Опять холодно. Утро на редкость промозглое. Дует в бок. Неуютная пещера. Выйду.
Уже утро. Это хорошо. Небо широкое, ярко-розовое. Ночь будет еще холодней. Птицы поют хвалу наступившему дню. Поежусь от холода, расправлю мышцы, выгну спину. Резкая, пронзительная боль. Ууу… Живот. Это все они. Люди. Ненавижу. Почему они считают себя умнее других? Потому что умеют делать палки с огнем, которые убивают? Потому что они ходят на двух лапах и стригут себе, как овцам, шерсть? Ненавижу. И как я могла так сглупить… Ведь это не первый раз. Ммм…. Я много видела людей…
Первый раз я встретила человека, когда была совсем маленьким серым щенком. Это был мальчик. Худенький, не очень высокий с коричневой шерстью на голове и большими веселыми глазами. Он все время смеялся. Называл меня какими-то глупыми кличками, дергал за лапы, трепал уши. Мы целыми днями бегали по лесу друг за другом. А потом… Я не знаю, что с ним стало. Он не пришел. Несколько дней я металась по лесу в поисках следов друга, но их не было… Позже я поняла, что его увезли. Его семья куда-то переехала. Я тосковала. Но вскоре забыла его, играя с другими волчатами. Тогда мы были с ними похожи.
Потом я подросла, научилась охотиться. И поняла, что я немного другая. Я не такая, как остальные волки. Может быть, потому что видела цвета, может, потому что как-то по особенному любила природу, очень тянулась к людям. Остальным волкам это не нравилось. Моя мать жаловалась: «Она уходит из леса. Она все время держится дальше от чащи. Так нельзя. Там люди!» Отец молчал. А я уходила.
Однажды я гуляла недалеко от деревни. Оттуда тянулись дымные струйки, и пахло чем-то очень вкусным. «Собака!» – услышала я. Отпрянув, я увидела медленно приближающегося человека. Еще совсем юного. С приторно сладким запахом. Запах манил к себе с непонятной притягательной силой. «Ну что ты боишься, глупая!» - человек тянул руку и улыбался. Я боялась. Крепко прижимала уши, поджимала хвост, но это был ЧЕЛОВЕК! И он тянулся ко мне! Я была так неопытна, так мала, как я могла устоять?!…
Он уходил за мной в лес. Меня восхищала его храбрость. «Ведь в лесу волки, они не любят людей!» - пыталась сказать я. «Зато ты их любишь…» - человек трепал мою шерсть, гладил мою голову, целовал нос и уши. Я млела. Но почему-то потом всегда быстро вскакивала и молча убегала в лес. А потом жалела, винила себя.
Я пришла как всегда ближе к вечеру. Но в лесу не было следов человека. Сердце ныло. Я покружилась, но не выдержала и стала подходить ближе к деревни. Я уже могла различать дома. Бревенчатые. Женщина что-то готовила на костре. Пахло вкусно. И тут огромный рыжий пес вырос передо мной, зарычал. «Собака…» - презрительно фыркнув, я отвела нос. Эту тварь как-то окликнули, и он ушел. А человека я так и не увидела. Вздохнув, я поплелась в лес. Скоро стемнело.
«Собака… Собака!» - зарычал отец.
- Мне нужно поговорить с этой волчицей, - тот самый лохматый рыжий пес стоял около нашей пещеры и нагло смотрел на меня.
- Убирайся! – оскалился отец.
- Нет, стой. Папа, прошу тебя, – я вышла из пещеры и пошла по направлению к деревни.
Пес догнал меня и теперь шел рядом.
- Что тебе надо было?
- Слушай меня, - пес встал, - ты мне нравишься. Я был бы непротив погулять с тобой по лесу. – Он нагло ухмыльнулся.
- Что? – я остолбенела от такой дерзости.
- Ничего, – пес начал надвигаться на меня всей своей могучей массой вонючего рыжего собачьего тела.
Я попятилась. Испуг, негодование застряли где-то внутри.
- Отстань! Я волк, ты собака, – шипела я.
- Что такое волк? Собака без дома…
Времени для разговоров не было. Я бросилась бежать. Но он, сильный, быстрый, конечно, догнал меня.
- Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому! – он вонзил клыки мне шею, я взвыла от боли и ужаса. - Человеку было бы проще тебя уговорить, а? – я видела его злые маленькие глазки напротив.
- Человек? Он не такой, как ты. Он другой!
- Разве? – пес рассмеялся грубо и резко. – А ты знаешь, что он нашел себе неплохую подружку.
- Что?! – я забыла про то, что мне грозит опасность. В тот момент только одно имело значение: человек.
- Да-да, крошка! Он привез себе собачку. Симпатичная такая. С длинной бело-черной шерстью. Да ты, я смотрю, ничего не знала! – он опять рассмеялся. – Наш человек четыре дня от нее не отходит. Да ты не плачь, у нас так принято. У людей по несколько собак, и это нормально.
- Нормально?! – то, что я чувствовала сложно описать. Боль, страх, разочарование, унижение, сожаление… Буря эмоций. Земля зашаталась под ногами, и я легла. «У нас так принято. У людей по несколько собак, и это нормально»…
«Как же это может быть?» - думала я. А рыжий вонючий пес подходил все ближе и ближе. Но мне было уже все равно.
Спутанные мысли неслись в моей голове, тошнило, ныла грудь. Я не понимала людей. Но он… человек… Как он мог мне ничего не рассказать? Внезапно я почувствовала свою природную волчью ярость, дикую, необузданную жестокость. Мои глаза налились кровью. Я резко перевернулась на спину. Надо мной уже надвис всей своей мерзкой сущностью пес. Я оскалилась и вцепилась ему в горло. Он сначала ничего не понял, а потом завыл, заскулил, пытаясь вырваться. Я крепче стиснула зубы. За обиду. За досаду. За обман. Теплая кровь обагрила землю, я почувствовала ее чуть сладковатый вкус. Я убивала? Да. Я убивала. Я мстила.
Под утро вожак нашей стаи нашел меня на скале, откуда я часто смотрела на людей. Их деревня была здесь, как на ладони. Я смотрела затуманенными глазами на встающее солнце, кровавыми пятнами растекающиеся облака. Мой нос был сухим и горячим. Дыхание чуть теребило траву под мордой. На клыках засохшая кровь убитого мной пса.
Убийство мне не простили. Вожак решил, что я сама во всем виновата, я не сопротивлялась. Меня прогнали из стаи. Но я была только рада. Меня тут никто не понимал. К тому же мне не хотелось вспоминать человека. А этот лес каждой своей веткой напоминал мне его. Перед своим уходом я пришла в деревню. Я вошла туда с гордо поднятой головой и мрачными глазами. Люди с криками шарахались, мужчины бежали за ружьями, женщины прятали детей. А я шла. Ни к людям, ни к их кричащим мерзким детям, ни к их зловонному скоту. К собачке. Миленькой белой с черными ушками болоночке, которая с презрением и одновременно со страхом взирала на меня. Я подошла и посмотрела ей в глаза. Как я и думала, в них не было мыслей, не было любви, не было ничего. Я усмехнулась.
- Ну что ты скалишься? – завизжала она. – Сейчас тебя пристрелят и поделом тебе! Посмотри, на кого ты похожа!
- Ничтожество. Мне жаль тебя, – спокойно ответила я и подошла к человеку. Такому чужому, такому далекому теперь для меня.
- Девочка!
- Волчица, – отрезала я. – Называй свою болонку, как хочешь, а я – волчица.
- Стреляю! – в меня прицелился какой-то бородач.
- Нет, стойте! – человек посмотрел на меня. – Беги отсюда, пока тебя не убили.
- Вы друг друга стоите, – оскалилась я и, повернувшись, медленно с чувством собственного достоинства ушла. Навсегда. Больше я его не видела.
Так я начала понимать, что мне не место среди людей.
Я прибилась к новой стае. В этих новых, совершенно непохожих на прежние места, лесах были другие законы. Моя новая стая, молодые, дерзкие волки, мне очень нравилась. Меня закружила новая жизнь. Вожак этой стаи – самый задиристый и избалованный молодой волк – быстро стал охотиться рядом со мной. Меня никто не трогал. Все знали, что я – волчица вожака. Мне его внимание было лестно. В стае у меня появился настоящий друг. Долговязый веселый темно-серый волчище своим веселым, но опасным нравом, очень был похож на меня. Мы с ним много играли, нередко делились пищей и охотились на легкую добычу вместе. В новой стае было весело. Я прожила с ними осень, зиму, весну и лето. А потом наступила новая осень.
Вся стая как-то собралась около небольшой заросли каких-то сладко пахнущих ягод.
- Что это? – спросила я.
- Ешь. Тебе понравится, – ответил вожак.
- Но… Ягоды?!
- Ешь – ешь… Они вкусные.
Я попробовала. В нос ударил сладкий аромат. Голова внезапно отяжелела и закружилась. Мне не понравилось. Я была научена горьким опытом - никогда нельзя терять над собой контроль. Я выплюнула эту гадость.
- Глупая! – вожак был как-то особенно весел, у него заплетался язык, и он с трудом сохранял равновесие. Мне стало противно. Вся стая как будто чем-то отравилась. Все смеялись протяжным гулким смехом, развязно себя вели. Кто-то начал драться. На меня вдруг упал какой-то волк. Я зарычала, скинула его с себя и с омерзением посмотрела, как себя ведут остальные.
- Я пойду, - тихо сказала я подбежавшему вожаку.
- Стой! – он посадил меня и, смеясь, начал несвязно что-то рассказывать.
- Я пойду, – повторила, вставая, я.
- Смотри-ка, друг, а наш вожак-то со своей сучкой справиться не может! – зло оскалился волк, которого я всегда считала своим другом.
- Что?! – вожак рассвирепел и решил всем доказать обратное.
- Нет! – огрызнулась я.
- Ну что ты, как маленькая! – стая окружила нас и с пьяным интересом начала наблюдать за действиями вожака.
Я вспомнила большого вонючего рыжего пса… Но мне не пришлось вгрызаться вожаку в шею. Он слишком плохо собой владел. Мне не составило особого труда скинуть его и, растолкав стаю, убежать в лес.
Так я поняла, что мне не место и среди волков.
Я ушла и оттуда. Я слишком люблю свободу. Не терплю насилие и грубость. Жаль, но меня и там не поняли…
Потом я встретила еще одного человека. Он настораживал меня. Я теперь уже боялась каждого: и двуногого, и нет. Он был добрый, милый. Я долго с ним общалась. А потом поняла, что выросла. Поняла, что я уже не щенок. На меня объявили охоту, и этот самый человек первый попытался мною завладеть. Я прокусила ему руку до кости и убежала в лес.
Позже я напросилась в ученики одному храброму матерому испытанному в боях волку-одиночке. Он умел убивать. Хладнокровно и профессионально. Но когда я его узнала, поняла, что это неповторимое существо. Такого доброго, чуткого, все понимающего волка я видела первый раз в своей жизни. У меня закружилась голова. Я впервые встретила животное, которое меня хоть немного понимало! Он учил меня убивать. Он учил меня любить. Он учил меня прощать. Я изменилась. Я восхищалась им, таким неповторимым. Он тепло принял меня в свое сердце. Меня опять приручили. Но я была рада!… Этот далеко немолодой, матерый, сильный волк-одиночка стал моим светом, моей радостью. Рядом с ним я чувствовала себя маленьким серым щенком, которому ничего не грозит, которого никто не тронет, которого любят и которым восхищаются. Искренне и откровенно. А потом в лесу появились люди. Охотники. Они бежали по лесу, поджигая все на своем пути. Они сжигали лес, они стреляли, убивали зверей. Вандалы. Ненавижу. В панике мы все побежали, куда глаза глядят. И я потеряла своего учителя. Я искала его долго, тщательно обнюхивая каждый камешек на земле, но все напрасно. Мы пошли разными дорогами. Я невольно повиновалась судьбе. Я вновь лишилась близкого мне существа, понимающей души… А жизнь продолжалась.
Как-то мне встретился милый, но до невыносимости мягкотелый спаниель. А я не люблю спаниелей. Сначала грустный нежный взгляд больших доверчиво-влюбленных глаз умиляет. Позже начинает раздражать… Понимаешь, что за этим взглядом ничего не скрыто, кроме безудержного глупого восхищения. Спаниели всех сразу начинают считать своими хозяевами. И в этом нет ничего странного! Ведь без хозяина, какой бы он ни был, спаниели перестают существовать вовсе. Эти собаки – никто. Им необходим идеал. Тот, на которого можно было бы подобострастно смотреть, мелко виляя хвостиком. Они из себя ничего не представляют. Разве что пара нежных, нелепо мимолетно влюбленных глаз. И ни единой мысли во взоре. Некоторое время я была к нему снисходительна, но потом не выдержала. Его покорность, переходящая в рабство, его глупость, полнейшее отсутствие мыслей меня убивали… И я ушла.
- Очень грустно, когда двум существам нечего сказать друг другу…- сказала я ему на прощание.
Позже я встретила пять или десять охотников, которым нужна я была, либо как шкурка, либо как экспонат в музей, либо как сторожевая псина. А я не такая. Я так не могу.
Меня подманивали вкусной едой, лаской, нежностью, ложной любовью, ароматными запахами. Я научилась не доверять людям. Я поняла, что могу иметь много мордашек и сменять их, когда того захочу. Я сама стала хищницей. Ни один, ни два, ни три, вполне порядочных волка пострадали от моей жестокости. Ни один, ни два, ни три человека, поняли, что я не домашняя собачонка. Я умела уничтожать. Я научилась не открываться. Я не доверяла.
Прошло несколько лет.
И тут на тебе. Подошла к человеку. Хотя я знала, что его нужно остерегаться, знала, что не буду ему доверять, но я все же подошла. Может, потому что очень хотелось есть. К тому же у него не было ружья, и он не походил на охотника. Да, он был не охотник. Но таких людей, как он, я уже встречала. Они подманивают тебя едой, а потом делают какую-нибудь пакость. Просто так. Потому что им это нравится. Вот и этот такой же. Подманил, а я схватила вкусный кусок и не успела убежать. А он носком тяжелого сапога мне под живот ударил. Да так, что я кашлять кровью начала. Ничего… Сама виновата… Но уж больно есть хотелось…
Зевну, лизну лапку, потяну живот. Ну, вот опять! Уууууу… Резкая, пронзительная боль. Люди. Ненавижу.
Внимательный зоркий глаз заметил что-то в кустах. Ушко повернулось, улавливая чуть слышный шорох. Охота будет хорошей…
Небо красивое. Широкое, высокое. И пахнет весной. Я люблю весну. Всегда легче как-то живется. Солнце садится. Скоро все потемнеет, наступит ночь. И опять захочется выть. От тоски, от незащищенности, от одиночества.
А вдруг меня услышит тот странный незнакомец, чей запах мне так знаком? Единственный, кто сейчас способен напомнить мне о том, что можно кому-то доверять. Вдруг я вновь почувствую его чуть уловимое дыхание, увижу темный силуэт? Вдруг я опять смогу открыться? И эта весна будет для меня прекрасной, не такой, как другие. И вдруг я снова найду близкое мне существо?
Может быть… И я вою… Вою на полную луну…
Апрель 2002 года…