СУДЕБНЫЙ ПРЕЦЕДЕНТ
Подобные происшествия имели, имеют и будут иметь место в жизни. По разным причинам. И с разными исходами. Некоторые – с весьма трагичными. Исход происшествия, о котором пойдет речь в этой публикации, к счастью, вполне благополучен: телесных повреждений никто не получил, справедливость в конце концов восторжествовала. Однако за нее, за справедливость, пришлось повоевать. И воевать пришлось именно с теми, кто по долгу службы должен стоять на страже правопорядка и законности.
Ясным, еще по-летнему жарким днем 16 сентября 1999 года житель Ташкента, частный предприниматель Тимур Назаров (на собственной автомашине оказывал на основании патента и лицензии транспортные услуги населению), спасая девочку-первоклассницу, неожиданно и резко выбежавшую почти под колеса его “Damas”а с пятью пассажирами в салоне, выбрал единственно возможный в той ситуации выход – направил свой новенький, "с иголочки" автомобиль в заднюю часть стоявшего на остановке маршрутного автобуса “Otoyol” с большим числом людей возле него, а также на противоположной стороне неширокой, сельской дороги.
Народная мудрость гласит, что в таких случаях лучше обходиться без вмешательства ГАИ. Поневоле, после напрасного зова и ожидания "гаишников" в течение трех часов, последовали этой мудрости и участники данного дорожно-транспортного происшествия. Но на третью ночь Назарова вызвали телефонным звонком на пост Карнайской ГАИ, расположенный недалеко от места ДТП и в день происшествия почему-то бывшем на замке. И дело приняло официальный оборот.
Сразу ответим на вопросы, которыми в таких случаях в первую очередь озабочиваются блюстители дорожно-транспортного порядка и просто любознательные граждане. Нет, превышения скорости не было, алкогольного фактора – тем более. Все было, как говорится, в ажуре. Все, кроме народной молвы, утверждающей, что в любом случае виноват водитель.
Но Назаров был уверен, что безапелляционность этого утверждения противоречит здравому смыслу, а также правовым нормам цивилизованного мира. Себя виновным в ДТП ни в коей мере не считал. И, если понадобится, был готов бороться за создание прецедента, когда водитель может быть и оправдан.
Откуда же все-таки идет молва? За ответом обратимся к “Правилам дорожного движения”.
Ст.6 ПДД, кроме всего остального, запрещает пешеходам создавать помехи движению автотранспорта. Ст.12.1 предписывает водителю двигаться с такой скоростью и предусмотрительностью, чтобы в случае какого-либо препятствия на пути он мог обеспечить должное и безопасное торможение – при необходимости вплоть до полной остановки автомобиля. Судите сами: на практике эти две статьи могут входить в разногласие между собой.
Почему, скажем, данное ДТП должно квалифицироваться по ст.12.1 ПДД, а не по ст.6?
На этот вопрос не смог ответить ни один из специалистов дорожно-транспортного порядка, адвокатуры и суда, имевших то или иное отношение к "делу Назарова", пока до этого не дошел сам обвиняемый: ст.6 служит для того, чтобы обвинить и покарать пешехода, который нарушил ПДД, но своими действиями не вызвал ДТП; если же вызвал, и за рулем при этом был не "чрезвычайный", а массовый водитель, тогда ст.6 отметается, все заслоняется ст.12.1, и виновным – независимо от обстоятельств! – становится водитель. Логика тут проста: казнить, нельзя помиловать, а довести до исполнения "казнь" водителя куда как легче, чем пешехода. Что же касается истоков, то не трудно увидеть, что принцип обязательности "казни" – одно из проявлений обвинительной тенденции и карательной практики, свойственных системе правопорядка и правосудия прошлых десятилетий и помнящих свою родословную, по меньшей мере, со времен "красного террора".
Так вот она откуда идет, народная молва! Прислушался бы Назаров к ней, молве, не отвлекаясь на вопросы "что", "откуда" и "куда", не выказывал бы себя гордецом, не ждал бы справедливости, – то и мучился бы гораздо меньше. Главное, все обошлось бы ему тогда куда как дешевле.
А другие не только прислушивались, но и следовали. Скажем, отец девочки Абдуллашер Абдуджалилов. Работает в МВД водителем. Точно знает, какой в ГАИ бывает в таких случаях реакция на ДТП. На следующий же день после происшествия "настучал" в облГАИ: водитель такого-то аварийного “Damas”а, оказавшегося у нас во дворе по нашей доброй воле, вымогает у меня денег на ремонт своей машины и даже требует ее замены на новую. На самом деле все эти обстоятельства выглядели по-иному. Достаточно сказать, что утром отец девочки сам предлагал "отмазку" – 10 тысяч сумов (не способную покрыть и пяти процентов затрат по восстановлению автомобиля), но потом решил застраховаться и опередить противника. И опередил – с просьбой порадеть за справедливость Назаров написал заявление в ГАИ на третий день, лишь убедившись в невозможности прийти с Абдуджалиловым к взаимоприемлемому соглашению.
Следовал народной молве и участковый инспектор, сотрудник Сурнайского отделения Карнайского РОВД, капитан милиции Ислам Насыров. Его пригласил к себе домой Абдуджалилов и помог ему забрать передний номер с назаровского автомобиля.
Не отставал от них и инспектор Карнайской ГАИ, капитан милиции Закир Ташматов. Он по свежим следам проводил расследование ДТП. Изъял у Назарова водительские права и талон предупреждений, что фактически обернулось для последнего лишением прав на три месяца, что, в свою очередь, возможно только по решению суда. В протоколе ни словом не упомянул о вызвавшей ДТП девочке. В ходе так называемого доследования проявил полную инертность и беспомощность, в чем и расписался в своем рапорте на имя начальника Карнайского РОВД.
Но всех обошел судья Карнайского районного суда Шараф Абдухашимов. Он был убежден, что "дело Назарова" должно и будет иметь стандартное завершение – наказание водителя, наложение на него крупного денежного штрафа. Устным решением запретил Назарову до окончания дела забрать свой автомобиль от Абдуджалиловых. На исходе 50 дней вернул дело в ГАИ на доследование, тогда как полмесяца – предельный срок для рассмотрения в суде такого рода дел. Вернул на следующий день после того, как Назаров, этот странный обвиняемый, представил ему, судье, свое, самостоятельное, доставшееся слишком дорого открытие: по действующему законодательству – во многом новому, приведенному в соответствие с правовыми нормами цивилизованного мира, - дело его вовсе не следовало начинать, а начав, тут же прекратить (ст.ст.310, 271, 19, 21 Кодекса Республики Узбекистан об административной ответственности).
Когда исполнилось ровно 3 месяца со дня ДТП и Назаров, так и не дождавшийся из Карная ни вестей, ни вызова, поехал опять сам (первые полтора месяца он ездил чуть ли не каждый день), выяснилось, что прошло уже 15 дней, как его дело после месячного нахождения на доследовании в ГАИ вернулось обратно в суд, а председатель Мирзатурсун Мирташбалтаев своим устным распоряжением перекинул его от судьи Абдухашимова Шарафа к судье Исраилову Халимджану. Последний дела в руках еще не держал, но по беглому знакомству с материалами в присутствии Назарова тут же предложил прекратить его.
В тот же день, 16 декабря 1999 года, суд Карнайского района вынес постановление о прекращении производством административного дела в отношении Назарова Тимура согласно ст.271 в ч.4 Кодекса Республики Узбекистан об административной ответственности – в связи с действием лица в состоянии крайней необходимости. То есть подтвердил то, в чем Тимур Назарович был уверен с самого начала: нет, не является он правонарушителем!
Да, прецедент создан, хотя Карнайская Фемида и противодействовала этому, как могла. А ли не так? Судите опять-таки сами: раз она, Фемида, без труда, в одно мгновение, одним росчерком пера прекратила дело производством тогда, когда за три прошедших месяца в его исходных данных не произошло абсолютно никаких изменений, то сделать то же самое она могла и 90 дней тому назад. Другими словами, Фемида в данном случае 90 дней не покровительствовала правосудию, а игнорировала его. Нет слов: такой каприз – ей не к лицу! Ибо "каприз" может привести, как в данном случае, к тому, что победа человека в походе за справедливость оказывается пирровой, а припоздавшая справедливость – с горчинкой.
Да, мораль сей истории такова: не должно быть, чтобы Закон говорил одно, а судебная практика – нечто противоположное. Всем – государству, обществу, правоохранительным органам, суду, семье, самому человеку – выгоднее, если соответствующие должностные лица его, попавшего в такого рода беду человека, не держат долго и упорно в подвешенном состоянии, не "давят" на него посредством рычагов, которые нередко оказываются не в ладах с теми или иными правами человека, а помогают ему скорее вернуться к своему делу. И не случайно последнее находится в полном согласии не только со здравым смыслом, но и с Законом.
Да, между декларациями и жизнью не должно быть сколь-нибудь ощутимого зазора, а тем более – труднопреодолимой пропасти. Иначе государство не может стать ни демократическим, ни правовым.
Декабрь 1999 г. – февраль 2000 г.
(Материал, значительно более мягкий, чем этот, бесконечно «мариновался» в газете «Правда Востока», в самый последний момент был снят с полосы другой из основных газет страны – «Народного слова», но в конце концов, каким-то чудом, под заголовком «Справедливость … с горчинкой», увидел свет в газете «Ташкентская правда» от 26 января 2000 года. Последнее издание было в те годы смелее прочих не столько благодаря критическому настрою своего главного редактора Аъло Максумовича Ходжаева, сколько потому, что «там», «наверху», ей это иногда позволялось: знайте нас, какие мы демократы! Но позволялось до поры, до времени: уже года два, как «Ташкентскую правду» лишили самостоятельности, «присовокупили» к аналогу, издающемуся на узбекском языке, оставили ей меньше половины штатных единиц, а Ходжаев, говорят, стал чиновником в каком-то из государственных учреждений.
30.10.2003 г.)