Снег в подарок
There’s no greater power than the power of “good-bye”
Первый снег пошёл как-то неожиданно рано. Белый порошок обсыпал ещё зелёную, и почти сочную, траву. Город внезапно затих и превратился в мёртвое царство. Даже свет в окнах домов казался настолько тусклым, что не хотелось смотреть ни на верх, ни по сторонам.
Там, где гуляет лишь ветер меж стен
И попадает в безвыходный плен;
Там, где есть вход, а выхода нет
Лишь тишина раздаётся в ответ.
Он спешил, поэтому шёл, не разбирая дороги. Он много раз ходил именно таким путём, и уже не мог вспомнить, сколько именно: пятьдесят? сто? тысячу?
Надо просто до ста
досчитать и забыть… навсегда.
Досчитай – досчитай – досчитай
До ста…
Он заранее радовался, что увидит Сашу. «Саша, солнышко моё, только ты можешь сделать меня счастливым. Ты, и больше никто», - так думал Он. Поэтому не замечал этой дурацкой погоды, этих вечно злых и суетливых прохожих (которых было на удивление очень мало в этот час в центре города).
Целый день прошёл. Ну и что?
Без тебя ничего не произошло.
Тебя нет – нет и меня.
Саша. Сашенька. Саня.
У Саши были очень красивые выразительные глаза. Светло – зелёные, с игривым прищуром: с одновременно ласкающим и холодным взглядом.
Сашины губы сводили Его с ума. Поэтому Он к ним иногда боялся прикоснуться. Было так смешно смотреть, как Саша губами сосредоточенно сжимает сигарету, долго затягивается, а потом – нелепо и мило пытается пустить дым колечками. Колечки получались кривыми, что очень злило Сашу.
Сотри металлический блеск в глазах,
Сотри вкус железа на курящих губах.
И пепел забвенья постигнет пусть
Тех, кто познал и почувствовал грусть.
Он прошёл полпути и вспомнил, что надо чего-нибудь купить. Саша же так любит получать подарки, подарочки, вкусные пирожные и мелкие безделушки. И Он принесёт ещё Саше первый снег в ладони. Первый снег в подарок.
Вот и Арбат. Здесь, конечно же, много людей. Послышались шум, смех, музыка, крики. Иностранная речь. Надо пройти по магазинам, принести что-то Саше. Только быстро! С каждой минутой Он всё больше скучал.
На аверсе монеты – лицо твоё.
На Арбате портреты – лицо твоё.
На рекламном плакате – лицо твоё.,
На автопилоте лечу к тебе…
Он подумал о том, как ему хочется иметь у себя фотографию Саши. Нет, две. Две фотографии. Или лучше три, нет, целый альбом! Или портрет…
Свернул в переулок. Осталось совсем чуть-чуть. Улыбался, предвкушая, как обрадуется Саша, как будет заглядывать в пакеты с едой, сладко облизываясь, как станет развязывать кучу бантов на подарочной коробке, а когда надоест, просто разорвёт блестящую упаковку своими слабыми пальчиками.
У Саши настоящие аристократические руки. Длинные холёные пальцы и гладкая кожа кистей. Кожа настолько прозрачна, что видны маленькие синие венки и тонкие сухожилия. Он знал, что Саша фанатически следит за руками. Руки – Сашина гордость. Обязательный маникюр – раз в неделю. Никакой грязной работы по дому, а мытьё посуды – только в резиновых перчатках. Результат говорил за себя.
Светят окна в домах, Иней на проводах,
И всё тише и тише..
Я иду по тропе, По дороге к тебе:
Я всё ближе и ближе!
ВСЁ. Он пришёл. Четвёртый этаж, лифт не работает, пешком. Ещё один пролёт. САША. Я иду.
Дверь. Звонок.
Саша открывает дверь, морщится.
- А, это ты? Ну, привет…
Он хочет поцеловать Сашу в губы, но Саша отворачивается, и получается просто чмок в щёку.
- Заходи.
Он проходит, относит все пакеты на кухню. Он забыл, что нёс Саше снег, и в тепле всё мгновенно растаяло. Что Он сделал такого? В чём провинился? Почему такая холодная встреча?!. Боже мой, а что, ЕСЛИ..?
- Саша, что случилось?
- Отстань.
- Я должен знать. С тобой что-то происходит. Я всегда вижу когда у тебя плохое настроение?!
- Ты действительно хочешь знать?
- Скажи мне, Сашенька…
Молчание. Саша закуривает свой неизменный «Вог».:
- Я ухожу к другому.
- Нет! Ты же не поступишь так со мной? Я ведь люблю тебя!
- Ты всегда был слюнтяем. А Олег, - он настоящий мужик – не такая тряпка, как ты. На тебя нельзя положиться, ты только сюсюкаешь. А за ним – я – как за каменной стеной, и чувствую реальную защиту.
Саша безжалостно смотрит на него своими светло-зелёными глазами.
- Саша! Сашенька, мальчик мой, как ты можешь???
- Заткнись. И перестань называть меня своим мальчиком! Я тебя тысячу раз об этом просил.
- Малыш… Сашка!
- Я никогда тебя не любил, и ты это всегда знал. Ты просто купил меня! Но сейчас мне от тебя ничего не надо, слышишь! Уходи, я не хочу тебя больше видеть. Ты ещё найдёшь себе игрушку… и можешь забрать свои пакеты. УБИРАЙСЯ!
Я не буду жалеть тебя,
И не буду тебе сочувствовать.
Только не думай, что я
К чужой боли бесчувственный.
Чуть не заплакал при Саше. Быстро выбежав на улицу в распахнутом пальто, он остановился, давясь слезами и облепляющим лицо снегом. Кожу лица начало стягивать, щёки стали красными; но Он ничего не чувствовал, кроме своего безграничного горя, кроме внезапно нахлынувшей и поглощающей всего Его пустоты.
Он слился со снегом, упав в сугроб. Снег уже не был подарком. Снег был бедой, свалившейся внезапно на голову. За несколько часов зима полностью вступила в свои права, и теперь уже осень казалась такой далёкой и странной.
Сумерки постепенно подкрадывались, но темнота сталкивалась со снегом и отражалась волшебным неоновым свечением, создавая некий искусственный уют…
Первый снег.
Белый порошок.
Остановка сердца: Разрыв и шок.