Дверь захлопнулась.
И она осталась наедине с ночью, в мокрых объятьях холодного дождя. В ее огромных глазах игрались золотые фонари, размытые мокрыми нитями небесных слез. Отблески автомобильных фар вспыхивали и так же внезапно гасли, словно сами глаза то оживали, то умирали на миг. Промозглый ветер заставлял их слезиться, наполняя бездонные зеленые озера влагой, в которой тонули отражения последней желтой листвы и черных трещин голых ветвей.
Наверное, именно так все и кончается, со звуком захлопнувшейся двери. Жизнь словно замирает на миг, миг, который может тянуться порой очень долго, прерывая то, что было только что, и то, что должно вот - вот наступить.
И ты оказываешься между прошлым - прошлым теплом твоей семьи, шорохами и запахами твоей квартиры, уютом домашнего очага, лаской и нежностью некогда таких родных и знакомых людей.
И будущим - на пороге холодного, неизвестного будущего, словно на краю темной пропасти, наполненной миллионом звезд. И совсем не ясно, сколько можно сделать шагов вперед, чтобы не сорваться вниз прежде, чем разглядишь сумеречный отблеск нового пути к своей новой звезде.
Из-под колес проезжающих мимо машин летели грязные брызги, как и из-под огромных ног прохожих.
Она прижалась плотнее к стене, от которой несло холодом, укрывшись под козырьком подоконника, чтобы не промокнуть окончательно, и невольно жалобно мяукнула...
- Ну, что, шельма? Потерялась?? Али выгнали тебя, сердешную? - рука наклонившейся старухи была холодная и костлявая. Поглаживая по спинке, она перебирала позвонки, словно проверяя, все ли на месте. Из-под свободно повязанного платка, совсем не было видно лица, только где-то глубоко сверкнули две искорки, давая понять, что глазницы не пустые.
Чувство страха и резкого озноба подбросило ее, словно на пружинках, и отнесло на пару метров. Промочив лапы, она бросилась бежать со всех ног, куда глаза глядят, и неслась так до тех пор, пока далеко за спиной не остался рев машин, шорох шагов и яркие вспышки света.
Вскочив на ходу куда повыше, она юркнула под тяжелый полог брезента и внезапно оказалась в тепле и сухости. Осторожно обнюхав все вокруг, нашла местечко, где свернулась клубочком и забылась чутким полусном.
Если что-то вдруг кончается, то непременно начинается нечто иное. Она точно знала, что когда все листья облетят, и перестанут лить дожди, пойдет снег. Белые нежные снежинки будут смешно таять на носу. И если их ловить и кусать, то во рту остаются капельки прохлады. Но в такое время, все же лучше сидеть на подоконнике в теплой комнате и смотреть из окна, как несет ветер куда-то закутанных прохожих.
Но как только кончится это время, обязательно начнется более прекрасное, когда можно поваляться на том же подоконнике, жмурясь от неги и, подставляя под солнечные лучи пузико, нежно мурлыкать.
Она вздрогнула от сильного грохота, вскочила на лапы и тут же свалилась на пол, заскользив к деревянной стене. Цепляясь когтями за доски, высунула мордочку из под брезента и увидела, как быстро мелькают деревья, растущие вдоль дороги. Так, распластавшись на полу, растопырив до боли когти продолжалось нелегкое путешествие в неизвестность...
Привыкнуть к грохоту и качке было невозможно. Но глаза все равно закрывались, а в голове наступал легкий дурман. Чудилось, словно она котенок, и мнет мягкими лапами животик матери. Словно бегает за своим хвостом, ловит в высокой траве бабочек и играет с одуванчиками. Сладкое тепло разливалось по маленькому тельцу... пока все вдруг не заглохло, и не наступила относительная тишина.
Осторожно выбравшись из укрытия, она соскользнула с кузова грузовика и оказалась на черном затоптанном полу. Оглядевшись, вдруг заметила, что на нее пялятся три пары удивленных глаз.
- Вот, шельма!! Ты смотри, эт она со мной приехала!- звучно разгоготался дядька, - Это ж скока километров мы намотали, а я и не знал, что везу попутчика!
- Кыс-кыс-кыс - раздалось с другой стороны, - Смотри, какая она пестрая, это на удачу. Говорят, что трехцветные кошки приносят счастье.
- Ну, вот и забирайте себе это счастье, - с хохотом промолвил звучный дядька, - У меня такого добра целый двор.
К ней осторожно подошел человек и протянул кусочек котлеты.
- На, ешь, Шельма, небось, голодная! - ласково промолвил он.
С этого ароматного кусочка и началась ее жизнь на новом месте, в новом городе и с новым именем.
Оказалось, что в такой компании можно легко пережить холода и промозглую весну, встретить свою любовь и получить от нее в подарок четыре пушистых комочка, из которых трое - вылитый папа, а четвертый - она сама словно в зеркале, но несколько лет назад.
- Какая лапочка!! Ах, какая красавица! Трехцветная!!
Шельма оторвалась от еды и удивленно посмотрела в сторону восхищенных голосов.
- Неужели это еще про меня? - подумала она, - Мурррмяу, - произнесла вслух.
Но взгляды восхищенных девиц были направлены не на нее, а на ее маленькое отражение, этот толстый забавный комочек с задранным хвостиком, пытающийся грызануть кусочек вискаса.
- А отдайте нам эту прелесть? Что ей тут делать на ремзоне? Под колеса попадет или блохи заедят!? А мы обещаем растить и ухаживать, - продолжали свои восхищения милые дамочки.
Так и попала Котенка в новую семью, в большую квартиру старинного дома одного огромного города...