- Послушай, Серж…
Сквозь головную боль настырно пробивается чей-то смутно знакомый голос. Не до него сейчас. Надо досмотреть сон, я давно уже не видел таких. Реальных.
Мне снится, что я стою на горном уступе. Далеко внизу стелется лес, подёрнутый туманной дымкой, поблёскивает под тусклым осенним солнцем речушка. Вода в ней такая прозрачная, что видны острые камни, устилающие дно.
Я оборачиваюсь, – рядом со мной колышется чья-то тень. В снах ещё не такое бывает, удивляться нечему. Иду к краю уступа. Сегодня я не должен упасть.
Я всегда падаю; долго-долго лечу, а потом…падаю на камни. Вспышка. Боль. И я снова на уступе, там же, откуда начал. Но сегодня всё будет по-другому, сегодня я не упаду.
Делаю ещё один шаг. За край. Мне кажется, я знаю причину, по которой мне всегда приходится соскребать себя с камней. Мне надо просто убедиться.
Лечу… Я лечу… Этого не может быть…
Может быть всё, что ты только способен себе представить. Не сомневайся в этом. Только твоя вера в невозможное может изменять законы, придуманные людьми…для людей. Освободи своё сознание…освободи… - шепчет тень со ставшего уже невидимым уступа.
И я лечу. Делаю круг над лесом, проношусь над водой, задевая её кончиками пальцев, ныряю, - вода солёная, море рядом. Мне не надо дышать. Какая разница, какие из законов природы нарушать, – если ты уже нарушил один, можешь считать, что нарушил их все. Это очень приятно, нарушать законы. Разрушать их.
Из сна меня вырвала чья-то рука. Я дёргался, тщетно пытаясь освободиться, но держали меня крепко. Подняв лицо с подложенного под голову старого свитера, я встретил вопросительный взгляд заспанного Толика. Провёл рукой по лицу – мокрое, поспешно облизнул губы – соль защипала язык. Улыбнулся.
- Ты плакал во сне. И смеялся, как ненормальный. – Подозрительно поглядывая на меня, пояснил Толик и перевернулся на другой бок, спиной ко мне.
В жарком полумраке палатки пахло небом и ветром, а ещё почему-то персиками. Я принюхался, шумно втягивая носом воздух.
- Ты ничего странного не чувствуешь? – Спросил в темноту. Толик в ответ буркнул что-то нечленораздельное и шумно заворочался в своём спальнике. – Так ничего? – упорно не отставал я. Из соседнего спальника донёсся протяжный вздох, в мою сторону вытянулась рука в полинялой, бывшей когда-то красной, рубашке.
- Ну, на, на! Только отцепись! – проворчало из спальника. На моей ладони золотился пушистый, напоённый зноем летнего южного солнца персик. Он тоже пах небом и ветром.
Не забыть бы спросить у Толика утром, не снился ли ему Кавказ, подумал я, закрывая глаза. И где же растут такие чудесные персики?