16 июля 1992 года, четверг.
Алексей Круглов позвонил нам во второй половине дня и на правах старого друга напросился в гости. Вечер мы собирались провести дома, поэтому очень обрадовались возможности отложить запланированные дела, чтобы за чаем и оладьями поболтать о разных разностях.
Мы – моя младшая сестра Марина и я – познакомились с Алексеем шесть лет назад в литературном клубе. Мы писали стихи и прозу. Алексей не писал ничего, но любил критиковать других, не давая спуску ни робким новичкам, ни признанным авторам, чем восстановил против себя многих членов клуба. Мы не раз спорили с ним, но самоуверенность не позволяла нам принимать его замечания слишком близко к сердцу.
С Алексеем нам было интересно. Он любил природу и все выходные проводил в туристских походах. С ним и небольшой компанией его друзей мы облазили все соседние горы, ходили на дикий пляж и на мол, вечерами после работы блуждали по безлюдным улочкам городской окраины, где начинаются дачные участки.
Алексей и его друзья-туристы работали на заводе, жили в рабочем общежитии. Иногда они приглашали нас к себе на чай и устраивали просмотр слайдов и фотографий, сделанных в походах.
В конце 1987 года литературный клуб распался. Компания туристов продержалась ещё некоторое время, а затем на заводе началось большое сокращение штатов, и наши друзья из общежития разъехались, кто куда. Алексей укатил на Украину, занялся бизнесом и нашёл себе подругу в Киеве.
В феврале 1990 года я уволилась из горкома комсомола, где временно работала бухгалтером, и отправилась в Петропавловск-Камчатский к тёте. Прогостив у неё несколько месяцев, вернулась домой и, к ужасу своей интеллигентной семьи, устроилась почтальоном на Главпочтамт. Это не было формой эпатажа. Просто я чувствовала, что больше не могу жить так, как жила прежде. После путешествия на Камчатку и Командорские острова, наш город казался мне скучным и убогим. Моя новая работа нравилась мне, но требовала большой физической выносливости. Я очень уставала и выходные теперь проводила дома.
Наши знакомые по литературному клубу решили выпустить за свой счёт небольшой сборник и предложили нам с Мариной участвовать. Я подготовила к публикации приключенческий рассказ, Марина – несколько стихотворений.
Со сборником ничего не получилось. То было время, когда из-за дефицита бумаги одно за другим закрывались мелкие печатные издания, а центральные газеты и журналы начали выходить с большим опозданием, сдвоенными номерами.
В конце июня 1992 года Алексей приехал в наш город по делам. За те полтора года, что мы не виделись с ним, в моей жизни произошла очень существенная перемена: я занялась магией.
Причина моего нового увлечения заключалась в следующем. Я писала книгу, главный герой которой был колдуном. Когда, десять лет назад, ещё в школе, я задумала и начала мистическую повесть, в последствии выросшую до размеров романа, мне казалось, что нет ничего проще, чем выдумать приключения человека, способного решить все свои проблемы неожиданным, необычным способом. Но вскоре я поняла, что воплотить на бумаге мой замысел будет нелегко. Чем дальше я углублялась в дебри своего сюжета, тем сильнее ощущала собственное невежество в вопросах колдовства. Как вызывают дьявола? Что чувствует человек, когда ему является потустороннее существо? Мне некого было спросить об этом. Я полагалась на собственную интуицию. К счастью, у меня хватило ума полностью довериться своему персонажу.
Колдун оказался настоящим. Он знал то, что было неизвестно мне. Я не смогла втиснуть его в жёсткие рамки своего замысла. Он не желал подчиняться моей воле. Эта ситуация знакома многим пишущим. В какой-то момент автор внезапно обнаруживает, что его герои вышли из повиновения и уже не играют задуманные им сцены, а импровизируют, предоставив ему наблюдать за их действиями со стороны.
Так поступил со мной Конрад. Первоначально действие моей книги происходило в Чехии середины семнадцатого столетия. Он изменил мой сюжет. Настойчиво, из ночи в ночь, он являлся мне во сне, в обстановке, совершенно не похожей на ту, в которую я поместила его. Я видела чужое холодное море и маленький парусник, скользящий между безлюдными островами. Мне снились морские путешествия и сражения, которых не было в моём романе. В неведомом мне мире Конрад жил своей, неизвестной мне, жизнью. И я перестала спорить с ним. Я предоставила ему полную свободу и не пожалела об этом. Книга стала интереснее, рождаясь из сновидений и медитаций, как и сам образ моего персонажа.
Меня зовут Неле, как вечную подругу Тиля Уленшпигеля. Говорят, что имя влияет на судьбу своего хозяина. Думаю, это действительно так, потому что с самого раннего детства меня сопровождает мистика.
Конрад появился в моей жизни намного раньше, чем я начала писать о нём. Светловолосый, худощавый, с хищными чертами лица, с прозрачными глазами, в которых временами отражалась чистая морская синева, он был героем всех моих детских игр. Я называла его разными именами, заставляла выступать в нескольких ролях одновременно, не осознавая, что это один и тот же актёр театра моего воображения. Мои первые литературные опыты были связаны с этим образом. Какую бы тему я не избрала, ему находилось место в любом моём замысле. Если бы мне повезло встретить в жизни человека, настолько же близкого мне, он стал бы моей единственной любовью. Но люди, с которыми меня сводили обстоятельства, были слишком непохожи на него.
Я видела немало интересных личностей, больших оригиналов, получала от них множество разнообразной информации, но настоящей духовной близости у меня не было ни с кем. Я мечтала о таком друге, который мог бы заменить мне весь мир. Должен же был существовать где-то на земле мой духовный двойник! Я упорно искала его и в своём городе, и во всё более и более далёких краях.
С началом Перестройки возникла мода на переписку с иностранцами. Журналы и газеты печатали адреса зарубежных любителей эпистолярного жанра, желающих найти друзей и возлюбленных в СССР. Я активно включилась в это развлечение. С 1985 по 1990 год у меня появилось больше сорока партнёров по переписке во всём мире. Один из моих немецких друзей, получив мою фотографию, пожелал ближе познакомиться со мной, намекая на возможность брака. Он оформил мне вызов. Я не поехала, о чём и по сей день не жалею. Возможно, тот немец был моей судьбой, но он не был тем, кого я любила и искала.
С каждым годом перемены в стране становились заметнее. Они радовали меня. Я верила в Перестройку. Всё старое, косное, патриархальное уходило в небытиё. Рушился ненавистный мир ограничений и запретов. Темы, в прошлом запрещённые, вдруг обрели популярность, и я поняла, что имею шансы стать модной писательницей. Моё пристрастие к мистическому жанру больше никого не удивляло. Граждане СССР, воспитанные в духе атеизма, ударились в религию и оккультные науки. Теория Дарвина о происхождении человека от обезьяны перестала удовлетворять широкие массы трудящихся, желающих быть потомками Адама и Евы или, на худой конец, пришельцев из Космоса. Невесть откуда в нашем, прежде свободном от суеверий и религиозного мракобесия обществе, появилась целая орава колдунов, ведьм, астрологов, предсказателей, знахарей, шаманов, контактёров с внеземными цивилизациями. Средства массовой информации сделали им рекламу. Профессия экстрасенса стала престижной. По всей стране открывались школы и курсы экстрасенсорики. Всё это было для меня как нельзя кстати. Моя работа над романом пошла быстрее.
В марте 1991 года я окончила курсы биоэнергетики при Кишинёвском международном центре нетрадиционных методов оздоровления, а затем вступила в созданную у нас в городе Ассоциацию экстрасенсов и уфологов. По субботам члены Ассоциации собирались в Большом зале городской филармонии, слушали лекции психотерапевтов и биоэнергетиков, проводили коллективные медитации, оздоровительные сеансы, обменивались опытом. Перед нами выступали известные в городе колдуны, контактёры с ВЦ (внеземными цивилизациями), приезжие мастера гипноза, факиры, астрологи. Здесь же, прямо в зале, продавалась оккультная литература, свечи, индийские благовония, рамки и маятники для биолокации, камни, амулеты, аудиокассеты с записями медитационной музыки.
Моя домашняя библиотека пополнилась работами Штайнера, Тухолки, Лидбитера, Блаватской. «Практическая магия» доктора Папюса стала моей настольной книгой. Я занималась по ней довольно успешно. Прежде я и не подозревала, что обладаю способностями к колдовству. Наша семья была глубоко атеистической. Домашние не одобряли моего увлечения мистикой, но теперь примирились с тем, что в их доме появилась самая настоящая ведьма. Примирились, кстати, совершенно спокойно. Мне повезло, что я воспитывалась в семье, где о религии всегда говорили как о пережитке прошлого. Я была свободна от религиозных догм и могла выбирать сама, во что мне верить и чему поклоняться.
«Ты только не сойди с ума со своей ерундой», - это было единственное напутствие мамы.
Начинающие экстрасенсы постоянно находятся под угрозой сумасшествия, но я даже не допускала мысли о том, что со мной может случиться подобное. У меня не было ни дурных привычек, ни навязчивых идей и, что особенно важно для тех, кто занимается без опытного наставника, я совершенно не боялась потустороннего.
Мои первые опыты воздействия на людей и предметы удавались, и это вдохновляло меня. Я убедила себя в том, что с помощью магии смогу добиться в жизни абсолютно всего, получить ответы на все интересующие меня вопросы. Но главное, у меня появилась возможность найти во Вселенной человека, о котором я мечтала. Я уже почти разуверилась в его физической реальности, но в мире ином наблюдала за ним, любовалась им. Я была безумно влюблена в него и иногда среди ночи вдруг чувствовала, как его руки крепко обхватывают мои плечи. Это был инкубус. В его образе воплотились мои представления о колдовстве.
Следя за его действиями в сюжете моей книги, я слышала, как он разговаривает с другими персонажами. Я хорошо знала его голос, то мягкий и ласковый, то резкий и насмешливый. Но не было случая, чтобы он заговорил со мной или я обратилась к нему. Наши свидания с ним вне романа проходили в полном молчании. Я просто знала, чего он хочет, зачем пришёл. Это знание возникало внезапно, как озарение. Он появлялся без зова и уходил без моего согласия. Мне хотелось научиться вызывать его по своему желанию. Тогда я обрела бы невидимого друга и помощника, с которым не рассталась бы и после смерти.
Конечно, я не собиралась рассказывать Алексею о моих замыслах, но, естественно, намеревалась похвастаться своим дипломом экстрасенса – не зря же я получила эту красивую, красную с золотыми буквами игрушку!
Люблю подразнить Алексея! Он владеет гипнозом, занимается йогой, но, будучи убеждённым атеистом, отвергает её духовную сторону. Религию он ненавидит и выходит из себя, когда в его присутствии кто-либо осмеливается заявить, что верит в возможность существования чего-то сверхъестественного. Тем не менее, он всегда не прочь поговорить о мистике и религии с достаточно эрудированными в этих вопросах людьми. В числе его знакомых есть баптисты, православные христиане, экстрасенсы и цыгане, гадающие на рынке.
Пока Алексей жил в нашем городе, руководитель баптистской общины не знал покоя. Алексей ходил в молельный дом, был знаком со всеми молодыми прихожанами и не упускал случая побеседовать с ними о религии и атеизме. Однажды он пригласил баптистов к себе в общежитие и устроил диспут на тему «Бога нет, а Библия врёт». Нам с Мариной повезло присутствовать на этом историческом мероприятии. Проспорив на повышенных тонах часов шесть, участники диспута расстались, гордые собственным красноречием и ещё более уверенные в своей правоте.
В ту пору мы конфликтовали с Алексеем из-за его грубых отзывов о наших стихах и, конечно, не преминули испортить ему настроение, заявив, что аргументы баптистов показались нам убедительными. Этого предательства он не смог нам простить и с тех пор считал нас глупыми фантазёрками, легко поддающимися дурному влиянию.
***
Алексей появился, как обычно, с опозданием. Чайник вскипел, остыл, и мы снова поставили его на плиту.
В обществе Алексея я чувствую себя комфортнее, когда на мне домашний халат и тапочки, а не нарядное платье. О косметике, бижутерии и высоких каблуках при нём лучше не заикаться. Алексей не выносит, когда женщины стараются приукрасить то, что дано им природой. Его идеал – естественность и непосредственность первобытного человека, причём не только в одежде, но и в общении с окружающими. К этому идеалу он стремится с большим упорством и пытается навязать его всем своим знакомым обоего пола. Он любит демонстрировать презрение к условностям всякого рода, говорит, что думает, ни с кем и ни с чем не считаясь, принципиально не курит и не употребляет спиртное. Носит потёртые вельветовые брюки горчичного цвета, свитер, кеды или ботинки и старую штормовку, пропахшую дымом туристских костров. Летом, в самую жару, его гардероб состоит из спортивной майки, лёгких брюк и пляжных сандалий.
Наш маленький приморский городок, где по статистике на семьдесят тысяч жителей приходится больше двухсот разных национальностей, Алексей считает средоточием космополитизма, мракобесия, сексуальных извращений, наркомании, уголовщины и вообще всякого зла. Тем не менее, летом он охотно приезжает сюда поваляться на пляже.
А для меня самое главное в жизни – это море. Я могу жить и быть счастливой только там, где плещутся его нефритовые волны. Даже если у меня нет времени ходить на пляж, мне достаточно знать, что оно лежит в нескольких кварталах от моего дома, уходя за обманчивую линию горизонта.
Разувшись в коридоре, наш гость царственным жестом протянул Марине купленный по пути к нам букетик гвоздик, не спеша прошёл в комнату и остановился перед заставленной книгами стенкой.
Читать он любит, но не одобряет подбор книг в нашей домашней библиотеке. Диккенс, Пушкин, Майн Рид, Грин, Уайльд и иже с ними его не интересуют. Он читает только «серьёзную» литературу: многотомные труды по философии, психологии, политэкономии, толковые словари. Всё остальное, по его мнению, ненужный хлам.
Заметив на одной из полок «Практическую магию», Алексей удивлённо хмыкнул, снял её, полистал и поставил на место.
- Вот, значит, чем вы заинтересовались, – сказал он, садясь за стол.
Марина разлила чай по чашкам.
Предвкушая очередное грандиозное препирательство, я сообщила Алексею, что окончила курсы экстрасенсорики.
- Шарлатанство! – немедленно отреагировал он и тут же поинтересовался: - Ну, и чему вас там учили?
Я начала рассказывать о курсах, где нас, в основном, обучали лечению биоэнергией по методу Джуны Давиташвили. Для подавляющего большинства моих сокурсников этот метод заключался в бездумном проделывании определённых пассов над телом доверчивого пациента, воображающего, что таким образом его вылечат от всех его болезней.
Второй курс был интереснее. Нас учили чтению и передаче мыслей, воздействию психической энергией на людей и предметы, лечению порчи и сглаза.
- Да, порча, сглаз… Сейчас об этом много пишут и говорят, – пренебрежительно заметил Алексей. – Информация, рассчитанная на легковерный женский пол.
- Ну почему же? – возразила я. – Насколько мне известно, в области оккультных наук мужчины проявляют себя гораздо активнее, чем женщины. Кто сейчас на виду? Кашпировский, Чумак, Лонго, Тарасов. А из женщин-экстрасенсов у нас по-настоящему известна только Джуна.
Алексей намного старше нас с Мариной. Ему уже под сорок. Он пережил немало разнообразных приключений и считает себя человеком, умудрённым богатым жизненным опытом. К тому же он твёрдо убеждён в интеллектуальном превосходстве своего пола.
- Понимаешь, мужчины – добытчики, – снисходительно пояснил он. – Им нужно кормить семью, вот они и зарабатывают, кто как может. Неужели ты думаешь, что тот же Чумак или Кашпировский действительно кого-нибудь вылечили? Всё это блеф. Просто наши люди ленивы и легко поддаются внушению. Когда такой шарлатан заявляет с экрана, что может вылечить любую болезнь, ему верят, потому что посидеть полчасика у телевизора проще, чем заниматься спортом для своего здоровья.
Алексей был отчасти прав. Подавляющее большинство экстрасенсов, с которыми мне приходилось общаться в Ассоциации, были либо шарлатанами, либо людьми с явными психическими отклонениями. Но насчёт знаменитостей я не могла согласиться с ним. На лечебных телесеансах Кашпировского у нашей тёти потемнели седые волосы, а у бабушки прошла экзема. Я сказала об этом. Алексей возразил, что экзема, вероятно, прошла сама собой, а седые волосы могли потемнеть только в воображении тёти. На самом деле их количество было вовсе не таким большим, как она себе представляла, и после сеанса она наконец-то увидела это.
Между нами завязался бурный спор. Марина приняла в нём участие на моей стороне. Перепалка грозила затянуться на весь вечер, но Алексей неожиданно прекратил её.
- Кстати, у меня есть друг-экстрасенс, – сказал он. – Я сейчас живу у него на квартире. Так вот, он рассуждает точно, как вы. Надо вас с ним познакомить.
***
На следующий день он привёл к нам этого друга.
Я успела насмотреться на наших городских знатоков оккультных наук, и моё мнение о них не слишком отличалось от мнения Алексея обо всех оккультистах вообще. Когда он сказал нам о своём друге-экстрасенсе, я представила себе нагловатого ловеласа с крепкими мускулами и слащавой улыбочкой – убеждённого бездельника, любителя выпить на дармовщинку и поболтать в приятной компании о чём-нибудь эдаком, неизвестном и неизученном, к чему он, в отличие от присутствующих, сподобился прикоснуться. Кроме того, я думала, что этот человек, если не коротышка, то, во всяком случае, не намного выше меня. Алексей не любит высоких людей. Сам он небольшого роста и в их обществе чувствует себя несколько униженно. Поэтому я была удивлена, когда, открыв дверь, увидела рядом с Алексеем высокого худого мужчину лет сорока, одетого в белый спортивный костюм и кроссовки.
Мы с Мариной проводили гостей в зал. Друг Алексея молча уселся на стул спиной к окну. Я устроилась на диване напротив.
- Это Сергей, – представил нам Алексей своего друга и, обращаясь к нему, сказал с улыбкой, которую вполне можно было назвать ехидной:
- Сергей, это Неле и Марина. Они интересуются экстрасенсорикой, ходят в литературный клуб. Мариночка пишет стихи…
- Уже не пишу, – вставила Марина.
- А Неле работает над мистическим романом, – как ни в чём не бывало, закончил Алексей.
Сергей бесцеремонно уставился на меня. Я тоже рассматривала его, стараясь понять, почему, ещё не сказав ни слова, он уже вызвал у меня неприязнь.
Несмотря на высокий рост и широкие плечи, он казался хрупким. Такое впечатление создавала не только худоба, но и черты лица: длинный тонкий нос с горбинкой, маленький пухлый, капризный рот, карие, слегка навыкате, глаза, густые ресницы, красиво очерченные, словно подведённые, брови. Неправильную форму головы, несколько суженной к вискам, скрывали эффектные седые кудри почти до плеч. Такая внешность могла бы принадлежать артисту или поэту, во всяком случае, человеку, претендующему на право считаться творческой личностью. Но глаза говорили о другом. Взгляд Сергея не был магнетическим, не излучал энергии, как у профессионального экстрасенса, но в нём была какая-то холодная бесцеремонная недоброжелательность, будто его обладатель знал досконально всё самое плохое обо всех присутствующих и пришёл сюда, чтобы сообщить нам об этом.
«Он не колдун», – подумала я, чувствуя, как мой первоначальный интерес к нему сменяется разочарованием. В Ассоциации экстрасенсов и уфологов таких личностей было предостаточно. Они ужасно гордились своими достижениями в области экстрасенсорики, которые, в основном, сводились к возможности иногда увидеть чью-нибудь ауру или услышать шаги домового у себя в квартире. Собираясь группой, эти люди вели долгие скучные разговоры о духовном самосовершенствовании, предсказаниях модных астрологов, карме и высоком космическом предназначении России. Перемывали косточки знаменитым оккультистам прошлого, обсуждали удачи и промахи коллег по ассоциации, хвастались собственными успехами в лечении разнообразных заболеваний от рака до поноса, но дальше болтовни у них дело не шло. Меня же интересовала практическая деятельность. Мне был нужен учитель – настоящий колдун, который согласился бы работать со мной.
Конечно, я не рассчитывала на то, что друг Алексея окажется именно таким человеком, но мне хотелось познакомиться с ним. Мы могли бы заниматься вместе. Увы, одного взгляда на Сергея мне оказалось достаточно, чтобы понять, что дружбы между нами не будет, даже если наши цели в жизни совпадают.
- Ну, я вижу, что твоя книга слабенькая, – сказал Сергей таким уверенным тоном, словно прочитал её от корки до корки.
Я слегка опешила. В своё время мне пришлось выслушать немало гадостей о моём романе от коллег по литературному клубу, которым я давала читать главы своей незаконченной рукописи, заведомо зная, что буду жестоко раскритикована. Но тут меня попросту оскорбили, причём без всякого повода с моей стороны. Решительно и бесстрастно определили по одному взгляду на меня, чего стоит моя работа. С таким вопиющим хамством я ещё не сталкивалась.
- Как ты можешь судить о том, слабая или сильная моя книга, если она ещё не окончена? – спросила я.
Ответ Сергея был просто потрясающим.
- Ты пишешь не от Бога, – с инквизиторской суровостью изрёк наш гость. – За тобой стоят тёмные силы, поэтому ты никогда не создашь настоящий шедевр.
Мельком взглянув на Алексея, я увидела на его вахлацкой физиономии ядовитую ухмылочку. Вот паразит! Он же нарочно притащил к нам этого придурка, чтобы позабавиться.
Тирада Сергея вызвала у меня те же мысли и чувства, которые вызывали у окружающих речи Дон Кихота. Тощий долговязый гость и внешне напоминал знаменитого рыцаря.
- Почему ты решил, что за мной стоят тёмные силы?
- Ну, я же вижу! – с инфантильной самоуверенностью заявил Сергей, ничуть не смущённый моим насмешливым тоном.
- И много их?
- Много. Сатана полностью контролирует тебя.
Честно говоря, до сих пор я не подозревала, что являюсь такой важной персоной при дворе Князя Тьмы. Я была бы польщена, если бы верила в реальное существование библейского Сатаны. К сожалению, Библия в нашем доме не пользовалась уважением. Я сказала об этом Сергею.
Громы и молнии! Иными словами я не могу охарактеризовать его реакцию на моё заявление. Вытаращив на меня глаза, он понёс много раз слышанную и читанную мною чушь о Боге и Дьяволе. Он говорил, что Сатана в наши дни действует особенно коварными методами, стремясь удержать Землю в своих руках. Он вещал о близящемся Армагеддоне и о великих святых, посланных Богом в мир, чтобы подготовить человечество ко второму пришествию Христа. Он клеймил позором вольных и невольных служителей Тьмы. Всё это звучало, если и не вполне убедительно, то, во всяком случае, впечатляюще, но мне не хотелось никакого пришествия и было глубоко плевать на козни тёмных сил. Я желала только, чтобы наш полоумный гость поскорее закончил свою пламенную речь и убрался восвояси.
Вместо этого он завёл со мной нудную дискуссию о христианстве и буддизме. Марине стало скучно, и она подсела к Алексею.
-Ну, как тебе?.. – шёпотом спросил тот, имея в виду Сергея.
Марина поморщилась:
- Дурак какой-то…
- Ну нет, ты его недооцениваешь. Он очень интересный человек, много знает. Мы с ним часами разговариваем, спорим. У него, конечно, своеобразные взгляды. Он вообще рассматривает мир, как аквариум, где рыбы поедают друг друга.
- Да?
- Но когда необходимо, он вмешивается и воздействует на события, чтобы восстановить справедливость.
Марина заинтересовалась и стала прислушиваться к нашему разговору. К тому времени мы оставили религию в покое и переключились на экстрасенсорику.
- А ты пробовала влиять на погоду? – спросил меня Сергей.
- Самостоятельно не пробовала, но на курсах биоэнергетики мы однажды разгоняли дождевые облака, чтобы обеспечить себе возможность поехать в лес и заниматься на поляне, а не в помещении.
- И как вы разгоняли?
- Очень просто. Нас было человек пятнадцать. Встали во дворе, объединили энергию и направленным лучом начали рассеивать тучи.
- Я это делал в одиночку, – снисходительно усмехнулся Сергей.
Я отнеслась к его замечанию скептически. Видя, что ему не поверили, он рассказал, как, возвращаясь с работы, решил для интереса вызвать маленький дождик, но перестарался: вместо дождика вызвал ливень с градом и промок до нитки. Я приняла его рассказ за обычный трёп. Единственное, что меня удивляло, это серьёзность, с которой слушала Сергея Марина. Я привыкла к тому, что во всех спорах и конфликтах она всегда принимала мою сторону, но на этот раз было не так. Болтовня Сергея произвела на неё впечатление, возможно, потому что она не бывала со мной на сборищах экстрасенсов и никогда прежде не сталкивалась с людьми, подобными нашему гостю. За свою молчаливую поддержку Марина удостоилась его похвалы. Он сказал, что она – от Сил Света и намного талантливее меня. Услышав такое, я решила, что Сергея в нашем доме больше не будет.
Мы с Мариной всегда были очень близки – ближе, чем обычно бывают сёстры, между которыми существенная разница в возрасте. Я старше неё на четыре с лишним года и до двенадцати лет жила у прабабушки. Марину я видела изредка, когда мама приезжала с ней к нам в гости. В год, когда родители забрали меня домой, Марина пошла в школу. До этих пор мы с ней мало знали друг друга, но быстро нашли общий язык. Мы играли и гуляли только вместе. У нас были общие друзья.
Я окончила пятый класс, а Марина – первый, когда мы впервые попробовали записать то, во что играли. Мы писали стихи и рассказы, вместе разрабатывали сюжеты и делили работу пополам: каждый трудился над своей частью. Марине, в силу её темперамента, лучше удавались диалоги, описания природы и обстановки. Я предпочитала эпизоды, где события развивались быстро, а герои разговаривали мало.
Это была увлекательнейшая игра. Мы выработали общий стиль. Наши интересы, вкусы и мнения настолько совпадали, что мы никогда не ссорились и почти не спорили. Но во все времена наша дружба вызывала чёрную зависть окружающих. Нас пытались поссорить школьные подруги и коллеги по работе, а главное – «добрые друзья» из литературного клуба. Из всех наших завистников наиболее злобными и агрессивными были именно литераторы. Стремясь разрушить наш дуэт, они прибегали к лести и клевете, причём обращались, как правило, к Марине. Они уверяли её, что она – настоящая поэтесса, что её талант ещё не раскрылся, а я – воинствующая бездарь – присваиваю плоды её труда, навязываясь ей в соавторы. Они доверительно советовали ей не поддаваться моему влиянию, не уступать мне, отделиться от меня и работать самостоятельно. А мне с ухмылками говорили, что Марина «очень домашняя девочка», не знакомая с настоящей жизнью, поэтому у неё такие книжные, такие романтические стихи.
Мы не обращали внимания на эти сплетни и по-прежнему работали вдвоём. Мой роман о колдуне был также и романом Марины. Она писала его третью часть и ввела в мой сюжет своих персонажей. Сергей, естественно, не предполагал, что его презрительный отзыв о моей книге касался не только меня.
Итак, обругав наше совместное произведение и возвестив нам о начале Армагеддона, долговязый приятель Алексея заявил, что должен ещё кое-что сделать в городе, и удалился.
Алексей ушёл вместе с ним, но два часа спустя снова заглянул к нам – узнать наше мнение о Сергее. Я честно высказала всё, что думала об этом типе, и попросила Алексея никогда больше не приводить его.
Прошло три дня. Мы с Мариной успели забыть о Сергее. И вдруг утром он позвонил нам по чрезвычайно важному делу. Он нуждался в совете – какое домашнее животное ему завести. Помянув недобрым словом Алексея, который дал этому придурку номер нашего телефона, я посоветовала Сергею завести хомяка.
- Нет, знаешь, – цедил Сергей слова в трубку, явно стараясь растянуть беседу. – С хомяками слишком много возни, а мне некогда. Я, наверное, лучше заведу рыбок.
- Хоть крокодила, – с досадой проворчала я, кладя трубку.
***
В этот день я вернулась с работы раньше своих домочадцев, покормила наше маленькое домашнее хозяйство – кота и хомяка – и устроилась у себя в комнате с вышиванием.
Когда раздался звонок в дверь, я решила, что это пришёл отец. Он вечно забывает ключи от квартиры.
Я никогда не отпираю дверь, не заглянув предварительно в «глазок», но в этот раз меня словно отключили. Мне показалось, что за дверью стоит кто-то свой, член семьи, и я открыла.
Увидев Сергея, я ощутила себя так, будто меня грубо толкнул на улице встречный прохожий.
- Здравствуй, – сказал «воин Света» с лучезарной улыбкой и, не ожидая моего приглашения, шагнул через порог.
Я впустила его только потому, что не хотела обижать Алексея. Всё-таки Сергей был его другом. Но Сергей, по-видимому, счёл, что меня очень заинтересовала наша с ним беседа о рыбках и что я не прочь её продолжить.
- Может, пригласишь меня в комнату? – спросил он таким тоном, будто я забыла выполнить свой священный долг. – Не будем же мы стоять в коридоре!
Я пожала плечами.
- Ну, заходи, если хочешь.
На подоконнике в моей комнате мирно спал кот.
- Чёрный, – нахмурился гость, усаживаясь на стул.
- Да, чёрный, – я взяла кота на руки. – Его зовут Черныш. Банальное имя для чёрного кота. Я бы дала ему другое, но эта привилегия досталась его прежней хозяйке. Мы взяли его, когда ему было уже четыре месяца, и он успел привыкнуть к своему имени.
Кот замурлыкал, прильнув головой к моему плечу. Глаза его были закрыты, симпатичная мордашка выражала удовольствие. Он любит, когда я ношу его на руках и баюкаю, как ребёнка. Тогда он улыбается. Удивительно приятное зрелище – кошачья улыбка.
Сергей наблюдал за мной, надув пухлые губы. Его мысль звучала у меня в голове:
«Ведьма и её колдовское животное».
Видел бы он, как этот «колдовской» кот носится по квартире, катая, словно мячик, плюшевого цыплёнка!
Но Сергей видел другое. Взгляд его выпуклых карих глаз обратился в пространство за моей спиной. Там стоял диван, над которым висела репродукция картины «Рубка леса».
- Если ты видишь в астрале, посмотри, кто сейчас стоит позади тебя.
- Диван, – сказала я.
Сергей вздрогнул и напрягся, глаза у него округлились: в соседней комнате раздался странный металлический скрежет, будто черти в аду взялись чистить свои сковороды, а затем что-то гулко шлёпнулось на лист железа. Не иначе, как отрубленная человеческая голова скатилась на раскалённый противень!
- Что это?!
Мне стало весело. В соседней комнате стояла большая металлическая клетка, в которой жил розовый сиамский хомячок. В свободное от сна и еды время он с удовольствием забирался под самый потолок своего жилища и шумно точил зубы о верхние прутья, а потом переползал на перекладину, с неё – на качели и оттуда с оглушительным грохотом прыгал на дно клетки.
Приоткрыв дверь в «хомячью» комнату, я показала Сергею виновника адского шума. Убедившись, что я не прячу в квартире никого из подручных дьявола, мой гость снова оседлал стул и заговорил о Библии. Излюбленная тема наших экстрасенсов!
А меня интересовало как раз именно то, на что христианство наложило строжайший запрет. Я хотела знать всё о потустороннем, иметь доступ к любой информации, видеть прошлое и будущее, проникать в другие измерения и общаться с их обитателями.
О магии Сергей говорил охотно, но после нескольких минут беседы с ним у меня голова пошла кругом. Он противоречил мне во всём, любое моё утверждение принимал в штыки, не желал соглашаться со мной даже в мелочах. Мой образ жизни, мои представления о добре и зле, мои интересы – всё, что составляло основу моей личности, он отвергал с таким негодованием, словно поставил своей задачей уничтожить меня как разумное существо.
Алексей тоже любил спорить со мной, мы расходились с ним во мнениях по многим вопросам, тем не менее, в его обществе я чувствовала себя, прежде всего, женщиной, а не идейным противником, в борьбе с которым все средства хороши. Сергей же видел во мне только дьяволопоклонницу, и это меня бесило.
Женщины не всегда относились ко мне хорошо, но с мужчинами я обычно ладила. Среди представителей сильного пола у меня никогда не было настоящих врагов. Даже мои поклонники, которым я отказала, остались моими добрыми знакомыми. Алексей, кстати, был в их числе. Года три назад он претендовал на роль самого близкого мне человека. Заключить брак мы не могли, так как Алексей женат и, хотя с женой он не живёт давно, они не разведены. Я бы не вышла за него, даже если бы он был свободен. Мы совершенно не подходили друг другу. Но то, что он не мог зарегистрироваться со мной, дало мне повод отказать ему «красиво» и сохранить с ним дружеские отношения.
По словам Алексея, Сергей недавно развёлся с женой и пока не нашёл ей замену. Глядя на него, я подумала, что с ним можно было бы пофлиртовать. Я пыталась угадать, сколько ему лет. Внешне он выглядел старше Алексея, в то же время в нём было что-то инфантильное. Неудивительно, что он не ужился с женой. Если он ежедневно доставал её разговорами о Библии…
- Вообще-то я хотел попросить у тебя «Практическую магию» до послезавтра,– сказал Сергей.
- Вообще-то я не даю свои книги посторонним людям, – в тон ему ответила я. – «Практическая магия» продаётся в книжном магазине.
Сергей обиженно пожал плечами.
- Ну, как хочешь.
Оставив его в обществе кота Черныша, я сходила за «Практической магией» и вручила её Сергею с дружеским напутствием:
- Смотри, чтобы моя книга никуда не уплыла. Она мне нужна.
После этого мы ещё долго разговаривали о разных вещах.
Не помню, по какой причине, в разгар нашей беседы Сергей поднялся со стула и подошёл ко мне. В этот момент меня внезапно накрыла тёплая волна, будто Конрад появился рядом и обнял меня. Только он, мой астральный возлюбленный, обладал таким ласковым, тёплым биополем. Я никогда ещё не встречала человека, настолько сходного энергетически с моим невидимым другом. Это было для меня как откровение свыше. Я поняла, что Сергей появился у нас не случайно. Его послали ко мне, чтобы я помогла ему не как экстрасенс, а как женщина. Он был разведён, я не замужем. Нас обоих привлекала мистика, хотя по-разному. Я не принимала всерьёз апокалипсические бредни Сергея. Споры с ним о Свете и Тьме были для меня пустым времяпрепровождением. Я не сомневалась в том, что он попросту начитался глупых книжонок по оккультной философии и насмотрелся голливудских «ужастиков».
Итак, передо мной встала нелёгкая задача – сделать из Сергея нормального земного человека, моего счастливого супруга и, некоторое время спустя, отца наших милых симпатичных детишек.
Чтобы перевоспитать человека, необходимо расположить его к себе. Я решила заставить Сергея влюбиться в меня. Это было бы отчасти моей маленькой невинной местью.
Как только Сергей ушёл, я принялась за дело. Порывшись в своих бумагах, нашла старинный любовный заговор, который давно мечтала испытать на ком-нибудь, но никто из моих знакомых мужского пола не годился для такого эксперимента.
Теперь подходящий объект появился – бесхозный, никому не нужный алиментщик со странными фантазиями. Я не усматривала никакого криминала в том, чтобы приворожить его, ведь моей целью был не лёгкий флирт, а вполне благопристойный брак. Мне было уже почти двадцать восемь лет, и свобода, которой я прежде дорожила, с некоторых пор начала меня тревожить. Несмотря на мою любовь к существу из мира иного, мне вовсе не хотелось оставаться одной в нашем, человеческом мире.
Магическая операция, которую мне предстояло провести, была на удивление проста.
После полуночи, когда мои домашние легли, я закрылась в своей комнате, зажгла свечу и, глядя на дрожащее рыжевато-золотое пламя, три раза прочитала заговор. Я очень старалась: это был мой первый опыт любовной магии.
Окончив ритуал, я погасила свечу. Она сильно оплыла. Вокруг неё на тарелке разлилось целое озерцо стеарина и застыло, приняв форму сердечка с ровными краями, – зримое, осязаемое подтверждение моего успеха. Я аккуратно отделила перочинным ножиком сердечко от тарелки, положила в пластмассовую коробочку и спрятала в свой рабочий стол.
***
Утром я не смогла подняться с постели: у меня сильно упало давление. Со мной это бывает иногда, вероятно, из-за переутомления, ведь после работы, когда все нормальные люди отдыхают перед телевизором, я пишу, а по ночам, вдобавок, провожу магические опыты.
Мама позвонила на почту, объяснила, что со мной случилось, и попросила, чтобы мне дали отгул.
К полудню мне стало лучше настолько, что я смогла добраться до кухни и позавтракать. Я была дома одна. Мои домочадцы ушли на работу, Черныш гулял где-то со знакомыми кошками.
Поев, я вернулась в постель, взялась было за рукопись и отложила её: комната плыла перед глазами.
Я лежала и думала о Сергее. Мне не терпелось увидеть результаты моей любовной ворожбы. Я рассчитывала на то, что он позвонит вечером, после работы. И он, действительно, позвонил.
К телефону подошла Марина. После короткого разговора она, не скрывая радости, сообщила мне, что Сергей сейчас придёт меня лечить.
Он явился минут через двадцать. К его приходу я уже встала и убрала постель. Я чувствовала себя намного лучше, так как к вечеру резко переменилась погода.
Не теряя времени даром, Сергей принялся за лечение. Проделав надо мной ряд пассов, он скорректировал моё биополе. Мне очень нравилось быть в роли пациентки, и я уже приготовилась сделать Сергею комплимент по поводу его целительского таланта, но наш гость всё испортил. Хмуро воззрившись на меня, он осведомился, что такое я сделала против него, из-за чего заболела. Если бы я знала его лучше – так, как знаю теперь, то, конечно, иначе отреагировала бы на его вопрос. Но тогда я не предполагала, что имею дело с психом, которому везде и всюду чудятся козни врагов против его драгоценной персоны.
Удивлённая таким блестящим проявлением его экстрасенсорных способностей, я честно рассказала про любовный заговор.
Реакция Сергея поразила меня ещё больше, чем его сверхчувствительность. Выпучив побелевшие от ярости глаза, он начал орать, что я сделала ему порчу и получила своё колдовство обратно, потому что он – воин Света и находится под защитой самого Христа. Он вопил, что бывшая жена тоже делала ему привороты и таким образом заставила его жениться на ней, но, в конце концов, он освободился от её чар и ушёл. В заключение он объявил мне свой приговор: завтра же я должна пойти с ним в церковь и покаяться в совершённом мной преступлении против Бога.
- Как же я могу пойти в церковь, если я некрещёная? – возразила я.
- Некрещёная?! – удивление Сергея было неподдельным.
- И я тоже, – сказала Марина.
- Ну, ничего себе! Занимаетесь такими вещами и до сих пор не покрестились?
Я пожала плечами. Нашёл, чему удивляться! Можно подумать, все экстрасенсы крещёные! С Луны, что ли упал, парень? Забыл, что родился в стране повального атеизма? Небось, в детстве бегал в школу с пионерским галстуком, а теперь записался в Христово воинство.
- С какой радости мы бы попёрлись в церковь креститься, если наши родители неверующие? Кроме того, лично я не пойду в православную церковь ещё и потому, что наша семья должна, по справедливости, исповедовать католическую веру. Мы чехи, и наши предки были католиками. Ты, наверное, слышал, что здесь неподалёку есть чешское поселение? Его основали эмигранты из Моравии в середине прошлого века. Наш отец – оттуда. Там вся наша родня. Так что к русскому православию мы отношения не имеем. Раньше в чешском селе была католическая церковь, но после революции её закрыли.
- Ну и что, – возразил Сергей. – Мои родители тоже некрещёные и нерусские. А я покрестился в православной церкви сразу, как только пришёл из армии. Самое главное ведь не то, католик ты или православный, а то, что ты христианин! Важнее всего признать Христа своим Богом и покаяться перед ним в грехах.
Я фыркнула, представив себя в роли кающейся грешницы. У меня никогда не было склонности к мазохизму.
- Ну, лично мне каяться не в чем. С какой стати я должна жалеть тебя? Настоящий мужчина гордился бы тем, что девушки бегают за ним и пытаются приворожить.
- Но это же колдовство! – вновь обрушился на меня Сергей. – Ты ломаешь мою психику, навязываешь мне чуждые эмоции!
Вежливость не позволила мне заметить, что над его психикой основательно потрудился кто-то до меня, так что ломать мне было уже нечего.
- Надеюсь, ты сделала приворот не на менструальную кровь? – не унимался наш гость. – Приворожённые на крови очень трудно поддаются лечению.
Чтобы успокоить его, я показала ему бумажку с текстом заговора.
- Но это же заговор на притяжение своей андрогинной половины! – воскликнул Сергей, прочитав его. – Я не твоя половина. Ты пожелала того, что тебе не принадлежит. Ты должна найти свою собственную половину. Каждый человек должен искать её.
Для непосвящённых объясню, что именно он имел в виду.
Существует поверье, что люди приходят на землю парами. Если в семье родился мальчик, то где-то далеко, а может, совсем рядом, рождается девочка, которой суждено стать его идеалом, заветной мечтой. Он будет всю жизнь стремиться к ней, а она – к нему, но половины не могут встретиться в этом мире. Даже если такая встреча случайно происходит, эти двое не узнают друг в друге свою вечную любовь.
В сказки я не верю, во всяком случае, не верила в то время, поэтому восприняла слова Сергея о половинах не более серьёзно, чем его рассуждения о великой битве между Светом и Тьмой.
- Если бы все люди стремились жениться только на своих энергетических половинках, то род человеческий перевёлся бы, – сказала я. – Вечный идеал – это, конечно, красиво, но им лучше любоваться издали, посвящать ему стихи и совершать подвиги во имя его. Великие поэты прошлых веков боготворили прекрасных дам, принадлежавших не им, но проживали долгую жизнь со своими неромантичными жёнами.
- Ты не читала Ричарда Баха? – спросил Сергей.
- Нет, а что?
- У него есть книга о том, как он нашёл женщину, предназначенную ему в вечности. Я тоже нашёл свою половину, но «тёмные» отняли её у меня.
- Зачем? – задала я довольно глупый вопрос, не зная, как отреагировать на это заявление. Убеждённость Сергея в том, что весь ад сплотился против него, приводила меня в растерянность.
Наш гость помрачнел.
- Зачем! Неужели непонятно? Половины дополняют и усиливают друг друга. Когда они соединяются, их невозможно победить. Это же космическая любовь! Она двигает эволюцию мира. «Тёмным» это невыгодно. Им необходимо создать на земле хаос, увеличить страдания живых существ, чтобы Царство Божье никогда не наступило. Они противодействуют всякому проявлению любви и сводят людей, совершенно не подходящих друг другу. Поэтому в нашем мире так мало счастливых браков.
- И ты борешься с тёмными силами за восстановление на земле Царства Божьего?
- Да, но теперь мне очень трудно. Если бы моя половина была со мной, я бы уже давно перевернул весь ад.
Из любопытства я спросила Сергея, что случилось с его половиной. Я ожидала услышать жуткую историю о том, как Сатана уничтожил верную подругу воина Света, но всё оказалось гораздо прозаичнее.
Леся – так зовут эту легендарную женщину – вовсе не пала жертвой сил зла. Она живёт в Санкт-Петербурге, имеет прекрасного мужа – моряка дальнего плавания, и двоих детей. По специальности она экстрасенс, читает лекции, лечит. Её супруг – школьный товарищ Сергея – каждый отпуск проводит с семьёй в нашем городе у своих родителей. Несколько лет назад он не в добрый час познакомил Лесю со своим лучшим другом Сергеем, который, так же как она, занимался экстрасенсорикой. Леся и Сергей начали заниматься вместе, и вскоре между ними возникла безумная страсть. Они поняли, что являются половинами, и что сам Бог свёл их на земле для выполнения великой миссии уничтожения зла.
Муж Леси, разумеется, не подозревал об этом, находясь в рейсе, зато жена Сергея узнала очень быстро и подала на развод. Сергей написал Лесе истерическое письмо, в котором обвинял её в том, что она разрушила его семью. На этом их отношения прекратились. С тех пор Сергея начали преследовать несчастья. Жена забрала дочь и, вопреки постановлению суда, не позволяет ему видеться с девочкой. К тому же после развода в его квартире начался полтергейст. Сергей убеждён, что бывшая супруга и её мать решили сжить его со света и обратились к сильной ведьме, которая сделала ему порчу на смерть.
А тут ещё я влезла со своим приворотом! Ну, что ты будешь делать с этой нечистью? Она так и вьётся вокруг, норовя погубить Христова сподвижника, но он непоколебим, как скала, и мужественно переносит удары судьбы.
Несколько раз он делал попытки возобновить отношения с Лесей, уговаривал её бросить мужа и приехать к нему, но «половина» не устояла перед натиском сил ада и предала Свет. Она не пожелала променять Санкт-Петербург на наш нищий провинциальный городишко, отдельную благоустроенную квартиру – на комнатушку в квартире родителей Сергея, а своего мужа – на чокнутого святошу. Что поделать, такова реальность земной жизни. Одной любовью сыт не будешь. Теперь ясно, почему половины не могут соединиться на земле?