Отдых в пустыне

 

Серая и одинокая как Бог пустыня проносилась под плоскостью голубого блюдечка фирмы "Интер-Фольклор", которая дала мне его на прокат и которым я никогда бы не воспользовался, если бы не компания моей супруги, под давлением которой я был вынужден взять эту старую хламиду. Видите ли, Эве взбрело в голову малость поразвлечься, да ни где-нибудь, а в самом глухом месте пустыни, и что бы в радиусе километров эдак пятисот не было ни одной живой души. Конечно же, эти бездельники её поддержали, и фирма с большой любезностью предоставила небольшой двухэтажный кемпинг в нужной им местности.
Наше "корыто" (так я называл это блюдечко для себя) делало не более двухсот километров в час, и ведь это нашим олухам царя небесного понадобилось для поддержания иллюзии какой-то романтики, а какая к черту романтика, если со мной не дай бог что произойдёт. Ведь только я один умею управлять этой так сказать техникой; и что, - ну подберёт нас всех патруль и отправит туда откуда прилетели вот и всё.  Да, что-то я разбрюзжался, ну прямо как старая дева. Ну да ладно, что Бог не делает, -  всё к лучшему.
Я опять вглядываюсь в пустыню, вот она передо мной, как на ладони.  Песчаные барханы с их узорами и тенями, отбрасываемыми от оранжево-красных лучей заходящего солнца, кажутся стаей каких-то фантастических  животных, которые под натиском ветра, то разбегаются, то вновь собираются вместе. Да, немного жутковатое зрелище. В голову опять начинают лезть дурацкие мысли и что бы как-то развеяться, я окидываю взглядом салон. Пятнадцать человек здесь уместилось бы запросто, но нас десять. Собственно, кто спит, а кто дремлет, только один что-то читает - это новичок в нашей компании, кажется его зовут Мафи; насколько я слышал, какой-то ученый, не то в области медицины, не то в области социальной психологии. Не нравятся мне эти друзья, вечно смотрят тебе в рот, не так сказал, не так ответил, и они тебя уже за сумасшедшего считают. Того и гляди, попадёшь в "Исправилку", ну а там не очень церемонятся, кирпич в зубы и таскай пока пот не прошибёт, это они из тебя дурь таким образом изгоняют, ни дать, ни взять - шаманы какого-нибудь каменного века... Да, лицо у этого Мафи прямо скажем не ангельское, скорее наоборот...
 - Дорогой Вулл, вы же знаете, что ангелов как и Бога нет, - я резко оборачиваюсь (Вулл - это моё имя). Мафи как ни в чём не бывало стоит рядом со мной и с интересом рассматривает пейзаж пустыни. Кажется, я стал заговариваться, неужели я это всё болтал вслух, пронеслось в голове. Я выдержал паузу, ещё секунду-другую, делая вид, что прихожу в себя. И когда это он успел подойти, что я его не заметил.
- Мафи, конечно же вы правы, на счет ангелов и Бога, но вот что касается черта, то он действительно должен существовать, иначе чем объяснить наши неудачи с Сатурном? Недра этой богатой металлами планеты до сих пор не разработаны, да вы ведь помните, как три года назад группа бурильщиков сумела пройти всего только двести пятьдесят метров и вдруг  в место фонтана ожидаемой ртути полилась горящая лава, никто и опомнится не успел, как все заживо сгорели, а потом эта лава каким-то образом ушла в свою дыру, которую  ещё к тому же за собой и закупорила, а? Благо я был в это время на соседнем участке. Нас тут же расформировали и сказали, что тут пока делать нечего, вот почему я всё это знаю и сейчас нахожусь здесь.
Я пристально посмотрел на Мафи, на какое-то мгновение мне почудилось, что я его очень хорошо знаю, что это мой близкий товарищ. У меня даже появилось чувство какой-то щемящей,  что ли отцовской любви к этому парню. Но в это мгновение пейзаж за лобовым стеклом пульта резко изменился. Гигантский бархан, который отбрасывал огромную длинную тень, оказался позади нашего блюдечка и желто-оранжевые лучи заходящего солнца резко осветили внизу совершенно четко образовавшееся плато пустыни. Короче, света в нашем салоне резко прибавилось, и я словно очнулся. Что и говорить, нервы у меня были не в дугу.
- Послушай Мафи, извини, наверное, за бестактность, но ты знаешь, у тебя прямо таки дьявольское лицо, такое  ощущение, как будто тебе делали пластическую операцию лица и что-то до конца не доделали. Этот сероватый налёт я не встречал ещё ни у одного человека на земле. Моя рука невольно потянулась к его лицу, но он мгновенно сделал шаг в сторону.
- Вулл, - произнёс Мафи, - я знаю, у тебя мало денег, мне кажется я мог бы вам помочь, конечно не совсем за так, но почти совсем даром и только для вас. Собственно, я по профессии доктор как медицинских наук, так и социальных и занимаюсь созданием биолого-кибернетических протезов для людей
- Да, но я-то здесь причём? - невольно прошептал я, - слава Богу, руки и ноги у меня на месте и мне ничего заменять не надо.
- Спокойно, спокойно Вулл! Вы не дослушали меня до конца. - Его колючие серые глаза впились в меня, и на мгновение я почувствовал себя беззащитным ребёнком, который получил оплеуху из-за своей шалости, - так вот, - продолжал он, - я предлагаю вам деньги, тысяч десять за вашу правую руку. Капельки холодного пота предательски начали выступать на моём лбу. Кажется, я смотрел на него, как на сумасшедшего, вытаращив глаза, но молчал.
- Так вот, в замен я дам вам другую, точную копию вашей, стой только разницей, что у вас будет рука биолого-кибернетическая. Операция совершенно безболезненная, в считанные секунды, и если вы согласитесь, то пока все спят, мы это мероприятие провернём моментально, так, что никто не догадается. Ну, решайтесь, Вулл,  такая сделка, по-моему, таких  денег стоит а? И ещё, оставляю за вами право на возвращение своей собственной руки, если вдруг вы почувствуете себя неудобно с кибернетической, разумеется, с возвращением денег. Итак, пробуем? Смелей, вы же ничем не рискуете Вулл!
В моей голове проносился хаос мыслей, всё смешалось. А черт с ним, в конце-то концов деньги, деньги, деньжата, вот что нам действительно сейчас надо, а всё остальное додумаем потом.
- Я согласен Мафи, давай делай только быстрее, да и не меньше десяти, ты меня понял, а иначе нам удачи не видать.
- Я всё понял Вулл, поставь управление пока на автопилот, а я сейчас. Мафи подошел к стенке, нажал одну из кнопок и извлёк из образовавшейся ниши длинный футляр, примерно такой в котором носят музыкальные инструменты.
- Значит так, Вулл, садись в кресло и отворачивай голову в сторону на всякий случай, это зрелище не из приятных, а ведь нам ещё полтора часа лететь и не хватает, чтобы ты грохнулся в обморок. Я послушно плюхнулся в кресло и стал смотреть в сторону. Мафи, по всей вероятности, приступил к своим манипуляциям. Он провёл чем-то холодным под мышкой и вокруг плеча, и я сразу же перестал ощущать правую руку. Секунд через десять он провёл уже чем-то тёплым там же, и я вновь почувствовал свою руку.
- Ну вот и всё, Вулл, можешь обернуться.
Я быстро дернул рукой и поднёс её к глазам. Странно, никакой перемены, рука как рука и ощущения тоже. Я ущипнул себя за мизинец и боль чувствуется, что-то не так, а что я никак не мог сообразить.
 - Вулл, - Мафи уже вставил свой футляр в нишу, закрыл её и уже подошёл ко мне, - не ищите, всё равно не найдёте никакой разницы, я вас предупреждал и вот ваши десять тысяч. - Он выложил передо мной пачку банкнот. - Прячьте скорей пока никто не видел и молчите, об этом никому ни слова договорились? - Я молча кивнул.
О том, как прошли остальные полтора часа, мне кажется рассказывать неинтересно. Единственным, пожалуй, приключением можно было бы считать возникновение черного смерча, который возник совсем внезапно прямо под нашим блюдечком. Огромная масса черного песка (почему он оказался черным, я так до сих пор и не понял) поднялась в воздух толстенным раскручивающимся цилиндром с самой земли. Мы, если так можно выразиться, оказались сидя на этом чертовом "хвосте". Но я даже пальцем не пошевелил. Мгновенно сработала автоматика и под дном блюдечка включилась мощная центрифуга, она раскрутила в обратную сторону смерч, отчего он тут же рассыпался, а мы как ни в чём не бывало, продолжали свой полёт. Все естественно спали, и единственным свидетелем этого явления был я.
- Как оно, как оно, как оно, накакано, - эти слова принадлежали Эве. Я открыл глаза. Эва стояла в одном купальнике перед зеркалом, занимавшим целую стену, и намазывала своё лицо каким-то кремом и при этом что-то ворчала себе под нос.
- Послушай, дорогой мой, - она уже успела заметить что я проснулся, - я конечно понимаю, что в первый день приезда не мешает слегка накачаться, это даже врачи рекомендуют, но ты хоть помнишь что ты вчера натворил? Я естественно молчал, это самое милое дело, когда приходится выслушивать нотации своей жены. Эва, колдуя над своим лицом, неудачно дёрнула из брови какой-то волосок. Раздался еле сдерживаемый писк, и тот час из правого глаза выкатилась огромная слеза. Ещё секунд пять она всматривалась в себя в зеркале и, вероятно, найдя себя окончательно бедной и несчастной, разразилась воплем в мой адрес.
Оказалось, что вчера после того как мы благополучно приземлились, я первым делом отыскал бар и заставил почти насильно выпить по бутылке рому всю компанию, утверждая, что если бы не я, то неизвестно как бы мы приземлились и, следовательно, мне надо воссоздать честь ну, а тот, кто не захочет, имеет или будет иметь шансы на обратном пути обязательно разбиться. Мужики, конечно, поддержали меня и когда слегка взбодрились, начали насильно заставлять пить своих женщин. После второй бутылки я носился от одной пары к другой и даже помогал придерживать наших подруг, которым мужики вливали одну за другой рюмку в рот. Этим я окончательно доконал наших баб.
- Ох как бы я была  рада, если бы они намылили тебе шею сегодня, хотя вряд ли с тобой справишься: вон ведь какой медведь, и откуда ты только на мою голову свалился. - Эва наконец закончила меня "пилить", а за одно и со своей косметикой и выскочила из комнаты. Немного понежась в мягкой постели, я выпрыгнул из неё и, захватив с собой полотенце, отправился на поиски бассейна. Он оказался в десяти шагах от дома.
Вся территория, на которой стоял наш кемпинг, бассейн и ещё один бассейн (поменьше - для домашних животных, слава Богу, ни у кого из наших никакой твари не оказалось) была настоящим оазисом, занимающим места не больше половины гектара. Всё абсолютно было в зелени, каких деревьев здесь только не было. И карликовые берёзы, лианы, пихты… А сколько травы, кустарников и посередине всей этой красоты как бы возвеличивая её огромный баобаб, да, было на что поглядеть. За пределами нашей территории зелень обрывалась совсем внезапно песком, жгучим раскалённым песком пустыни, который простирался в бесконечность. Я вернулся к бассейну... Эва уже во всю барахталась, иногда ныряя и подолгу находясь под водой, этим она доводила своих друзей до того, что кто-нибудь не выдерживал и обязательно нырял за ней пытаясь её спасти.
Вот и сейчас Горт, загоравший со своей подругой Лёкой на краю бассейна, по всей вероятности смотревший уже третью минуту то на циферблат часов, то на одинокую гладь бассейна, наконец не выдержав бросился в воду. Эва до этого момента лежащая на дне бассейна в позе утопленницы сразу ожила и резво оказалась наверху. Этой хитростью Эва была обязана мне, как-то, находясь на одной планете созвездия Крокус, я познакомился с одним типом, его компания доставала со дна океана редчайшие алмазы и им приходилось находиться под водой довольно долго. Аквалангов у них не было, их заменял небольшой, в виде пробки, регенератор питательной смеси газа получаемый из водной среды. Обычно им затыкали глотку как бутылку с вином и плавая с открытым ртом можно было не захлёбываясь нырять на довольно большую глубину. При этом в лёгкие поступала отличная кислородная смесь. Естественно, что об этом знали только я и Эва.
Да, наша весёлая жизнь потянулась неторопливо. Мы занимались всем, чем только могли. Первую половину дня мы как правило проводили в бассейне, купаясь и загорая. За тем, после сытного обеда мы разбивались на небольшие группы и, завербовав себе двух мужиков, я усаживался за преферанс, и, потягивая сухое вино, мы наслаждались игрой до самого вечера, а вечером все сходились в нижнем зале кемпинга, рассаживались в кресла. Кто-нибудь выходил на сцену и рассказывал что-то интересное из своей жизни, наши женщины как правило показывали нам новые моды, придумывая сами себе экстравагантные костюмы, они появлялись каждый вечер перед нами всё в новом и новом виде.
Довольно часто включали мы установку стерео театра и тогда перед нами разыгрывались сцены разных эпох и событий, ощущение реальности при этом бывало так велико, что иногда совершенно забывал где ты находишься, и поддаваясь невольно этому самогипнозу начинал бродить среди несуществующих домов и людей до тех пор, пока вдруг не осознавал, что всё это проходит сквозь тебя и что это в конце концов просто мираж.
А когда надоедали и эти развлечения мы выходили за границы нашего оазиса, и тогда раскалённое солнце пустыни давало себя знать. Огромная пустыня как бы втягивала нас в своё одинокое существование и только воздух, поднимаясь с раскалённого песка и превращаясь в мираж, напоминал о существовании цивилизации.
В один прекрасный день, наш милый Боб, который проводил свой досуг в ветвях огромного баобаба, соорудив там для себя и своей подружки уютное "гнёздышко", (в связи с этим событием получившим от нас прозвище Боб – Баобаба) завопил. До этого момента ничего подобного за нашим Бобом не замечалось. Оказалось, что он заметил не много, ни мало летящую к нашему кемпингу Бабу-ягу в самой настоящей ступе и с метлой. Боб так орал, что умудрился сорвать свой великолепный бас на жуткий писк, короче, получилась настоящая сирена. Мне ничего не оставалось делать, как связаться с компанией "Интер-фольклор", от которой мне удалось узнать, что никакой Бабы-яги они к нам не посылали и что такой аттракцион у них запланирован не был, посоветовав при этом быть начеку на всякий пожарный случай. Пока я разговаривал, бабушка, описав почетный круг вокруг баобаба, плюхнулась в наш бассейн. Проскакав по водной глади от одного до другого конца бассейна, как глад кий камушек пущенный по воде, ступа с бабой выпрыгнула наконец-то на бортик бассейна. С опаской поглядывая на нашу старушку, мы с любопытством приблизились к ней. Лицо её оказалось по истине страшноватым, огромный нос, обвислые до подбородка щёки, брови словно из растопыренных лап тараканов и что самое, пожалуй, страшное - в этом облике оказались совершенно чёрные, не имеющие зрачков и белков бездонные глаза.
- Уф, - вырвалось у всех нас, не сговариваясь, как зачарованные, во все глаза мы уставились на это чудо, не в состоянии оторвать взгляд от головы этой старухи. Было жутко и тихо. Голова старушки вдруг повернулась на 360 градусов, словно фотографируя стоявших во круг неё людей, мимика её лица резко изменилась, рот пополз до ушей, и мы услышали вдруг нежный и мелодичный голос.
- Великодушно прошу простить меня за внезапный мой визит, милые вы мои люди, небольшая поломка моей ступы, вот ведь бывает так, взяла да и отказала моя техника.
После этих слов напряжение спало само собой и мы наперебой забросали её вопросами. Оказалось, что Баба-яга работала по контракту с фирмой "Интер-фольклор", но была представителем совсем другой планеты, на которой образ существования даже совсем близко не походил на наш. Внешность "старушки" оказалась камуфляжем.
Наш Боб носился вокруг старушки со стерео видеокамерой, пытаясь запечатлеть её образ во всех ракурсах. Наконец, утолив своё воображение, он пал на колени и замогильным голосом стал просить старушку показать свой внутренний облик без камуфляжа:
- Вы знаете, я бы с удовольствием, но как-то я уже разоблачалась перед такими как вы и знаете, с ними что-то случилось, потому что через некоторое время они все потеряли сознание, и мне пришлось потом вызывать скорою помощь, после чего я получила строжайший наказ вашей компании "Интер-фольклор" больше никому не показывать свой настоящий вид. Естественно, после таких речей наше любопытство разгорелось с невообразимой силой, мы все на перебой стали упрашивать разоблачиться нашу старушку, но все наши доводы не приводили ни к чему. Один Мафи не участвовал во всей этой эпопее и находился лишь в роли постороннего наблюдателя. Он сидел в тени великолепной берёзы, прислонившись спиной к стволу, и молча следил за всеми нашими действиями.
Я тоже некоторое время пытался войти в контакт со старушкой, но вскоре был вынужден отказаться от этой затеи. Старушка не поддавалась ни на какие провокации. Я подошёл к Мафи:
 - Послушай, ты у нас большая голова, выручай народ. Я уверен ты можешь уговорить её, ну а последствия, так ты среди нас самый опытный в этом деле, мне кажется, что в нужный момент ты сможешь остановить этот цирк. Ну сделай одолжение, ты знаешь, я чувствую, что всё это великолепие среди нас начинает уже приедаться, а новых эмоций хватит, может быть, недели на две, и может мы не сразу умрём здесь от скуки, выручай, Мафи !?.
Мафи, казалось, был поглощен своими мыслями, но вот, тряхнув головой, он молча кивнул мне, поднялся с земли и пошёл к старушке, попросив всю компанию оставить их на минутку в уединении "тет-а-тет". Что уж там он ей говорил, не знаю, но через минуту старушка и Мафи жестом пригласили нас подойти к ним. Мафи выступил немного вперёд:
 - Ребята, уговор такой, как только будет услышан визг или кто-либо упадёт в обморок, цирк прекратится сразу. И так  начинаем. Всем отойти метров на пять. Расположившись небольшим полукругом, мы уселись на траву. Я обхватил руками Эву за плечи и осторожно  прижал её к себе. Все замолчали в ожидании. Мафи сделал знак рукой и в тот же момент раздался звук колющегося ореха, только раз в десять сильнее. Голова, туловище старушки лопнуло пополам. Трещина, проходящая через середину головы и туловище, стала расширяться у нас на глазах. Внутри было что-то такое черное, типа какого-то желе, которое стало медленно вытекать из образовавшейся трещины. Наконец, тело окончательно разделилось на две половины, которые, постояв некоторое мгновение, каждая на своей ноге, вдруг откинулись и упали на землю. Каждого из нас парализовал дикий совершенно страх, все замерли не в состоянии шевельнуть даже пальцем. И на что я, мой мозг привыкший и не к таким видам встречавшимся мне за время моего существования, я чувствовал, что в моё я влезает какое-то другое существо. Мой мозг начинал отказывать мне в повиновении, и это было самое страшное, что только могло быть. Чёрное желе стало вылезать из обеих половинок, это было похоже на две живых лужи, которые  пытались слиться в одну. Поднимаясь в воздух и увеличиваясь на глазах в размерах, меняясь каждый миг в очертаниях, желе наконец соединилось в одно целое, и в тот же миг в воздухе пронёсся зловоннейший запах, от которого в моих глазах сразу всё помутнело, в горло, казалось, воткнули раскалённый кол. Дышать... дышать не было никаких сил и всё-таки, теряя сознание, я успел окинуть взглядом всю нашу компанию. У всех были закрыты глаза, ах хитрецы, интересно в какой момент они успели это сделать? Голова Эвы покоилась на моём плече, и глаза её были так же как и у всех закрыты. Один Мафи сидел с широко открытыми глазами, мне показалось, что в  его состоянии было что-то такое сомнамбулическое.
И в следующий миг я всё-таки отключился...
Мерцающие блики заходящего солнца, отражаясь от неподвижной массы водяного покрова бассейна, ворвались ледяной струёй в моё потухшее сознание. Вслед ворвалась дикая боль, которая словно шомпол пронзила меня по всей спине. Я очнулся. Рядом со мной была одна Эва. Милая, как же я её люблю. Мысли завертелись всё быстрее. Её нежные пальцы... я чувствовал, с какой душевной теплотой они скользили по моему лицу. В этот миг в моём я слились воедино всё: боль, любовь, тихая радость и блаженство от сознания, что я ещё кому-то нужен на этом огромном шарике.
 - Ну наконец-то, - прошептала она и её алые губы с огромным наслаждением впились в мои, обдав меня ещё большим теплом. Ах, как это было приятно, её сладкий язык щекотал моё горло и вся боль, и странное оцепенение, владевшее мной, стало исчезать. Я обхватил руками её упругое тело. Словно стальная пружина распрямила нас и в считанные секунды, сделав тройное сальто, в процессе которого мы скинули с себя всё, что  только можно было, мы оказались в прохладной воде бассейна. Освобождённые духом и телом, упиваясь прекрасной негой воды, выделывая невероятные пируэты, мы с Эвой резвились как малые дети. Вдруг Эва нырнула на дно бассейна, застыла там словно выжидая. Оказавшись рядом, я почувствовал, что она не хочет подниматься наверх! Наши тела сплелись.... Такого блаженства, я пожалуй не испытывал ещё ни разу. Лёжа, но не касаясь дна, вращаясь в полном забвении, сквозь толщину воды нашим глазам представлялось оранжево-синее небо, выглядывающее сквозь ветки огромного баобаба, склоненные над водной гладью бассейна... В этот вечер, встретившись, по обыкновению, в баре, все на перебой делились своими впечатлениями на счет "бабы яги". Народ подтрунивал надо мной, как мог. Мол, как так могло случиться, что такой ас, как я отключился и этим смазал, так сказать, всё зрелище. Только один Мафи с каким-то благоговейным страхом смотрел на меня. Спустя несколько минут, когда разговор переключился на другую тему, он подсел к нам с Эвой за стойку.
 -Ты знаешь, это не вероятно! - начал он, - ну я – ладно, ещё можно как-то понять, у меня есть колоссальный опыт, что надо было делать с этим чудовищем. Я сумел вывести своё сознание из тела и поэтому сохранил полностью контроль над собой, только в такой ситуации той материи инопланетного существа невозможно вторгнуться в наше сознание. И если ты думаешь, что ты отключился сам, то поверь, ты ошибся, это моя работа. Я видел и чувствовал, как ты боролся изо всех сил за своё я и это тебе удавалось, но ты был на грани катастрофы, поэтому я и вмешался. Ты меня просто удивил, в моей практике это единственный случай. Что же касается остальных, так это им только казалось, что они самостоятельно всё видят. На самом деле я сумел вывести их сознание из тел ещё до того, как лопнул камуфляж старушки, поэтому с ними всё обошлось благополучно, ты же не поддался мне до самого критического момента. Вот такие дела. Но лучше всем об этом не говорить, так спокойней. - Он заговорщически подмигнул мне, поднялся и направился в зал.
Как я и предсказывал, темы для разговоров на счёт бабы яги хватило нам почти на неделю. День сменялся днём, развлечения развлечениями, а деньги вылетали в трубу с невероятной скоростью. Дело в том, что всевозможные аттракционы, существовавшие на территории нашего оазиса, были платные, понятно. Эва не удосуживалась спросить меня, откуда я беру столь много денег на её развлечения, а мне было неудобно ей сказать об этом. Короче, через довольно короткий срок мне опять пришлось обращаться к Мафи. Таким образом к концу нашего отдыха я имел счастье или несчастье обменять все свои руки и ноги на кибернетические. Я не замечал при этом каких-либо изменений в своём состоянии, собственно как и все остальные.
Однажды вечером, когда все уже начали расходиться по своим, комнатам в парадную дверь нашего кемпинга постучали. Слава богу, двери оказались закрытыми на засов, потому что в следующий момент в дверь уже не стучались, а ломились. На вопрос, кто там послышался угрожающий ответ в виде простуженного баса. Нам предлагалось немедленно открыть двери иначе всё может быть разнесено в щепки. Пришлось срочно устроить нечто вроде военного совещания. Я знал, что в принципе компания "Интер-фольклор" могла предоставить и такой аттракцион, как нападение небольшой банды на кемпинг, однако при этом не исключалось нападение настоящих бандитов работающих под эту марку. Поэтому степень защиты надо было выбирать исходя из собственных соображений. Оружие в виде допотопного винчестера 2000 года (музейная реликвия) в одном экземпляре было только у меня, поэтому естественно моя задача была срочно осуществить прикрытие для постройки баррикад дверей и окон кемпинга. Для себя я уже решил, что если банда не ограничится простым нападением, а подожжет наш домик, то естественно, мы тогда имеем дело не с "бандитами" аттракциона, а с настоящими. Итак, грохот всё нарастал. С наружи донеслись отчаянные ругательства, и штурм начался.
Первыми посыпались стёкла окон. Зарядив винчестер на всякий случай резиновыми пулями, я занимался тем, что бегал от одного окна к другому, и когда в каком-нибудь из них замечал крадущуюся чью-то фигуру, посылал снаряд за снарядом и получал огромное удовлетворение от того, что иногда при этом слышал чей-то душераздирающий вопль. Но всё же положение наше становилось с каждой минутой всё более угрожающим. По всей вероятности наших противников было на порядок больше и нам (как я уже замечал, нас было всего пять мужиков) становилось всё труднее и труднее держать оборону. Дверь на первом этаже всё-таки выломали, и мы были вынуждены отступить на второй этаж. Чувствуя, что в окна второго этажа наших комнат пытаются уже тоже пролезть, мы были вынуждены занять каждый свою комнату (разумеется, вместе со своей подругой) и забаррикадироваться как только можно. Едва мы с Эвой заскочили в свою комнату и захлопнули свою дверь, как к нам ворвался Мафи.
 - Вулл, винчестер, ради бога, продай, дам тыщу, нет полторы, - он был бледен, руки его тряслись. Эва, было, собралась открыть рот, как я неуловимым жестом дал ей понять, что всё беру на себя. - Две и по рукам, идёт? Шум в коридоре нарастал. Мафи дёрнул молнию на рукаве, из потайного кармана вывались две толстых пачки банкнот ровно две тысячи. Я нагнулся за ними, одновременно отдавая винчестер. Мафи пулей вылетел к себе в комнату. Ну что ж, бум ждать гостей.
 - А ты не боишься, что меня у тебя отнимут? - Эва обняла меня за плечи.
 - Нет лапочка, нам с тобой повезло, среди нападавших я заметил одну знакомую личность, она не даст нам разлучиться, этот тип с ртутных рудников Сатурна наверно подрабатывает на нашей фирме.
- Так значит это не настоящие бандиты? Так зачем же ты продал Мафи винчестер, он же там всех со страху перестреляет.
- Не боись, мой винчестер заряжен всего-навсего обоймами с резиновыми пулями, а значит он никого не убьёт. А что до денег, так у него их куры не клюют, и значит нам они пригодятся весьма к стати. Не успел я закончить фразу, как наша дверь затрещала под мощнейшим натиском, и баррикада наша разлетелась в разные стороны, и в комнату к нам сразу ввалилось человека четыре. Не увидев среди них знакомой рожи, недолго думая в три приёма я выкинул их всех за дверь. От чего за ней раздался негодующий знакомый вопль.
- Ай-яй-яй, ребята ну как же так, не ожидал от вас, учитесь у дяди и в следующий миг передо мной выросла знакомая физиономия.
 - Ба! Черт возьми кого я вижу! Вулл! Дружище. Ну тогда дети мои я снимаю с вас серьёзное обвинение. - Это уже относилось к тем ребятам, которых я выкинул за дверь. - Какими судьбами, а я, как ты видишь, нахожусь на работе, надеюсь, ты уже сразу догадался черт возьми.
– Да, Шуко, я рад тебя видеть тоже и, конечно же, я давно всё уже понял. Угомони своих ребят, а то наших женщин может хватить кондрашка, они до сих пор не поняли, по-настоящему всё это у вас, или же всё это шутка. - Шуко вытащил из кармана свисток и дунул, что привело к резкому сокращению продолжавшегося всё это время шума.
Выяснилось, что из наших мужиков пострадал только один Мафи, под шумок многие из нападавших, получивших довольно ощутимые синяки от резиновых пуль и думая, что в этом виноват один Мафи, постарались отделать его не меньшим образом. В конечном итоге все собрались, естественно, в баре и принялись за распитие спиртных напитков. Тут и там слышался частый смех, участники баталии с юмором вспоминали отдельные эпизоды и только один Мафи, не обращая внимания на окружающих, с угрюмой и разбитой физиономией тянул из соломинки свой ром, изредка кидая на меня свой тяжёлый, полный ненависти взгляд. Я не придавал этому никакого значения, так как считал, что у Мафи полностью отсутствует чувство юмора, доказывать ему что-либо совершенно бесполезно. В эту ночь народ накачался до основания и спать завалились кто где попало.
Надо отдать должное всё-таки фирме "Интер-фольклор". На следующий день, рано утром наши "бандиты" примерно за час восстановили наш кемпинг, всё как было, более того, среди них оказалось два врача, которые оказали как нашим, так и своим довольно квалифицированную помощь, в результате которой, уже через какой-то час никто из пострадавших не мог пожаловаться на своё состояние. Да, это был последний день нашего прибывания в кемпинге, и по этому случаю было решено вечером устроить прощальный ужин и концерт, на который мы естественно пригласили наших уже знакомых "бандитов". День пролетел незаметно, а вечером, после великолепного ужина, мы все собрались в нашем зале, а так как, естественно, зал не был рассчитан на такое количество народу, то многие расположились прямо сидя на полу. Концерт начался: его открыли наши женщины, показав нам прямо-таки необыкновенные свои возможности и бесконечную фантазию в стиле изготовления невероятных фасонов самой разнообразной по своему содержанию одежды. Все мужчины с нескрываемым восторгом приветствовали наших очаровательных фей. Затем на сцену вышел наш Боб-ба обаба и довольно приличным басом исполнил какую-то шутливую песню из знакомой всем арии. Боб исполнял свои песни а я почувствовал себя совершенно трезвым, вероятно сказался довольно плотный ужин, поэтому, выбрав момент, я потихоньку пробрался в бар, где с большим удовольствием приготовил себе любимый коктейль состоящий из коньяка и рома. Через полчаса я был, как мне показалось, в форме и поэтому я вернулся в зал.
Едва только я показался, как Мафи объявил во всеуслышание, что хочет показать необыкновенный номер и что для этого ему понадобится только моя помощь. Чувствуя какой-то подвох, я попытался было отклониться от такого предложения, но не тут-то было, все на перебой стали меня упрашивать об этом. Решив для себя, что если произойдёт что-либо не корректное со стороны Мафи, сделать из него котлету, я дал согласие и вышел на сцену. Мафи остался в зале.
 - Внимание! - произнёс он, - прошу полнейшей тишины! Нервных прошу удалиться! Итак, внимание! Сейчас перед вами появится кибернетический человек, последнее достижение науки и техники, совершенно не отличается от нормального человека, но всё же при желании вы можете убедиться, что перед вами настоящий робот. Итак, смотрите во все глаза! Представляю вам робота по имени Вулл!!!!!
- Что?, я Робот?!, не верьте ему, ребята, этот подонок всё врёт! - Едва я успел произнести эти слова как почувствовал, что все люди взале с каким-то страхом всматриваются в мои руки и ноги. В тот же миг я тоже окинул взглядом свои конечности... Вероятно глаза мои поползли на лоб, и было от чего: загорелая и без того кожа рук и ног на глазах начала еще более темнеть и наконец, став совсем чёрной, она вдруг стала лохмотьями сваливаться на сцену. Под этой кожей я увидел, как и все, совершенно черную зеркальную поверхность "своих" рук. Ах гад, так вот как он решил свести со мной счёты. Бешенство необыкновенной силы вдруг овладело мной.
 - Нет! Нет! Нет! Это я человек, а он робот, это он купил мои руки и ноги для себя, я всё понял! - Мой голос превратился в сплошной рык. Взмахнув правой рукой, я вдруг почувствовал, что могу освободиться от своих кибернетических принадлежностей. Раскрутив правую руку, я вдруг с необыкновенной силой швырнул её в зал, прямо в Мафи. Зал ахнул.
 - На, получай назад свою гадость, сволочь! Гони мне мои собственные, настоящие, родные… Раскрутив левую руку, я тоже запустил её в Мафи. Наши бабы подняли невообразимый визг, но мне уже на всё было наплевать. Осталось отделаться как-то от ног.  Подпрыгивая на левой ноге, мне удалось раскрутить правую и послать её прямо в зал. И, наконец, оставшись с одной ногой и без рук, я сделал невероятный прыжок, в результате чего сумел освободиться от последней, и уже оставшееся от меня туловище с головой в следующее мгновение грохнулось об пол, и я полностью отключился.
 Когда я очнулся, то первое что я увидел, это склонённое надо мной лицо Эвы. Её глаза были полны слёз. Я быстро огляделся и понял, что нахожусь дома и что приятно поразившее меня - так это то, что я ощутил свои руки и ноги, они были на своём месте, где им и полагалось быть.
- Вулл, Вулл! Ты когда-нибудь доведёшь меня до инфаркта, ну разве можно так напиваться ?! Ты уже целую неделю бредишь, я уж и не чаяла, что пройдёт твоя горячка. Как же ты не удержался и испортил нам всем последний вечер. Так оскорбить Мафи! Ты обозвал его роботом, а ты знаешь какой это необыкновенный человек?  Ведь это его, совершенно обгоревшего без рук и ног единственного из всех кто погиб в лаве на ртутном руднике Сатурна, сумели спасти. Это у него хватило силы воли на то, чтобы остаться человеком до конца. За три последующих года он сумел стать доктором медицинских и социальных наук, первооткрывателем кибернетических роботов. Он сам сумел сделать себе кибернетические протезы и всем этим поставил себя выше на порядок самых талантливых и сильных личностей нашего времени. А ты с ним так нехорошо обошелся. Ах Вулл! Ты у меня всё-таки неисправимый бегемот вот! - Она щёлкнула меня по носу. Ну да ладно, раз ты очнулся так и быть я дам тебе кофе. Эва поднялась и направилась на кухню.
Едва она скрылась за дверью, как я тут же начал осмотр своих конечностей. Решив до конца выяснить назревшие в голове сомнения, я взял со стола свой старый видавший виды нож и не долго думая сделал порез, сначала на мышце левой, потом правой руки и тоже самое я испробовал и с ногами. Не столько боль, как кровь дала мне понять, что руки и ноги мои самые, что ни на есть настоящие. Но всё же, что же со мной произошло? В пустыне мы отдыхали - факт, Мафи деньги мне давал и я их тратил, Эва может подтвердить, а значит он менял мне руки и ноги факт. Но что же тогда произошло в последний вечер? Слова Эвы и то, что руки и ноги мои собственные, говорит о совершенно противоположном. Черт возьми! Будет ещё над чем подумать... Не успел, ну просто не везёт. Эва с подносом в руках появляется в двери.
 - Это ещё что такое, - поднос чуть не выскальзывает из её рук, - это что ещё за кровопускание, - говорит она. И действительно я довольно неаккуратно перепачкал кровью свои простыни.
 - Не волнуйся дорогая, мне просто было нужно выяснить для себя кое-что и кажется всё нормально. Успокойся Эв! Зная что с меня взятки гладки и что спорить со мной бесполезно, поставив поднос с кофе на стол она помогла остановить мне кровь и сменить бельё. После выпитого кофе почему-то потянуло в сон.
- Ладно, Вулл, отсыпайся, теперь ты пойдёшь на поправку. - Я кивнул, лёгкая дремота наступала на моё израненное сознание.
«К черту, всё к черту, спать, спать, спать», - приказывал я себе, проваливаясь в сон.