Безумцы… Мы доверяем себя случаю, надеемся на что-то сверхъестественное, на милость судьбы, на везение…
А судьба, как нетерпеливая злая учительница, уже в который раз бьет нас по протянутым с надеждой ладоням: Не бери! Не бери!!!
Счастливчики… Их единицы… Зазевалась судьба, или быть может нарочно не заметила, как кто-то очередной, испуганно озираясь, вынес из ее сокровищницы малую толику, так не хватавшую ему для счастья.
Судьба… Она как огромная кошка играет с нашими жизнями. Отпустит, даст отдышаться, и снова за горло…
Как неслышны ее шаги… , и только, ощутив не своем затылке ее азартно жаркое, но кажущееся невыносимо леденящим дыхание, понимаешь: ПОПАЛСЯ…
Смешно и горько от сознания того, что ты, человек, подобен мыши, попавшей в лапы коварного, всесильного животного.
Кажется еще шаг, и ты свободен, только шаг… Свобода так близка, что одна ее близость пьянит тебя… И вдруг – нет ничего. Закрылась волшебная дверца, фальшивым оказалось золото, - испарилась мечта…
… Ты снова в начале пути. И все эти годы, все труды, все жертвы были впустую. Впустую. Вот так…
Так что же тогда? Опустить руки? Смириться, и ждать, когда судьба сама скажет тебе: "Бери! Что же ты медлишь?"… Нет! Конечно же нет! Пусть оно сейчас недоступно, твое счастье, но хоть на шаг, хоть как-нибудь его уже и сейчас можно приблизить. И вот так, по крупицам, по зернышку… всю жизнь…
И самое трудное на этом пути, - не тяжести и невзгоды, которые ждут тебя. Самое трудное – не стать другим. Не тем, кем был раньше. Не стать обыкновенным бездушным накопителем, для которого важна уже не цель, не далекая светлая мечта, а привычка, нежелание рисковать тем, что уже есть.
Пусть лежит оно мертвым грузом, но ты боишься с ним расстаться. Боишься, почувствовав тепло, вновь оказаться на холоде. Боишься…
Боишься всю жизнь добиваться чего-то далекого, прекрасного, и добиться, когда оно уже тебе ни к чему.
Боишься сказать ему "Здравствуй…" старческим беззубым ртом. Протянуть дрожащую, с обвисшей кожей руку: "Здравствуй…". Боишься, что не хватит сил на последний шаг: подогнутся изъеденные подагрой и ревматизмом ноги, и ты в агонии будешь биться на холодном и пыльном граните, тщетно хватая губами воздух, - его не хватит, чтобы прохрипеть, выплюнуть с комками густой старческой крови, последнее: "Проща-а-ай…"
1978 г. (Киев, лекция по Теории связи)