Два и пять
(в соавторстве с моей М.)
- Папа, представляешь, мы с Иркой теперь можем сидеть за одной партой.
- Вот те на... Что ж это вас в двенадцать - тринадцать лет все еще учителя рассаживают?
- Только на русском и литературе. А теперь к нам в класс пришел новенький и сел вместе с Чепуховым, которого с Ирой усадили. Мы тут же и уселись с ней за одну парту.
А у вас как было? Вас рассаживали или вы садились как хотели?
- В вашем возрасте мы уже позабыли, что такое "рассаживают".
- Да мы тоже садимся как хотим, вообще-то. Но мы разговариваем очень и тогда нас рассаживают. А мы все равно разговариваем.
- А мы не разговаривали - у нас строго было.
- А что, вас наказывали?
- Нет, нам рты лейкопластырем перед уроками заклеивали.
- А как же Вы уроки отвечали?
- А учительша делала ножницами маленькую дырочку, и оттуда тихонько и проистекали наши знания.
- Здорово! И еще так можно оценивать поведение. Раскрыл пошире рот - пластырь треснул. У кого сильнее надорвался, тот хуже себя вел.
- Да, именно так. Пройдет, бывало, учительша по рядам, трещины на заплатках линейкой измерит. У кого два миллиметра - тому пять за поведение, а у кого пять - тому два.
- Плохо вам жилось при тоталитарном режиме-то.
А ты жил при сталинизме, Па?
13.1.04