же была замечательная гладкая кожа. Нужно совсем чуть-чуть, что бы сохранить ее, почему вы такая….
Ей хотелось задать много вопросов, но получалась какая-то глупость. Женщина замерла, водитель внимательно уставился на Лил.
--- Вот! Видали, мужчина!!! Она головой стукнулась…. – начала было тетка, но водитель прервал ее на полуслове:
--- Замолчите! Идите, куда шли, я сам позабочусь!
Лилит медленно поднялась, опираясь на руку мужчины.
-- Не нужно ничего, я … -- она попыталась шагнуть к отступившей женщине, но охнула и схватилась за ногу. Свет померк и стало совсем темно. Великий взирал на нее с ухмылкой. Гавриил укоризненно качал головой, а Петр (прохвост) мечтательно разглядывал что-то наверху.
--- Девушка. Девушка1 Вы как?
Белоснежная вершина Гранда исчезла и Лилит увидела темно-коричневый близкий потолок.
--- Где я? – Она прислушалась к своему телу и прикусила губу от тупой боли в бедре. Все вибрировало. Лилит лежала на плюшевом сидении легкового автомобиля. Хотелось вытянуть ноги.
---- Вы у меня в машине. Мы едем в больницу. Скажите, как вы себя чувствуете?
Голос водителя звучал уверенно и заботливо. Лилит осторожно села.
---- Не нужно в больницу. Все в порядке, только нога болит.
Водитель оглянулся, машина вильнула и взвизгнув колодками, остановилась.
Лилит испуганно замерла, шуба была расстегнута, а на левом бедре синел наливающийся синяк.
Мужчина не отрываясь смотрел на распахнутые полы и судорожно дышал.
---Девушка! Вы… вы бы прикрылись…а то так и до второй аварии не далеко.
«Ах, да! – вспомнила Лил – здесь так не принято! Я забыла совсем…»
Когда все интимные подробности женского тела были тщательно спрятаны, водитель протянул Лилит вспотевшую ладонь и выдохнул:
--- Леша…
Лил чуть заметно улыбнулась и почувствовав привычную силу женских чар, пожала протянутую руку.
--- Лилит. Очень приятно.
--- В первый раз встречаю человека, который ходит в шубе на голое тело и говорит, что ему приятно после того, как был сбит машиной…
--- А куда мы едем? – Лилит с любопытством поглядела в окно.
--- А куда Вам хочется?
--- Давайте просто…. куда-нибудь….
Автомобиль мчался по утреннему городу. Мимо пролетали жилые дома, островки парков, длинные аллеи. Лилит всматривалась в город и умилялась наивности человеческих обителей. Она знала, что пройдет еще сорок семь лет и этот город переживет страшнейшее землетрясение. Погибнет половина населения.
Лилит вспомнила женщину.
--- Леша, а та, что подходила ко мне… где она?
--- Она ушла – Леша хмыкнул – записала номер машины и ушла. Я думаю, сразу в Народный Суд. Жаловаться.
---- А не могли бы вы показать мне других женщин… --- Леша внимательно посмотрел на Лил в зеркало заднего вида. Он явно сомневался в психическом здоровье пассажирки.
--- Не понял. Как показать? Зачем?
--- Мне очень-очень нужно посмотреть, какие здесь женщины… Я … Я издалека и мне необходимо…
Вместо ответа Леша вытащил маленький мобильный телефон и понажимав кнопочки сказал кому-то:
--- Свет, привет, это Лесников. Передай шефу, заболел я. Пусть перенесет все встречи на завтра. Да. Не приду. Ага, если что, звоните… - трубка исчезла в кармане - Значит, по бабам…
--- Что?
--- Да нет, Лилит, это я так, мысли вслух. Я покажу вам женщин, если вам это так необходимо. Только для начала нужно одеться.
--- Леша, скажите, а вы тоже «чувак»?
Машина взвизгнула третий раз за это утро, но остановившись, тут же тронулась дальше.
--- С чего вы взяли?
---- Ну, здесь у вас друг друга называют «чувак»? Или не всех?
Леша мельком глянул в зеркало:
--- Не всех. Только некоторые слои… хм, населения. Я не чувак.
В квартире было не то что бы неопрятно, просто очень тускло. Лилит восхищенно ступала по желтому линолеуму, разглядывала незнакомое ей жилище смертного. На полке, рядом с книгами стояла небольшая икона. Глаза нарисованного Создателя взирали на Лил с откровенной усмешкой. Лилит показала иконе язык и поспешно ретировалась в кухню.
На стенах висели цветные фотографии молодой женщины. Лил узнала ее. Совсем недавно она вселила в эту натуру женский характер, всего каких-то двадцать пять лет назад.
--- Леша, а где эта женщина? Она здесь?
Леша посмотрел в лицо Лилит. Прекрасные глаза были полны откровенности и честного любопытства.
--- Ушла. Она пить начала, сильно. Сразу, как с работы уволили, так и запила…
--- Что пить? ---Лилит вскинула брови .
Леша громыхнул джезвой об стол.
--- Что-что! Водку! Водку, коньяк, дрянь всякую. Как напивалась, начинала меня унижать! Просто сидела вот на этом самом месте и рассказывала, какое я ничтожество! Потом пропадала сутками со своими дружками. Три аборта за семь месяцев!!! И все не от меня…
Мужчина сел за стол и закрыл лицо руками. Лилит испуганно рассматривала скорбную фигуру. Она подошла поближе и осторожно погладила Лешу по плечу:
--- Терпение дано не для испытания….
--- Что? – хозяин дома поднял лицо. Щеки его горели.
--- Леша, а вы меня одеть обещали. – Лил наивно улыбнулась. – а то я уже не могу в шубе здесь стоять, очень жарко.
Шкаф открывал взору такие знакомые Лилит картины. Идею этого костюма она подкинула в прошлом году Эмили Доз, та тут же выставила его на показе, а платье из плотного шелка пришло в голову Лил когда она каталась на аквамариновом Пегасе по окрестностям Гранда… Все было знакомым и как будто своим.
Выпрыгнув из шубки, Лилит начала открывать многочисленные ящики, скрывающие тайны интимного гардероба женщины.
--- Я жду вас в кухне – металлическим голосом объявил хозяин квартиры – но уходить почему-то не торопился.
--- Да-да! – откуда-то из глубин шкафа ответила Лил – скажите, Леша, а здесь все можно брать?
--- Все. Ей это не нужно… -- он провел ладонью по глазам, смахивая наваждение от созерцания самого совершенного женского тела и круто развернувшись, ушел.
В темно-сиреневых брюках и теплой бежевой водолазке она выглядела еще более женственно.
Они пили чай в серой кухне с цветными картинками. Леша удивлялся, как много нового было в этой женщине. И дело не в красоте, прекрасней существа он еще не встречал, дело было в ауре. Теплая волна окутала его с той самой минуты, как он выскочил из машины к жертве своей неосторожности. Что-то заставляло его чувствовать превосходство Лилит перед всем происходящим, а с другой стороны, столько детского и юного было во взгляде глаз непонятного, неземного цвета, в нежности губ, в жестах. Столько эмоций от общения с женщинами Леша еще не испытывал. Наряду с юностью, было то непреодолимое сексуальное влечение, которое случается с людьми очень редко, но настолько сильно это влечение, что хочется залезть в ванну со льдом и заняться вычислением квадратного корня из какого-нибудь космического числа, лишь бы отпустило.
--- Лилит, а нога у Вас совсем не болит?
--- Нет, не переживайте. Уже не болит. Просто я потеряла сознание от… от шока… честно. Там только синяк… А куда мы поедем? – Лилит обнимала длинными пальцами теплую кружку с надписью «Зайцу на юбилей».
--- Мы поедем по городу. Я толком не понимаю, зачем вам смотреть на женщин, как то это… странно…
Лил укрыла ладонью Лешину руку и с улыбкой произнесла:
--- Не думайте об этом. Просто помогите мне.
Удар током, который Алексей пережил в далеком мальчишестве, прикоснувшись к оголенному проводу в подъезде был ничто по сравнению с тем, что он испытал от прикосновения этой женщины. Торопливо выдернув руку, он ответил:
--- Хорошо, я не буду грузить себя этим. Я помогу. Но обещайте, что поужинаете со мной сегодня…
Лил опять улыбнулась.
Женщины были разными. Настолько разными, что выявить из всего этого середину было невозможно. Лилит использовала свою возможность чтения женских мыслей и поразилась.
«Я опять одинока. Почему все они уходят. Почему, когда отдаешься им без остатка, они от этого устают, а когда проявляешь холодность, оскорбляются» – молодая девушка на остановке троллейбуса. Темные волосы кокетливо уложены в легкий конский хвостик. В руках кожаная сумочка.
«Побелить потолок в кухне – это полбанки эмульсии, в зале – полторы. Надо валик новый купить, а то этот козел все на свете забудет» Толстая женщина на обочине дороги. Коричневое пальто, неухоженные руки, хозяйственная сумка в разводах чего-то желтого.
«Сегодня вторая неделя задержки. Черт бы побрал этого мудака! Не нужно было столько пить… Как же так, ведь они были в тумбочке, только руку протянуть… Фак! Опять на аборт…» --- в тонкой руке зажата коричневая сигарила, вторая рука на руле. Яркий макияж, ноутбук на соседнем сидении.
«Так. Два пирожка с капустой, три с картошкой. Или наоборот. Или капусту. Худеть надо.» – сальные волосы, сдерживаемые дешевым ободком. Конспекты в сумке, заколотая булавкой молния на брюках.
«Если я трахнусь с начальством до зарплаты, она может быть прибавится, если после, то ждать целый месяц…» Короткая лаковая курточка, длинные ноги в черных сапожках, грива перегидрольной прически.
У Лилит заболела голова.
--- Что это?! – она сжала пальцами виски и зажмурилась – Что со мной?
Леша нажал на тормоза и посмотрел тревожно.
--- Что случилось?
--- Вот здесь. Давит и колет внутри. Как неприятно! Хуже чем холод…
Леша удивленно смотрел на свою спутницу. В бардачке был цитрамон и бутылка минеральной воды. Лилит разглядела таблетку и принялась жевать ее.
--- Фу.
---Пейте! Только стаканчика нет. Пейте из горлышка.
Отдышавшись, Лил спросила:
--- Леша, вы как сами думаете, ваши женщины счастливы? Я имею ввиду, женщины вообще… в мире?
--- Мне кажется, вам это лучше знать. Все таки вы – женщина.
Лил уставилась на проезжающий мимо пейзаж.
--- Я могу вам рассказать, но, думаю, вы мне не поверите. Некоторое время назад, я жила здесь. Теперь я хочу понять, что изменилось. В чем проблема современной женщины. Что мешает ей быть тем, кем она есть…
--- Вы феминистка? --- Леша нахмурил брови.
--- Я? Что вы! Феминизм – это порождение общества. Отношений. Так сказать – хобби.
Лилит засмеялась и с удовольствием отметила, что штырь в виске исчез, стало легко и хорошо.
--- Уф! А я уж решил, что вы одна из тех сумасшедших, что не принимают мужчин….
Он заметно расслабился и улыбнулся сам себе.
Целый день Лилит слушала мысли. Она устала удивляться приземленности женских целей. Девочки попадали в руки Лил с рождения и проходили ее воспитание до семнадцати лет.
Потом, наполненные древними инстинктами, они выходили из под ее контроля в большой мир взрослых отношений. Сейчас она видела на улицах города женщин, сгорбленных под грузом собственного несовершенства, неудовольствия жизнью, унижений. Даже те, кто пролетал мимо Лешиной машины на блистающих автомобилях, обрывки чьих мыслей успевала прочесть Лилит, даже те, внешне благополучные бизнес-леди были глубоко несчастны, обозлены на весь мир. Окутаны облаком неверия.
Особенно поразила ее сцена у кафе, где Леша угощал Лилит обедом. За все время их путешествия она почти не разговаривала. Только прислушивалась к чему-то, хмурила точеные брови, устало прикрывала веки. От этого на душе у Леши становилось муторно и погано. Что-то происходило, это злило и пугало. Казалось, он обрел что-то важное, теплое и вдруг начал терять. А тут еще эта бомжиха. Она вынырнула откуда-то из под ларька и уцепилась за подол шубы Лилит.
--- Дамочка, дайте на хлебушек…
Лилит побледнела, присела на корточки и провела своей чистой тонкой ладонью по сморщенной коже лица бомжихи.
--- Ты была королевой. Я внесла в тебя все самое лучшее, женственное. Что с тобой случилось?
Грязная женщина заворожено смотрела на Лилит. Ее лицо вдруг разгладилось, исчезли синие круги под глазами, по коже разлилась нежная бледность. Леша стоял, открыв рот.
--- Ты опустилась, почему? Что произошло? – Лил плакала. Она плакала, как плачут от безысходности, от бессилия. Леша очнулся и схватил ее за руку.
В машине он перевел дыхание и посмотрел на Лилит. Та сидела, отвернувшись, уткнувшись в рукав шубы.
--- Лилит, что случилось?
Она не отвечала и потихоньку всхлипывала. Леша закурил и тронул ее за плечо.
--- Лилит, объясните мне, может быть, я смогу помочь…
Лил повернула к нему прекрасное заплаканное лицо с чуть припухшими веками и грустно улыбнулась.
--- К сожалению, здесь Вы никак не поможете. И я тоже уже не помогу…
Она вытерла ладошкой слезы и обернулась назад. Бомжихи уже не было, но на заборе осталась висеть ее сумка, набитая пустыми бутылками из под пива. Лил всхлипнула и обратилась к Леше:
--- Леша, Вы не против, если я у Вас поживу чуть-чуть. Буквально дня три.
Ах, ты черт! Он совсем забыл, что есть еще будущее. Что впереди еще момент расставания с самым загадочным и прекрасным существом. С чего то он решил, что это навсегда. Что этот день будет длиться вечно. Ее просьба «пожить» пугала и радовала. Как можно будет просто «жить» с этой женщиной под одной крышей, в одной квартире. Будь, что будет…
--- Что Вы! Разве я откажу? Конечно, оставайтесь.
--- Леша, тогда давайте поедем домой. Я неважно себя чувствую.
Машина взвизгнула и понеслась по послеобеденному городу.
Весь вечер Лилит сидела у телевизора с остывшей чашкой чая в руках и не отрывала взгляда от экрана. Конечно, она не могла читать мысли героинь сериалов, фотомоделей, ведущих новостей, но она понимала, что это и не нужно. Она увидела слишком много. Слишком горькой оказалось Земля для образцовой Женщины. Лилит думала и никак не могла собрать мысли в логическую цепь. Что нужно этому Миру? Что нужно, что бы женщина стала Женщиной?…
Господь все свои силы отдал на мужчин. Женщины были упомянуты вскользь, упомянуты с презрением и предательством. Лилит как могла старалась изменить это. Она три раза являлась разным представительницам слабого пола при жизни. Джеральдине Чаплин, Марине Цветаевой и еще одной бесславной, так получилось. Ни одна из них не была по земным меркам красавицей, но каждая поняла после визита Лилит, что значит Женщина и для чего каждая из них появилась на свет.
В свои посещения Лил вкладывала все силы убеждения, она являлась во сне, во время болезней, при родах, в экстазе. Она целовала каждую избранную в висок и шептала ей истины, сокрытые завалами веков. Она обостряла внимание на своих любимицах и забывала об остальных, выпущенных ею в семнадцать лет.
Леша что-то готовил на кухне. Он с дрожью думал о том, что Она сидит вот за этой стеной в серых обоях, и была дверь, через которую можно пройти к ней и приблизиться, и смотреть на нее, сколько вздумается. Дальше его фантазии не заходили. Как то дико было представлять Лилит героиней эротических переживаний. Леша вздохнул, поставил на разнос две чистые тарелки, корзинку с хлебом, вилки, ножи и солонку.
--- Лилит, я приготовил ужин. Давайте поедим? Вы мне не поможете?
Она обернулась. Лицо еще не поменяло выражение печали. Но глаза уже улыбались.
--- Что нужно сделать? Я совсем не умею хозяйничать…
Столько детского и непосредственного было в этом порыве, что у Алексея как-то неловко поехал из рук поднос и тарелки с упоительным звоном шмякнулись на пол.
Лилит удивленно наблюдала за растерянно ползающим мужчиной и прекрасно понимала, что явилось причиной его неуклюжести. Все таки она профессионалка. Зачем нужно было так откровенно нравиться…
Лил наклонилась и шепотом произнесла:
--- Леш, простите меня…
Он поднял глаза и удивленно спросил:
--- Это за что же? Я сам уронил… Вы здесь совсем не при чем…
Осколки были собраны, выкинуты, а еде подавалась на сервизных блюдах с розовыми ангелочками по краям. Лилит очень веселилась, разглядывая этот божественный пейзаж. И вообще, настроение у нее менялось с космической быстротой. То печально-отрешенное, у телевизора, то весело-игривое за ужином.
Во время застолья было решено перейти на ты. Леша предложил вина, но Лил отказалась и пришлось хозяину дома пить одному. Он цедил темно-вишневый напиток и смотрел поверх стакана на собеседницу.
--- Лилит, я знаю тебя уже целый день, а ты ничего мне не рассказала. Откуда ты, как попала на дорогу в одной шубе… Впрочем, если не хочешь, не рассказывай…
--- Нет, почему же… Только я не совсем уверена, что ты воспримешь мой рассказ как он того заслуживает…
И Лилит начала. Она говорила и говорила. Голос тянулся шелковой нитью и переплетался с сумеречным полумраком комнаты. Теплые интонации убаюкивали и Алексею казалось, что Лилит рассказывает ему сказку. Сказку о Рае, о Женщине, о Боге… Голос звучал все тише и тише. И теперь ему снился весь рассказ Лилит, вплоть до их знакомства. До этой вечерней комнате с бархатным светом ночника, до этой минуты… когда Лил, очень стройная и чертовски красивая вдруг оказалась у его коленей и положила свои руки ему на плечи. Ему снилась его маленькая спальня с громадой шифоньера, снились шторы в дурацкую, но такую родную клетку. И волна неземной нежности бурлила, стонала, пенилась, стараясь вырваться наружу…
Все стало настолько неважно, что закружилась голова от пустоты и полета в вечность. Руки чувствовали шелк кожи, пальцы изучали совершенство линий. Грянул гром и в голове пронеслась одна единственная мысль. Какой гром в феврале?! Пронеслась и исчезла…
Цунами вырвался со стеклянным взрывом искрящихся брызг. Опалил прохладное сердце, окатил льдом горящую душу и улегся, побушевав в глубинах сознание. Покой…
Утром Алексей долго старался понять где он. Все было привычно и знакомо, но вместе с тем не оставляло чувство чего-то важного и необычного. Что-то случилось. Что?
Он вышел на кухню и замер в проеме дверей. У плиты в цветном халатике его бывшей жены стояла Лилит и старалась сварить кофе. Что получалось не совсем хорошо, вся плита была залита темно-коричневой гущей.
Леша стоял и старался понять, была ли прошлая ночь сном или нет. Он отчаянно хотел, что бы все произошедшее оказалось явью, и столь же отчаянно боялся этого.
--- Ой, Леш! Привет. Я тут пытаюсь сварить кофе. Совсем не умею… Давай ты сам. Я никогда не пила кофе и очень хочу попробовать настоящего.
--- Я… я вчера уснул, да? – Леша запустил пятерню в волосы и чуть заметно дернул себя.
--- Да. Ты уснул и я позволила себе похозяйничать. Я спала на диване.
Значит это был все таки сон. Чертовский приятный, но сон…. В ванной он коротко застонал и залез под холодный душ.
Во время завтрака Лилит тихонько улыбалась и смотрела в одну точку за окном. От этого ее глаза становились прозрачными и, казалось, в этой прозрачности купается вся Вселенная. Леша встряхивал головой и возвращался из невольного одеревенения за стол. Он буднично наливал себе кофе, ломал хлеб, но через несколько мгновений опять замирал, взглянув в ее глаза.
А Лил в это время стояла перед Создателем, преклоненная и красивая.
--- О, Великий! Мне не нужно трех дней, я уже знаю… Я знаю, что нужно моим воспитанницам, что бы остаться Женщиной!
Господь приподнял бровь и улыбнулся совсем незаметно в густые усы.
--- Да, Создатель, я знаю. Только любовь, Господи. Я ничего не смогу здесь сделать. Только сами люди. И то, что ты закладываешь в их души. Любовь. Она лечит, она исцеляет. Но отсутствие ее губит и заковывает в камень сердца смертных. Они становятся циничными, расчетливыми и некрасивыми. Они забывают о ценности собственной жизни, о цене собственной души.
Она еще раз приклонилась перед улыбающимся Создателем, тихонько пригрозила Петру кулачком и отступила…
В бирюзовом небе серебриться крылом маленький самолетик.
--- Смотри, па! Он такой маленький… это для ангелочков? --- льняная головка запрокинута к солнцу, глазенки удивленно распахнуты.
--- Нет, милая, ангелочек – это ты. А самолетик просто кажется маленьким. --- Леша оперся на локоть и насмешливо наблюдал за дочкой.
---- Па… а мама придет?
---- Обязательно придет, Вита, обязательно. Она просто занята, жизнь моя.
Леша подставил лицо яркому июньскому солнцу, улыбнулся и повторил:
--- Она очень занята.
Необычайное сочетание – малахитовая трава и ярко-голубое платье.