Полководец

               
                Эбукер


Строй застыл в полном молчании, шеренги казалось, были выровнены, чьей то могучей рукой точно по линейке, чудились не живыми и даже  как будто не дышали. Тронув коня за поводья, и развернувшись, воин в серебристых доспехах взглянул на отряд,  зрелище действительно заслуживало внимание, он испытал гордость. Подняв левую руку, в панцирной перчатке и секунду помедлив, резко опустил ее вниз. Четко как на параде, передовой строй всадников тяжелой кавалерии расступился, пропустив из недр отряда, тяжелую уродливую пушку, толкаемую вперед восемью рабами. Он мысленно досчитал до двадцати и махнул правой рукой, откуда- то из-за глубины строя появился небольшого роста, приземистый человек с факелом и зажег фитиль. До его острого слуха донеслось шипение воспламеняющегося пороха, он набрал в легкие воздуха и задержал дыхание, раздался грохот, казалось, что одновременно прогремело несколько грозовых ударов, ядро, с  воем, полетело в сторону противника и, пробив кровавую просеку в нестройном ряду защитников, зарылось в сухой земле. Не успел дым, рассеется, все уже было кончено, противник, бросая на бегу  амуницию, оружие и снаряжения бросился врассыпную. Плотным строем, наступающий авангард войск, не встречая никакого сопротивления, поднимая пыль, змеей потек в городок.
Пришпорив коня, в плотном кольце охраны, О Шин, направился на главную площадь покоренного Эбукера. Возле ратуши, бледные, трясущиеся от страха и осознания собственной незащищенности, стояли голова города и его ближайшие подручные. Завидев военачальника, они опустились на колени, взирая на его лицо, изрезанное шрамами битв и покрытое пылью дороги, с мольбой и как ему показалось, обреченностью. Рядом с ним возник, его адъютант Ковел, лихо, отдав  на скаку салют, он спешился и приблизился  к  командиру.
- Город взят, Ваша честь, потерь нет, ждем дальнейших распоряжений -  склонившись и  прижав правую руку к груди, отрапортовал юноша.
Военачальник поморщился, он не любил титулов.
- Распорядись накормить людей, пускай сотенные займутся ночлегом  и……..-
Он задумался, конечно, его люди имели право на то добычу, которая, по законам военного времени достается победителям, но он собирался простоять здесь с отрядом достаточно долго и настраивать против войск город не хотел.
-…….и никакого мародерства, объясни жителям, что за все будет заплачено -
- А с этими, что? - адъютант, бросил взгляд на коленопреклоненных.
- Вздернуть - бросил тот и, пришпорив коня, поскакал в сторону приближающего обоза.

Шел 5573 год от рождения мира, второй месяц весны, тринадцатый день. Отряд
насчитывающий  одну пушку, тысячу тяжелых всадников, около двух тысяч солдат легкой кавалерии, несколько сотен бойцов  вспомогательных войск и обоза за четыре дня, преодолев, изнуряющим марш броском, почти 60 лиг бездорожья, вышел в тыл армии, наместника Эльридии  отрезав его от тылового обеспечения и фуража. Это был отчаянный  маневр, который в случае успеха должен был принести армии Перевы, которой командовал О Шин, долгожданную победу.
Главные силы уже третий месяц вели ожесточенные позиционные бои, не приносящие видимой выгоды какой либо стороне. Силы Эльридии  насчитывали  без малого 50 000 бойцов и состояли главным образом из частей гвардии наместника, так называемым Непобедимых и ополчения.
Силы Перевы имели на своей стороне всего около 20 тысяч солдат, но это были элитные части, ветераны, закаленные в боях под стенами Оротау и крепостью Урук.
Видимость дисциплины и порядка  в войске Эльридии, присутствовала только в регулярных частях, ополчение воевало по старинке, скопом, да и использовалось наместником по большей части в качестве живого щита или рытья фортификационных укреплений.

                О Шин

 От операции по фланговому обходу армии наместника и  взятию  Эбукера  в тылу противника  слишком многое зависело, что бы он доверил командование  кому-либо другому. И дело было совсем не в том, что он кому-то не доверял, просто он был солдат, волей обстоятельств, вознесенный на  самую вершину  власти. Он воевал, сколько себя помнил. В десять лет, с трудом поднимая отцовский меч и не слишком уверенно чувствуя себя в седле, подростком покинул родные стены и отправился, за своим счастьем. В семье он был пятым по счету ребенком, родня была хоть и дружной, но было ясно, что хозяйство не прокормит столько ртов, тем более что старшие братья уже приглядывали себе невест. Простившись с родными, получив благословления отца, немного денег, провизии и самое дорогое, что было в семье, отцовский меч, он направился в крепость Олди в наемники. Жизнь молодых рекрутов, была тягостной, его отряд, насчитывающий сто двадцать человек, таких же, как он сорванцов из бедных семей, попал под командование капитана Корхе. Жирного как боров, тупого солдафона, который с утра до вечера заставлял их копаться на полях и лишь иногда тренировал боевому искусству, в котором как позже сумел понять О Шин мало, что понимал. Вся система выучки строилась на подхалимстве начальству и взятках, которых ему сыну простого солдата, взять было негде. Часто, они с другом, лежа в душной казарме на соседних койках мечтали о боях, битвах, захваченных богатствах и подвигах. В искусстве владения учебным мечом ему не было равного, он с детства отличался крепкой рукой и хладнокровием. О Шин в свои двенадцать лет, был высоким, крепко сбитым черноволосым юношей. Его товарищ, бастард Легуин, был в отличие от  него, меньше ростом, светловолос и голубоглаз. Работа в поле и отработка упражнений мечом давалась тому тяжелее, но молодой воин, стиснув зубы, после десяти часов напряженной  работы в поле был самым частым гостем на тренировочном плацу. На плацу они и познакомились, бои на деревянных мечах, сдружили их, через некоторое время, другие ребята, стали избегать поединков с О Шинном и ему волей не волей пришлось довольствоваться поединками с Легуином. Первые их тренировки, для О Шина были скорей развлечением, чем боем, он неизменно выходил победителем причем особо не утруждаясь. Но в один из дней, Легуин, уже в который раз пропустивший удар, вдруг проделав какой то неуловимый финт, нанес ответный и, пробив защиту противника, с силой опустил деревянный меч на его ключицу. Жгучая боль пронзила плечо юноши рука, онемев, повисла плетью, меч выпал из ослабевших пальцев, он поднял левую руку, заслонившись от добивающего удара, но тот не последовал. В ярко синих глазах Легуина, не было ненависти, только удовлетворение и чуть- чуть удивления. Так они и простояли несколько долгих минут, затем Легуин, нагнулся, поднял выпавший меч и, улыбнувшись, протянул его товарищу. После этого случая, их стали часто замечать вместе, они упорно тренировались, много беседовали, помогали друг другу.
Четыре долгих года не прошли даром для приятелей, они окрепли, возмужали, товарищи стали их уважать. Но в один из дней они все же решили покинуть ненавистные стены форта  и отправиться, куда глаза глядят. Считая себя уже  взрослыми войнами ребята, мечтали поступить в действующую армию и делом доказать свою значимость.
Отдавая себе, отчет в том, что их не отпустят, или в лучшем случае выгонят без средств, к  существованию и провианта, они стали готовиться загодя. Стали откладывать продукты и теплую одежду, даже умудрились продать кое, что с полей. Самый  сложный вопрос касался лошадей, они стали часто наведываться в конюшню, выполняя самую грязную  работу по уходу за лошадьми и снискав презрение товарищей по службе, стали своими людьми в хозяйстве капрала Копсе, конюшего.
                Ковел


Капитан Ковел, в сияющей кирасе, сорвав гнедого жеребца в карьер, устремился исполнять приказы главнокомандующего. Небольшой провинциальный город, был точной копией, сотни таких же  городков, главная площадь, с обязательным алтарем, посвященным богу - громовержцу  Ракату, ратушей, двумя гостиницами, казармой, тюрьмой и жалкими лачугами крестьян. Передав распоряжение сотникам, Ковел лихо понесся в расположения вспомогательных войск, где как раз майор Олдран, устраивал развод своему подразделению. Спрыгнув с коня и отдав честь старшему по званию, адъютант передал распоряжение О Шина, приказы командующего выполнялись мгновенно и беспрекословно, майор тут же отправил сержанта и четырех плотников на главную площадь. Развод закончился, солдаты под командой своих начальников, отправились выполнять полученные распоряжения. Ковел перевел взгляд на упряжку быков тянущую уродливое устройство, благодаря которому они одержали, эту быструю победу. Это было главной тайной наступающих, их главным козырем в битве за Эльридию. Пушку и две телеги сопровождения охраняли пуще армейской казны, никто за исключением узкого круга доверенных командиров, не мог приблизиться к пушке и странного вида, промасленным мешкам, содержащим темно бурый, огненный порошок. Майор, подойдя к капитану, проговорил:
-Нам бы десяток таких устройств и мы дойдем, не встречая сопротивления  до самого Великого моря-
-Имея такого полководца, мы можем пойти и дальше - подумал Ковел
В войсках О Шина любили, как любят строгого, но справедливого отца. Он создал из разрозненного войска Перевы, отличные элитные подразделения, готовые по первому зову отправиться в любое пекло со своим командиром. В глазах Ковела, их командир был, чуть ли не божеством, он преклонялся перед его гениальностью, умению находить решения, казалось бы, из безвыходных ситуаций, тактических задумок, стратегических замыслов. Он был везде, все знал, ему до всего было дело.
Юноше вспомнился бой под Пальмезано, небольшой деревушкой на юго-востоке  Перевы. Он был десятником в войске О Шина проводившего разведку боем. Весь юго-восток королевства был захвачен дикими ордами кочевников, направляемыми рукой Джеума наместника Эльридии. Страну раздирала междоусобица. Молодой, капризный наследник короны, заперся со своей матерью - регентшей в родовом замке. Окруженный трясущимися за свои жизни советниками, он оказался абсолютно не способным принимать какое либо решение. Владетели замков, бароны, метались между монархом и Джеумом, заключая и расторгая  договора о мире и ненападении. С юго-востока хлынула орда кочевником,  жгущих посевы, вырезая мужчин, насилуя женщин, разрушая дома крестьян. Реальной военной силы они не представляли, разрозненные племена, каждое под командованием своего царька. Армия государства разбежалась по домам, каждый барон, отзывал своих людей, в надежде защитить, свой родовой замок или договорившись с племенами. В это время и появился О Шин, во главе подразделения из  двух с половиной тысяч конных кирасиров, предложив при дворе свои услуги. После долгих переговоров и взаимным обещаний был выработан договор по которому О Шин становясь верховным главнокомандующим Перевы, рекрутирует новых солдат, создает армию, но не вмешивается во внутреннею и внешнею политику государства.
Подразделение, во главе которого прибыл О Шин, вызывало много кривотолков, при дворе и в остальной армии. Это были тяжелые конники, на огромных боевых конях, молчаливые и сосредоточенные, команды своего командира выполняли беспрекословно и, что больше всего изумляло зевак молча. Было даже высказано предположение, что они все были лишены языка, что совсем не соответствовало действительности.
Собрав под своё командование все боеспособное население, О Шин, установив жесточайшею дисциплину, стал шаг за шагом очищать королевство от захватчиков.
Битв как таковых не было, не считая стычек с разрозненными отрядами кочевников. О Шин играл с ними в прятки, понимая, что для битвы положившей конец набегам было еще далеко. Знойным летом 5567 года под местечком Пальмезано, отряд полководца, вышел во фланг неприятельской армии, состоящей из нескольких отрядов руками и золотом наместника соседней Эльридии, превращенной в некое подобие боевой силы. Соединенные отряды кочевников насчитывали восемь тысяч сабель, не считая женщин и детей, находящихся в  огромных обозах с награбленным добром. Силы О Шина были не столь многочисленны, около двух тысяч солдат и семь сотен тяжелых рыцарей. Силы были слишком не равны и после недолгого  маневрирования, неся незначительные потери от жалящих ударов степняков, О Шин закрепился на огромной поляне, с одной стороны ограниченной лесом с другой, обрывистым берегом реки Со и пологим холмом в тылу.
Теплый вечер, опускаясь на землю, принес облегчение после жаркого дня, с реки повело прохладой, в небе стали зажигаться первые звезды. Из чрева командирской палатки появился, высокий, крепко сбитый, широкоплечий человек в серебристых доспехах. Подойдя к коню, он вдруг, резко развернулся на месте, и в окружении двух человек, приблизился к костру, возле которого находился Ковел с бойцами.
-Завтра все решится. Вам, как и мне надоело бегать, так что завтра последняя возможность доказать, что мы, что-то можем - проговорил он.
Ковел вдруг ясно осознал, что от этого человека полностью зависит его будущие, что они являются последним рубежом, дальше оставались только женщины, старики и дети, позор и рабство. Он переглянулся с товарищами и, прочитав в них глазах страх и обреченность, понял, что это последний вечер в его такой короткой жизни.
Первые лучи солнца застали солдат на позициях, они так и спали, на местах, положив, кто что под голову. Войска заняли исходные позиции. Шеренгам войск Перевы противостояли мечущие по полю и подбадривающие себя криками, кочевники. Но вот, наконец, всадники противника сгруппировались и с криками и завываниями, сметая все на своем пути, устремились на защитников. Побледнев Ковел, стал глазами искать О Шина, его нигде не было, как не было и его молчаливых латников, ему стало страшно, так страшно как никогда раньше не было, рот стал совершенно сухим и появилась звенящая пустота в голове, тело стал мягким и чужим. Из оцепенения его вывел сигнал горна, он автоматически, практически ничего не соображая, развернулся и прошел вглубь ряда остро заточенных  шестов, укрепленных  в землю под углом и острием направленных в сторону нападавших. Создав шеренгу позади укрепления, они, подняв копья, приготовились умереть. Конная  лавина не останавливаясь, сметая на своем пути колья, ударила в шеренгу солдат. Но шесты сделали свое дело несколько сотен всадников и лошадей с распоротыми животами и вывалившими внутренностями  оказались  на земле, со всех сторон слышались крики, ржание лошадей и призывы о помощи. Строй зашатался, стал выгибаться во внутрь, готовый распасться на мелкие очаги сопротивления и в этот момент, послышался второй сигнал. Семь сотен тяжеловооруженных всадников ударили во фланг нападавшим, из леска и просто смели тех с обрыва прямо в реку. Ковел бросив копье, выхватил меч, он рубил автоматически, сухожилие лошади, лицо или шея нападавшего, забрызганный кровью с головы до ног, шатаясь от усталости, он потерял чувство времени.
Через века, как ему показалось, напор степняков начал спадать, потом совсем сошел, на нет, кочевники, побросав оружие, обоз и добычу, разбежались. Это была победа, но досталась она высокой ценой, тяжелая кавалерия не имея, достаточного расстояния для маневра не смогла развернуться и часть всадников сорвалась в реку, сметая нападавших, а из двух тысяч защитников холма в живых и не покалеченных осталось только восемь сотен. Но домой они возвращались победителями, довольные собой и с огромным обозом набитым награбленным в их стране, добром.      
 


       
                О Шин


Для побега из форта Олди день, посвященный богине плодородия Эфе, был выбран не случайно, это был последний день перед началом сбора урожая. Из  запасников и закромов, доставали оставшиеся с прошлого года продукты, вино лилось рекой, он был самый почитаемый в деревнях праздник, веселье, танцы перед изнуряющими неделями работы в поле. В гарнизоне был объявлен выходной, все кроме караульных собрались в центре городка. Через некоторое время О Шин с другом, отплясав и наевшись вдоволь за столами, поставленными прямо на главной площади, украв у подвыпившего виночерпия  мех с вином отправились на конюшню. Капрал Копсе, будучи в изрядном подпитии, очень обрадовался приходу товарищей и, усевшись в стойле прямо на солому,  размахивая руками, заплетающим языком стал рассказывать ребятам о своих военных подвигах. Друзья, зная все его рассказы чуть ли не наизусть, выражая притворное восхищение, все, подливая ему вина. С каждой чашей слова капрала, становились, все более не разборчивее,  наконец, он совсем замолчал и, завалившись на бок, захрапел. О Шин с Легуином подождав для верности, еще несколько минут, тихо оседлали двух лошадей и, обмотав их копыта тряпками пустились в путь. Зная интервалы движения патруля, юношам не стоило больших хлопот, достичь  леса на окраине городка незамеченными. Пробравшись при свете луны и звезд к ручью, где был оборудован их тайник, друзья, навьючив лошадей, отправились на север к свободе.
Ночь, хоть и такая светлая, не располагала к быстрому передвижению по лесу, поэтому беглецы, до рассвета преодолев хоть и  незначительную часть пути, все же решили остановиться, передохнуть. Для отдыха был выбрана поляна, через нее стремился   ручеек с прохладной, звенящей, ключевой водой, от которой сводило зубы. Напившись вдоволь, товарищи, стреножив коней и наскоро перекусив, завались спать. Судьба им благоволила, погоня так и не была организована, в форте царила суматоха после праздника, многие отсутствовали и их просто посчитали, загулявшими. Хватились ребят только к вечеру, капрал Копс, наконец-то смог пересчитать лошадей, но было уже поздно.
Проснувшись через три часа, Легуин разбудил товарища, и они решили отправиться дальше. Плана как такового у друзей не было, поэтому, определяя направление по звездам, солнцу или мху, они упорно продвигались на север страны, бывшей в это время самым спокойным. Через три дня блужданий по лесу их внимание привлек запах гари.
-Что-то горит - потянув носом, сказал Легуин.
О Шин тоже почувствовал дым.
Они слезли с коней и стали решать, что делать дальше, узнать, чем это вызвано или постараться объехать препятствие.
-Подержи коней, я разведаю, что там - обнажая меч произнес О Шин.
-Так ли это необходимо? Мы можем нарваться на неприятности - возразил Легуин.
-Я буду осторожен - пообещал О Шин и направился в сторону опасности.
Примерно через двести шагов, он вышел на опушку леса, на которой располагался хуторок. От дома остался лишь один обгоревший остов, справа угадывался сожженный сарай, чуть дальше перевернутая телега, и сруб колодца. К запаху дыма примешивался сладковатый запах разложения. О Шин замер и стал глазами искать, кого не будь живого. Возле пустого, разрушенного загона для свиней он заметил труп лошади и возле него тело мужчины лежащего лицом вниз и не подающего признаки жизни. Возле колодца лежало еще одно тело, вокруг стояла звенящая тишина, и он решил подойти поближе. Сжимая меч во вспотевшей руке, он подошел к колодцу, второй труп оказался женским со следами удара копья. Смерть не являлась для него, чем-то ужасным, за свои шестнадцать лет, он сталкивался с ней не единожды. Жизнь простых людей не являлась в этой стране большим ценностью, но вид забытых и брошенных  тел, его потряс, он решил, что это не справедливо и отправиться за товарищем, чтобы тот помог ему  похоронить останки.
-Там никого нет, только сожженный хутор, наверное, напали степняки. Все разрушено, двое убитых, надо похоронить людей - промолвил О Шин, возвратившись к товарищу.
Ведя лошадей за уздцы, друзья вернулись к пепелищу. Мужчина оказался, зарубленным мечом, вокруг валялась нехитрая деревенская утварь и разорванная одежда.
Найдя мотыгу и лопату, ребята отправились копать могилу, земля на опушке была мягкой и теплой, работа спорилась и до сумерек, они все закончили. Положив тела в могилу и насыпав сверху могильной холм, товарищи решили заночевать, не далеко на поляне а, утром обследовав в поисках, что - либо ценного, останки хутора отправится дальше.
Разложив одеяла, О Шин, уже было, собрался ложиться, как вдруг его внимание привлек легкий шум из кустов. Вскочив, и обнажив меч, в трех шагах  в зарослях орешника он увидел девушку, ее глаза выражали боль и настороженность одновременно. Окликнув Легуина, он подошел к ней, девушка, лежала на боку, страшная рана, от удара саблей, на спине, кровоточила, она была очень слаба, почти беспомощна. На вид ей было около 17 лет, светлые растрепанные волосы, зеленые, выражающие страдание глаза. Остатки одежды прикрывали уже вполне сформировавшиеся, но очень худое тело.
- Кто ты - спросил Легуин
- Я Лекра, дочь хозяина хутора, люди барона Уелси, напали на нас, увели скот, убили мать и отца, а я смогла убежать - облизав сухие губы, с трудом прошептала девушка.
Барон Уелси был местным владетелем, О Шин, даже видел его один раз он приезжал в их форт, привозил новобранцев на обучение.
Раздув угли и вскипятив воду, О Шин приготовил напиток из плодов шиповника и напоил Лекру. Легуин тем временем, из вяленого мяса, капусты и грибов, найденных в лесу, стал  готовить суп, чтобы накормить раненную.
Девушка попив легла она все время находилась на грани забытья и О Шин решил, что долго она не протянет, тем не менее он решил, что надо обработать рану на спине, иначе будет заражение. Попросив  Лекру лечь на живот и объяснив, что собирается делать, он мечом разрезал остатки одежды и понял, что его худшие опасения оправдываются, рана была ужасная и начинала загнивать, вспомнив, чему его учила мать, он отправился на поиски тервы, травы  для приготовления отвара, снимающего жар и помогающего заживлению ран.
Приготовив снадобье и прокипятив подобранные во дворе кое, какие тряпки, он позвал Легуина и, они стали обрабатывать рану.
Промыв рану и, обработав ее отваром, ребята плотно перебинтовали девушку и, укрыв ее одеялами, уложили спать. Переглянувшись, друзья, не сговариваясь, отошли от спящей хозяйки разрушенного хутора.
- Что будем делать? Она не выживет, рана слишком серьезная - промолвил О Шин
- Но бросить мы ее не можем, вдруг вернуться бандиты? - ответил Легуин.
- Ну ночью, они вряд ли появятся, да и брать здесь нечего, а утром, решим как быть дальше - решил О Шин.
Утро выдалось теплым и безветренным, пока Лекра спала, ребята решили обследовать хуторок, а потом, разбудить спящую и  заняться ее раной. Ими был обнаружен почти не тронутый огород, кое какая целая утварь и почти не испорченная одежда. Набрав, то что, по их мнению, представляло ценность в их дальнейшем путешествии, они вернулись в лагерь. Девушка уже проснулась, из ее глаз текли слезы, щеки ввалились, лицо приобрело восковой оттенок, ее знобило.
Ребята сняли повязку и снова обработали рану, она вспухла и источала тошнотворный запах.
- Все напрасно - чуть слышно пробормотала девушка.
-Я хочу вам кое, что рассказать, но поклянитесь, что вы не воспользуетесь моей тайной во вред людям-
-Мой отец, был Иллюминатором и передавал этот секрет мне-
Друзья переглянулись, они слышали про фейерверки, О Шин, даже два раза видел, это захватывающее зрелище, отец его несколько раз брал в столицу, на празднество. Фейерверки, ему очень нравились, он считал их чудом, а людей, которые ими управляли, чуть ли не волшебниками. Каста Иллюминаторов, была не многочисленна и обособленна, они не кому не выдавали секрета создания огненных дождей и взрывающих шутих, крестьяне их побаивались и уважали.
- Как ты представляешь, использование своей тайны во вред людям - спросил О Шин.
-Фейерверки, нельзя использовать, во вред, их можно использовать только на радость людям - согласился Легуин.
-Вы ничего не знаете, главным составляющим смеси необходимой для фейерверков, является порох, а при неправильном обращении, он может причинить немало бед - возразила девушка.
Часто прерываясь от слабости, она объяснила, что смесь селитры,  древесного угля, и некого желтого крошащегося минерала, называемого серой, смешанная в определенных  пропорциях,  дает порошок, который и является порохом. Рассказала про тайник, не увиденный грабителями в котором сохранился фейерверк. Пояснила, как надо осторожно перетирать составляющие, для получения однородной массы, сказала какие минералы надо добавлять в порошок для создания цвета пламени.



Джеум.


Богатство убранства помещения, покоряло воображение. Благородное сияние золота, небесная синь лазурита, сочная зелень малахита, создавала непередаваемый словами ансамбль роскоши и утонченного изящества. Посередине помещения, располагался неглубокий бассейн с резвящимися в нем  обнаженными девушками. Горящие факелы из ценных пород деревьев, источали непередаваемый, терпкий аромат. Свет их пламени, отражаясь в воде, играл веселыми зайчиками на куполообразном потолке. В глубине помещения, на возвышении из белоснежного мрамора, возлежал невысокого роста человек. Его  богатый парчовый халат был украшен золотыми нитями и драгоценностями. На вид ему было около пятидесяти лет. Лицо, изрезанное морщинами венчала остроконечная, огненно  рыжего цвета бородка. Поза человека, лежащего на богатых подушках выражало покой и умиротворение.
Осторожно ступая, к нему, приблизился грузный слуга в богатой одежде и с ярко-зеленой чалмой на голове. Не дойдя до трона трех метров, он рухнул на колени и, не смея поднять глаза и тонким почти женским голосом, пропищал:
-Владыка Джеум, новости из Эбукера-
Желтые немигающие, чуть раскосые глаза, уперлись в евнуха, тот казалось, стал меньше ростом, вжавшись в пол.
- Армия О Шина заняла город - не смея понять голову, прохрипел слуга.
Грохнув о мраморный пол золотую чашу с вином и проворно, не смотря на свой возраст, Джеум вскочил с возвышения и, сделав шаг в направлении сжавшегося человека, грозно вопросил:
-Как это могло случиться?-
 Он представил в голове карту страны. Эбукер от зоны боев находился на расстоянии около 40 лиг, в глубоком тылу. Это был стратегически важный населенный пункт, находящийся на пути связывающим, столицу Эльридии с ее северными территориями, где в это время шли ожесточенные бои с силами Перевы. Город охранял гарнизон, насчитывающий около тысячи человек это, конечно, были не Непобедимые - его отборные войска, но все же реальная сила. Обороной города руководил,  голова города барон Керри, брат его, пятой жены, всем обязанный Джеуму.
-Совершив обманный маневр, отряд, состоящий по донесениям из трех, трех с половиной тысяч всадников, обойдя главные силы, занял город. По свидетельству очевидцев им командовал сам О Шин и …..- слуга замялся.
- Продолжай - успокоившись, промолвил Джеум.
 -…И как донесла разведка, О Шин при взятии города опять использовал, свое огнедышащее волшебство -
- Разведка -  внутренне поморщился Джеум
- Интересно, где она была, когда затевался этот маневр -
 Тайной службой в империи Джеума заведовал, Керх, старший брат его первой жены. Всю самую грязную работу он выполнял, беспрекословно и как подозревал Джеум, даже получая от этого удовольствие. Тюрьмы были переполнены, чуть ли не каждый день устраивались показательные изощренные казни, сосед доносил на соседа, брат на брата. Но что касалось, информации о силах Перевы тут явно были серьезные промахи.
Взмахом руки, отослав слугу, Джеум, задумался. Опять это огнедышащее оружие, он, конечно, не верил в волшебство. Но найти объяснение этому феномену с человеческой точки зрения он был не в состоянии. Среди населения бытовала легенда, гласившая, что О Шин продав душу, владетелю подземного царства, кузнецу Шару, получил из его рук это страшное оружие, приводящие в трепет его врагов. Другая легенда рассказывала, что О Шин сам является аватарой  Шара, который поднялся, из земных глубин, что бы своей рукой уничтожить жизнь на земле и погрузить мир в царство хаоса. Были даже секты посвященные богу огня и подземелий, проповедующие, наступление тьмы. Все это были сказки для черни, Джеум понимал, что О Шин просто человек, бывший наемник, который обязательно сломает зубы, об его Непобедимых. Главной ошибкой О Шина на взгляд Джеума, была внутренняя политика, проводимая им на захваченных территориях, одна сила могла держать население в подчинении, это сила страха и опора на владетелей, баронов крепостей, феодалов. О Шин будучи сам безродным, окружал себя такими же плебеями, которые конечно служили ему верой и правдой, но в управлении замками, а тем более государства ничего не смыслили. Но надо отдать ему должное, воевать он умел.
Откинувшись на подушку и приняв новый кубок с вином из рук раба, он хлопнул в ладоши. Тот час, как будто ожидая этого сигнала, появился евнух в зеленой чалме и, опустившись на колени, стал терпеливо ждать  дальнейших распоряжений.
- Срочно отправь приказ генералу Эрку, командующему  Непобедимыми, выбить отряд О Шина из  Эбукера, укрепить город и усилить сопровождение обозов-
Отпив из чаши терпкого красного вина, он продолжил.
- Разыщи Керха, пускай прибудет незамедлительно-
- Будет исполнено повелитель - зеленая чалма коснулась пола, человек поднялся и бросился выполнять приказание.
Отпив еще глоток, он, поставив, чашу на ковер задумался. Какие еще ключи можно подобрать к О Шину. Четыре года назад, он чуть было не получил оружие против военачальника, организовав похищение его жены и еще не родившегося ребенка, но тогда его люди не справились, что то пошло не так и им пришлось умертвить женщину. Джеум был взбешен, Керху эта ошибка чуть не стоила головы.
Открылась дверь, появился Керх, он один из не многих, мог заходить к Джеуму без доклада. Дойдя до трона, он опустился на колени и, облизнув сухие губы, уставился на  резвящихся женщин. 
- Что нравятся? Я слышал в твоем замке не хуже, и не так давно появились новые - перехватив его взгляд, недобро усмехнувшись, процедил Джеум.
Ему не раз докладывали, что люди Керха, по приказу своего начальника, уводили из бедняцких семей девочек одиннадцати - тринадцати лет и после нескольких месяцев, чудовищных истязаний и разврата, продавали в рабство или умерщвляли.
Лоб Кехра, не смотря на прохладу помещения, покрылся капельками пота и, побледнев,  он что-то промычал.
Взмахом руки наместник заставил умолкнуть свояка.
-Но позвал я тебя не для того, что бы обсуждать прелести молодых наложниц-
- Что известно  о огненной пушке О Шина? И о его шлюхе, с которой он спутался два года назад?-
Лицо Керха приобрело пепельный оттенок, уткнувшись головой в мрамор, он задрожал.
- Даю тебе еще одну возможность, иначе тебе будет не чем похвастаться перед своими рыбками - криво улыбнувшись, зловеще проговорил наместник.
 Керк  не сомневался, что Джеум  вполне может исполнить свою угрозу, институт скопцов был очень развит в империи.
Поднявшись с трона, Джеум дал понять, что аудиенция окончена, он скинул халат и отправился в бассейн. Круг  девушек распался, принимая своего господина, молодые руки стали ласкать дряхлеющее тело, помещение наполнилось, плеском воды и  радостными возгласами.
   

                Легуин


Окна маленького домика, на берегу, небольшой весело журчащей речки, светились мягким, уютным светом. Возле коновязи, обнаженный по пояс  высокий, светловолосый и голубоглазый мужчина, с наслаждением колол дрова. Высокий взмах топора, свистящий с придыханием путь назад, глухой удар, скрип вынимаемого из древесины металла, в этом угадывался своеобразный ритм.  И он был единственным звуком, разрушающим звенящую тишину леса.
С тихим скрипом отворилась дверь, на пороге появилась небольшого роста девушка с русого цвета  волосами, собранными в тугую косу.
- Скоро стемнеет, я уж собрала на стол, может ты, прервешься? -
 Мужчина, улыбнулся. Воткнув топор в ствол, он снял с дерева рубаху, вытер с лица пот и проговорил:
- Я сейчас, я скоро, только умоюсь –
Перекинув через плечо, кусок полотняной ткани, заменяющей ему полотенце, он отправился  к реке.
Перепрыгнув, по дороге, небольшой ручеек, с кровавого цвета тяжело текущей водой, он вышел к тихой заводе. Раздевшись, он шагнул в воду и, пофыркивая от удовольствия, стал с наслаждением умываться.
В этом урочище он уже находился второй год. Воспоминания нахлынули на него.
Он рос, тихим, задумчивым ребенком. Мать свою, он не помнил, помнил только что-то теплое и ласковое. Отец Легуина был владетелем замка, бароном Коренуэлом, суровым, грузным человеком, постоянно пропадающим по своим делам. В замок он возвращался редко, да и, приехав, домой, редко занимался детьми. Отдав его и еще двоих его братьев на воспитание прислуге. Только со временем мальчик стал понимать, что он не такой как его братья, он был незаконнорожденным, бастардом, как его за глаза презрительно называла челядь.
Та женщина, которую он считал своей матерью, жена барона Коренуэла, относилась к нему пренебрежительно. Очень часто в ее глазах, мальчик читал, жалось, пополам с брезгливостью. Это еще больше заставляло Легуина искать уединение. Единственный человек, с которым он сдружился, был Эрмис, человек, занимающийся в замке, ведением учета неспокойного хозяйства. В глазах других работников, Эрмис, был не от мира сего  Он, что-то бормоча себе под нос, бродил постоянно в одиночестве, руки его были перепачканы чернилами, одежда грязная и прожженная, в некоторых местах. В свободное время, он занимался химическими опытами. Мальчик, почувствовав в старце родственную душу, стал часто наведываться к нему, в его лабораторию, помогал тому обрабатывать, пергамент и изготовлять чернила. Часто сидя на неудобном стуле, в углу кельи, сын барона заворожено следил, за манипуляциями Эримса, меняющими цвет растворами, с восторгом наблюдал за рождением нового вещества.
Алхимик, научив юношу письму и счету, все больше привязывался к нему, передавая свои богатые  знания. Легуин, уже видел себя продолжателем дела учителя, и даже сам начинал ставить кое- какие эксперименты. Судьба распорядилась по иному и  юноша, по настойчивой рекомендации мачехи, был отправлен в крепость Олди в молодые рекруты.

Закончив с купанием, мужчина, вылез на берег. Насухо вытершись, он заспешил к домику. Войдя в помещение, обняв женщину и, вдыхая такой теплый и родной аромат ее волос, коснулся губами шеи, любимой.

Форт Олди для Легуина, явился настоящим испытанием, тяжелая работа, презрение товарищей, к его незаконнорожденному статусу, боль от расставания с учителем и братьями, чуть не погубили юношу. Он было уже совсем пал духом, но его внезапно вспыхнувшая дружба с О Шином, помогла ему выстоять и не сломаться.
За шесть долгих  лет проведенных в стенах крепости, юноша вырос, возмужал, привык безропотно переносить тяготы воинской службы. От детства проведенного в замке отца в нем осталось, только жажда знаний, он их впитывал как губка,  стараясь всему найти объяснение. Поэтому побег из Олди явился для него, глотком свежего воздуха, вырвавшегося из заточения узника. Он ни минуты не сомневался в правильности принятого решения.
 
Три долгих дня, они как могли, боролись, за жизнь девушки, найденной у сожженного хутора. Проснувшись ранним утром, четвертого дня, товарищи обнаружили, ее мертвой. Она ушла из жизни тихо, во сне. Похоронив ее рядом с могилой родителей, они отправились дальше. Пространствовав около месяца, по лесам, редко и с опаской заезжая во встречные деревни, друзья, оказались на севере Перевы, в предгорьях. Их взору предстал Становой Хребет, за которым начиналось, Великое Запустение, малоизученная страна, населенная угрюмыми, северными племенами, занимающими разведением  огромных волосатых буйволов. Это были очень спокойный, миролюбивый народ, непритязательные в жизни, они были непревзойденными кузницами, и ремесленниками.
Несколько раз в год, немногие из них спускались на равнину и торговали или меняли, мясо, выделанные шкуры и изготовленные инструменты, и оружие, на ткани, хлеб и другие вещи.
Остановившись на ночлег, друзья, усевшись у костра, стали думать, что же им предпринять дальше. О Шин, решив, что их уже давно никто не разыскивает, настаивал на том, чтобы отправиться на восток, в степи, там всегда было неспокойно и была острая нужда в войнах. Легуин, хотел подняться в горы,  по рассказам Эримса, у северян было много, чему стоило поучиться.
Увлекшись спором, юноши, не сразу заметили, высокого молчаливого война, на огромном мохнатом жеребце. Он возник, как призрак из сумрака леса и с любопытством стал наблюдать за  ребятами. Друзья, замолчав, вскочили, в руках у них заблестели мечи. Насторожившись, они уставились на всадника.
- Кто вы такие? И что делаете на самой границе нашей земли – певуче произнес незнакомец.
- А сам ты кто такой? – дерзко ответил О Шин.
- Мы войны, ищем отряд, в который мы  могли бы вступить – примирительно сказал Легуин.
- Войны говоришь – незнакомец рассмеялся и, спрыгнув с коня
- Ну что ж посмотрим, что вы за воины – прорычал воин, вынимая меч.
Схватка продолжалась всего несколько мгновений. Казалось, что воин вдруг исчез и появился через мгновение перед ребятами. Первый его атака  пришлась  по  О Шину, отбив меч юноши, незнакомец нанес свой удар мечом почему-то плашмя, по правой стороне лица. Легуин успел заметить, как брызнула кровь и, его товарищ рухнул на землю. В следующее мгновение, незнакомец уже возвышался над бастардом. Юноша сделал выпад, понимая всю тщетность попытки, воин легко как бы играючи отбил удар, выбил из его рук меч и, приставив свой меч к его горлу, спросил:
- И вы называете себя воинами?-   
 Перед мысленным взором Легуина мгновенно, пронеслась вся его короткая жизнь. Он понимал, что что-то, надо предпринять, но тело отказывалось повиноваться. Он просто стоял и смотрел в темные глаза незнакомца. Тот внезапно опустил меч и сказал:
- Посмотри, что с твоим другом. Я думаю, он скоро придет в себя.
Юноша наклонился к товарищу, тот был без сознания, правая сторона лица его опухла и кровоточила. Легуин промыл рану и убедился, что она не так серьезна. В скором времени О Шин стал подавать признаки жизни, потом сел, державшись за щеку и замотал головой.
Незнакомец тем временем, сняв с жеребца переметные сумки, подошел к костру. Опустившись на землю, он стал доставать из них хлеб, вяленое мясо и вино. Подобрав с земли меч и поняв, что  им больше ничего не угрожает, Легуин осторожно сев напротив незнакомца произнес:
- Мы убежали из форта Олди, на юге отсюда, учились там воинскому делу, а кто Вы?
- Я Креул- улыбнувшись ответил незнакомец.
- Сотник Северного войска, командир отряда деревни Компе . Видно плохо вас там учили. В этом форте- продолжил воин.

В этот момент чуть пошатываясь к костру приблизился О Шин. Гневно взглянув в сторону сотника, он молча подсел к Легуину.
Через некоторое время, ребята, отведав угощения незнакомца и предложив ему кое, что из своих запасов, стали разговаривать более непринужденно. Рассказав ему свою небогатую событиями историю бегства  из крепости, стали задавать вопросы о жизни северного  народа. Креул им поведал, что он часто бывает в долине по торговым делам. И вот сегодня возвращаясь, домой, увидел их костер и решил узнать, кого это занесло к ним в горы.
- Я слышал от своего учителя, что вы не слишком приветствуете, незнакомцев, но мы все же, хотели попросить, взглянуть на вашу жизнь поближе – набравшись смелости, проговорил Легуин.
- Это не так – рассмеялся незнакомец.
- Просто жителям равнины будет у нас очень неуютно. Вы там внизу все изнеженны - продолжил сотник.
О Шин, побледнев, схватился за меч. Креул, не шелохнулся, просто сидел и, улыбаясь, рассматривал ребят.
- Мы хотим подняться с тобой в горы- отпустив рукоятку меча сказал О Шин.
 

 
                Компе.


  Зима в горах, явилась для ребят настоящим испытанием. Пронизывающий ветер, ледяная крупа, обледенелые скалы и жуткий холод. Мороз казалось, проникал везде, не помогало не меховая одежда, не жаркий очаг. Но, не взирая на стужу, ребята начинали осваиваться в деревне. Они охотились, пасли стада буйволов, отгоняя от них волков и снежных барсов, заготавливали мясо, учились выделывать шкуры. О Шин больше времени проводил с войнами. Легуин со свойственным ему любопытством, часто пропадал, наблюдая за работой ремесленников. Жизнь в Компе протекала, достаточно однообразно. Единственное развлечение доступное жителям деревушки была игра в мяч. Играл все мужское население от сопливых пацанов до седых ветеранов. Игра была не хитрая, но требовала определенных  навыков.
Участники делились на две равные по количеству команды. Каждая из команд защищала свои ворота, вертикально закрепленный деревянный обруч, двух локтей в диаметре.
Судьи, выбираемые из почтенных жителей деревни, строго следили за соблюдением правил. Ворота команд располагались на расстоянии  1000 шагов друг от друга, точно посередине между ними располагался круг вбрасывания. Задача обеих команд заключалось в следующем, мяч, круглый камень, обшитый кожей, весящий около 10 – 15 килограмм, в зависимости от возраста играющих, надо было донести до ворот противника и закинуть в круг. Игра велась до 20 очков,  за каждый удачный бросок  начислялось три очка. Если игрок запрыгивал с мячом в ворота противника, команде начислялось 7 очков. Игроки могли действовать деревянными мечами или кулаками, лишь только игрок, несущий мяч, не мог, ничем оборонятся, это запрещали правила, к тому же кожа от мяча была пропитана жиром и, его приходилось прижимать к себе двумя руками. Обычно того,  кто будет бежать с мячом, выбирали сразу, но и другой игрок мог в случае чего, забить гол. Эта была тяжелая игра на выносливость, часто при равной силе команд, она могла продолжаться целый день. Достаточно быстро, изучив правила, ребята, тем не менее, не сразу смогли стать участниками игр. Заведя знакомства среди сверстников, они не могли на игровом поле составлять им конкуренцию. Так что свои первые матчи, под улыбки болельщиков и болельщиц  они проводили среди ребятишек 13 -14 лет.

Легуин, улыбаясь воспоминаниям, сел за стол, уставленным непритязательной, но питательной и вкусной пищей. Отломив ломоть хлеба, он стал, есть жаркое приготовленное его женой.
- Завтра, должен придти, караван от О Шина, за огненным порошком – тщательно пережевывая, мясо проговорил мужчина.
- Я с утра уйду в пещеру, приготовить смесь, ты встреть их и накорми-
- Конечно, я все сделаю, не беспокойся – улыбнулась женщина.

 
               
                О Шин


Полководец, все рассчитал точно, его операция по взятию Эбукера, внесет смятение в стане врага и заставит, снять с главного района боевых действий часть армии. Теперь  задача  его отряда заключалась в том, что как можно дольше сдерживать армию Джеума, высланную на подмогу Эбукеру. То, что последует контратака, он был уверен, использование пушки, да и он сам являлись для Джеума, слишком богатым призом, что бы он его проигнорировал. Отвлечение части сил даст, наконец, необходимый перевес в силе на главном поле сражения.  Но, заняв город, он должен будет вернуться, оставив почти на верную смерть своих людей.
В который раз, оглядывая местность вокруг  города, он искал решение задачи, и в который раз скрежеща зубами, признавался в своем бессилии. Это был его последний день в расположении отряда, на рассвете он должен был уехать. Вечерело, сумерки медленно спускались на городок. На западе ужасной  кляксой багровел кусочек опускающегося солнца, стали появляться первые звезды. Закат был цвета крови, спекшейся крови. За свою жизнь О Шин, столько раз видел этот цвет, что он стал самым узнаваемым для него и самым ненавистным. Он отпустил поводья, мерин, всхрапнул и, тряся головой, стал искать сочную траву. Полководец вдруг вспомнил другой цвет, яркий режущий глаза цвет белого безмолвия, и темно-синее скорее даже  фиолетовое небо. Годы, проведенные среди северного народа, были, пожалуй, лучшими в  его жизни. Там он возмужал, приобрел свой первый опыт в качестве командира, встретил и полюбил  Эстей, мать его,  так и не родившегося ребенка. Его мысли скользнули в воспоминания.
Деревушка  Компе, куда их привез  сотник Креул, была расположена высоко в горах. Вокруг площади собраний, в центре, которого располагался алтарь, были разбросаны пятьдесят две конусообразные юрты, по количеству семей в племени. Далее угадывалось очертание склада, сложенного из бревен поднятых снизу, три деревянные кузни, загоны для лошадей, ювелирная мастерская, мельница, рядом с ней пекарня и еще один склад для хранения мяса и шкур. Хотя  население поселка делились на семьи, тем не менее, склад и мастерские были общими. Люди в деревне жили очень дружно, часто ходили, друг к другу в гости, а промыслом занимались так вообще сообща. Как потом узнали товарищи, юноши чаще выбирали себе невест в соседних деревнях, да и в Компе, часто наведывались сваты из других племен.
 Их поселили в так называемом гостевом чуме, дали меховую одежду и показали место, где можно было брать мясо и другую еде. Ребята, посовещавшись, друг с другом, отдали те небольшие деньги, которые у них сохранились, старейшинам и попросили определить их на работы, вызвав этим жестом, расположение всей деревушки. Северяне, отличались не многословием, что было истолковано друзьями поначалу, как нежелание общаться с чужаками. В дальнейшем они поняли, что это не так. На четвертый день их нахождения в  племени, они первый раз услышали слово игра. Их деревня соревновалась с соседями. Все жители с утра выглядели возбужденными, в деревне царило удивительное оживление, на лицах читалось ожидание праздника. К 10 часам утра прибыла команда Тромпи, селения расположенного в 2 лигах от них. Общими усилиями было поставлено еще четыре юрты для гостей и после обмена приветствиями и взаимными заверениями в дружбе, в деревне грянул пир. Из запасников выкатили несколько бочек с вином, забили двух буйволов и прямо на площади, соорудив вертела, стали их зажаривать. После приготовлений все уселись за одним длинным, общим столом, то тут то там раздавались тосты за здоровье, красоту женщин и победу. Зарумянившиеся девушки поглядывали с улыбками на кавалеров, те в свою очередь, подбоченясь, разглядывали невест. Кроме игры, при таких вот встречах нередко  юноши выбирали себе избранниц и  заключались союзы. Пьяных не было, не в правилах племен было напиваться, тем не менее, многие  были навеселе. Скоро люди стали группироваться по интересам, молодежь создала свой круг, люди постарше свой.
Креул подошел к товарищам и, увидев их, растерянные лица, стал объяснять:
- Игра состоится на рассвете, для нее требуется много времени и сил-
- Команда Тромпи очень сильна, несладко придется нашей команде, но мы должны победить. Мы часто их били, побьем и в этот раз.
- А в чем заключается игра – спросил Легуин.
- Завтра, вы все увидите – ответил сотник.
Выпив еще не много, ребята пошли к молодежи. Там царила атмосфера  радости и веселья. Разговоры в основном велись о предстоявшем матче. В группе гостей особо выделялся, высокий черноволосый здоровяк. Он похвалялся, что завтра они обязательно победят, чем вызывал косые взгляды местных ребят и кокетливые улыбки девушек. Посидев еще немного со сверстниками, но, так и не разобравшись в правилах, друзья отправились спать.
Креул разбудил их за час до рассвета. Наскоро умывшись и перекусив, ребята вышли на воздух. За ночь снег тонким слоем покрыл кое, где землю. Картина представшая перед взором О Шина была настолько нереальная и фантастическая, что он замер оглядываясь с любопытством. Казалось, в этом мире присутствует  только два цвета. Земля под ногами, и небо над головой были, клубящегося,  иссини черного цвета, и только звезды на верху и пятна снега на земле, были островками ярко – белого. Вокруг вздымались исполинские, остроконечные пики, покрытые вечным льдом тоже бело - черные. Воздух обжигал, был на удивление прозрачен, и казалось, звенел.
Поле для игры представляло собой участок размером около 400 шагов на 1000. Это не было полем в представлении жителей равнин. То тут то там были видны кряжи, ложбинки, а то и небольшие скальные выступы. Только три места, были относительно ровные. Точка вбрасывания, площадка размером 7 на 7 шагов с углублением для меча посередине и участки перед воротами, вертикально укрепленными деревянными кольцами, диаметром около двух локтей, закрепленные на высоте двух локтей от земли. Друзья под руководством сотника проверили крепление обоих ворот  и убрали камни со всех трех площадок.
С первыми лучами солнца, команды выстроились вокруг площадки вбрасывания. С той и с другой стороны, участвовали по 9 человек, одетых в кожаные доспехи и вооруженных деревянными мечами. Поприветствовав друг друга, капитаны команд, бросили жребий. Гостям выпало выбирать ворота, они выбрали западные. После этого отряды разошлись каждый к своим воротам и стали ждать сигнал начала матча. Через минуту был принесен мяч - круглый камень, обшитый кожей, и установлен в лунке, в середине площадки. В первых лучах солнца, мяч блестел как огромная капля воды,  как потом узнали ребята, он был обильно смазан жиром. Судья взмахнул красным флажком, и игра  началась, противники бросились со всех ног от своих ворот к площадке вбрасывания. Обе команды достигли ее одновременно, и закипела сеча.
О Шин с Легуином открыв рот, наблюдали за поединком 18 бойцов. Ребятам казалось, что никакого порядка в этой битве нет, хотя искусство фехтования  команд было отличное. Но вот команда Компе, оттеснила от мяча, сиротливо лежащего на земле, воинов из Тромпи и в этот момент один из игроков хозяев, засунув меч за пояс, двумя руками схватил мяч и, прижав его к груди, кинулся к воротам противника. Игра стала перемещаться  к воротам гостей. Ослабив свою команду за счет война, несущего мяч команда Компе не долго владела мячом, нападающий был атакован, мяч у него забрали противники и все повторилось с точностью до наоборот. Наконец хозяева смогли открыть счет. Через некоторое время гости сравняли. После этого долгое время ни одной команде не удавалось переломить ход поединка. После нескольких часов непрерывных атак, воины той и другой команды стали выдыхаться. Тактика команд сменилась, теперь они действовали не сплоченной группой, а небольшими группами, тот или иной участник, отходил к своим воротам, для их защиты и накапливания сил. Отдохнув, он брал мяч и  в окружении трех - четырех товарищей  предпринимал отчаянный штурм ворот противника. Как понял О Шин, именно игрок с мячом, подвергался наибольшей опасности. Вся команда противника охотилась за ним, он же в свою очередь не мог сражаться, руки его были заняты и к тому же это запрещали правила. Рассчитывать он мог только на свою ловкость, высокую скорость и конечно на  помощь товарищей.
При забивании гола в те или иные ворота, команды возвращались на исходные позиции,  мяч устанавливали  в точку вбрасывания и, по сигналу судьи, матч возобновлялся.
Солнце уже давно перевалило зенит,  счет матча был 16: 15 в пользу хозяев, все сильно устали, многие из игроков хромали, у некоторых  сочилась кровь из порезов и ушибов, но не кто не покидал игровое поле. По правилам каждая команда, за игру имела возможность сменить трех игроков, но этим очень редко пользовались, и без необходимости никто не покидал  игровое поле. Реун, молодой улыбчивый, юноша из команды Компе, схватил мяч и бросился к воротам противника. В свой рывок он казалось, вложил все силы, оставив позади не только защитников, но и своих товарищей. Перед кольцом вражеских ворот, находился один лишь  Граур,  тот здоровяк из Тромпи, на которого ребята еще вчера обратили внимание. Хрипло дыша Реун, приближался к воротам противника ему на перерез бежал Граур, буквально в 5 шагах от кольца они встретились. О Шин догадался, что игрок хозяев хочет запрыгнуть с мячом в кольцо, обеспечив этим победу, за такой гол полагалось 7 очков. Граур замахнулся мечом, Реун, стараясь избежать удара, поднырнул под деревянный меч, нога его предательски поскользнулась, он упал на колени, но мяч не выпустил и в этот момент, Граур нанес ему удар деревяшкой прямо по лицу. Брызнула кровь, Реун, стал заваливаться на бок руки его, разжались, мяч выскользнул из них. О Шин посмотрел на судью, тот нахмурился, но сигнал об остановке матча давать не стал, видимо посчитал, что все было в пределах правил. Граур, ухмыльнувшись, схватил мяч и бросился к воротам противника. В этот момент к лежащему игроку подбежали его товарищи и, склонившись над ним, попробовали узнать, что с ним. Воспользовавшись этим Граур почти не встречая сопротивления, смог  добежать до ворот противника и запрыгнуть в них тем самым, обеспечив своей команде победу.
Судья поднял красный флажок, означающий окончание матча. Зрители, недовольно  ворча, начали расходиться, Реуна положили на носилки и понесли в деревушку.
О Шин поискал глазами Креула и поспешил к нему.
       - Это не честная победа – торопливо проговорил О Шин.
Подняв на юношу потемневшие от гнева глаза, не разжимая губ, сотник произнес:
- Все было в пределах правил, а удар по лицу пускай останется на совести Граура –
Я тоже хочу участвовать в игре – проговорил О Шин.
- Тебе надо будет, очень многому научится – ответил Креул.
  Празднование окончания игры прошло скомкано. И распрощавшись раньше времени, команда Тромпи, уехала.
 
Тронув коня, О Шин отправился к обозу с порохом. Обоз и пушку придется уничтожить, слишком велик риск, что орудие попадет в руки врага. Спешившись с коня, он подошел к пушке. Похлопав по стволу перчаткой, он уже было, собрался дать приказ на ее уничтожение, и тут его внимание привлекли каменные ядра, горкой лежащие рядом. Размером они были чуть меньше чем мячи для игры. Нагнувшись, он поднял одно ядро и, улыбнувшись, прижал его к груди.

После того злополучного матча,  О Шин с Легуином, стали упорно тренироваться, все свободное время, проводя на поле или сражаясь на мечах. Перемещение на такой высоте, с каменным мячом и в доспехах, требовало огромных затрат, не хватало дыхания и потом, северяне учились игре с детства. Только через год упорных занятий ребята смогли участвовать в игре наряду со сверстниками, а до этого довольствовались поединками с младшими товарищами. Еще через год, О Шин, уже  участвовал во встречи с воинами Тромпи.
Потом было много побед, но эта игра навсегда врезалась в память О Шину.
Игра на сей раз, проходила в гостях. Поле возле деревни Тромпи имела более изрезанный рельеф. Площадка вбрасывания находилась на возвышенности, но в целом была очень похоже на все остальные игровые площадки. Игра как водится, была начата с первыми рассветными лучами солнца. Мяч появился на площадке вбрасывания, судьи взмахнул флажком, матч начался. Встреча была тяжелой и складывалась явно не в пользу команды О Шина. Через 6 часов после начала игры хозяева вели со счетом 20:14, нападающий Компе, повредил ногу и только случай мог спасти положение.
О Шин с товарищами, устремились, прикрывая Реуна, игрока команды, который нес мяч к воротам противника. Нападающий тяжело и хрипло дышал, силы его были на исходе, он бежал прихрамывая. Навстречу им от ворот выдвинулась группа противников, прикрывающая ворота, завязался бой. О Шин фехтуя с каким-то высоким противником, краем глаза увидел, как Реуна сбили с ног, мяч выскользнул из его рук и покатившись, остановился в непосредственной близости от О Шина. Первой мыслью было позвать, кого  ни будь на помощь. Он отбросил эту мысль сразу, во-первых, не то чтобы звать, а даже говорить во время игры, было не принято, во-вторых, он, наконец-то получил шанс доказать, что его не зря пригласили в команду. Совершив обманный финт О Шин, пригнувшись, что было сил ударил по ногам противника, тот рухнул как подкошенный. На ходу, засовывая меч, за пояс он нагнулся и подхватил мяч. Оглядев товарищей и поняв, что все они заняты, он устремился к воротам. Тяжелый мяч тянул к земле, ежесекундно угрожая выскользнуть, он хрипло дышал и уже был готов выпустить его из рук. До ворот оставалось несколько шагов, когда он увидел что, из-за них выскочил защитник команды Тромпи, Граур. Он мог уже кидать, еще шаг и бросок будет точным, в этом миг, Граур занял место между юношей и кольцом ворот. О Шин остановился. Подняв меч и злобно ухмыляясь, защитник двинулся на  О Шина, в его глазах читалось торжество, он выглядел отдохнувшим и полным сил. Краем глаза О Шин поискал кого либо кому можно отдать пас, но возле ворот они были вдвоем. Оттолкнувшись всем телом О Шин, бросил мяч прямо в грудь защитнику, в глазах Граура  злорадство сменилось на растерянность. Резко выдохнув, он поймал каменный шар на грудь, зашатался и остановился. В то же мгновение О Шин выхватив меч кинулся на здоровяка. Широко размахнувшись, он нанес удар мечом прямо по уху противника, защищенного кожаным шлемом. Удар был настолько сильным, что тот мешком рухнул на землю. Из последних сил, прижимая скользкий мяч О Шин устремился к кольцу. Через мгновение все было кончено, Компе победили со счетом 21:20.

Опустив на землю, каменное ядро, полководец понял, что он, наконец - то, нашел  выход. Поманив взмахом руки, одного из телохранителей, О Шин произнес:
 - Позови ко мне капитана Ковела, немедленно.-
      
   
    
 
                Ковел


Задание которое О Шин, возложил на Ковела, поначалу, привело в шок юного капитана. Риск, был очень велик. Риск не погибнуть его по молодости не страшила смерть, а не справиться, не оправдать надежд, на карту было поставлено, слишком многое. И еще юноша, испытывал гордость, гордость от того, что великий О Шин, доверил именно ему эту рискованную операцию. После совещания офицеров, Ковел не как не мог уснуть, ворочаясь на узкой  солдатской койке, он все перебирал план командующего, все искал в нем слабые места. План был не то что бы небезупречный, просто все зависело от исполнителей, другими словами от него.
Так и не сомкнув глаз, он на рассвете отправился, провожать О Шина. Тот был бодр и казался выспавшимся и только, напряженность в уголках глаз выдавало волнения командира.
Уже на околице городка, полководец подозвал к себе капитана для приватной беседы. Они слезли с коней, и отошли от отряда телохранителей.
- Капитан, я хочу, что бы ты понял, мне не надо что бы ты удерживал город, но отряд, который контратакует Эбукер, должен здесь остаться. Это должно быть выполнено любой ценой, любой, ты понимаешь меня?- не смотря на Ковела проговорил О Шин.
 - Я умру,  но не подведу своего командира – лихо отрапортовал капитан.
О Шин взглянул на Ковела.
- Это проще всего умереть, а ты вот попробуй выжить и сохранить людей - проговорил военачальник и, развернувшись, отправился к коню.
Проводив взглядом отъезжающих, адъютант поскакал в город. Остановившись возле моста у речки, делящей Эбукер почти пополам, он спешился и долго изучал его устройство. Даже залез в воду, и удовлетворенно хмыкнув, отправился в расположение вспомогательной роты.
В расположении вспомогательных войск вовсю кипела работа, была изготовлена еще одна телега. На нее были водружены, промасленные кожаные мешки, заполненные смесью опилок земли и бурой краски.
 - Пушку с одним зарядом мы поставим напротив моста, а телеги с огненным порошком, придется поставить за стенами постоялого двора, это единственное укрепление в центре города - распорядился Ковел.
- Главное что бы он, не отсырел, а то все может пойти насмарку – отозвался  майор.
- Да это может все испортить, но я думаю, дождя не будет - проговорил Ковел, вглядываясь в чистое без единого облачка небо.
День прошел, без осложнений, войско Джеума так и не появилось, разведчики на дальних подступах, докладывали, что передвижение войск не замечено. Ковел еще раз, объехав все посты, отправился  спать. За час до рассвета его разбудили.
- Срочное донесение господин капитан - проговорил денщик, тронув Ковела за плечо
Капитан проснулся и, потерев глаза, приказал:
- Зови –
В комнату вошел разведчик, отдав честь, он доложил:
- В двух лигах на север замечено передвижение войск, несомненно - это, армия Джеума.
- Силы противника насчитывают по предварительных подсчетам около десяти тысяч человек, среди них до половины Непобедимых – продолжил солдат.
Капитан замер, десять тысяч человек и к тому же пять тысяч непобедимых. О Шин был как всегда прав, это может переломить ход битвы. Надо только их удержать здесь, в этом проклятом городе. Отдав приказ о боевой готовности, он поспешил к мосту.
Как и предполагал Ковел, войска наместника с марша попытаются захватить город. Впереди колонны шел небольшой отряд ополчения, за ним Непобедимые, далее обозы и остальное войско.
Как только авангард нападающих, достиг моста, раздался выстрел пушки. Ополчение стало разбегаться, сея панику и не давая регулярным войскам, переправится на другой берег. В этот же момент, группа легкой кавалерии атаковала обоз, нанеся дополнительный хаос, в армии Джеума. Колонна стала медленно разворачиваться, чтобы защитить себя с тыла. Обоз запылал, кавалерия, выполнив свою задачу, скрылась в лесу. В бой вступили лучники и арбалетчики. Ведя плотный огонь, укрывшись в домах возле моста, они вынудили неприятеля занять оборону.
Наконец в отряде Джеума, установилась некая дисциплина, и войско двинулось на мост. Стрелки сдерживать такую армаду долго не могли, им пришлось отступить. Мост был занят, началась переправа. Пушку стали спешно закатывать за стены постоялого двора и это, конечно, не укрылось от глаз нападавших. Подбадривая себя криками, большой отряд нападавших устремился к главной тайне войска О Шина.
В этот момент раздался взрыв, и мост казалось, выгнувшись, взлетел на воздух. Во все стороны полетели деревянные щепки, а то и целые бревна. Со стороны разрушенного моста неслись проклятья, ржание лошадей, крики умирающих. Когда дым рассеялся, войска противника оказались разделенными. Большая часть их так и не успела переправиться через мост. Около трех с половиной тысяч солдат, которые успели оказаться на этом берегу, атаковали постоялый двор.
Неприятель, не встречая сильного сопротивления, ворвался за стены, их взору представились, уродливая пушка и телеги с огненным порошком.
Керх, а именно он руководил, операцией по взятию Эбукера, радостно оскалился, наконец-то можно доложить наместнику о взятии главного приза в этой войне, секрет пушки был у него в руках. Пришпорив коня, он поспешил на постоялый двор. Там вокруг телег со странными резко пахнувшими кожаными мешками, скопилось почти все переправившееся войско.
 - Усильте охрану, возле телег и очистите постоялый двор, пускай солдаты размещаются в других домах - отдал он приказ и вдруг уголком глаза увидел движение на крыше гостиницы. Перед его взором возникли три лучника, с натянутыми луками и зажженными стрелами. Он попытался крикнуть, но не успел. С луков сорвались три огненные молнии и, прочертив в воздухе дымный след, воткнулись прямо в кожаные мешки.
Казалось, весь мир содрогнулся, огромный в пол неба огненный шар возник на месте обоза. Ужасно взвыли сотни камней, заботливо разложенные, защитниками между пороховыми зарядами. Во дворе разверзся настоящий ад, сотни людей сгорели заживо, многим оторвало конечности, еще большее количество получило сильную контузию. Стоящих на ногах и держащих оружие осталось около семи сотен человек, когда тяжелая конница под командой Ковела, ворвалась на постоялый двор.
Целых три дня, под не прекращаемым  дождем стрел и арбалетных болтов нападавшие старались переправиться через реку. На четвертый день им это удалось, и Ковел был вынужден оставить городок. В качестве трофеев нападавшим досталась сильно поврежденная взрывом пушка и телега с кожаными мешками, наполненными бурым порошком.
Генерал, к которому перешло командование войсками после смерти Керха, очень подозрительно отнесся к этой находке. Собрав офицеров, он решил разделить с ними ответственность.
- Что делать с этими мешками?- спрашивал генерал, кивая в сторону телеги находящейся от него по крайне мере в ста шагах. После того ужаса никто не решался приближаться к ним. Солдат, чуть ли не под страхом смертной казни, заставляли охранять трофеи.
 - Можно их намочить, что бы предотвратить возгорание – предложил один из офицеров.
 -  А Вы думаете, это не испортит то, что в них находится? – возразил командующий.
 - Надо отправить захваченное во дворец в Эльридию – настаивал другой
 - Можно узнать, как? – генерал побагровел.
 - Как Вы собираетесь отправить трофеи в столицу? Войска О Шина конечно понесли урон, но они далеко не разбиты. Вы что предлагаете оставить город и сопровождать приз, всей армией или сколько человек Вы посоветуете дать обозу в охранение?
Он вдруг понял, что его окружает кучка тупоголовых кретинов, которые думают о том, как бы выслужиться, сохранив при этом жизнь. Зря он затеял это совещание, все равно решать придется все самому. Он сам себя запер в городе, а О Шин конечно этим воспользуется и будет наносить удары из засады в этом он мастер. Прогнозы генерала полностью оправдались, этим же вечером Ковел предпринял дерзкую вылазку во главе отряда кавалерии. Войска генерала катастрофически таяли, а курьеры, посланные за помощью, аккуратно перехватывались разведчиками Перевы. О Шин мог гордиться капитаном, операция по оттягиванию сил неприятеля полностью удалась. 
 

                О Шин


Оказавшись в расположении своей армии, командующий тут же созвал совещание офицеров. За время его не долгого отсутствия, кардинальных изменений не произошло. Две враждующие группировки вели позиционные бои, не приносящие заметной выгоды не одной из сторон. Отвод части войск для деблокирования, Эбукера не позволял армии наместника предпринять наступление. Для О Шина же напротив, складывалась выигрышная ситуация и он решил ей воспользоваться.
 - Что с пополнением? – Обратился О Шин к генералу Эрку, заместителю командующего.
 - В расположение нашей армии прибыло одиннадцать тысяч новобранцев, из них сформировано отдельное подразделение, с ними проводятся занятия. – Отрапортовал Эрк.
 - Нет времени на их обучение, распределите их среди ветеранов – приказал командующий.
 - Как обстоит дело с огневой поддержкой – продолжил О Шин.
 - От северян прибыло 5 пушек новой конструкции, они уверяют, что увеличили дальность стрельбы до полутора тысяч шагов. Караван с порохом прибыл сегодня. По нашим расчетам, его должно хватить, на 500 залпов. – Сообщил заместитель.
- Это более чем достаточно – удовлетворенно заметил полководец.
Легуин старый друг, интересно как он там. Мысли О Шина обратились к воспоминаниям.

Четыре года, проведенные в горах, изменили О Шина. Из дерзкого юноши, он преобразился в рассудительного сотника, северного войска. Бывший командир сотни Креул, уступил свое командование молодому и как он сам говорил, более талантливому командиру. К мнению О Шина в селении стали прислушиваться, и не смотря на возраст, он стал частым гостем на совете старейшин племени. В остальном, его дружба с Легуином не претерпела изменений. Они по-прежнему были неразлучны, делили один дом, с удовольствием вместе участвовали в игре. Только Легуин все больше времени проводил среди ремесленников, а О Шин среди воинов. Как-то вечером, О Шин застал товарища, задумчиво рассматривающего мясо, принесенное из хранилища.
 - Что тебя в нем так удивило – усмехнулся О Шин.
 - Для того чтобы оно не портилось, женщины посыпают мясо красным порошком – ответил Легуин.
 - Ну и что. Я это давно знаю – возразил О Шин.
 - Это тот же порошок, что использовала Лекра для приготовления фейерверков.-
 - Действительно похож. Мы можем приготовить заряды и устроить представление в селении – промолвил О Шин подходя ближе.
На утро, расспросив охотников, ребята узнали, что красный порошок - селитру, добывали в четырех лигах отсюда возле красной реки.  Ребята тщательно подготовились - перемолов  все нужные составляющие, высушив полученную смесь и заключив ее в специальные трубки, через три дня они устроили представление на поле для игры в мяч. Вверх взмывали, разноцветные огненные цветы, с грохотом разрывались веселые шутихи, с шипением  вращались огненные колеса. Радости ребятня  не было предела, да и взрослым зрелище явно пришлось  по душе. Весть о чудесном представлении очень быстро разнеслась по близлежащим поселкам, их стали настойчиво приглашать показать свое искусство в других местах. На одном из представлений устроенных в соседнем племени О Шин и познакомился с Эстей.
Сердце заныло от утраты, прошло уже так много времени, а боль, так и не отпускала. Это его вина, он так и не смог уберечь ее от рук наемных убийц. Она его всегда ждала. В молодости во время его учебы у Экурена, а после их переезда в Переву, с тревогой ждала с полей битв. И в том момент когда О Шин, очистил страну от  степняков, когда казалось, что уже ничего не может помешать их счастью, Джеум нанес свой подлый удар. Владетели замков, боясь усиления безродного О Шина, предали его и ударили по самому дорогому, что было в жизни полководца. Заключив тайный сговор с наместником Эльридии, в тот момент, когда О Шин, находился далеко от дома защищая их замки, они решили перейти под протекторат более могущественного соседа. Джеум же решил по-своему, ему было нужно оружие против молодого, талантливого, но своенравного полководца и он устроил похищение его жены. О Шин, так до конца и не узнал, подробностей этой истории, да и мало что они могли изменить. Эстей его так и не дождалась и виноват в этом, был он. Он с тоской  вспомнил, что уже очень давно не появлялся на городском кладбище, где были похоронены его самые близкие люди. В который раз он дал себе обещание, соорудить на месте могилы памятник, хотя он понимал, что никакой памятник не заменит ее смех, глаза, ее тела и тихих, редких бесед.
В его жизни, было очень много людей, многие его боялись, очень многие уважали, некоторые ненавидели и лишь несколько человек его любили. Любили О Шина, а не грозу с Севера, не полководца. Мысли переместились на Элиоту, молодую женщину его теперешнюю возлюбленную. Он не был аскетом, женщин в его жизни встречалось не мало, многих он покорял своей мужественной красотой, еще больших своим положением. Любил он по настоящему  только Эстей и Элиоту, они даже были чем - то похожи. Улыбка тронула его губы, он перенесся в мыслях в уютный маленький домик, на окраине города, где его всегда встречало тепло любимой. Они не были обвенчаны, но он считал ее своей женой. Элиота не настаивала на свадьбе, она вообще не на чем не настаивала, ей был нужен только он.
Скоординировав действия отдельных подразделений О Шин, назначил атаку на рассвете.
Войско охватило деловое возбуждение, все понимали, что эта битва является ключевой или О Шин одержит верх и откроется прямая дорога на Эльридию или войска будут вынуждены отступать под натиском Джеума.


                Легуин

Сидя на старом замшелом бревне, мужчина предавался думам. Не торопясь, куря трубку, он не отрываясь, смотрел на медленное течение реки. Мыслями он был с О Шином, на поле битвы которая по всем признакам может стать последней. Силы были неравные, но дальше тянуть было слишком опасно. Пятидесятитысячной  группировке Джеума, противостояли около тридцати тысяч бойцов О Шина. Надежда была на слаженность действий, дисциплину и боевой дух. Пушки, которые поначалу вызывали смертельный страх у врага, тоже являлись хорошим подспорьем. Правда  риск, что этот секрет может достаться врагу, заставлял действовать защитников Перевы очень осторожно. Сердцем Легуин рвался в войска, умом понимая, что  большую пользу он приносит здесь, изготавливая все необходимое для артиллерии. Мысли мужчины перенеслись на много лет назад в страну, вечных снегов и его молодости. Жажда знаний всегда заставляла его изучать неизведанное, будь то изготовление мечей или луков, новые способы хранения мяса или изготовление горючих смесей. Живя в деревушке Компе, друзья часто слышали об отшельнике, живущем высоко в горах. Имя его было окутано легендой, он был нелюдим, жил один и очень редко встречался с сельчанами. Рассказывали, что он явился из- за  Великого моря. Как в последствии узнали товарищи, за морем находился огромный континент, часть которого занимала огромная «Империя  Ужаса», родом из которой и был отшельник – Экурен. Вся жизнь далекой Империи была построена на непрерывных войнах и жесточайшем рабстве. Мальчики, из крестьянских домов, достигнув возраста четырех – пяти лет отнимались от матерей и забирались в специальные военные лагеря, откуда никогда не возвращались. За те десять лет, во время которых проходило их обучения, смертность среди ребят была огромной. В четырнадцать лет они переходили в разряд воинов, которые беспрекословно выполняли любые приказы своих командиров. Тем немногие, которым «посчастливилось»  не попасть в лагеря, вели жизнь рабочей скотины, с утра, до вечера работая на полях. Понятие семьи в этой стране среди бедного сословия отсутствовала. Для выправления демографической ситуации, женщины должны были беспрестанно рожать, зачиная детей от воинов, отряды которых не участвовали в боевых действиях и по велению Императора перемещались по стране. Каста Лордов- Воинов, напротив утопала в роскоши и не в чем не нуждалась, единственное, что вселяло в их сердца страх, были бесконечные интриги при дворе, проигрыш в которых обещал долгую и мучительную смерть. Экурен, в возрасте пяти лет был отобран от матери, которую он совсем не помнил. Проведя положенные десять лет в лагере и несколько лет  в войсках, он показал отличные данные тактика, живой ум и хладнокровие. Эти качества особенно ценились в армии Империи. В семнадцать лет его таланты были замечены Тогором, Лордом- Воином, командующим 138 ударной армии и, он был отправлен в офицерскую школу, случай в империи очень редкий. Вернувшись из школы, через шесть лет он мог бы сделать головокружительную карьеру в войсках, но любимец Императора Тогор впал в немилость и Экурен вынужден был бежать, дабы избежать пыточных камер. Подавшись, в пираты, офицер быстро завоевал себе место среди них. Гоняясь за «призами» или убегая от Имперских корветов, Экурен был вполне доволен жизнью, просто другой он себе не представлял. Но Его Величество Случай опять вмешался в судьбу бывшего тактика. В один из рейдов, его корабль напоролся на Имперский конвой, битва была жестокой, но предрешенной. Изрешетив борта пиратского брига боевыми катапультами, корветы приготовились к абордажу. Остатки пиратов выстроились на палубе, желая подороже продать свои жизни, мысль о сдачи ни у кого не возникло и в этот момент на борту вспыхнул пожар. Имперский конвой, стрельнув из катапульт, для острастки несколько раз, отошел на безопасное расстояние и стал следить за агонией брига. Немногочисленная команда корсаров не могла справиться с бушевавшей стихией, участь корабля была решена, через некоторое время на волнах покачивался обгоревший остов судна. Один из корветов приблизился к останкам судна, расстрелял из луков немногочисленных  оставшихся в живых и исчез за горизонтом. В живых остался один  Экурен, он спрятался в снастях рухнувшей грот-мачты. На утро разразился шторм, останки корабля швыряло из стороны в сторону, грозные волны разрывали то немногое, что отсталость от гордого судна. Экурен давно перестал молиться и уже не однократно простился с жизнью, но судьба опять вмешалась и через шесть дней, опухшего от соленой воды, мучавшегося от голода и жажды его выкинуло на незнакомый берег.

                Урус


Тяжелый пинок кованого сапога, вырвал из объятий сна рядового-ополченца Уруса.
 - Подъем, сукины дети - надрывался капрал.
 - Вы что, собираетесь проспать всю битву?- огромные усищи младшего командира топорщились, лицо налилось кровью. Люди вскакивали, потирая со сна глаза, зевая и сквернословя. Урус судорожно стал собирать свои нехитрые пожитки и поправлять одежду, в которой проспал часть ночи. Было прохладно, легкий ветерок разгонял запахи легко тлеющих костров, немытых тел и отхожих ям, вот-вот должен был наступить рассвет. Ополчение силами капралов и сержантов было приведено в относительный порядок и построено. Раздалась команда «Смирно!!», появилась группа всадников, один из офицеров привстав в стременах, обратился к строю. Из-за гула толпы Урус ничего не расслышал, но по шеренгам стал пробиваться слух, главным в котором было слово битва.
Во рту мгновенно пересохло, задрожали колени, но вместе с тем его охватило какое- то
пьянящее возбуждение. В свои неполные восемнадцать лет Урус был стройным светловолосым, статным мужчиной, успевший обзавестись женой, двумя свиньями и кучей долгов. Неурожай прошлого года, заставил его пустить под нож корову, которая хотя и была старая, но исправно приносила несколько литров молока. Выматывающая работа в поле, от зари до зари не оставляла шанса, на какие либо перспективы вырваться из нищеты. Появление четыре месяца назад в их деревне красавца-сержанта он воспринял как дар судьбы. Тот расхваливал прелести службы в армии, заботу о солдатах, денежное довольствие и что самое главное возможность захвата на чужих территориях скарба, скотины и чего греха таить все, что можно унести. Поэтому, оставив хозяйство на жену и младшего брата, выменяв шкуру коровы на старенький кожаный нагрудник и прикрепив к поясу длинный нож, он с легким сердцем отправился в войска. Действительность оказалась не такой радужной, но Урус стойко переносил все тяготы. Издевательство командиров, отвратительная пища, пьянство, воровство, утомительные марш-броски. Это, только малая часть «прелестей», с которыми столкнулся крестьянский сын. В боевых действиях ему еще не «посчастливилось» участвовать, он с нетерпением ожидал их начало. По слухам, которые ходили среди солдат войска Эльридии готовились к битве с разрозненными остатками войск Перевы. По другим слухам армии, в которой  служил Урус, предстояло столкнуться, с хорошо обученными ветеранами. В одном разговоры сходились, предстояла битва, которая решит исход всей компании, и что численный перевес был на стороне Эльридии. Шепотом рассказывали уж совсем нелепые слухи, будто бы огромные молчаливые конники врага мгновенно появлялись из-под земли и тут же исчезали, круша все на своем пути. Что войны Перевы, или их командир продали душу Шару, подземному кузнецу, взамен получили огненную молнию, которая разит противников сотнями. Он слабо верил слухам, но считал, что  дыма без огня не бывает. Три дня назад сержант Косле командующий их взводов, после трех чарок кисловатого пойла, которое здесь все считали за вино, поведал им следующее:
 - Скоро все решиться, так долго продолжаться не может, фуража и еды не хватит на долгое сидение, мы преподнесем Переве надлежавший урок. Вот тогда откроется никем не охраняемый путь на Переву с ее тучными стадами скота, виноградниками, запасами зерна и утвари. Все мужское население той богатой страны было согнано в армию, что бы противостоять великолепному Джеуму и его непобедимым, так что после этой битвы останется только прибрать к рукам их хозяйства.- Нараспев, ухмыляясь, проповедовал сержант.
 - Молодые вдовы ждут и видят, как одарить вас лаской. Надо только выиграть эту битву - он вдруг помрачнел – Надо только победить и остаться в живых.
Огромный лагерь охватило возбуждение, кто-то молился, кто-то переодевался в чистое исподнее, некоторые старались напиться, благо вина было вдоволь. Прорезая людской водоворот, скакали всадники с донесениями, в отдалении формировались «Непобедимые»- элитные войска Джеума, отлично вооруженные и хорошо обученные. Урус с гордостью подумал, что они обязательно победят, никакая сила не сможет противостоять такой огромной силе. Скоро сбудутся все его мечты, он станет, богат, расплатиться со всеми долгами, купит корову, а может быть даже и несколько, если повезет, наймет батраков и заживет…
Их батальон разместили ровными шеренгами перед «Непобедимыми», поначалу такое расположение вызвало ропот среди ополчения, но грозные окрики и угрозы восстановили пошатнувшуюся дисциплину. Поправив кирасу и зажав во вспотевшей руке ржавый нож, Урус приготовился ждать. Через некоторое время впереди возникло облако, послышался топот и ржание лошадей, плохо построенные шеренги заволновались, все стали вытягивать шеи, узнавая, в чем дело. В ту же секунду перед ополчением возникла лава легко вооруженных конных лучников. Не снижая скорости, всадники выстрелили из луков. Тучи стрел взмыли в воздух и исчезли в нестройной шеренге ополчения. Со всех сторон стали раздаваться крики боли, в непосредственной близости от Уруса стрела, с серым опереньем жужжа с тошнотворным хрустом, воткнулась в горло черноволосому гиганту с огромным боевым топором. Он, хрипя, схватив ее своими  огромными ручищами, упал на колени, конвульсивно задергался и, рухнув во весь свой огромный рост, затих. Шеренги охватила паника, все старались найти укрытия, конная лава, выполнив какой то сложный маневр, стала разворачиваться, что бы нанести еще один удар. Строй солдат совсем развалился, никакого порядка не существовало, все были заняты выживанием. Откуда-то сзади и слева  возникла конница Джеума и бросилась на перерез конному отряду противника, те, выполнив залп из луков, которая впрочем, не принесла ощутимого вреда всадникам Эльридии, поспешили ретироваться с поля боя. Тяжеловооруженные всадники Джеума стремительно набрали скорость, и расстояние между противниками стало стремительно сокращаться. Когда столкновение между конными отрядами казалось неминуемо, во фланг коннице Эльридии ударили тяжеловооруженные всадники Перевы. Хотя все это происходило в отдалении, шагах в пятистах от Уруса зрелище было ужасное. Ржание коней, лязг металла, крики боли и гнева, слились в какую ту адскую кататонию. Из оцепенения Уруса извлекли крики сзади. Шеренги «Непобедимых», выставив копья, наперевес двинулись в наступление, гоня перед собой живым щитом, оставшихся в живых ополченцев. Медленно, но неотвратимо до него стал доходить смысл предназначения войск ополчения в армии Джеума, но было слишком поздно. «Непобедимые» сзади напирали, Урусу пришлось сначала перейти на быстрый шаг, а потом на бег. Пот застилал глаза, легкие готовы были вот-вот  разорваться, тех, кто падал, копьями заставляли подниматься и бежать дальше. Когда казалось, что сил уже нет, и он сейчас рухнет бездыханный на землю, все стали останавливаться. Отдышавшись, он взглянул  вперед, на расстоянии около четырехсот шагов стояла шеренга неприятеля, они стояли как на параде, в центре застыл знаменосец с ярко белым  стягом Перевы, вокруг него, на сколько хватало глаз, строем располагались воины. В том, что это действительно воины у Уруса не возникло не малейшего сомнения. Строй застыл в полном молчании, шеренги казалось, были выровнены, чьей то могучей рукой точно по линейке, казались не живыми и даже  как будто не дышали. Его охватил трепет даже у «Непобедимых» он не видел такой дисциплины, такого порядка.
Ели слышно раздался звук горна, шеренга противника расступилось и на равных расстояниях друг от друга, появились странные уродливые сооружения. Вторично проиграл горн и……
В этот момент Урус подумал, что разверзлись небеса и бог-громовержец, сошел на землю, грохот был такой, что  ему показалось, небо просто упало на землю, все заволокло дымом с каким то незнакомым странным запахом. В туже секунду послышался жуткий вой, раздались крики и вопли умирающих, казалось ад вырвался на землю, во все стороны летела земля, камни, мусор и человеческие останки. Упав на землю выронив нож, оглоушенный и ничего не соображающий Урус, испытал настоящий, животный страх хотелось просто зарыться в землю или просто исчезнуть. Он не увидел как «Непобедимые» собрав остатки мужества, ринулись в атаку на шеренгу Перевы прогнули ее и местами даже порвали, как, дожидаясь этого момента с двух флангов по рядам элитных частей Эльридии ударила не менее элитная, тяжелая конница Перевы. Все звуки слились в неразборчивый гул, бушевал огонь, запах крови смешался с запахом пороха и  человеческих испражнений. Контуженный Урус попытался вскочить, одна мысль была в голове бежать, исчезнуть. Он успел только подняться на трясущихся, плохо гнущихся ногах, в этот момент небо заслонил огромный, черный, боевой конь. На лошади сидел молодой всадник на вид ровесник Уруса. Он захотел ему крикнуть, что ничего плохого он ему не может сделать, что он просто хочет уйти, хочет вернуться домой и продолжать возделывать землю, любить жену и ждать своего первенца. В этот момент конь ударил копытами спину Уруса, у того от боли перехватило дыхание, что-то хрустнуло в спине и, он провалился в забытье. Очнулся юноша, когда солнце уже клонилось к западу, его вырвало, боль терзало тело, ноги и вообще нижнюю часть тела он не чувствовал, вся спина была в крови, да и руки плохо слушались. Слева послышался какой-то шум, он с трудом повернул на звук голову. Перед его взором возник ангел, белокурая девушка в белой одежде, возле нее тряся головой, стояла каурая лошаденка, запряженная в телегу, рядом находились трое молодых солдат. Урус попытался обратить на себя внимание, и даже смог, что-то прохрипеть, девушка подбежала к раненному, огромные в пол лица  голубые глаза стали осматривать тело в поисках ранения, умелые руки коснулись спины. Вдруг девушка поднялась, сквозь шум в голове до него донеслось:
 - Облегчите страдания этому юноше он не жилец, у него сломан позвоночник и раздроблен таз.-
Он услышал характерный лязг вынимаемого меча и вдруг заплакал. Умелым ударом солдат прервал страдание молодого крестьянина.


                О Шин


Рассвет застал О Шина в седле, огромное напряжение стало отпускать командующего. Битва закончилась в пользу Перевы, жертвы со стороны Эльридии были огромные, соблюдая некую дисциплину отступить, сохраняя порядок, могли около десяти тысяч солдат. Потери О Шина тоже исчислялись едва ли не тысячами, но не смотря ни на что это была победа. Открывался прямой путь в логово наместника Джеума. Его мысли перенеслись в Эбукер, судя по донесениям, он сделал правильный выбор, поручив командование молодому Ковелу, тот отлично справился. Окинув взглядом временный лагерь, он остался доволен, все действовали четко и слаженно. В полевых госпиталях, кипела работа, дымились полевые кухни, время от времени к нему подъезжали посыльные, последние донесения с поля недавней битвы складывались в общую картину. Накатила усталость, предательская мысль всплыла в сознании, он свою миссию выполнил, враг разбит… ну или почти разбит, во всяком случае, еще не скоро Эльридия оправится от такого удара, а там глядишь, у Перевы появятся новые полководцы. Ковел подает большие надежды, молод он конечно, но это не надолго. В его войске есть и другие отличные офицеры. А он отправится домой, будет сеть хлеб, растить детей, Элиота обязательно родит ему сына. Он его обязательно научит игре в мяч. Только теперь он понял, что топот детских ножек, запах свежеиспеченного хлеба, и улыбка любимой приносят в жизни то счастье, которое не может принести ни какие выигранные битвы.
Спустившись с холма, он отдал приказ построить всех боеспособных солдат, не прошло и получаса, как распоряжение было выполнено. Выехав на огромном жеребце вперед, повернувшись лицом к четкому строю солдат, он произнес:
    - Мы выполнили поставленную перед нами задачу. Враг разбит и изгнан с нашей земли, за что вам огромная благодарность. Вечная память войнам, отдавшим за это свои жизни – в рядах зазвучал приветственный гул.
Он поднял руку, звук стих.
   - Но мы не можем, позволить Джеуму, зализывать раны и готовить следующие нападения. Ради нашей свободы, наших детей и женщин, мы должны отправится дальше. Наш путь лежит в Эльридию, в логово наместника Джеума и победа будет за нами.