Его уставшие глаза были устремлены в маленькое окно под потолком, откуда доносились звуки южной ночи. Не то цикады, не то какие другие насекомые исполняли на ветках свои незамысловатые песни. И это мерное пощелкивание, словно секундная стрелка настенных часов, совсем не волновало героя. Он слышал его каждую свою бессонную ночь.
Мягкий ветер влетел в комнату, наполнив ее ароматом цветения каких-то растений. Герой жадно втянул этот запах, замер с закрытыми глазами и медленно прислонился к шершавой стене. Он просидел не шевелясь где-то с полчаса, пока его не привел в себя разговор за окном. Два мужских голоса, один очень низкий и немного с хрипотцой, а другой глухой и глубокий. Он попытался вслушаться, но речь была иностранная. Он встал и подошел к окну, но оно было слишком высоко, а комната находилась на третьем, кажется, этаже, поэтому герой ничего не увидел. Он знал об этом, когда вставал, знал, что увидит только уже привычные для него верхушки деревьев, но казалось, что на этот-то раз будет не так. Но увы, всё оставалось на своих местах.
Он взглянул на небо. Тоже ничего нового. Оно было ясное, ни кусочка облака, а искрящиеся звезды и острый стареющий месяц.
Голоса раздавались еще некоторое время, а потом удалились куда-то вглубь ночи. Снова стало тихо. Герой снова сел на кровать и закрыл глаза, стараясь подманить сон. Но тот почему-то заставлял себя ждать, и человек то и дело пытался переменить позу на более удобную и расслабляющую, поджимая под себя ноги, обнимая колени, облокачиваясь на стенку то одним то другим боком. Всё было бесполезно. Он со щемящей завистью поглядывал на своего соседа, который, сжавшись будто кровать была раза в два меньше, чем на самом деле, обнимал какие-то лохмотья, исполнявшие роль подушки, и еле слышно посапывал, то и дело глубоко вздыхая во сне.
Монотонность мелодии ночи с одной стороны успокаивала героя, но так как упрямая бессонница одолела его, время тянулось несносно долго, что выводило его из себя. Не хватало никакого терпения бездейственно ждать. Однако, смирившись со своим поражением, человек, чтобы не мучила бесполезная зевота, решил отвлечься на какое-нибудь занятие. Но и это оказалось непростым. Комната была совершенно пуста, к тому же было темно. Даже если бы что-то стоящее и валялось на полу, разглядеть это что-то не представлялось никакой возможности. Человек снова погрузился в мысли.
Но тут его прервал непонятный шелест на полу. Герой осторожно потянулся всем телом в сторону шума. Сперва он принял это за происки крыс, однако, как ему удалось разглядеть, по каменному полу двигалось что-то крохотное. Может быть мышь? Тут маленький комочек выкатился в квадратный свет месяца, струящийся с улицы, и герой явно разглядел в нем птичку. Всего лишь птичку, собиравшую хлебные остатки ужина. Оперение ее было сероватого цвета, а может и нет, но об этом было трудно судить, в ночном свете всё кажется серым. Лишь только ночная гостья обнаружила на себе изучающий взгляд человека, она сперва отпрыгнула в сторону, спешно схватила последнюю свою крошку и выскользнула в окно.
Наш герой еще долго смотрел вслед улетевшей птицы. Его взгляд будто бы провожал самое близкое для него существо, которое исчезло и больше никогда не вернется. И он еще долго стоял в этом исступлении, покинутый и до жгучей тоски одинокий. О чем он думал сейчас, скорее всего он и сам этого не знал. Но тут он почувствовал невыносимую слабость в мышцах, его колени согнулись, и, стараясь не упасть, он схватился руками за стенку, медленно сползая на свое прежнее место. Опустившись, человек собрался в комок и уткнулся в угол.
Он не слышал, как умолкли ночные песнопения, не видел, как холод горизонта растаял от появляющегося солнца, не ощущал его освежающее тепло, которое плескалось в комнате. Он не двигался. Со стороны могло показаться, что он и не дышал. Мир уже очнулся от сладкого сна и был готов встречать новый день. Сосед уже потягивался и бормотал что-то себе под нос, что-то утреннее, обнадеживающее. Он не двигался.
Тут скользкий лязг ключей и скрип замка нарушили идиллию почти райского утра. Дверь раскрылась, на пороге стояли трое: двое в форме с практически одинаковой внешностью, один в штатском. Герой повернул голову. Один из тех, что в форме, буркнул что-то на своем языке и кивком указал на выход. Герой спустил ноги на пол и, упираясь руками в стенку, встал. В форме опять что-то буркнул, но уже более сурово. Герой оглядел комнату, взглянул на верхушки деревьев и вышел. Дверь прогудела и захлопнулась. Сосед остался один.
Он минуты две смотрел на закрытую дверь, потом встал, обошел камеру и снова сел на кровать.
Когда принесли завтрак, он с жадностью посмотрел на тарелку, схватил ложку, но не успел поднести ее ко рту. Рука дрогнула, и каша шлепнула на пол. Под окном раздались выстрелы и глухой звук падения. Птицы сорвались с веток, и верхушки деревьев закачались.